– Не уверен… – гигант озадаченно почесал в затылке. – А у тебя?
– Где-то точно должны быть. Но у отца есть целый отдел, кто занимается подобными вопросами. Семь сыновей – это вам не шутки. Эти люди находят женщин, что понесли от одного из нас, и увозят их подальше, чтобы те не морочили головы и не портили матримониальные планы, – графёныш чему-то мечтательно улыбнулся. – В своё время я так отделался от самых настойчивых «охотниц».
– И что с ними происходит дальше? – осторожно поинтересовался Илая.
– Топят, наверно… – Ричард взглянул на репортёра и осёкся. – О боги, мистер Эджин, не надо так бледнеть, я пошутил! Девушкам дают содержание, а дети получают неплохое образование. Тех, что достигли выдающихся успехов, могут принять в семью. Отец не любит разбрасываться нашей кровью.
– Но я бы на твоём месте ему не верил. Ричард известный враль. Ты его как-нибудь попроси изложить историю того, как мы познакомились и город от прорыва реальности спасли, – влез в разговор Салех.
– И что он сделает в случае вопроса?
– Соврёт от первого и до последнего слова! – любезно пояснил бывший лейтенант, игнорируя раздражённые взгляды нанимателя. – Я вот слышал уже два десятка версий тех событий. И представляешь, он ни разу не повторился.
– Так что же мне делать, господа, пожалуйста, дайте совет! – в отчаянии воскликнул репортёр.
– Радуйся, Илая! – Рей хлопнул молодого человека по плечу. – Даже если сгинешь в нашей экспедиции, у тебя будет потомок. Мы потом разыщем твоего сына и наврём ему что-нибудь в меру героическое. Я подарю ему нож и скажу, что он принадлежал тебе.
– А если там будет девочка? – уточнил Ричард.
– Подарю ей картечницу. Тяжёлую, – подумав, ответил гигант.
– И что, по-вашему, она с ней будет делать? – снова задал вопрос Гринривер.
– Вот и мне интересно. Как раз узнаю, – простодушно закончил мысль Рей.
– Я в отчаянии! – простонал Илая.
– Это лечится, – Рей протянул спутнику небольшую глиняную бутылку. Впрочем, тот не успел взять её, попугай с этим справился быстрее.
Эджин встретил эту картину ещё одним горестным вздохом.
В гостиницу компанию вернулась уже заполночь.
– Джентльмены, вы должны это увидеть! – раздался голос юного аристократа из его номера. Он успел разжечь газовый фонарь и с интересом разглядывал некогда чистую стену.
Рей и Илая заглянули в проём одновременно. Из-за спины репортёра вылетел попугай.
Бывший лейтенант подошёл к стене потыкал её пальцем. Ноздри его широкого носа едва не выворачивались наизнанку. Палец он облизал.
– Хм, малиновое.
Ричард тоже подошёл к стене и повторил действия компаньона, перекатывая на языке вкус.
– Мистер Эджин, попробуйте. Это, кажется, действительно варенье.
Репортёр подошёл к стене, провёл по ней пальцем, осмотрел результат и решительно сунул палец в рот. Выражение его лица стало меняться от изумлённого до брезгливо сморщенного.
– Тёмные боги, но это же кровь! – просипел репортёр, и его скрутил спазм.
Рей весело заржал. Ему вторил Ричард. Орал пьяный попугай. Илая выворачивал желудок на ковёр.
На белой стене номера кровью было выведено одно слово:
«УЕЗЖАЙТЕ»
Глава 5
На террасе Рей похмелял попугая. Жалобно стонущая птица жадно приникла к стакану с разбавленным вином. Вид она имела понурый, перья разлохматились и потеряли блеск.
– Опохмел – верный путь к запою, – поучал птицу инвалид. – Если ты будешь неумерен в питии, закончишь, как бедняга Илая.
– А что не так с мистером Эджином? – Ричард с голым торсом и полотенцем на плечах присоединился к душехранителю.
– Всё плохо! – горестно вздохнул гигант. – Всё очень, очень плохо. Нажирается, как гусь перед забоем. Ведёт себя по-свински, приближает свою гибель.
– Я бы удивился, будь это иначе. Вы же его вчера принудили пить под дулом револьвера. А после гоняли по городу пинками и заставляли петь песенку «а нам всё равно, наша жизнь и так говно». Мистер Салех, что за безвкусица? Хотите, сочиню вам пару похабных стишков? – неожиданно предложил Гринривер.
– И с каких это пор ты заделался в поэты? – Рей с удивлением уставился на Ричарда.
– Увлечение юности. Когда у тебя шестеро старших братьев, ты априори хуже всех дерёшься и медленнее всех бегаешь. Хотя… бегал-то я как раз лучше всех… но речь не о том. Мои дразнилки всегда были самыми обидными. Так в чём же горестность пути мистера Эджина? Объясните нашему новому другу! – Ричард, в кои-то веки избавленный от назойливой педагогики своего компаньона, пребывал в редкостном благодушии.
– Скатишься, ты, несчастный птиц, на самое дно общества, и закончишь свою жизнь на краю земли в компании двух подонков. И ни одна душа не вздохнёт о тебе, – вкрадчиво произнёс Рей, подливая попугаю в стакан.
Из-под стола раздался полный горя всхлип, переходящий в рыдания.
Приятели даже растерялись.
– Да ладно тебе переживать, Илая! Обещаю по тебе грустить, если ты умрёшь, – принялся утешать репортёра инвалид, приподняв край скатерти.
– Вы лучше ему денег займите, крупную сумму, – потягиваясь, обронил Ричард.
– Зачем? – удивился Салех.
– Тогда в случае его смерти вы точно будете сожалеть о его кончине, – любезно улыбнулся аристократ, накидывая свежую рубашку.
– Неплохая идея! Илая, давай, я займу тебе денег? – заявил бывший лейтенант с нездоровым энтузиазмом. – У меня скопились значительная сумма после событий в столице!
Рыдающий Эджин быстро прекратил рыдать, вскочил на четвереньки и дал дёру. Да так быстро, что Рей лишь восхищённо цокнул языком.
– Нашему интенданту явно надо учиться на разведчика. Все задатки есть. Армия сделала бы из него человека, – выдал свой вердикт Салех, почёсывая подмышку.
– Или труп, – флегматично заметил Ричард, усевшись в кресло и разворачивая то, что здесь называли утренней газетой.
– Раз на раз не приходится, – пожал плечами громила. – Наши дальнейшие планы?
– Посетим ратушу, представимся мэру. Закупим снаряжение, наймём транспорт и отправимся по месту проведения миссии. Мне безумно нравится это место, но оно действует на меня расслабляюще, – честно признался молодой человек.
– И даже кровавые надписи на стенах не напрягают?
