Пока Сабуркин в главном офисе общался по телефону со своим армейским товарищем, коллектив дружными усилиями пытался привести в чувство своего коллегу. Стопку глянца на журнальном столике потеснил поднос с кружкой травяного чая, стаканом томатного сока, минеральной водой с лимоном и стаканом с шипучим аспирином. Но Гера никак не мог себя заставить притронуться хоть к чему-то. Алевтина предложила заказать в ближайшей кулинарии порцию солянки, Арина – сбегать в аптеку за активированным углём, Никанор Потапович тоже собирался что-то предложить, но не успел. Входная дверь отворилась, и на пороге возникла фигура, облачённая в длинный чёрный дождевик. Озарённая вспышками молний подступающей грозы, фигура в обеих руках держала целлофановые пакеты, в которых без труда угадывались бутылки пива.
– Доброго утра, товарищи! – громогласно изрёк гость.
– И вам того же, Дмитрий Алексеевич, – сухо ответил Феликс. – Никак мимо проходили, заглянуть решили?
– Вроде того. Я зайду?
– Милости просим. – Феликс скрестил на груди руки и уставился на гостя исподлобья взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
Войдя в секретарскую, капитан Мухин поставил пакеты на пол, снял дождевик, повесил на крючок общей вешалки и поправил фуражку, съехавшую из-за капюшона на затылок. Увидав лежащего на диване парня, Дмитрий сказал:
– Гера! Я принёс тебе лекарство! – и полез в пакет.
– Что же это получается, Дмитрий Алексеевич, – продолжил Феликс, наблюдая за его действиями, – сначала довели моего сотрудника до профнепригодности в начале рабочей недели, теперь собираетесь продолжать пьянку прямо в офисе?
– Ну что сразу пьянку-то. – Мухин достал пару бутылок и огляделся в поисках подходящего места, куда бы их поставить. – Всего-то пара глоточков, чтобы вернуть сотруднику эту… самую… профпригодность. Гера, вставай.
– Гера, лежать! – рявкнул Феликс. – Ещё чего не хватало тут, так это пивных глоточков в десять утра!
– Так будет же мучиться весь день! Пускай поправится маленько. Вставай, Гера.
– Лежать, кому сказал! И запомните, любезный Дмитрий Алексеевич, что впредь придётся вам искать компанию для ваших развлечений выходного дня где угодно, но только не в моём коллективе! Подобного безобразия я не потерплю!
Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, не явись в секретарскую Сабуркин. Мигом оценив ситуацию: недвижимого Геру, Мухина с пивными бутылками, рассерженного Феликса, он поспешил разрядить атмосферу, переключив внимание директора на результаты своих переговоров с Толей.
– Ладно, не буду вам мешать, – поспешно сказал участковый, – самому на работу пора.
И, улучив момент, когда Феликс отвернулся, он быстренько поставил две бутылки на пол так, чтобы их не видно было за столиком, нацепил дождевик, подхватил пакеты и растворился за порогом в разбушевавшейся грозе.
– Так что там? Рассказывай, – велел Феликс, когда за Мухиным захлопнулась дверь.
– Толя предложил приехать к нему на квартиру. Он там не живёт – вроде служебной она у него, для встреч деловых и дружеских. В этой квартире нож и хранится, там обо всём можно поговорить спокойно.
– Хорошая идея. Где и когда?
– Он сегодня где-то в четыре – пять освободится и сразу мне позвонит – скажет адрес.
– Хорошо, подождём звонка. – Феликс направился к выходу из секретарской. – Буду у себя. И да, я заметил, что Мухин за столом припрятал пиво. Вернусь – проверю, цело ли оно.
Начальство скрылось в коридоре, ведущем в главный офис, а сотрудники стали придумывать себе занятия, чтобы как-то скоротать время до четырёх часов. Арина принялась обрезать сухие веточки и листья цветов на подоконнике, старик Никанор решил,что самое время провести влажную уборку помещения. Алевтина взялась раскладывать карточный пасьянс на секретарском столе. Валя примостился на стуле у окна и взялся листать глянцевые журналы. Один Гера не нуждался ни в каких занятиях – парень крепко спал, уткнувшись в диванную спинку.
В половине пятого телефон Сабуркина зазвонил. Выслушав своего друга, он покивал головой, сказал, что скоро подъедут, и пошёл за Феликсом.
