Искусство для интровертов

Начнем наш рассказ с определения понятия «искусство». Часто в искусствоведческие книги не входит это понятие, и чуть ниже станет ясно, почему. Но сложность вопроса не должна снимать с автора обязанность хотя бы попытаться дать на него ответ. Вопрос этот важен еще и с той точки зрения, что ответ на него предопределяет формат и тон анализа конкретных произведений искусства.

В нашем поиске определения можно пойти двумя путями, одинаково часто встречающимися в научной литературе: найти универсальное определение «искусства» или увидеть в «искусстве» открытое понятие, у которого нет и не может быть четких рамок. В этой главе будут рассмотрены оба варианта, и станет понятно, какой из них наиболее подходит для целей этой книги.

Универсальное определение «искусства»

Первый способ предлагает найти вневременной, универсальный набор характеристик того, что понимается под «искусством». В этом подходе подразумевается, что нужно сформулировать четкое определение и уже исходя из него решать, является ли конкретное произведение искусством или нет. Такой подход предполагает строгий набор характеристик, критериев и признаков. Причем художественное творчество в такой системе часто сводится к единому канону, которому должны следовать все без исключения художники. Древний Египет, Античность, Средневековье и классицизм – яркие примеры подобного подхода к искусству и его осмыслению. Каждая из перечисленных эпох пыталась найти смысл и определение искусства, которые были бы единственно верными на все времена. Но даже за 2500 лет поисков универсальное определение «искусства» так и не было найдено. Ни в искусствоведении, ни в теории и философии искусства, ни в эстетике нет единого и всеми признанного определения. Это стало очевидно только в XX в., когда появились художники, чье творчество подрывало саму возможность такое определение найти.

Как художники XIX–XX вв. разрушили универсальное определение искусства?

XX в. – время перемен во всех сферах человеческой деятельности, среди которых искусство не стало исключением. Начиная с ранних опытов фовистов (А. Матисс) и кубистов (П. Пикассо) вплоть до цифрового искусства и стрит-арта художественный мир постепенно изменился до неузнаваемости. Появление современных творений обозначило не просто новую страницу в истории искусств, но принципиально другой способ создания и понимания художественных произведений.

Надо сказать, современное искусство родилось еще в конце XIX в. на выставках импрессионистов, которые одними из первых решительно отвергли все существовавшие тогда в творческой сфере традиции и правила. Клод Моне, Пьер Огюст Ренуар, Эдгар Дега и другие не просто отринули каноны классической живописи, но и полностью изменили сам художественный мир. Как же они это сделали и почему это важно в поисках определения «искусства»?

Во-первых, импрессионисты отказались следовать канонам классической живописи. Их работы лишены исторического или религиозного содержания, которое привыкли видеть зрители вплоть до середины XIX в. Классические полотна всегда несли в себе определенный нарратив, то есть картины с помощью визуальных образов рассказывали нам некоторую историю. Это мог быть мифологический или религиозный сюжет в виде больших многофигурных композиций, а мог быть социальный или политический мотив в портретах и натюрмортах. Но, так или иначе, картины говорили со своим зрителем. В противовес этому работы импрессионистов максимально скупы на высказывания. Что несут в себе полотна Ренуара или Моне? