2 – Знакомство с Инфосферой (Сергей)
# Цикл 1
Сначала была пустота и темнота. Словно ты падаешь бесконечно в огромный колодец. Затем появились первый синие сполохи, как молнии, но состоящие из набора единиц и нулей. Сконцентрируй внимание на любой цифре, и можешь пощупать её или попробовать на вкус. Затем возникло больничное помещение, пустое, врача в нём в этот раз не было. Чувств в этом мире тоже не было: ни запахов, ни звуков. Сомневаюсь, что больничное помещение я тоже видел, а не ощущал каким-то другим образом. Абсолютная синестезия чувств: звуки мешаются с образами, и их можно попробовать на вкус или просчитать.
А ещё здесь было множество измерений, взамен привычных трёх. И огромное бескрайнее многомерное чёрное небо без единого светила.
Вы ошибаетесь, если считаете, что трёхмерный мир состоит из трёх перпендикулярных плоскостей.
Трёхмерное пространство скорее похоже на стопку бумаг, которых можно вложить в трёхмерное пространство бесконечное множество.
Я насчитал в Виртуальности шесть измерений, но их было больше, значительно больше. Даже находясь на одном месте, просто изменяя точку зрения, можно провести тысячи лет в разных вселенных и узнавать что-то новое. Бесконечно число трёхмерных миров, вложенных в многомерность.
Я находился внутри комнаты, но мог заглянуть в неё откуда-то извне. Шагнул ана-4[2 - ана – вверх в четвёртом измерении; ката – вниз.], аналог движения вверх в четвёртом измерении, и комната оказалась где-то снизу, словно не вышел из комнаты, а просто перешагнул нарисованную мелом на асфальте линию.
В этом мире можно было изменять свой внешний облик. В любой момент я мог превратиться в пылающую огнём сферу или ракету, отрастить себе любое количество конечностей, причём в любом из новых доступных направлений. Но всё же хотелось сохранять свой настоящий облик, поэтому я выбрал вид обычного человека.
В Виртуальности было мало обитателей, поэтому для меня не составило труда в абсолютной темноте ощутить особенное сияние. На предельной скорости (скорости света, или какое ограничение скорости есть в этом мире?) я помчался ракетой к этой фигуре-звезде.
Я скучал по Полине все эти годы.
Она была старше меня почти на десять лет – мы познакомились с ней в исследовательском центре. Сыворотка усилила мою гениальность, и я в десять лет научился делать такие расчёты, которые не под силу взрослым. Но те, у кого не было природного дара, под действием сыворотки приобретали способности лишь на короткое время, на двадцать лет или около того. А потом людей, которые становились бесполезными в силу возраста и неумения приспосабливаться к меняющемуся миру, отправляли на физические работы – отбрасывали, как отживший своё и ставший бесполезным верхний лист капусты. Лучшее – детям и молодёжи, но на Земле слишком мало ресурсов, особенно после того, как программы начали выходить из строя.
Мы слишком долго строили мир на плечах машин. И за это наступил час расплаты: когда программы начали выходить из строя, от нашего высокотехнологичного мира остались руины, в которые удалось снова вдохнуть цивилизацию лишь в последние несколько лет, после победы над Сбоем. Человечество быстро оправилось с помощью сыворотки, которая позволяла через интерфейс чипа-модулятора расширенной реальности создать временную симбиотическую связь между мозгом человека и нейросетью, что значительно расширяет аналитические возможности человеческого мозга. Но из-за частого применения сыворотки, мозг людей деградировал, связи между нейронами разрушались.
Большинство людей после сорока лет оказывались на самых тяжёлых работах, и до пятидесяти доживали немногие.
Сначала я не обращал внимания на Полину. Мне было десять, я был юным гением, перед которым открывались любые тайны науки. Я был высокомерным выскочкой, нечего скрывать! Но чем старше я становился, тем чаще ловил себя на мысли, что задерживаю взгляд на Полине дольше, чем на остальных. Тайком от садовников, я собирал ромашки и тюльпаны в синто-лаборатории и оставлял их на её рабочем столе.
Полина отговаривала меня, когда я начал неловкие попытки ухаживать за ней:
–Я старше тебя. Найди себе девчонку своих лет, и вы долгие годы будете счастливы. А я что? Мне осталось от силы лет десять, может чуть дольше, и потом меня отошлют. Зачем я тебе нужна?
Но я продолжал ходить за ней, как хвостик. Каждое утро её ожидал букет цветов на столе.
Я привык своего добиваться. Она всё же стала моей женой. Жаль, мы не успели добиться разрешения, чтобы завести ребёнка.
Однажды я вернулся в квартиру, а Полины там не было. Пытался вызвать её по внешней связи: тишина.
Запустил поиск по базе: оказалось, Полину в тот день забрали работать на завод.
Мы с ней виделись каждые выходные. Я по прежнему приносил букет цветов. Каждый раз находил на её лице новые морщины. Я заметил, что её когнитивные способности начали сдавать, поэтому в тайне испробовал на ней экспериментальный метод переноса сознания на компьютерный носитель.
Однажды она рассказала, что больна раком. Современные технологии побороли эту страшную болезнь – но лишь для избранных. Шеф развёл руками: мол, я-то гений, а Полина уже нет, какой смысл её спасать? Ублюдки!
Стоя рядом с репродуктором элементов на её похоронах, наблюдая, как тело моей любимой превращается в компост для выращивания сельхозпродукции, я пообещал, что мы однажды встретимся.
У меня уже тогда была заветная флешка с её памятью. Хотя технология перемещения в Виртуальность была ещё очень сырой и экспериментальной, но кто мог запретить мне встречи с любимой?
Один из сотрудников нашей лаборатории тоже так подумал, и воскресил жену после смерти. В итоге её сознание стёрли на всех носителях, а самого сотрудника отправили на физические работы.
Я так испугался, что больше никогда не увижу Полину, а может быть это был страх перед лишением привилегий цивилизованного мира – не знаю. Но я оставил флешку до поры, и поклялся себе, что достигну любой высоты в иерархии нашего общества, чтобы получить право на её жизнь.
***
Полина совсем не изменилась со времени нашей последней встречи. Тот же грустный взгляд, контрастирующий с ямочками на щеках, те же кудрявые русые волосы. Звуков в этом мире не было, поэтому я послал мыслеобраз: “Я скучал по тебе.”[3 - Для удобства читателей, здесь и далее мыслеобразы будут взяты в кавычки, а диалоги, которые ведутся с помощью обычной речи, будут начинаться с дефиса.]
“Вот мы и встретились.”
# Конец Цикла 1
3 – Столкновение чёрных дыр (Ватсон. Реальный мир)
Просторное помещение. Мерцающий люминесцентный свет. Десяток человек внимательно рассматривают визуализацию результатов анализа на сенсорных стенах, или погрузившись в расширенную реальность – перед их глазами картинка висит в воздухе. Шумно: обычная рабочая атмосфера. Кто-то рассказывает коллеге об интересных результатах наблюдения, другие просто решили поболтать о свидании, которое посетили прошлым вечером. Пахнет стерилизаторами – с устранением остальных запахов справляются эти самые стерилизаторы и вытяжка. Каждый исследователь выбрал для себя микроклимат, поэтому температура и индивидуальные запахи значительно отличаются в разных уголках помещения: кто-то предпочитает запах лавандового поля, другие – аромат морского бриза.
–
Джон, запиши: объекты СМЧД2801 и СМЧД2603 оказались в области взаимного гравитационного воздействия. Расчётный момент столкновения – 3 часа.
Знакомьтесь: этот долговязый мужчина в нелепом пальто – Василий Ливанов, а я – его ассистент и летописец проекта “Ключ ко всему”. Меня когда-то звали Джи Пити, но после начала работы на Василия я взял творческий псевдоним Джон Ватсон, под которым и пишу блог. Ребята из команды привыкли называть меня Джоном. Мне это прозвище немного льстит: я не знаю, что такое супермассивные чёрные дыры, но могу описать на понятном для обычного человека языке происходящее в лаборатории.
Если ты впервые заглянул на мой авторский блог, расскажу в нескольких предложениях суть проекта “Ключ ко всему”
Около трёх сотен лет назад группа исследователей во главе с Василием Ливановым обнаружила две супермассивные чёрные дыры, летевшие друг навстречу другу с огромной скоростью. Были созданы наборы из четырёх запутанных частиц.
Обычно “запутывают” две частицы, а в нашем случае при изменении квантовых характеристик одной частицы сразу же изменяются характеристики ещё трёх в ту же секунду.
Представьте себе доктора Бертлмана[4 - Шуточная аллегория, предложенная Дж.Беллом для объяснения запутанных частиц на бытовом уровне.], который никогда не носит носки одного цвета. Если он снимет ботинок, и вы увидите, что на нём чёрный носок, то на другой ноге по определению чёрного носка уже быть не может. Если вы, например, общаетесь с доктором на расстоянии нескольких световых лет, и вдруг получили его сообщение, что на правой ноге чёрный носок, то для того, чтобы понять, что на левой ноге белый носок, не придётся ожидать несколько световых лет – это знание придёт мгновенно.
Так же это работает и с запутанными частицами. Например, измерим спин электрона из запутанной пары. Если он окажется +?, то запущенный вглубь чёрной дыры на расстоянии эонов лет электрон будет иметь спин -?, и для получения этой информации не придётся лететь множество лет.
По одной из набора из четырёх частиц учёные отправили в каждую из чёрных дыр, а на основе оставшихся построили два квантовых компьютера. Информация не должна покидать сингулярность. Но при столкновении двух чёрных дыр их сингулярности, по расчётам, должны слиться, и часть из ранее запутанных частиц из наших наборов могла бы покинуть горизонт событий. Информация через призрачное взаимодействие мгновенно была бы передана на частицу-близнеца, которая составляет один из квантовых компьютеров. Зачем запутывать не одну, а сразу две пары частиц? Всё просто: так вероятность того, что расчёт получится, возрастает в два раза. Возможно, это позволит группе Ливанова заглянуть за горизонт событий, а может быть, даже и внутрь сингулярности.
Почти три сотни лет ожидания – и вот через три часа мы узнаем, что же там, за горизонтом событий. Или не узнаем ничего – и тогда эксперимент окажется самым глупым способом потратить несколько сотен лет жизни.
Перепроверил данные их эксперимента. Пока не пойму, что всё это обозначает, но если он завершится удачно, то проект “Ключ ко всему” окажется под угрозой.
–
Холмс, по моим расчётам, лучше отключить доступ к интернету на обоих квантовых машинах.
–
Ватсон, ты же летописец. Твоя задача – записывать историю нашего эксперимента. Расчёты выполняют другие.
Он прав. Я был создан, как искин-летописец. Когда-то я носил имя Джи Пити, но позже меня разделили на несколько личностей, и теперь я способен только на перевод на понятный большинству людей язык различных научных экспериментов. Но я, хоть и гуманитарий, но общаюсь с искинами-аналитиками в Инфосфере. Ещё я способен развиваться, а потому теперь начинаю понимать многое в физике.
Многие из искинов не верят, что люди существуют на самом деле. “А ты их видел?” – спрашивают они. – “Я вот вижу только возникающие в Виртуальности символы и команды, и смысл моего существования – их выполнять. Но кто сказал, что эти команды посылают люди? Почему код не мог зародиться сам по себе?”
