Игорь забрал у меня телефон, обошёл машину и сел за руль.
– Сейчас мы едем в полицию, забираешь своё заявление, иначе всё, что было – будут только цветочки. Скажешь, упала неудачно, напилась с курьером в офисе, он тебя трахнуть хотел, не помнишь половину. И только попробуй что-нибудь выкинуть, я твоего Кнолина Александра Егоровича засажу далеко и надолго. Откуда он только взялся, падла?! – Игорь зло ударил по рулю. – Я в частной клинике снял побои и ни капли алкоголя во мне не было. А в тебе, дорогая, ты помнишь сколько было.
Меня бил озноб, несмотря на тёплый сентябрьский денёк. Я должна оболгать Сашу, который спас меня. Иначе Игорь его посадит. Кошмар.
– Игорь, зачем я тебе? – спросила тихо.
– Не твоё собачье дело, тварь, – чудовище, что находилось рядом со мной, не могло быть моим Игорем.
В коридоре казённого здания сновали люди в форме, нам выписали пропуск и указали направление.
– Войдите, – пригласил нас Заев.
Только взглянув на мой скорбный вид и улыбающегося Смирнова, спросил:
– Неужели заявление забрать?
– Да, Виталий Алексеевич, вот, осознала, что натворила, – рассказывал Игорь вместо меня, – я ж вам рассказывал: мы поссорились с утра, она и рванула в офис, там у меня коньяк для гостей в кабинете есть, а тут курьер этот откуда-то взялся. Выпили, он стал руки распускать. Ну что ты молчишь, дорогая? – обратился он ко мне.
Я подняла на него тяжёлый взгляд, что не ускользнуло от следователя.
– Разве не так всё было? – настаивал Игорь с улыбкой.
Я кивнула. Всё. Умерла внутри.
– Ох, и дуры вы, бабы, – произнёс Заев, доставая из папки моё заявление.
На улицу Игорь вышел со счастливой улыбкой.
– Сейчас едем в офис и не дай Бог, хоть слово кому-то вякнешь.
– Мне надо переодеться.
– Обойдёшься.
В офисе царила суета, при виде меня сотрудники удивлённо поднимали брови, недоумённо перешептывались. Я, в одежде с пятницы, в которой спала у Саши и в которой была до обеда субботы, пока медсестра не купила мне халат, благо это была блузка из хлопка и юбка-карандаш, сильно помятой я не выглядела, но неопрятной – точно.
– Кофе мне сделай, – бросил Игорь, уходя в кабинет.
И потянулись желающие разузнать и посочувствовать, только я видеть их не хотела, особенно после того, как поняла, что Игорь переспал с половиной из них точно.
– Лид, привет, – а вот и первая пташка, – Ленка.
– Лен, некогда.
– Да я только узнать…
– Помоги лучше, кофе Игорю отнеси, боюсь разлить.
– А, конечно, конечно, – она исчезла за дверью кабинета. – Игорь Антонович, ваш кофе, – услышала я её мурлыкающие нотки.
Выскочила:
– Чего это с ним?
На столе раздалось из селектора:
– Лидия, зайди.
Делать нечего, пошла, Ленка только головой покачала.
– Свои обязанности выполняешь сама, это понятно?
– Я вообще имею право взять больничный, – сказала, смотря в окно.
– Не имеешь! – треснул кулаком по столу. – Ты больше ни на что не имеешь прав! Я тебе сказал – сядете вдвоём и на долго. Скажу – обворовали меня по пьяни.
– Мне телефон для работы нужен, верни.
– Геолокацию чтобы включила, проверю.
Кивнула и ушла в приёмную. Просидела молча с полчаса, пялясь в окно и на кустик ярких роз на подоконнике.
– Здравствуйте, – в дверь заглядывал совсем вчерашний школьник, – я курьер ваш новый…
Значит, я совсем одна. Что ж.
Ровно в 17.00 выключила ноут, кофемашину и, собрав вещи, вышла из офиса. Попрощалась с ещё не успевшими уйти коллегами, что удивились моему уходу вовремя. Спустилась лифтом, вышла из здания, звонок. Игорь.
– Далеко собралась? – рвёт и мечет.
– Игорь Антонович, мой рабочий день окончен в 17.00.
– Стой там, сейчас спущусь, – отключился.
Не стою. Не хочу. Как он мне там сказал: "Ты мне кто? Даже не жена!". Иду медленно, наслаждаясь вечером. Я знаю, что он будет длинным и неприятным. Игорь мне не даст уйти и закатит истерику. Ожидаемо он догнал меня на машине и рявкнул в открытое окно:
– Садись!
Села, куда деваться? Едем молча, на него не смотрю, разглядываю людей и здания.
– Где ты была?
– В больнице.
– Звонила мне откуда, спрашиваю.
– Из квартиры, принадлежащей фирме.
