Татьянин день
Татьяна Ивлева
Татьянин день
Горящая свеча
Со стихами Татьяны Ивлевой я познакомился в 2012 году в совместной публикации на страницах журнала «ЭДИТА», издающегося в Германии. Была в её стихах безыскусная нотка горечи, пробуждающая ощущение жизни – такой неугомонный зелёный побег, не сливающийся с вычурными мраморными и гипсовыми арабесками, заполнившими окружающее пространство.
И вот теперь «Татьянин день». Название книги примечательно не только совпадением имени, но и открытой исповедальностью. Это итог прожитых дней, или, как признаётся автор в стихотворении, посвящённом известной поэтессе Ольге Бешенковской:
«свод памяти – ларец хрустальныйдля праздничных и для нормальныхрабочих календарных днейиз жизни прожитой моей,где от субботы до субботырастёт высокий пласт работыи беспокойства, и заботыо каждом, Богом данном дне…»Исповедальный характер книги подчёркивает и присутствие в ней ангелов. Певчие, бледные, отверженные – они отнюдь не хранители, но сами нуждаются в защите. Они сродни автору, ищущему опору среди хаоса бытия. Некий символ, несущий свет, надежду и гармонию. Должны же ангелы быть хотя бы в небе, если напрочь перевелись на земле… Впрочем, небо – ненадёжная опора. Если взлететь и удаётся, то «с промокшими насквозь ногами», «теряя высоту», сознавая, что «в облаках затаилась вьюга» и что «босоногой и бездомной» нет места в иной судьбе. И всё же, ангел Татьяны Ивлевой остаётся певчим даже с остуженной сквозняками головой, даже «на границе тьмы и света», хотя Эссен, где поэтесса живёт, находится в самом центре Европы, с давних пор по праву считающейся колыбелью человеческой культуры и цивилизации, донельзя обременённой этим грузом. Но дело даже не в географии, а в самосознании автора, в состоянии его души, той самой, через которую проходят все трещины мироздания. В одной из них затаилась ностальгия. Достаточно расхожая тема для эмигрантов. Однако ностальгия Ивлевой особого рода: до мельчайших подробностей вспоминает «беглянка» «казахстанскую ночь», но тоскует не от невозможности вернуться в покинутый некогда край. Да и нет сейчас такой невозможности: пересечение границ с визой в паспорте перестало быть проблемой. Всё гораздо страшнее: физическое перемещение в пространство с географическими координатами родины тоски не излечит. Потому что там больше нет отчего дома, в котором не попрекали «ни рублём и ни куском», потому что, оборачиваясь на зовущие голоса, увидишь только «пустой причал». Именно это ощущение необратимости времени, рвущего живую ткань души, более всего дорого мне в стихах Татьяны. Тем более что она по-своему мужественно и упрямо противостоит душевным невзгодам и нарастающему вокруг хаосу. И свеча на письменном столе, борясь за «душу опалённую», горит, «не жалея воска». Горит не напрасно. «Одинокая скамья в круге гибнущего сада» хотя и явственно видна, но она пока ещё не для Татьяны Ивлевой.
Да, она может декларативно заявить: «Я давно уже не верю в беззаветную любовь»… И не то чтобы лукавит при этом: Татьяна Ивлева всегда искренна и честна в своих стихах. Страждущая душа соткана из противоречий, странным образом сплетающихся и уживающихся, создавая невыдуманную жизненность. Мнимое равнодушие Лорелеи, которая, казалось бы, только и занята расчёсыванием своих длинных золотых волос сказочным гребнем да пением дивных песен, вдруг прерывается глубинным, неожиданным, полным тоски и обиды: «даже смерти твоей не желаю». А в волнах всемирного потопа не покидает мечта обрести «плот для двоих». Что ж, даже всемирный Потоп когда-то заканчивается. Поиск же истины предела не имеет.
И пока «карий конь с тяжёлой чёлкою» пьёт воду у ворот, ничего не кончено. И Татьяна Ивлева будет упрямо выстраивать гармонию мира из «хаоса обломков и теней», шептать сокровенные строки сквозь фосфорическую звёздную сеть вселенской исповедальни.
Я знаю, она будет услышана. Потому что «сердце вещее» не устаёт указывать верный путь.
Валерий Рыльцов Ростов-на-Дону,
2013 г.
«Вся жизнь, казалось, впереди…»
Есть времена, есть дни…
С.НадсонВся жизнь, казалось, впереди.Всё складно, ладно и отрадно.Все предстоящие путиСходились на крыльце парадном.Не в тягость были рюкзакиНа перевалах, и казалосьСудьбой пожатие рукиВ сиротском хаосе вокзала.Воздушным шариком извнеДуша на ниточке летала,И мало, Боже мой, как малоДля счастья нужно было мне!Пока парила я во сне,Дремал на полке скорбный Надсон…И дело близилось к весне.Был март. И было мне семнадцать.2006 – Эссен
Перекрёсток
На перекрёстке старый дом,Где дверь пернатым подражает:Взмахнув единственным крылом,Встречает или провожает.Знакомой лестницы пролёт —В нём каждый звук чеканно-чёткий.В том доме девочка живёт,Светясь протуберанцем чёлки.В проёме белого окна,Как примадонна на экране,Сирень цветущая видна —Она щекой прильнула к рамеИ смотрит, не спуская глаз,На девочку с тетрадкой школьной,Где ямб нежданный – в первый раз —Возник – средь формул – самовольно.О неумелый первый стих,Но в нём уже судьбы примета…Склонился, удивлён и тих,Над ним торшер с лорнетом света.2003 – Эссен
Времена года
Да здравствуют осень, весна и зима!Да здравствует щедрое лето!А также и Тот, кто – в сиянье ума —Однажды придумал всё это.Нужны всем на свете зима и весна,И осень, и яркое лето.А я? Для чего и зачем я нужна,Дыханьем июня согрета?Какой во мне толк? И какой во мне прок?Песчинка, былинка, пылинка…Тире, многоточия, ниточки строк,Да странной судьбы паутинка.Глядит Он из тьмы миллионами глаз,Глядит, не давая ответа.Он мудр и всевластен. Он пестует нас.А это – благая примета.Он шепчет: «Дитя, выпей чашу до дна!Мы в тесном родстве… И запомни:Ты так же, как все, и нужна, и важна —Не зря вас держу на ладони…»2006 – Рюген
«И сказал Господь, окончив дело…»
И сказал Господь, окончив дело:– Будешь бренным, будешь тленным, тело.Дам лишь миг земной тебе уделом.Не войдёшь вовек в мои пределы.А тебе, душа – ночная птица,Дам надежду к светочу пробиться.Научись любить, страдать, молиться —И тогда открою дверь темницы.2001 – Эссен
«О Ты, что слово первое сказал…»
О Ты, что слово первое сказалИ отпустил его в предел земного,Ты – что мне свет, Ты – что мне зренье дал,Дай острый слух – Твоё услышать слово,Летающее эхом среди скал.2002 – Рюген
«Всё тоньше слух и всё острее зренье…»
Ольге Бешенковской
Всё тоньше слух и всё острее зренье,Всё злей и новоявленнее жизнь…Где взять мне единицу измеренья,Чтоб в эту меру душу уложить?Язык души не выразить словами,Но для чего-то нам даны слова —С живучими и древними корнями,Как вечная, бессмертная трава.Гонцы – от человека к человеку —Какую весть несут в себе слова?Посланники души на вехах века,Слова – то откровенье, то молва,То – летопись судьбы круговорота,То – вешний ход оттаявшего льда…Слова, слова – начало той работы,Какая не кончалась никогда.2006 – Штутгарт
«Кисть рябины на белом снегу…»
Кисть рябины на белом снегу —Поздней нежности зрелое слово.По лыжне проторённой бегу,Песне Сольвейг поверить готова:Ждать всю жизнь, о себе позабыв,Как молитву, твердить твоё имя…Оглянуться – а жизнь позади.Не молитвами живы одними.Закипает метель вдалеке,И горит, так пронзительно ярок —Вскрытой раной на белой руке —Запоздалый осенний подарок.2001 – Эссен
«Не мечтается, не верится…»
Не мечтается, не верится,Не слагается… Тоска.А Земля по кругу вертится,Как рулетка у виска.Годы выстрелами щёлкают,Целясь в жилку на виске.Карий взгляд под рыжей чёлкою —Револьвер дрожит в руке.И дрожит душа-невольница,Не повинная ни в чём,За неё с поклоном молитсяБледный ангел за плечом.2004 – Эссен
«Бледный ангел, мой хранитель…»
Бледный ангел, мой хранитель,Умоляю, чуть дыша:Посети мою обитель,Робко крыльями шурша!Слышу – дождь стучит по крыше,Вижу дно луны в окно,Но тебя мне ни услышать,Ни увидеть не дано.Оттого-то и не верюИ затворницей живу,Оттого закрыты двери.Остальное – дежа вю.2011 – Эссен
Февраль
Февраль. Достать чернил и плакать!
Б.ПастернакДо слёз больную зиму жаль,В душе и за порогом – слякоть.Мне пастернаковский февральВелит достать чернил и плакать.И плачу, плачу в три ручья,Как дух февральской непогоды.О чём? – Не всё ль равно? Ведь я —Частица взбалмошной природы.Переживём с ней как-нибудьВираж февральский високосный,Мятежный, снежный, влажный бунтВо мне и в воздухе гриппозном.Наплачемся навзрыд и всластьЗа все растаявшие зимы:Они приходят, чтоб пропасть —Белы, прозрачны, уязвимы,Непредсказуемы, тихи,Сродни и сумраку, и свету,Швыряют, как снежки, стихиВлюблённому в февраль поэту.И голубая кровь чернилПо белой, будто снег, бумаге,Ручью весеннему сродни,Течёт в размашистой отваге.Февраль 2008 – Эссен
Синдром хандры
На душе тоски пятно,На дворе закат маячит.Если б стукнула в окноКлювом ласточка удачи,Удивлённый звон стеклаОтозвался б в сердце эхом,И тоска б с души стеклаНе слезой, но звонким смехом.2004 – Эссен
Ода горящей свече
Похоже, о душе забыли боги,Погрязшие в рутине вечных смет.Но мой рабочий стол, как темпель[1] строгий —На нём свечи сошёлся клином свет.Свеча горела, не жалея воска,Отпугивая тени за спиной,Сошедшие ко мне с полотен Босха,Чтобы в ночи расправиться со мной.Свеча во мрак своё вонзала жало,С бесстрашием приняв неравный бой.То замирало пламя, то дрожало,От мрака заслонив меня собой.Подсвечник медный цвета купоросаПоддерживал свечу в ночном бою.Сто тысяч лет никто так не боролсяЗа душу опалённую мою.Гори, свеча, верши ночное бденье,Тебя поставлю во главе угла —Примером героическим свеченьяНа бранном поле моего стола.2007 – Эссен
Mea culpa
Моя вина. Зачем винить кого-то?Ведь знала точно цену наперёдЛюбви до рокового поворота,Друзьям до чёрных адовых ворот.Моя вина… Ну, а душа сгоралаИ превращалась в пепел и золу,Вновь из золы и пепла восставала,Изведав цену и добру, и злу.Не жаль не впрок растраченного злата,Пустых надежд, изношенных в пути:Любая дань – лишь малая расплата,Чтоб душу опалённую спасти.Моя вина! А ей скитаться вечно —Изгнанницей – в беспамятстве времён.Мгновеньем беспощадно быстротечнымЕё земной удел определён.Что станет с ней, бесплотной, за пределомТелесного земного бытия?Господь спасёт ли, разлучая с телом?Жаль, суть исхода не узнаю я.2008 – Мадрид
Сны по Фрейду
Когда из тёмной глубиныслепого океана ночивсплывают, как медузы, сны,светясь и голову мороча,приоткрывая тайный смысл,тревожа сердце, душу, разум,неясную внушая мысль —подспудно понимаешь сразу:мы все в презумпции вины,мы все по горло виноваты,но не других – себя виниза шанс, упущенный когда-то,в сражении с самим собойне отступиться и не сдаться,и в схватке со слепой судьбойневинным, как дитя, остаться.Дитя… Невинно ли оно?Скорее, просто суверенно.Предугадать нам не дано,какие в нём схлестнутся гены.Там, на Всевышней глубине,где скидок нет летам и рангам,мои деяния ко мнекривым вернутся бумерангом.И в покаянье упадуна ослабевшие колени,чтоб в этом, не земном адуза тот – земной – просить прощенья.2005 – Эссен
Три ангела
Безрадостны прогнозы по весне,И ненадёжна почва под ногами…Виной не дождь – похоже, это с намиНеладно что-то, как в тяжёлом сне.Из колбы ада выплеснута муть,Палач ночной тоски казнит удушьем.Три ангела спасают наши души,Рискуя в адской мути утонуть.В Армагеддоне силится душаПреодолеть грозу ночной химеры…Три ангела на помощь к нам спешат:Извечные – Любовь, Надежда, Вера.2011 – Эссен
«В дни испытаний, смуты и сомненья…»
В дни испытаний, смуты и сомненья,Когда судьба превратна и горька,Господь, не дай смиренья – дай терпеньяИ сохрани от власти дурака.2002 – Рюген
Певчий ангел
Ни приюта, ни привета —Сквозняками лоб стужу.На границе тьмы и светаПевчим ангелом служу.В пух и перья крылья драны.Мрак. Вселенная в тоске.Две запёкшиеся раны —Вражьи метки – на виске.Рвутся в бой, ломая лирыИ Вселенную круша,То вервольфы, то вампиры,То заблудшая душа…И косит незрячим оком,Бледен, стар и одинок,В замешательстве глубоком —То ли месяц, то ли Бог…2013 – Эссен
Вместо завещания
Я завещаю золото врагам —Пусть при делёжке загрызут друг друга!А злейшему из них – стальной наганС глазком «рулетки русской» – для досуга.Сопернице – мой сказочный хрусталь,В нём высока свинца и света проба!Пусть ей клянутся лживые устаВ любви навек и верности до гроба.И завещаю всем моим мужьямОтваги – каждый сам себе подсуден.За медный грош их дьяволу продам —Пусть вместо дров он их в огонь подсунет.Мой сын, меня напрасно не брани,Тебе завещан крест работы редкойС молитвою «Спаси и сохрани»На языке твоих славянских предков.Чиновникам надменным подарю,За их бесчинства, скаредность и вредность —От бублика российского дыруИ две дыры от брецеля[2] – на бедность.Я храму завещаю образа,Чтоб, отражаясь в зеркале купели,Их строгих ликов скорбные глазаВам прямо в душу пристально глядели.Ты – вещая, мятежная душа,Тебя я завещаю в руки Бога.Плоха ли ты была иль хороша,Решит лишь Он у Вечности порога.Пророческие вымыслы стиховЯ завещаю тем, кого любила —Весь пыл души и всю полынность словДля них, любимых, я в стихи вложила.А мой довольно чопорный портретЯ подарю знакомому поэту.Сонета мне не посвятил поэт,Но, может, посвятит сонет портрету.2000 – Эссен
Татьянин день[3]
Сыну Рудольфу
Январь намёл забвения снега,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Темпель (в переводе с идиш «Святыня») – храм, место для религиозных обрядов.
2
Брецель – баварский солёный крендель – закуска к пиву, эмблема пекарей в Германии; по вкусу напоминает русский бублик.
3
По старой русской традиции Татьянин день отмечается в России 25-го января.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги