Через два квартала Анна вышла на оживлённый перекресток, и с огляделась по сторонам.
Здесь было гораздо интереснее. Изредка мимо проезжали экипажи, а на углу стоял городовой, с суровым видом оглядывая прохожих.
– Тесто на пироги поставила, взялась начинку делать, а масло прогоркло, перетапливать придётся. А тебе на рынке что надо?
– Сахару-песку пару фунтов, и сомятины думала на ужин взять. Коля с работы, как волк, голодный приходит.
– Сом – серьёзная рыба, только плёс[8 - Плёс – хвостовая часть сома, отличается высоким содержанием жира.] не бери, жирный очень.
– Его на пироги хорошо, а жарить, всё вытапливается.
Две молодухи, не глядя на Анну, обогнали её и прошли вперёд.
«На рынок идут» – поняла она, и направилась следом.
Её все время преследовало ощущение, что она уже шла по этой улице, но глаз никак не мог зацепиться за какое-нибудь знакомое здание.
– Кубанские ведомости![9 - «Кубанские областные ведомости» № 78 от 20 апреля 1912 года.] Последний нумер! Наисвежайшие новости Санкт-Петербургского телеграфного агентства! Сведения областной жизни! Киевский театр дает «Ревизора»! Всего один день! Последние сыскные статьи! Новости о пригульном скоте и приятные вести для садоводов! Новые поступления в посудно-ламповых магазинах Бабакова! Приятная новость для дам! В торговом доме Богарсуковых[10 - Братья Богарсуковы – династия кубанских купцов, оказавшая влияние на торговлю в регионе в конце XIX – начале XX века в Краснодаре и на Юге России.] получены новинки из Парижа! – неожиданно ворвался в уличный шум писклявый голос мальчишки-газетчика.
– Господи, какая же я идиотка! Богарсуков! Вот дура! Вернусь, сожру свой диплом!!! Это же Ставропольская![11 - Название «ул. Ставропольская» присвоено до 1888 года по направлению дороги в Ставрополь. В 1924 году переименована в улицу имени Карла Либкнехта. Прежнее название, возвращено в 1993 году. (Р.В. Лысянский. В.Е. Мартианов «Улицы Краснодара»).] А я в Екатеринодаре![12 - Екатеринодар – название города Краснодара до 1920 года.]
Поняв, где находится, Анна смело пошла за женщинами, размышляя на ходу. Минут через двадцать она подошла к Дубинскому базару[13 - Дубинский базар был открыт в 1887 году, находился в районе железнодорожного вокзала, на улице Ставропольской.] и медленно пошла по рядам, внимательно разглядывая товар. Всё было, именно так, как она представляла себе по книгам. – Только корейцев с морковкой не хватает, – промелькнуло в голове.
– Барышня! Берите сметанку! Лучше, чем у меня, не найдете! Не сметана, а чистое масло! – звала её к прилавку крепкая розовощёкая станичница.
– Мадам! Возьмите свининку! Ещё утром хрюкала! – заговорчески подмигнул мужик в фартуке, на котором алели свежие пятна крови.
– Дэвишка! Зачем тэбе гразный свиня! Возьми мой барашка! Это карачаевский! Когда он узнал, что в Экатеринадар ехать буду, утром подошёл и сам мине гаварит: «Хазяин! Зарэжь меня, красивый дэвишка прыдёт, только ей отдай!» – приложив руки к груди, ласково перебил соседа черкес, с удовольствием глядя на неё чёрными, замаслившимися глазами.
– Сало! Сало на всяческий вкус! Солёное, копчёное, свежее. Вот тильки спробуйте крыжок[14 - Крыжок – поясничная часть свиной туши.] – нежный, як зефир! Вот, угоститесь! – мужчина в вышитой рубахе, с длинными вислыми усами, добродушно улыбаясь, протягивал ей на кончике ножа маленький, просвечивающий на солнце кусочек с прожилками мяса.
Анна не удержалась и, аккуратно взяв сало, положила в рот. Оно действительно было вкусным. Мужчина понял и улыбнулся: – Во! А я шо говорил! Не сало, а душевная радость!
– Корзинку забыла – сказала она, – сейчас возьму и вернусь.
