– Правильно выбрал прозвание. Тауврус – говорящее обозначение.
Ипить! – внезапно осенило Игоря. Прямой перевод фамилии, вечно дома доставлявшей ему неудобства, кличка Бык цеплялась моментально, оказался говорящим. Интересно, тот патриций соображал, что делал, или нет? Ой, не верится в случайность.
– Любой посвящённый, – продолжало удачно нести Захария, – а среди регуляров таковой практически любой и лимитаты через одного – сразу ловит посыл. Митра – бог не простой, приносящий победу и дарующий последователям равенство. Новые граждане потому и любят его. А я повидал всяких-разных за время службы и скажу чистую правду: учиться у других не грех. Главное, чтобы голова работала и руки. На происхождение здесь не смотрят. Всякий подданный имеет право приобрести имение, владеть рабами, служить и подниматься до любых высших чинов. Смешанное происхождение не считается недостатком, наоборот, признаётся достоинством, так как является причиной энергии и ума. Даже в царском окружении встречались инородцы, люди разного цвета кожи, не говоря уже о социальном происхождении.
«Это я удачно зашёл, – подумал Игорь, вывалившись из лавки и вдыхая полной грудью прохладный воздух. – Много интересного узнал о себе и окружающем мире. Заодно и слегка монетами разжился». Правильно было бы заглянуть к Василисе, но что-то у них не клеилось. Так замечательно начавшиеся отношения застыли на мёртвой точке. На сближение она не шла, и не настолько он туп, чтобы не понимать почему. Девушкам гулять с парнями вне соответствующей уровню компании не положено. Городок маленький, все про всех всё знают и видят. Потом замуж хорошо не выйти. А ему пока жениться не хочется. Ну совсем. Это якорь мёртвый и окончательный. Назад никак не вернуться. Надежда минимальна, однако существует. Надо думать, смотреть и собирать информацию. В конце концов, три месяца – не срок. Недавний разговор подчеркнул его непонимание окружающей обстановки и как элементарно попасть впросак.
Игорь сознательно неторопливо побрёл по незнакомой улочке, глядя по сторонам и старательно повторяя про себя знакомые местным детям от рождения вещи. Очень часто надписи на вывесках отсутствовали, но на заборах писали здесь не меньше привычного на его родине и иногда такие же гадости: «Филерос – евнух» (в переводе понятие не нуждалось), угрозы: «Испражняющийся здесь, берегись проклятия!» и поучения: «Не бросай кокетливых взглядов на чужих жён, будь скромен в речах». Это очень расширяет словарный запас иностранца. Народ здесь явно грамотный и старается оставить и философские размышления потомкам: «Мелкая проблема станет больше, если её игнорировать».
Но это не важно. Сейчас у него очередное занятие по вживанию. Ипатий озадачил научиться ориентироваться. И ведь, гад, проверит с палкой в руках. А объяснять ничего не желает. Приходится самому соображать. Например, при входе в молочную лавку нарисована коза или корова – тут сомнений нет. Всё равно заглянул и убедился. Набор символов достаточно распространённый, и догадаться не сложно. Слесарь – ключ, кузнец – подкова, ножницы – у цирюльников, крендели – у булочников, обувь – у сапожников и так далее. Иногда целый комикс: омовение ног после дороги, угощение за столом, кровать и даже парочка дебелых баб, готовых скрасить одиночество, с откровенными жестами. Но чаще просто изображение характерного римского щита. Ну и попробуй догадайся, если не в курсе. А расшифровывается: «Гостиница с возможностью отдохнуть и быть защищённым».
