«А дворец сей явно строили нечеловеческие руки. Готов в этом поклясться щетиной Фэнера».
Итковиан толкнул скрипучую дверь, ведущую прямо в центральный Круглый зал…
В громадном, скудно обставленном помещении не было никого, кроме смертного меча Брухалиана. Он застыл перед очагом. Невзирая на внушительный рост и крепкое телосложение, Брухалиан казался сейчас чуть ли не призраком. Смертный меч стоял спиной к вошедшим; его черные волосы, длинные и вьющиеся, были распущены и свисали почти до широкого ремня на поясе.
– Рат’Трейк утверждает, будто бы на равнине к западу от города появились незваные гости, – не поворачиваясь, сказал Брухалиан. – И якобы это не дозорные Паннионского Домина, а демоны.
Карнадас расстегнул плащ, стряхнул с него воду.
– Рат’Трейк? Признаться, что-то я не понимаю внезапных претензий Тигра Лета на божественность. Если бы для этого имелись основания, то почитание Первого Героя давно бы уже утвердилось в храмах. А так, жалкие потуги…
Брухалиан не спеша повернулся к дестрианту, внимательно глядя на него своими светло-карими глазами:
– Недостойное соперничество. Летом звучит боевой клич не только одного Фэнера. Думаю, ты не станешь этого отрицать. Есть и другие, не менее звучные голоса. Или ты отважишься спорить со свирепыми духами баргастов и рхиви?
– Первые Герои – еще не боги, – пробурчал Карнадас, растирая замерзшее лицо. – Они ведь даже не достигли положения племенных духов… И как, другие жрецы согласились с утверждением Рат’Трейка?
– Нет.
– Так я и думал.
– Они сомневаются даже в намерениях Паннионского Домина осадить Капастан, – добавил Брухалиан.
Дестриант прикусил язык.
«Я понял твой намек, смертный меч».
Брухалиан перевел глаза на Итковиана:
– Твои бойцы готовы, несокрушимый щит?
– Так точно, готовы.
– Тебе не кажется, что довольно глупо пропускать мимо ушей подобные предостережения? – спросил Брухалиан. – Я бы посоветовал всем, кто отправляется сегодня в дозор, помнить о них.
– Я внимательно прислушиваюсь к любым предостережениям. Обещаю, нынче мы будем бдительны вдвойне, – заверил его Итковиан.
– Не сомневаюсь, несокрушимый щит. Ладно, можешь приступать к исполнению своих обязанностей. Иди, и да хранят вас клыки Фэнера.
Итковиан поклонился и вышел.
– Ну что, дорогой жрец? Ты доверяешь этому… приглашению?
Карнадас покачал головой:
– Отнюдь. Я ничего не знаю об отправителе: остается загадкой, что этот человек собой представляет и какими намерениями руководствовался. Он в равной степени может оказаться как союзником, так и врагом.
– Однако ответить в любом случае надо?
– Да, смертный меч.
– Так не станем мешкать и сделаем это прямо сейчас.
Глаза Карнадаса слегка округлились.
– Может, на всякий случай позвать еще кого-нибудь? Вдруг мы впускаем в свои пределы врага?
– Не забывай, дестриант: я являюсь оружием Фэнера.
«Так-то оно так, да вот только хватит ли твоих сил?»
– Как скажешь, смертный меч.
Карнадас вышел на середину Круглого зала. Он закатал промокшие рукава рубашки, затем левой рукой начертил в воздухе особый знак. Напротив жреца возник переливчатый светящийся шарик.
– Приглашение составлено на нашем наречии, – сказал Карнадас, вглядываясь в поверхность шарика. – Отправитель явно знаком с языком Тайного ордена Фэнера.
– Это настораживает. Не кроется ли тут какого подвоха?
На обветренном лице дестрианта появилось хмурое выражение.
– Полагаю, вариантов тут немного. Одно из двух: либо некто затеял с нами дерзкую и наглую игру, либо этот человек и впрямь как-то связан с нашим братством.
– Открой приглашение.
– Слушаюсь.
Карнадас опять взмахнул левой рукой. Шарик засветился ярче, потом начал увеличиваться в размерах и бледнеть. Его стенки становились все более прозрачными. Дестриант отступил на шаг, стараясь не показывать свою тревогу, ибо от послания исходила просто невероятная сила.
– Ну и дела, смертный меч. Там, внутри, заключены души. Их не две и не три… Дюжина, если не больше. И все они помещены в одну душу. Такого я еще не видел.
Внутри шара появился темнокожий человек в легких кожаных доспехах. Он сидел, скрестив ноги, в небольшом шатре. Лицо мужчины выражало некоторое удивление. Перед незнакомцем стояла жаровня, угли которой добавляли блеска его темным глазам.
– Заговори с ним, – велел Брухалиан.
– На каком языке? На нашем родном элинском?
Услышав их негромкую беседу, незнакомец с любопытством вскинул голову.
– Какой чудной диалект, – сказал он по-даруджийски, – явно какая-то разновидность дару. Вы меня понимаете?
Карнадас кивнул:
– Да. Твой язык близок к капанскому.
– К капанскому? Значит, я попал по назначению! Стало быть, вы находитесь в Капастане. И кто вы? Правители города?
Дестриант нахмурился:
