Выгодная сделка
Уже сидя на заднем сидении служебного лимузина, Гоша вертел в руках полученную визитку. Советы и рекомендации таких людей, как его покровитель иначе как приказ не воспринимаются, каким бы мягким тоном они ни произносились. Это Гоша, шагающий много лет по лестнице, ведущей к власти, понимал как никто другой. А еще понимал: каждая следующая ступенька у?же предыдущей и не оступиться становится все сложнее. Этот разговор означал: вторую оплошность не простят.
После одиннадцати в графике руководителя федерального агентства имелся перерыв до двух часов, и пришлось вспомнить о наказе важного человека. В такой ситуации машину следовало оставлять в нескольких кварталах от указанного адреса. И через несколько минут Гоша оказался у небольшого здания в тихом переулке. Отсутствие вывески или рекламы только придали искомой фирме солидности.
Оксана Сергеевна через камеры наблюдения заметила солидного мужчину, который, осмотревшись, вошел в здание.
– Мне нужен Александр Максимович, – хорошо поставленным голосом руководителя возвестил о себе гость. – Фирма «Белый зонт», я не ошибся?
Секретарь вышла навстречу с самой искренней улыбкой из всех имеющихся в ее арсенал и поинтересовалась:
– Как вас представить?
– Иван Иванович, – прозвучало в ответ, и девушка набрала это на своем планшете.
А еще там же появился дополнительный комментарий от умных очков: «Григорий Алексеевич Васин, глава федерального агентства. Состоит в кадровом резерве высшего уровня».
Когда посетитель прошел в кабинет шефа, Цаца вернулась за свой стол и внесла в журнал посещений: «Иванов Иван Иванович». Это был уже далеко не первый Иван Иванович, который посещал офис.
Директор фирмы, встав из-за стола, поприветствовал посетителя и предложил присесть в кресло возле небольшого столика.
– Коньяк, сигару?
– Мне еще на работу, и я предпочитаю здоровый образ жизни, – ответил «Иван Иванович» и, немного подумав, спросил. – Я надеюсь, процедуры конфиденциальности у вас соблюдаются в полном объеме?
– Иван Иванович, когда занимаешься таким бизнесом, то высокий уровень конфиденциальности есть основа, так сказать, фундамент успеха. Я вам больше того скажу, никто без приглашения или рекомендации здесь не появляется, – Александр Максимович говорил это таким тоном, который не должен оставлять у собеседника даже намека на сомнение.
Гоша, как и любой чиновник, очень чутко реагировал на интонации и, если требовалось, сам мог изобразить подобное. Но его это убедило, к тому же он доверял протекции такого (здесь даже мысленно Гоша сделал ударение) человека, как его покровитель. Поэтому можно расслабиться и перестать беспокоиться о надежности фирмы. Однако совсем отвлечься не давало состояние дискомфорта, которое он испытывал, поскольку находился в несколько дурацком положении. А как иначе, если пришел в компанию, где должны вроде бы чем-то помочь, но о профиле ее деятельности понятия не имеешь? Не спросишь ведь на входе: «А чем вы вообще занимаетесь?»
Как-то не солидно. А потом и вовсе не удобно признаваться в незнании.
Но чиновничий опыт учит многому, в том числе дает навыки, как действовать, когда не имеешь представления о происходящем. И самый простой принцип: не представляешь общей темы – уходи в несущественные детали. Тогда поймешь о чем речь, не выдавая своей неосведомленности. Вот и сейчас, даже не представляя вида деятельности фирмы, Гоша спросил:
– Я бы хотел иметь представление, как все это происходит? Если так можно выразиться, более детально.
Хозяин кабинета пригласил пройти на рабочее место и, придвинув ближе к гостю полированную деревянную шкатулку размером чуть больше книги, пояснил:
– Вы кладете сюда ладонь, и, как только красная лампочка станет желтой, процедура закончена. – И, увидев во взгляде посетителя вопрос, директор вынужденно продолжил. – И ваша душа отправляется в это хранилище.
«Вот, оно как! – с ужасом осознал, зачем пришел, Гоша. – И как же тогда без души жить?»
Скрывать эмоции – это первое, чему учится чиновник. Но думать пришлось очень быстро. Выходит, очень важный человек послал сюда Гошу, чтобы тот оставил здесь свою душу. И вариантов только два: наплевать на покровителя, но тогда о карьере однозначно можно забыть. А можно и оставить душу, но жить придется без нее.
«А часто ли, если можно так выразиться, я пользовался душой? – спросил себя посетитель, – вот, когда внучку увидел, тогда тепло на душе стало».
Вспомнить это, конечно, приятно. Но память тут же подкинула и то, каких дров после этого он наломал. И Гоша сделал выбор.
– Я бы хотел знать финансовую сторону данного мероприятия.
– Шесть миллионов. Это стандартная цена, – ответил Александр Максимович и, нейтрально улыбнувшись, добавил. – Я бы мог сказать – рыночная, если бы кто-то, кроме нас, занимался подобным бизнесом.
– Меня это устраивает, – согласился посетитель, – но боюсь, у меня нет с собой столько наличными…
– Это мы вам платим, – очень деликатно пояснил директор.
– Тогда давайте приступим, – уже совсем по-деловому предложил гость.
Направляясь к своей машине, Гоша пытался почувствовать изменения, после того как ладонь его ощутила тепло деревянной крышки полированной шкатулки и загорелась желтая лампочка. И не ощущал никакого отличия от обычного своего состояния.
«Может, мошенники?» – подумал Гоша, но, посмотрев на экран смартфона, где появилось сообщение о пополнении счета на шесть миллионов, вообще перестал думать на эту тему.
Белые ночи
Артур Адиславович Антипов любил это странное место, где за белые ночи летом приходилось расплачиваться черными зимними днями. И то и другое, по его мнению, указывало на зыбкость любых категоричных оценок. Если даже по вопросу о тьме ночью и свете днем нет возможности вынести определенное суждение, то все остальные утверждения тем более не могут быть однозначными.
Мрачность погоды и некое тщеславие, приправленное хорошим образованием обитателей этого места, также весьма нравились господину Антипову. Именно с тщеславием нравилось ему работать. Все это и еще много различных мелких обстоятельств побудили Артура Адиславовича, имеющего интересы в различных местах, разместить свою головную организацию в этом городе. Частный институт психологии занимался изысканиями в наиважнейшей для него проблеме – извлечение души человеческой без согласия её обладателя.
Конечно, можно и купить, но душа, пройдя через справедливую сделку купли-продажи, если так можно сказать о торговле душой человеческой, теряет некоторые свои кондиции и становится непригодна для определенных задач.
Но этот прохвост Борский задал вопросы, имеющие право на существование, и выяснить, как оппонент решил задачу хранения душ без использования живых организмов, было бы очень желательно. Да и вообще быть в курсе дел конкурента всегда дело очень полезное.
Но как это сделать?
Надеться на банальный промышленный шпионаж не приходилось, поскольку оппонент – как выяснилось, теперь он зовется господин Смирнов – нанимал персонал исключительно самостоятельно, и, значит, устроить к нему своего человека не представлялось никакой возможности. Но почему бы не наведаться в его офис и не побеседовать с персоналом. Естественно, когда руководителя там не будет.
Поэтому господин Антипов и решил совершить такой визит в фирму с названием «Белый зонт» при ближайшем посещении первопрестольной. Но такое посещение было сорвано противопожарной сигнализацией, сработавшей в неподходящий момент. Случайность или нет – Артур Адиславович не стал разбираться и отложил беседу с персоналом фирмы-конкурента в долгий ящик.
Душа болит
На специальные мероприятия Александр Максимович выходил через отдельный вход. Во-первых, он не хотел пугать коллег своим часто неприглядным видом, который мог бы вызвать подозрения в странном образе жизни руководителя, часто требующим далеко не делового стиля одежды. А, во-вторых, подчиненные, которые не знают на месте ли шеф, по его мнению, более организованы.
Сигналом к особому виду операции служила произнесенная вслух или мысленно фраза «Душа болит» на расстоянии менее одной тысячи восьмисот пятидесяти километров от офиса. На специальном приспособлении, похожем на шкатулку из лакированного дерева, загоралась красная лампочка, и раздавался приятный перезвон. Тогда босс надевал очки, а Матрена рисовала ему маршрут в ту точку, где соответствующая фраза прозвучала.
Вот и сейчас, как только прозвучал сигнал, Сан-Максыч водрузил на нос очки, которые немедленно указали место назначения – буфет на Ярославском вокзале. Пришлось одеться под стать большей части посетителей железнодорожного вокзала: приезжих, встречающих этих приезжих, а также жителей предместий и области, работающих в Москве. И хоть до места назначения максиму двадцать минут пешим ходом, спешащий на вызов Сан-Максыч решил вызвать такси, дабы не привлекать к мероприятию Че?шу. Правда, на Сретенке перед Сухаревской площадью образовалась глухая пробка и пришлось оставшуюся часть пути, которая теперь стала длиннее, чем от офиса, добираться пешком.
Благо, у того, кто произнес знаковую фразу, как это часто бывает, срочных дел не намечалось, а собеседники, желающие составить компанию и угоститься дармовой выпивкой, имелись в избытке. Искомого персонажа Сан-Максыч выявил сразу, и это тут же и подтвердила Матрена:
– Старик в плаще и кепке – клиент, остальные – собутыльники.
Сан-Максыч поднял воротник куртки и, опустив кепку на самые брови, подошел к столику, за которым кампания картинно вздыхала под исповедь старика, не забывая разливать по стаканам горячительное.
Выделив среди слушателей заводилу, специалист по приобретению человеческих душ дернул того за рукав и шепнул на ухо:
– Убери компашку от моего клиента. – И для убедительности сунул тому в карман три тысячные купюры.
Мужичок, проверив полученную сумму, согласно кивнул и обратился к «коллегам»:
– Мужики, есть дело.
