– И чо? Я что ль вместо нее стоять должен? Навернется – туда и дорога! А вот если вы туда чего-то подмешали…
Парень явно под кайфом. Чего уж он там успел нажраться, бог весть. Но глаза у него совершенно бешеные. Такого в чем-либо убеждать – затея бесполезная. Поэтому переключаю свое внимание на одного из двух других отморозков, стоящих напротив меня.
– Парни, если она упадет из окна, это могут не так понять. И я не берусь прогнозировать, до чего там додумается мое руководство.
Вместо ответа один из них делает шаг назад и кивает влево. Там, на тумбочке, между окнами стоит шикарная плазменная панель. Телевизор включен, и во весь экран раскорячилась физиономия подполковника Горшенина. Кто-то из находящихся в комнате прибавляет звук.
– … и таким образом могу с уверенностью сказать, что все происходящее находится под полным контролем. В настоящий момент мы ведем переговоры с террористами. Только что туда отправился наш представитель, капитан Рыжов.
«Блин, он что, совсем белены объелся?! Называть в открытом эфире фамилию и звание оперативного сотрудника! Кто его за язык вовремя не дернул?»
На заднем плане вижу искаженное лицо майора Максимова. Не успел парень… Да и то сказать, кто мог предполагать такой ляп со стороны подполковника?
– Капитан, стало быть? – с интересом смотрит на меня автоматчик. – Нас там что, всерьез не принимают? Почему только капитан? Полковника прислать не могли?
– Так я в подъезде сидел, а никому другому вы подходить не разрешили.
– Ага… Рыжов, говоришь? Ильяс! – поворачивается он к сидящему в глубине комнаты черноволосому парню с пистолетом. – Ну-ка, позвони, выясни, что это за птица такая перед нами раскорячилась.
Тот кивает и достает из кармана телефон. Странно, такая компания оттопыренная, а у него относительно скромный «Кьютек». Так… а вот номер он набирает… что-то долго. Динамик у коммуникатора сильный, и я слышу, как происходит соединение. Фигасе…
– Значит, так, капитан! – снова отвлекает мое внимание автоматчик. – Передай там, если нас еще раз назовут террористами…
– А как вас тогда называть?
– Мы идейные противники существующего режима! Понял?!
– Понял. И что я должен буду сказать журналистам?
– Э-э-э… мы вам перезвоним. Пока что можешь топать. Потом поднимешься сюда, сядешь вон там, – он показывает рукой, – у подоконника, на лестничной площадке, чтобы мы тебя видели. Будешь нужен, подзовем. Рубашку сними, чтобы ничего такого спрятать не мог.
– Понял. Могу идти?
– Миха, как там эта телка?
– Закосела вроде…
– Химии в водяре никакой нет?
– А хрен его знает… посмотрим пока.
– Ладно, капитан, можешь топать. Своим там передай, мы шутить не станем. Увидим какую спецуру – грохнем тут всех!
– В общем, хреновое дело, товарищ полковник, – докладываю я представителю ЦСН. Сейчас тут старший он, командование операцией передано в его руки. – Парни абсолютно долбанутые, всерьез ничего не воспринимают. Да там половина под кайфом! Уверены в своей жуткой крутости.
– Всё?
– Нет. Они чего-то ждут, я уверен.
– Правильно мыслишь, – кивает он. – Тут со всех сторон такой вой подняли! Воистину, ангелов во плоти терзаем. Если бы не убитый патрульный полицейский, так их бы уже под белые ручки оттуда вывели да с почетом до больницы и проводили бы. Мол, перекушались детки наркоты, с кем не бывает?
– Тут вот еще какое дело, товарищ полковник… Мы этих парней слушаем?
– Разумеется. А что?
– А то, товарищ полковник, что у них с собою система «Референт». И с кем-то они по ней общаются…
– Ты уверен, капитан? – полковник не на шутку встревожился.
– Абсолютно, товарищ полковник. Приходилось с этой штукой работать самому. У «Референта» сигнал соединения очень специфический. Ни с чем другим перепутать не выйдет.
Полковник озадаченно хмурит брови и подзывает к нам начальника технической группы. В двух словах поясняю ему создавшуюся ситуацию. Немолодой уже майор задумчиво чешет затылок.
– А не слабо ребятишки подготовились. Интересно было бы знать, за каким хреном им подобная штуковина понадобилась.
– Мы их можем как-то расколоть? – спрашивает полковник.
– Никаким образом. Если бы у меня было в запасе хотя бы пара суток, да и то при условии, что они не сменят ключи, а так… нет, не выйдет ничего, товарищ полковник. Пятьсот двенадцать бит ключ так быстро не сломать.
Еще пару минут он прикидывал различные варианты и в итоге сокрушенно покачал головой.
Возвращаюсь на свое место. Оставляю внизу радиостанцию и пистолет и поднимаюсь на указанное террористами место. Меня тут же окликают из приоткрытой двери и напоминают про рубашку. Снимаю ее и кладу на подоконник. За дверью удовлетворенно хмыкают.
Не знаю, как обстояло дело во всех остальных квартирах данного этажа. Во всяком случае, признаков жизни там не наблюдалось. А в квартире, где сидели отморозки, во всю мощь вещал новостной канал, полностью забивая любые звуки, которые могли бы оттуда донестись. Прошло минут десять, и в приоткрывшуюся дверь выглянул один из отморозков.
– Ты это, скажи своим, чтоб еще водки подогнали. А то у нас бутылка разбилась. Спускаюсь на первый этаж и по рации связываюсь со штабом. Там уже в курсе проблемы и просят меня подойти.
Получив требуемое, снова поднимаюсь к железной двери. Она приоткрывается, и меня приглашают войти. Оказавшись внутри квартиры, никаких видимых изменений не замечаю. Только телевизор орет еще громче.
– Капитан! – окликает меня светловолосый парень с автоматом. – Тут с тобой поговорить хотят.
Он протягивает мне телефонную трубку. Беру телефон и подношу к уху.
– Рыжов у аппарата.
– Сережа? Что тут происходит? Что это за странные друзья твои? Они посадили меня в машину и куда-то повезли. Сказали, к тебе.
Пол долбанул меня в пятки. Это была Наташа, моя жена. Протянув руку, светловолосый забирает у меня телефон.
– Вопросы есть?
– Масса.
– У нас тоже. И еще у нас есть к тебе предложение.
– Какое же?
– Ты сейчас выводишь нас из квартиры и обеспечиваешь проход в соседний подъезд.
