Столько боли, что он нёс,
На троих хватило б с лихвой.
ОН, как старый, побитый пёс.
Брошенный… Но ещё живой.
Палки-клюшечки
Бабушки и дедушки.
Старики, старушечки.
Спиночки согбенные.
В руках палки-клюшечки.
С голосами тихими.
Как листва шуршащими…
С выцветшими глазками,
В прошлое смотрящими.
Медленные путники
К вечности бредущие…
Простотой невинною
За душу берущие.
Бабушки и дедушки.
Старики, старушечки.
Вы даны нам Господом,
Чтобы мы «улучшились»…
Сверчок
Ночь. В углу поёт сверчок.
Дед и бабка – на бочок.
Дед заводит разговоры.
– Бабка! – но она молчок.
– Чё хотел я обсудить…
Как начать-то? Тить-и-тить!!!
В общем, есть такая тема…
Про любовь поговорить!
Я ж мужик-то ведь – огонь!
Ты проверь! Лишь пальцем тронь!
Я же вспыхну, как мальчишка!
И… давай играй гармонь.
– Вот ты старый же дурак!
Остограмился никак?!
Ты чего несёшь-то старый?!
Плачет по тебе черпак!
– Мать, я думаю чаво…
Может, мы таво-сяво…
Застругаем ребятёнка!
Мы ж с тобою ого-го!!!
– От ты ж старый обормот!
Сам не слышит, чё несёт!
Ты давно уж, как непраздный!
Глянько-ся на свой живот!
Дед, кряхтя с печурки встал,
Животом заколыхал.
Тянет, а втянуть не может!
От досады замолчал…