Вот такие нестандартные символы и смотрел на будущее. Ипатий куда-то исчез по своим делам, но с возвращением непременно потребует выдать полную порцию заученных слов и заставит правильно произносить фразы, создавая вольное изложение сочинения «Как я провёл день». Иногда это жутко бесило, особенно когда был уставший после работы, а он снова и снова поправляет. Тем не менее умом пользу понимал и был благодарен, невзирая на палку. Терять пару часов на обучение свалившегося на голову сомнительного приобретения обычно некогда. Вследствие его регулярных походов к начальству в гараже подозревали, что Игорь стучит. Его это не трогало. Политику обсуждать всё равно не сумел бы за полным незнанием и наивностью, хотя к чтению газеты уже подобрался. Зато всерьёз уповал, что возится с ним контрразведчик не зря. Если уж практически свободно владеет русским, значит, ходит на ту сторону, так? Или ходил, как минимум. Есть шанс, что понимающий обстановку и без затруднений ориентирующийся в тамошних реалиях в лице Игоря может пригодиться. Но для этого надо быть полезным здесь и сейчас.
Агон 6. Срочная командировка
Не завернуть в пивнушку вечером было нельзя. Пока ты занят работой или хотя бы учёбой, время бежит незаметно и голова занята конкретными мыслями. Стоило выпасть свободному из-за отсутствия работы дню, и вместо отдыха накатывала тоска зелёная. Напиваться до чёртиков Игорь не пытался, однако каждый раз отправлялся в «третий дом». Здесь человек не на работе, где нужно угождать начальнику или хозяину, и не дома, где было пусто и наваливала ностальгия по родине. У обоих его соратников по гаражу в городе имелись семьи, но они норовили после трудов задержаться за кружкой пива.
Для любителей имелось и вино, но, во-первых, оно было намного дороже – привозное. Нормальным работягам не по карману. Во-вторых, культурные люди разбавляли. Пить чистое считалось уделом конченых алкашей. И в-третьих, здешнее вино было совершенно непривычного вкуса. В него добавляли специи, мёд и ещё бог знает что. Чересчур приторно. Пиво между тем отличное. Надо только меру знать.
А сидели вечером не одни стратиоты. Приходили мастера с завода и шахтёры.
Сквозь общий гул голосов до Игоря донеслось от соседей:
– Почему цены на медь такие низкие? Торгаши и плавильщики установили расценки, которые их самих устраивают. Пусть шахтёры сгниют! Всем плевать!
– Да уж, не о народе думают! Им чхать, если мы сдохнем.
– Жаловаться надо!
Мир другой, разговоры те же. Практически всё понятно и не вызывает интереса.
Рядом зашумели подростки, выясняя, кто кого сильнее и положит чужую руку. Они собираются из тех же соображений, что и взрослые. Отдыхали в своей компании. Империя была райским местом для выпивох. Никакого ограничения по возрасту, как и с курением. Правда, сигарет нет, и уж о фильтре никто не слышал, зато папиросы для богатых, трубки и всяческий табак в ходу. Хотя привозного практически нет и он очень дорогой, поэтому всё больше курят дерущую горло махорку.
При этом полно всяческих специй, а на огородах картошка, подсолнечник, в поле кукуруза. На недоумение Ипатий посмеялся и порадовал известием, что овощи завезены с «тридцать второй» Земли, а не из каких-то там Америк. Ничего подобного лет двадцать назад здесь не выращивали. А во многих местах и сейчас не растёт.
Ещё один кусочек пазла лёг в общую картину. Разведка идёт очень давно, и тянут в Империю не одни промышленные технологии, но и не менее важное – урожайные сорта. Однако с внедрением новых видов съедобных растений всё довольно плохо. Зачем улучшать земледелие, если земли немерено в соседнем мире? Похоже, вторжения идут перманентно, в том числе и для этого. Садишься на телегу, берёшь скот и в придачу получаешь освобождение от налогов на пять лет, пока не устроишься. К тому же крестьяне в обжитых местах очень не любят, когда их заставляют сажать нечто непривычное. В результате личное поле обязательно уменьшается, поскольку, к примеру, прокормиться можно бульбой с меньшего участка. А земля становится господской, и приходится больше на хозяина трудиться, как бы его ни звали – презид, магистр, помещик или Царь царей. Кому такое может понравиться?