– Сегодня мы, скорее всего, в офис уже не приедем, – сказал директор, вернувшись в секретарскую. – Неизвестно, насколько затянется разговор. Так что сами закрывайте агентство, увидимся завтра.
У выхода он затормозил, глядя на вешалку с одеждой – на некоторых крючках висели сложенные зонты.
– Валя, у тебя зонт есть? Не подумал взять, а теперь вымокнем, пока до машины дойдём.
– У меня есть запасной! – опередил Валю с ответом Никанор Потапович.
– Запасной? – обернулся Феликс. – Зачем тебе два зонта?
– Вот на такой случай и припас. Вдруг кто взять не подумает. А зонт – раз! – и есть.
Прислонив швабру к стенке, старик пошаркал в кладовую и вынес оттуда большущий, старомодный чёрный зонт-трость с костяной ручкой.
– Вот, пожалте. – Он протянул зонт Феликсу. – Как раз вдвоём и поместитесь. Сейчас пакетик ещё дам – в него положите, чтобы салон в машине не замочить.
– Да тут не пакетик, тут целый мешок нужен, – сказал Сабуркин, смерив взглядом зонт.
– Так я два пакетика принесу. Один снизу натянете, другой сверху.
Никанор направился было на кухню, где в отдельном шкафчике у него хранились аккуратно сложенные целлофановые пакеты, какие-то тщательно вымытые пластмассовые коробочки, баночки, но Феликс остановил:
– Не надо. Просто стряхну воду и положу на пол, сзади. Ничего страшного – высохнет и пол, и зонт. Спасибо, Никанор. Всем хорошего настроения, не забудьте выключить свет! Мы поехали.
Выйдя на крыльцо, Феликс раскрыл зонт, подождал, пока Валентин поместится под болоньевым куполом, и вместе они спустились вниз.
– Хоть бы дело какое-нибудь привезли, – сказала Алевтина, провожая пару под зонтом задумчивым взглядом. – И чтобы интересное, да с огоньком.
– Я уже и без огонька согласна, – вздохнула Арина. – Лишь бы чем-нибудь заняться.
Глава 4
Рабочая квартира Толи находилась на другом конце Москвы, и пока темно-зелёная «Ауди» пробиралась по бесконечными пробкам, Феликс расспрашивал Валентина о его друге.
– Мужиком он всегда был неплохим, – охотно отвечал Сабуркин. – Мы с ним крепко в армии сдружились, всегда друг за друга стояли. Потом нас немного жизнь разбросала, но все равно умудрялись связь поддерживать, знали, у кого как жизнь складывается. Он меня на свадьбу свою звал, да я далеко был, в командировке, не смог приехать. Потом, позднее встретились, отметили хорошенько это дело. Жена мне его понравилась – симпатичная, милая, ласковая. С первым ребёнком у них что-то не получилось: то ли умер он маленьким совсем, то ли вообще не сумел родиться, – не помню, давно дело было. Да Толя не очень-то об этом и рассказывал. Как-то молча, тихо они это пережили, а потом родили Ленку. Славная девчонка. Химико-технологический закончила, замуж пару лет назад прямо после института выскочила. Муж у неё тоже хороший, с мозгами парень. В общем, нормальная семья, правильная, никому никогда ничего дурного не делали. И Толя свою фирму, свою команду, связи, репутацию – всё честно, своим горбом, силами и упорством заработал.
– Где вы служили?
– В первой чеченской компании вместе варились – я прапором, Толя майором.
– Насколько он тебя старше?
– Ну, считай, мне сейчас сорок три, а Толе на двенадцать лет больше. Только успеваем юбилеи отмечать.
– Жена чем занимается?
– Вроде агроном она по образованию, но, сколько её знаю, она не работала, занималась домом.
– А родители его что за люди?
– С ними я не очень хорошо знаком, вроде из бывших партработников. И в лучшие свои времена не особо были общительные, а как начало всё рушиться: страна развалилась, дело всей жизни, все идеи, стремления, светлый путь к коммунизму – всё превратилось в пыль, тут их и повело. Совсем в затворничество ушли.
– То есть, полагаешь, никто из членов семьи не мог в дом этот нож подбросить? Или спрятать на сохранение.
– А смысл? – пожал плечами Валентин. – Кому из них мог понадобиться ворованный музейный антиквариат? Говорю же, они все порядочные люди, к тому же никто не бедный, не голодный, дрянными всякими делами не промышляет.
