Чистый холст

Часть 1. Из меня

Пространство

пространство усыпано звездами;

ранними или поздними

разговорами

о важном

и, как правило, несерьезными.

усыпано чьим-то тихим постукиванием пальцев по шиферу крыши.

это бог напевает блюз, но его не слышно.

мы вообще разучились слышать.

впредь это не пространство, а тяга к вечному:

пьешь ли ты бейлиз в подъезде или мчишь по встречной,

ускользая от пьянства к странствиям.

в этом и есть пространство.

звезды горят бледнее, чем

Свет, но зовутся раем.

видите, тоже крошатся на осколки и умирают.

так и мы умираем, оставив какой-то след.

кто-то холоден и не будет уже согрет.

кто-то просто пошел по краю.

вот стоим. над бездной.

пытаемся прожевать

сжатый воздух, смоль или пеплом осевший прах.

бог сидит поодаль, продолживши напевать,

и совсем не видит, как в нас исчезает страх.

***

общество архаично,

а вместе с тем и

ему одному дано числить себя никем,

называя исход вторичным

сбоем генов и подсистем.

сколько бы небожителей не подставляло шеи,

Гордиев узел не стянется насовсем.

Вышний ввел культ сношений,

ставший грехом затем.

цикл сменяет цикл -

этот вот стал последним,

в среднем,

Хроносов быт остается всецело нем.

общество – никому не зашедший мем,

мусор, что ждет в передней.

резвый виток развития,

фаза роста,

стадия стадий

опишут поверхность втулки.

просто

продукт становится сыроватей.

заперты в сводах из треснувшей штукатурки

рты и окурки

(нам лучше не доставать их).

общество первобытно и этим ново,

слово накажет слово.

пора казаться,

будто бы жизнь ничего не дает плохого,

как не дают и смерти цивилизаций.

Босху

не пугайся и не ропщи

когда на полотна босха

капает свет

свечи

растекаясь прозрачным воском

засыхая на самом важном

становясь пошарпанным сотней лет

становясь неброским

желтый преломляется как в стекле

и в могиле пыльный гудит мольберт

порисуй же

босх

порисуй на мне

вместо разукрашенных алтарей

следуй мимо босх

только следуй мимо

ты есть восхождение в Эмпирей

рассыпаясь кистями в алла – прима

и когда луна приглушает звук

и когда картины смыкают очи

я смотрю на босховый

контур

рук

среди дня не видно покрова ночи

среди дня не видно изъянов нас

и любой объем станет больше

плоским

но как прежде плачет иконостас

по нему слезами потёкшим воском.

Цирк

Гасите свет. Затихни, зал.

Прикуйте взгляд к нутру манежа -

Тут будет чопорно и нежно,

Как виноградная лоза,

Вплетаться смех румяных лиц,

С которых слёзы льются алым.

Они хотят, чтоб вас не стало,

Собрав по множеству крупиц

В один бесформенный узор -

Не отгадал бы даже Роршах.

Зачем создателю партнерша?

Да чтоб испытывать надзор.

Повис тяжёлый серый дым

Над призрачным амфитеатром,

Пускай не наступает завтра,

Пусть умирает молодым,

Пусть клоун выстрелит в себя,

Пусть вяжут слух аплодисменты.

Кто каждый шаг берет в аренду -

Того полюбят и простят.

Мы – церемония вранья,

Мы – купол храма, но для бедных

И пьём вино с приборов медных,

Так пьёт бродяга из ручья.

Вы шли на шоу, чтобы боль

Глушить в комических репризах,

Где рёв арены слишком близок

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.