Вширь они на старом месте расползаются вяло, предпочитая переселение. Или их насильно отправляют. Похоже, верны оба варианта, всё зависит от ситуации. Вот и идёт тихий саботаж, и всё это новое обнаруживается в основном здесь, на фронтире.
На самом деле прозвучало слово «граница». Последний мир всегда рубежный и наименее освоенный. В нём полно опасностей, однако и возможности огромны для предприимчивых, в отличие от старых, устоявшихся планет. Но здесь скорее российский Дальний Восток, чем американский Запад. Переселенцы едут на манер столыпинских крестьян пачками по государственной программе, и власть управляет процессом.
Снаружи, резко обрывая приятное настроение, взревела сирена. Звук крайне неприятный и жуткий, пробирающий до костей, аж зубы заныли. Реакция сидевших в зале и на улице военных оказалась мгновенной. Находящиеся в трактире всей толпой ломанулись на выход, чуть не выбив двери. Почему никого не затоптали, удивительная тайна. Игорь подумал и тоже поднялся. Если нечто неординарное происходит на базе, наверняка и ему положено присутствовать. Правда, никто не предупреждал о таких вещах, но он мог и не понять нечто важное.
К его приходу на плацу уже стоял построенный личный состав базы. Фитц, шипя нечто неприятное, дёрнул Игоря за плечо, затаскивая в короткую шеренгу техников. Кроме них присутствовали малознакомые оружейники, ветеринары (да-да, лошади в немалом количестве имелись) и ахтиятр с помощниками. По-нормальному – врач с санитарами. Что он собой представлял по знаниям, пока проверить не удалось, да не очень-то и хотелось. О средневековой медицине не приходилось слышать ничего приятного. Ну и тот самый азиат, первый здешний знакомый, в тапочках. Оказывается, он занимает важнейшую должность экзекутора, то есть палача. Заведует гауптвахтой, порет, вешает. И не одних военных. Также и местное население по приговору судьи. Никакого отчуждения с прочими, как у Дюма, когда руку не подавали. Ну, работа такая. Каждый трудится в меру возможностей. А что узкоглазый, так многие местные туземцы такие. Восток. Ещё не Дальний, зато Монголия с Китаем рядом. В смысле, в ином мире. Что здесь, так и не выяснил. Не до того было.
Вместо особой подставки, с которой выступают или принимают парад, под названием трибунал (такие расхождения вечно сбивали с толку, хотя трибуна произошла явно отсюда) стояла перевёрнутая телега, подчёркивающая внезапность происходящего. По торжественным дням или мероприятиям воздвигали помост из досок. Зачем постоянно разбирали потом, Игорь так и не понял. Друнгарий Пётр Монг Кривой, командир части, легко поднялся на телегу, не прибегая к услугам заместителей, и замер в картинной позе. Единственный из присутствующих, он был в парадной форме, увешанной кучей медалей.
Да-да, самые натуральные фалеры, откуда и произошла фалеристика. Куда ни плюнь, везде латынь. Иногда удобно. Правда, на привычные наградные знаки эти медали не вполне похожи. Скорее на ордена. Кругляшок с винтом, чтоб прикреплять к парадке. На полевой форме фалеры не носят, и поэтому до сих пор Игорь вблизи их не видел. Вроде там написана дата вручения и за что. То есть не вообще «За храбрость», а «Такого-то года спас офицера».
Награды на грудь в принципе редкость. Обычно поощряют одноразовой денежной премией, увеличением продуктового пайка, дополнительным увольнением и т. д. А медаль даёт право на постоянную прибавку к жалованью и некую небольшую пенсию при выходе в отставку. Хороший стимул совершать подвиги.
Как здесь принято, первым называют имя личное, вторым – племя, из которого происходил. Среди новобранцев каждый пятый – Монг, и друнгарий поднялся из таких же завербованных, ярким примером побуждая новобранцев стараться. Вот чтобы не путать одноплеменников, и употребляли прозвища.
У офицера отсутствовал глаз, и пиратская повязка пересекала лицо, частично скрывая жуткий шрам через всю морду. Красавцем друнгарий и без того не был. Лицо вырублено топором и смотрит с неприятным прищуром, будто собирается выпустить кишки. Случайно на днях столкнувшись с Петром Монгом, Игорь никак не мог избавиться от впечатления, что это наряженная в мундир горилла. Весь зарос шерстью, руки чуть ли не ниже колен. Даже задумался на тему, все ли здесь люди. Но одноплеменники Кривого смотрелись нормально, и дети от местных были, видимо, этот просто урод. А вот дурак ли – огромный вопрос. Стать офицером означало не только грамотность, но и определённый уровень развития. Звание просто так не давалось даже заслуженным ветеранам. Существовали какие-то курсы, и экзамены сдавались по окончании. Вроде там и математика с баллистикой изучались. Объяснения не совсем уловил, а офицером из его знакомых пока был один Ипатий. Техники и строевые чётко различались, редко общались, и даже звание не давало преимущества механику перед настоящим воякой.
Кривой обвёл взором застывших в ожидании людей, выдержав театральную паузу.
– Варвары, – из его уст это звучало впечатляюще, – в очередной раз нарушили перемирие, внезапно напав на населённые пункты западных префектур. Тамошние фермеры и воинские подразделения не располагают достаточными силами для противостояния. Переброска проверенных частей началась незамедлительно.
Некоторые обороты Игорь понимал скорее по смыслу, уж очень небытовыми терминами пользовался друнгарий. Уверенности, что стратиоты улавливают больше, не было. Не все, но многие объяснялись не очень-то хорошо на имперском. Понятие «ромейский народ» давно не имело отношения к этническому происхождению. Главное – гражданство. Оно даровалось за службу индивидуально, а иногда и коллективно целым нациям или государствам при включении в административную систему.
– Посылать вас сразу в бой преждевременно. Однако! – почти выкрикнул он. – Мы можем снять часть тяжести с боевых отрядов. Нам поручается караульная служба, поддержка жителей… ну, если потребуется, и кровь пустим налётчикам.
Это заявление было встречено одобрительным гулом шеренг. Они явно были не прочь пострелять.
– Настало время показать, чему вы научились. Сейчас получите снаряжение и боевые патроны.
– А мы? – спросил у механиков Игорь, под вопли вандариев разворачивающих свои низшие чины.
– И мы, естественно, – ответил крайне недовольный Моран. Он только вчера вечером поведал о планах посетить свадьбу какого-то знакомого, а мероприятие срывалось. – А ты думал, жалованье за поездки до станции получаешь и развлечения с девушками из лупанария?[19 - Лупанарий – публичный дом. Проститутки назывались волчицами – лупы.]
Увы, удовольствие не в этот раз. Если солдат навьючили обычным набором для марша, от сухарей и фляги до плащ-палатки и лопаты, разве ещё каждому выдали по двести патронов, то сегодня и техников не забыли. Помимо винтовки, патронов, неприкосновенного запаса продуктов (сумка с сухарями, крупами, солью и даже две консервные банки на полкило весом – мясная и рыбная), подсумки, фляжка, лопата, топор, кирка и к ним запасная ручка, штык, шинель, башлык и многое другое, что положено военному, считая нитки, иголки и мыло с носками. Игорь всерьёз заподозрил, что, в отличие от букеллариев, для него не всё бесплатно или норовят что-то списать под шумок. Потому буквально всучили кучу добра вроде котелка с кружкой и полотенцем, давно имеющихся и приобретённых за свой счёт.
На долю подмастерьев тоже досталось по списку. Слава богам, на спине всю кучу добра нести не придётся. На то есть машина, и они успели совершить по два рейса к уже стоящему эшелону. Продукты, ящики с боеприпасами, снаряды. Пара горных орудий проследовали своим ходом в упряжке, причём лошади были обычные. После того первого раза подобных зверюг Игорь больше не встречал. Уже даже начал сомневаться в собственном разуме, вдруг почудилось с неизвестно чего выпитого, но косноязычные расспросы дали результат. Лошаки существовали в одном из миров. Скакали резвее нормальных коней, зато требовали мясной диеты. Не каждый способен себе позволить иметь такое животное. Будучи редкостью, они стоили запредельно дорого и использовались офицерами в больших званиях. Не столько по надобности, сколько престижно.
В данном случае зарядных ящиков брали немного, а на каждое орудие полагалось двести выстрелов. Если учесть обещание караульной службы в тылу, запасливость впечатляла. Невольно шевелились мысли, что всё не так просто и не зря подняли по тревоге неподготовленных новобранцев.
Грузовики загнали при помощи мата и солдатских рук на специальные платформы, тщательно привязали, и после проверки прихваченных с собой запчастей обнаружилось, что вагона для механиков не предусмотрено. Хорошо, не зима, и можно выспаться прямо в кузове, постелив одеяло.
Паровоз, радостно пыхтя, прополз пару миль. Как оказалось, у английской мили был предок как бы не той же длины. Но чтобы ещё больше запутать, были мили римская, греческая, сирийская, морская, и всё это на одной планете в одной империи, будто и без того путаницы в голове от чужих мер не хватает. Поэтому всегда требуется уточнять. На сегодня поездку кто-то свыше посчитал законченной, и поезд замер посреди поля. Куда и зачем гнали подразделение, осталось неизвестным.
Чего ждали, никто не сообщил. Зато явился вандарий друнг Прокл Скэфф Фулон. Прозвище означало «сукновал» и местному сообщало сразу две вещи: отец после службы нашёл занятие мирное, а сын не пошёл по его стопам. Среди букеллариев это было нормой. Дома оставался один из сыновей, а остальные шли на стезю профессиональных вояк. Такие при любой власти полезны и ценятся. Чтобы стать вандарием, надо выслужить три года, получить рекомендацию ротного сержанта и офицера, потом учиться на курсах младших командиров.
С Проклом все механики были прекрасно знакомы и неоднократно выпивали совместно. Человек он был неплохой, готовый помочь при необходимости, но таковым являлся лишь вне части, в пивной. Подчинённые его всерьёз боялись за бесконечное количество выдумок в качестве наказания. Мытьё полов – ерунда. Он заставлял стратиотов с полным песка и камней ранцем преодолевать полосу препятствий. Или выкопать окоп полного профиля на десяток товарищей. Пока не закончишь – трудись. Кстати, до Игоря со временем дошло, что странным показалось при первом взгляде на полигоне. Траншеи для стрелков прямые, без изгибов. Не сидели они под серьёзным артиллерийским обстрелом и не умеют правильно готовить оборону.
Притом сержант не садист, ради издевательства никогда не цеплялся, наказывал исключительно за провинности. Но начальник при желании всегда найдёт к чему придраться… К примеру, общение между новобранцами на ином, нежели ромейский, языке карается наказанием. Делается это для блага самого же бойца, чтобы он лучше знал язык. В боевых условиях непонимание команды приводит к трагедии.
– Поскольку вы приданы моей роте, – серьёзно сообщил Прокл, – а идиоты, случайно стреляющие в спину, без надобности, придётся поучиться.
Игорь машинально оглянулся на соседнюю платформу.
– Этим объяснять не требуется, – отрезал вандарий. – Не первый год обретаются при базе. Ты чего смотришь бараном? Сюда!
Астрик поспешно приблизился, перестав изображать сильно занятого.
– Вы у нас механик с подмастерьем, значит, шесть месяцев на вбивание дополнительных знаний в тупую башку не требуется. Карабин!
Взял из рук Астрика винтовку и любовно погладил по ложу.