Торговец хитро прищурился, – а ты сначала у меня купи, а потом и корзинку сторгуешь! Эвон они, в соседнем ряду, чего тебе назад идти, ноги бить.
– Хорошо, уговорили! Взвесьте фунт! – решилась она.
Мгновенно отрезав кусок и завернув в вощёную бумагу, он с полупоклоном протянул ей сверток, – на здоровье! Восемь копеечек[15 - Здесь и далее, цены указаны на 1913 год.] с вас, будьте любезны-с!
Мужик отсчитал сдачу с пятиалтынного и, добавив, – милости просим вас заходить, хорошему покупателю завсегда рады! – потерял к ней интерес.
Сделав первую покупку, Анна приобрела корзину и уверенно пошла по базару. Она взяла за тридцать копеек фунт «Российского» сыра и за полтинник сторговала фунт сливочного масла. В мясном ряду, за семьдесят копеек взяла колечко краковской и уловив запах рыбы, вернулась назад.
За прилавком стоял худой мужик с широкими ладонями. Перед ним были бадейки с чёрной икрой. Анна остановилась. Мужик сразу заулыбался: – Чего изволите, сударыня? Икорка – просто чудо, наша, Ачуевская! Многие Астраханскую ищут, а по мне, так лучше нашей нет! Свое завсегда вкуснее и, – он хитро прищурился – подешевше будет.
– Подешевше, это почём? – улыбнулась Анна.
– Вот три фунта зернистой, наивысшего сорта! Ни кусочка ястыка[16 - Ястык – пленка, в которой находится икра.] не найдёте, за три с полтиной отдам!
– Давайте, – и протянула пятирублёвую банкноту.
Получив сдачу, она спросила, – сосед водку попросил купить, не подскажете, где?
– А вот с рыбного ряда выйдете, до овощного дойдёте и на углу сразу монопольку[17 - В царской России существовала монополия на алкогольную продукцию, в связи с чем, винные лавки в народе назывались – «монопольками».] увидите.
Анна купила за шестьдесят копеек бутылку водки, запечатанную белым сургучом, и улыбнулась, вспомнив, что она называется «белоголовкой». На выходе взяла у разносчика за пятиалтынный пачку папирос «Зефиръ» и направилась в сторону кладбища, разглядывая коробку.
– Цена за 10 штук – 10 копеек, акциз 2 копейки! И тут маленький бизнес! – через полчаса она подошла к кладбищенским воротам, огляделась и вошла вовнутрь.
****
Оказавшись на кухне, Анна взглянула на часы. Её не было около получаса.
– Значит время течёт по-разному, – сообразила девушка. Переодевшись и убрав продукты в холодильник, она подошла к зеркалу. Внимательно оглядев себя и не заметив никаких изменений, Анна облегчённо вздохнула.
– Ни седины, ни морщин нет. Значит, перемещение во времени на фактическом возрасте не отражается, – решила она и взяла телефон.
– Костя, ты скоро?
– Полчаса, максимум сорок минут, и я дома, – раздался бодрый голос.
Она нарезала привезённые продукты и убрала водку в морозилку. В это время раздался звук отпираемой двери и Арчи, залившись лаем, бросился встречать хозяина.
– Мой руки, я уже всё приготовила.
Костя вышел из ванной, энергично потирая ладони, – есть хочу, как медведь бороться!
Он сделал себе бутерброд с маслом и сыром и откусил большой кусок.
– Надо было хлеба ещё взять, – подумала Анна.
– Слушай, сыр просто бомба! Ты в белорусском магазине брала?
– Да…, – неопределённо ответила Анна, – новый фермерский магазин открылся, видимо завлекают клиентуру.
Кинув в рот кружок колбасы, Костя закрыв глаза, начал медленно, с наслаждением жевать.
– М-ммм…, – восторженно промычал он, – её надо тонко нарезать и принимать сублингвально, как валидол, когда плохое настроение.
– Да, там продукты хорошие без ГМО – улыбнулась Анна.
Костя вдруг перестал жевать, и с натугой проглотив колбасу, медленно спросил, – ты что…, была там?
Анна молча кивнула. Костя глазами показал на стол, – и это… тоже оттуда?
Подойдя к холодильнику, Анна достала икру и водку, положила рядом пачку папирос, – и это тоже! Открывай…
