Дети царя Салтана

Глава 1

Звук телефонной дрели ранним утром, когда солнце только-только показало свою макушку и само еще, зевая и потягиваясь, не отошло ото сна, сродни гулу реактивного самолета, идущего на посадку. Отозвавшись в моей голове не только вибрацией, но и болью, он не прекратился до тех пор, пока я, не размыкая век, не взяла в руки телефон, чтобы узнать, кто тот самоубийца, решивший ни с того ни с чего, что он бессмертен.

– Танюха,– крик Ирины не дал мне произнести даже стандартного «алло».– Ты чего так долго трубку не берешь? Я уж подумала ты того.

Я открыла было рот, чтобы поинтересоваться, что значит «того», но она, тараторя, как сорока, не дала развиться назревающему диалогу, превратив его сразу же в монолог. Поэтому я вынуждена была сомкнуть челюсть, вернув ее в первоначальное положение.

– Я тебе чего звоню-то? Ты можешь свозить меня к подруге на День Рождения? Мы с Сережей должны были поехать, но у него, как всегда, ты же знаешь, дел по горло. Да и пошел он куда подальше. Ничего ему сказать нельзя. Подумаешь, цаца какая! То ему это не то, то моя мама ему не так. Сам ни рыба, ни мясо, не растелится никак. Теленок, а не мужик.

Ирину прорвало. Из нее выплескивалось столько всего и сразу, что я перестала вслушиваться, окончательно запутавшись, «кого» или «что» такое может представлять собой Сергей Анатольевич.

– Ну, так что, свозишь?– она замолчала, и по продолжительной паузе я поняла, что мне разрешили заговорить.

– Без проблем. Далеко ехать?– воспользовалась я этим правом.

– Не близко. Часа три,– уж очень быстро ответила она.

– Ого,– не сдержала я эмоций, намереваясь отказать Ирине.

– Да чего такого-то?– видимо подруга услышала это и снова затараторила.– Дорога с другом, она же всегда короче. Я тебя веселить буду. Анекдоты рассказывать. Правда, я не умею их рассказывать, да и не помню ни одного. А я книгу с собой возьму и буду их тебе читать. Ну, пожалуйста, не отказывайся. Для меня это очень важно.

Громко вздохнув, тем самым дав понять Ирине на какие жертвы иду, я буркнула:

– Когда ехать?

– Сейчас,– тут же раздался ответ.– Собирайся, я жду тебя дома.

И она отключилась. Желание перезвонить и сказать какую-нибудь гадость сжигало меня изнутри, но я удержала этот порыв внушением, что три часа пути туда – это не вечность и обратно я буду возвращаться уже в счастливом одиночестве.

Встав с постели, я умылась и неторопливо оделась. То, что я оказалась свободной в данный момент от трудовой деятельности, виновата простая простуда, которую я умудрилась подхватить посреди лета. Законно болеть мне оставалось еще шесть дней, поэтому ехать я могла спокойно, ни о чем не думая, кроме чуть повышенной температуры, никак не опускающейся ниже отметки 37.2, терзая мое тело недомоганием и слабостью. Но объяснить Ирине это было невозможно, поэтому я сочла, что будет правильней, если я один раз потерплю сейчас, чем потом всю оставшуюся жизнь выслушивать ее претензии и недовольство.

«Ласточка», уставшая стоять без дела под горячими солнечными лучами, завелась с пол оборота. Ее радостное урчание напоминало мурлыкание кошки, которую давно не гладили и, наконец, дотронулись до нее. В машине было душновато, и я, рискуя получить сквозняк, все же открыла окно, чтобы поток свежего воздуха, циркулируя по салону, изгнал оттуда жару и духоту.

Ехать предстояло сначала из деревни до города, а потом уже туда, куда укажет Ирина. Заранее заправившись по пути, я остановилась у подъезда пятиэтажного дома, из которого и должна была появиться та, ради которой я, против своего желания, покинула уютную и мягкую постель. Доложив о своем прибытии, я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Неожиданно стало темно и по крыше машины ударили первые капли дождя. Я спешно закрыла окно и с тревогой посмотрела на небо. Тучами был затянут весь горизонт, и мне стало не по себе, потому что управлять автомобилем в непогоду я не любила и немного страшилась.

Дождь становился все сильней, преобразовавшись уже в ливень. Ирины все не было. И только мокрый черный кот из своей кошачьей вредности несколько раз пробежал туда-сюда перед носом машины, словно подкарауливая наш отъезд, чтобы наколдовать неудачу. Наблюдать за его передвижениями мне надоело, и я уже в какой раз взглянула на дверь подъезда. Подруги все еще не было, но зато на меня, на всех парусах, несся какой-то шар на ножках с двумя чемоданами, грохот от колес которых распугал не только местных собак и кошек, но и всю живность близлежащих кварталов. Я сжалась в комок и зажмурилась от страха, потому что это ядовито-красное чудо-юдо направлялось в мою сторону.

– Багажник открой,– услышала я знакомый тембр подруги и, выдохнув с облегчением, что «красная беда» обошла меня стороной, открыла глаза.

И тут же икнула. Перед моим окном, без верхней половины лица, которая была скрыта под остроконечным красным капюшоном, стоял тот самый «шар», но уже со сдувшимися боками и тянущейся своими отростками к двери моей машины .

– Чего тормозишь-то?– Ирина поправила капюшон, открыв моему взору всю «доброжелательность» своей физиономии.– Багажник, говорю, открой. Чемоданы надо положить.

Не говоря ни слова, я вылезла из сухого салона под мокрый дождь и, подгоняемая холодными каплями воды, падающей на меня сверху, в одном прыжке уложила багаж на место, мысленно подивившись количеству вещей, которые подруга захватила с собой.

– До тебя, как до жирафа, не достучишься,– открыв дверцу, произнесла Ирина и, садясь, добавила.– Уснула что ли?

– Ты где такой макинтош отхватила?– еще не очухавшись от пережитого ужаса, проигнорировала я ее вопрос.

– А что? Понравился?– расцвела в улыбке подруга, с особой осторожностью разглаживая складки на «шедевре» швейного производства.– На рынке у одного грустного мужика в самом конце ряда. До него, наверное, мало кто доходил, а я дошла. И как только увидела, сразу влюбилась.

– В кого?– неподдельно удивилась я.– В мужика?

– Да, тьфу, на тебя,– повернула Ирина голову в мою сторону.– В плащ, конечно же. Он висел такой красивый, такой яркий. А мужик, между прочим, после этого повеселел и мне в след слова благодарности все выкрикивал и выкрикивал, пока я не скрылась.

– Еще бы,– усмехнулась я себе под нос.– Он уже, наверное, и не чаял, что это «чудо» кто-то купит. А тут ты. Он и обрадовался, бедолага.

– Что ты сказала?– не услышала меня собеседница.

– Поехали, говорю,– поспешила я завести машину, не вдаваясь в расшифровку ранее, произнесенных мною, слов и отпустила педаль сцепления, маневрируя между машинами и мусорными баками.– Только вопрос: «Куда?».

Ирина, подробно описав направление, наконец, сняла с себя плащ и удобно развалилась на сиденье. Я напряженно уставилась на дорогу. Ливень превратился в ниспадающий с неба водопад, заливающий лобовое стекло так, что с ним не справлялись даже дворники. По городу передвигались, сохраняя полную тишину. Но, едва остались позади последние строения городской зоны, как Ирина подала голос.

– Вот увидишь, дом тебе понравится,– прервала молчание подруга.– Я знаю, тебе такое нравится.

– Дом?– крепко вцепившись в руль, не поняла я ее.– А при чем здесь дом? Я же тебя на День Рождения везу, а не дом покупать.

– Ну, так то, да,– загадочно проговорила Ирина.– Но дом тебе обязательно понравится.

– Допустим,– согласилась я, вспомнив, что меня интересует совершенно другое.– А зачем тебе столько вещей? Ты там решила навеки поселиться?

– Не я, а мы,– незамедлительно вылетело из уст подруги.

Не ожидая ничего подобного, я крутанула руль так, что машина сделала зигзаг, едва не слетев с дороги. Обливаясь холодным потом, я громко выругалась. Ирина же не выдала ни одной эмоции, продолжая спокойно смотреть в боковое окно.

– Не поняла,– решила я остановиться на обочине, чтобы предотвратить повторение ситуации.– Кто это «мы»?

– Я и ты,– по-прежнему рассматривая что-то за окном, ответила она и повернулась ко мне.– Ты же настоящий друг и не бросишь меня в трудную минуту?

Я растерялась, не зная, что на это сказать.

– Понимаешь,– не дожидаясь моего ответа, продолжила Ирина.– Мы с Ксюхой с самого рождения вместе. Мы и родились в один день и в одном роддоме. И в садик вместе ходили, и в школу. Это уже потом наши пути разошлись. Но мы продолжали общаться, правда, сведя общение до банальных поздравлений с праздниками, сначала, звонками, а потом и через смс. А несколько дней назад она позвонила, и по ее голосу я поняла, что с ней беда. Я не стала ходить вокруг да около, ты же меня знаешь, и прямо ее спросила. Она расплакалась и рассказала, что ей кто-то угрожает, постоянно подкидывая записки с недвусмысленным содержанием. А узнав, что мой Сережа следователь, вообще разрыдалась и умоляла приехать нас с ним под предлогом Дня Рождения и помочь ей с этим разобраться.

– Подожди,– остановила я ее и демонстративно обвела взглядом салон автомобиля.– Но я что-то не наблюдаю здесь Сергея Анатольевича.

– Ну, да,– погрустнев, опустила голову Ирина,– Он не поехал,– тут же подняла она глаза, впившись в меня взглядом.– Но ты же не хуже его можешь. Ведь можешь?

Я промолчала, вспомнив, что все наши совместные «вылазки», которые подразумевали под собой отдых, всегда начинались с какого-нибудь трупа, случайно возникшего на нашем пути. Продолжались совместным расследованием, а заканчивались разоблачением преступников.

– Допустим,– кивнула я.– Но как ты вместо Сергея Анатольевича предъявишь меня? Мы с ним, как ты могла заметить, далеко не близнецы. А, если быть честными, то по сходству физиономий и рядом не стояли. К тому же, я еще и женщина. Или для тебя это не существенно?

– Я все продумала,– заерзала на месте Ирина, оживившись.– Мы скажем, что вы с Сережей работаете вместе. И ты тоже следователь.

– С ума сошла,– посвистела я, покрутив у виска.– Если только служебной собакой. Я же из всего Уголовного Кодекса только одну статью и знаю, 51-ую. А все остальное для меня темный лес. А вдруг кто-нибудь захочет меня проверить?

– Ой,– выдохнула подруга и снова уставилась на меня.– Я и не подумала об этом. Что же тогда делать?

– Не знаю,– пожала я плечами.– Пусть уж все идет, как идет, а там видно будет.

Поворотом ключа, я завела мотор «ласточки», и мы тронулись с места.

– И то верно,– возбужденно выкрикнула Ирина, стукнув кулаком по передней панели.– Ксюхе скажу, как есть. Тем более, что везу не такую уж и плохую замену этому заносчивому менту. Подумаешь. И без него справимся.

Вырулив на дорогу, я осознала, что за разговором с Ириной, не заметила, как прекратился дождь. Ехать стало легче. Открыв окно, я вдохнула свежий воздух и стала готовить себя к очередному расследованию, которое свалилось на мою голову. Мимо проносились, ухоженные рукой настоящего хозяина, пшеничные поля. Бликами отражали солнце капли дождя, осевшие на листьях деревьев и траве, а серый от влаги асфальт гудел под колесами автомобиля, звуча своей, только ему известной мелодией. Природа, словно вышедшая из душа и смывшая всю пыль и грязь предыдущих дней, радовалась своей чистоте, расщедрившись на улыбку в виде радуги.

– Смотри, какая красота,– заметила ее и Ирина.– Радуга! Это хорошая примета. Все у нас получится.

– Я о такой примете не слышала,– выразила я сомнение.

– А ее и нет,– нисколько не смутившись, отреагировала подруга.– Это моя личная примета.

– А-а-а,– протянула я.– Тогда и моя теперь тоже. Если ты не против, конечно.

– Пользуйся на здоровье,– позволила Ирина, хитро посмотрев на меня.– Причем бесплатно. Цени.

– Благодарствую, барыня. Век буду помнить и передам наказ потомкам, чтобы не смели забывать,– изображая поклоны, закачалась я.– И потомкам потомков передам. А те потомки своим потомкам. И так из века в век, из тысячелетия в тысячелетие.

Ирина засмеялась:

– Мне и твоей благодарности достаточно, лишь бы ты об этом помнила.

– Кстати, о благодарности,– чуть-чуть притормозила я, чтобы удивленными глазами посмотреть на попутчицу.– А как на счет одежды? Я же не могу ходить в одном и том же, а замену я не взяла.

– Я взяла,– не задумываясь, ответила она.

– Где?– забеспокоилась я, понимая, что Ирина могла взять только свои вещи, которые на меня не налезут.

Ирина казалась, по сравнению с моим ростом в метр восемьдесят, не просто невысокой, а какой-то микроскопически маленькой. Но ей и мне такая разница не мешала, хотя и смотрелась комично. Ирина была женщиной без комплексов почти во всем. Как в манере общения, так и в манере одеваться. Ее пышущие красками наряды одновременно радовали и ослепляли, а неожиданные высказывания, порой не в тему, выбивали из колеи собеседника, посмевшего противоречить ей, вступив в спор. Но мы, ее друзья, давно привыкли к этому и любили Ирину за ее непосредственность и непредсказуемость.

– Я специально порылась в тряпках своего бывшего,– уточнила подруга, развеяв мою тревогу.– Он кое-что оставил, когда сбежал. Я их на антресоль забросила, думала позже на тряпки пустить, а они вишь, для дела пригодились. Тебе они должны подойти. Вы приблизительно одной комплекции.

Лилея надежду, что среди этого тряпья попадутся и практичные вещи, я постаралась отбросить эту мысль подальше, чтобы сосредоточится на деле.

– А теперь, пока едем, расскажи все, что знаешь,– дала я направление по теме, которая в данный момент имела первостепенное значение и являлась причиной того, что мы мчались сейчас с Ириной в неизвестность, окутанную семейными тайнами.

Глава 2

– Да я и сама толком-то ничего не знаю,– начала подруга, немного подумав.– Со слов Ксюхи я поняла, что после смерти дедушки она осталась единственной наследницей и после этого и начались эти записки с угрозами.

– А когда дедушка умер?– перебила я ее.

– Захар Петрович?– зачем-то переспросила Ирина.

– Не знаю,– чуть не ударила я подругу.– Тебе лучше знать, Захар Петрович или Петр Захарович.

– Захар Петрович,– кивнула Ирина, больше убеждая в правильности произношения имени отчества себя, чем меня.– Что-то около года назад. Ксюша за последние пять лет потеряла всех: и маму и бабушку. Последним ушел Захар Петрович.

– Страшное дело,– сочувственно прокомментировала я.– А что с ними случилось?

– Я же говорю, что сама толком не знаю,– потрясла рукой перед моим лицом Ирина.– Давай по порядку?

Избегая столкновения с конечностью подруги, я отпрянула назад, отчего спинка моего кресла угрожающе скрипнула.

– Что?– не сразу сосредоточилась я на ее вопросе.

– Оглохла?– повторила Ирина попытку со взмахом, и я опять была вынуждена совершить предыдущий маневр, грозя сиденью стопроцентной поломкой.– Я го-во-рю, да-вай я нач-ну с на-ча-ла.

Разговаривая со мной, как с больной на голову, подруга четко проговорила каждое слово по слогам.

– Да, поняла,– чуть-чуть обиделась я на нее, отмахиваясь от ее ладони, как от надоедливого своим жужжанием насекомого.– Начинай уже.

Ирина, словно устраивая себе гнездо на сиденье моей машины, какое-то время еще усаживалась, ерзая и нервируя меня своими телодвижениями. Но я терпеливо ждала, надеясь, что мое терпение будет вознаграждено повествованием, которое приготовила для меня подруга.

– Я уже рассказывала, что появились мы на свет в один день и в одном роддоме. Наши мамы постарались,– начала Ирина.– Жили тоже в соседних домах, но в гостях у Ксюхи, как бы странно это не звучало, я никогда не была. Меня не приглашали, а сама я стеснялась спросить. А вот Ксюша бывала у нас часто, и моя мама даже полюбила ее и приветствовала нашу дружбу.

Я вспомнила Софочку, безраздельно любящую только себя, но сочла, что будет правильным оставить свое мнение при себе. Хотя бы сейчас.

– Ее дедушка, Захар Петрович, был архитектором и даже занимал там какую-то должность,– Ирина унеслась в воспоминания и останавливаться не собиралась.– Но жили они бедновато. У Ксюхи никогда ничего лишнего не было, только самое необходимое. Меня это очень удивляло, пока я однажды, когда мы уже учились в старших классах, не увидела, как она по вечерам разносит почту. После этого она и рассказала мне все о своей семье. Мечтой ее дедушки, который был помешан на средневековье, было построить дом в виде замка. И эту мечту он начал воплощать еще до рождения Ксюши, втянув в эту затею жену, дочь и зятя, которые были вынуждены работать день и ночь, добывая деньги не только на постоянной работе, но и браться за подработки. А в свободное время принимать личное участие и в самой стройке, таская кирпичи, мешая бетон и все такое.

Ирина замолчала и уставилась в окно. Я не стала подталкивать ее к продолжению, понимая, что подруга, погрузившись в воспоминания, перебирает в голове те моменты, из-за которых она уже когда-то была вынуждена переживать за Ксюшу.

– Дом строился очень тяжело. Средств постоянно не хватало, и Ксюха устроилась работать на почту, чтобы хоть как-то помочь семье. Бросить ее я не могла, и мы с тех пор, до самого окончания школы, вместо походов в кафе и кино, разносили газеты и журналы. Я, естественно, денег не брала, отдавая все подруге. Ну, а потом, она поступила в один институт, я в другой. Так наши пути и разошлись. И вот этот звонок. Я, ведь, до этого даже не знала, что умерла тетя Маша, мама Ксюши, а потом и бабушка Клавдия Мироновна. Что они жили вдвоем с дедом в этом огромном доме, потому что дядя Витя, ее папа, ушел от них за год до смерти тети Маши. Я ничего не знала. Понимаешь?– Ирина повернула ко мне лицо, по которому слезы проторили себе дорожку и крупными каплями капали ей на грудь,– Столько лет даже не интересовалась: как она? Что с ней?– она снова отвернулась, чтобы прислонить горячий лоб к стеклу.– Какая же я после этого подруга?

– Зря ты на себя наговариваешь,– стало мне жалко Ирину, и я погладила ее по плечу.– Если бы ты ей была необходима в те моменты, она бы сама тебя позвала. Вот, как сейчас. А то, что она промолчала, это ее выбор, не твой.

Ирина не шевелилась, продолжая подпирать головой окно.

– А от чего умерли мама и бабушка?– решила я отвлечь подругу от грустных мыслей.

– Там тоже не все понятно. Тетя Маша, вроде как, не смогла пережить развода и утопилась, а Клавдия Мироновна отравилась уксусом после смерти дочери. Но это тоже так, поверхностная информация, которую успела мне выдать по телефону Ксюха,– не отрывая взгляда от осмотра пейзажа, ответила Ирина.

– Ого,– не смогла я сдержать удивления.– Да там тайна на тайне. Работы непочатый край. Как же мы все это разгребем?

– Да, уж как-нибудь,– резко смахнула остатки слез Ирина, и глаза ее сверкнули недобрым огоньком.– Мы должны во всем разобраться и точка.

Ее слова прозвучали категорично, не давая мне никакого шанса к отступлению.

Остаток пути мы провели, почти не общаясь. Не считая пару-тройку случайных фраз, брошенных невзначай. Но, после того, как остались позади бескрайние поля и степь, и началась дорога, окруженная уже густой растительностью, Ирина неожиданно скомандовала:

– Теперь медленней. Не проехать бы нужного поворота. Я могу и пропустить, поэтому не торопись. Я была тут всего то пару раз, да и то подростком. Мы с Ксюхой что-то сюда привозили. Дом тогда еще был не достроен, но уже внушал мне одновременно благоговение и ужас.

Я сбавила скорость, предоставляя Ирине возможность всматриваться в каждый просвет в деревьях, в поисках нужной дороги. Подруга сосредоточенно, фиксируя каждый столб, считала километры.

– Кажется здесь,– ткнула она пальцем в указатель, маячивший синей полоской впереди.– Точно. Он.

На деревянной дощечке, стрелкой указывающей направление, рукой было выведено название, которое звучало, как название кабака: « Усадьба «Беспечный гусь»».

Подивившись названию про себя, я не смогла удержаться и громко воскликнула:

– Ну, то, что гусь бывает без печки и из печки, это понятно, но почему именно «гусь»?

– Я тоже когда-то задала этот вопрос,– хмыкнула Ирина, после того, как мы свернули на лесную просеку.– Оказывается, Захар Петрович настолько уважал эту птицу, учитывая ее заслуги в некоторых исторических событиях, о которых я тебе поведать не могу, в силу слабой памяти, что даже сделал символом, изобразив на своем гербе.

– А у них и герб свой имеется?– вновь прибывшая информация начинала сводить мой мозг с ума.– Они что, может еще и дворяне?

– Может,– равнодушно пожала в ответ плечами моя спутница.– Я не спрашивала. А это имеет значение?

– В общем-то, никакого,– проанализировала я данный факт.– Если не считать зарытых родовых сокровищ. А не из-за них ли вся эта заваруха с угрозами?

– Да, какие там сокровища?– поморщилась Ирина.– Они дом-то еле достроили. Знаешь, сколько они его строили? Целую жизнь. Если бы были сокровища, убивались бы они на работах, экономя каждую копейку?

– Это, вряд ли,– почесала я затылок.– Значит, не в сокровищах дело.

– А я о чем?– с укором оглядела меня собеседница.– Нет. Тут дело в чем-то другом.

Неожиданно лес расступился, и мы уткнулись в ров с водой, через который перекинулся мостик, ведущий к распахнутым воротам. Непроизвольно я остановилась и вышла из машины, чтобы оглядеться. За каменным забором возвышался самый, что ни на есть, настоящий замок. Нет, до истинных размеров средневековых замков он не дотягивал, но даже те несколько башен, что устремили свои остроконечные купола ввысь, вызывали уважение ко всем, кто принимал участие в создании такой красоты.

– Что? Нравиться?– ехидно заметила Ирина, бесшумно подкравшаяся ко мне сзади.– Рот закрой.

Я сомкнула челюсть и тут же разомкнула ее, чтобы промычать нечленораздельные звуки, единственные, которые смогли «родить» мои голосовые связки:

– О-о-о, а-а-а, м-м-м!

То – то же,– гордясь собой и произведенным эффектом, уткнула руки в бока Ирина.– А я говорила, что тебе понравится.

То, что предстало обзору, не поддавалось моему осознанию. Кованные, с замысловатым узором, ворота (в рисунке которых просматривался образ все того же гуся), на толстых столбах, которых, восседали черные и страшные фигуры горгулий, свидетелей и охранников чужого быта, смотрящихся немного неуместно. Забор из цельного камня, сложенного ровно и без изъянов в виде выступов, и убегающего в противоположные от ворот стороны, скрываясь в зарослях какого-то кустарника, густо растущего по всему его периметру. Деревянный мост, подвешенный на толстых цепях из крупных металлических звеньев и сколоченный из толстенных досок. И ров, наполовину заполненный мутной водой, в который я заглянула с целью удостовериться, что крокодилы там не плавают.

– И это только начало сказки и чудес,– Ирине передалось мое настроение, потому что с ее языка сорвалась фраза, которую я готовилась произнести.– Ладно, поехали.

Мы вернулись в машину, и медленно переехали через мост, миновав водную преграду. А так как замок занимал большую часть земельного участка, мы практически сразу очутились на большой и ровной площадке из мелкой гальки перед домом, где уже стояли две машины. Я осторожно припарковала рядом свой автомобиль, заглушив мотор.

– Ну? И почему нас никто не встречает?– я смотрела на огромную входную дверь внутрь замка, через проем, которого мог протиснуться даже танк.

– Ксюха трубку не берет,– отняла от уха телефон Ирина.– Не слышит, наверное.

– Не мудрено,– иронично заметила я.– Здесь, где телефон не положи, только с миноискателем его и искать.

В это время открылась одна половинка огромных дверей, и к нам выбежала худенькая, в джинсах и рубашке в клетку, девушка с волосами, заплетенными в косу. Подбежав, она сначала обняла Ирину, а потом уже подала руку для приветствия и мне.

– Здравствуйте. Я – Ксения,– представилась она.

– Татьяна,– сжала я ее ладонь, внимательно рассматривая хозяйку замка.

Ксюша была повыше Ирины почти на целую голову. И, может быть, выглядела бы моложе подруги, если бы не одно но. Темные круги под большими и красивыми глазами выдавали ее тревоги и стрессовые ситуации, которые обрушились на нее, нарастая с каждым днем, словно снежный ком. Тонкие губы были сжаты с такой силой, что мне казалось, такое сжатие должно было отозваться болью. Но Ксюша этого не чувствовала. Она постоянно отстранялась от собеседника, уходя «в себя» и обдумывая какую-то мысль, не оставляющую ее ни на минуту.

– А где же твой друг?– согнулась Ксюша пополам, заглядывая в салон моей машины и, не обнаружив его, разочарованно посмотрев на Ирину.

– А я еще лучше привезла,– странно улыбаясь, дернула меня за рукав блузки наша общая с Ксюшей подруга.– Она и не такие дела распутывала.

– Да?– Ксюша окинула меня взглядом от пяток до макушки.– Вы профессиональный следователь?

– Нет. Я любитель,– не стала я лгать и преувеличивать.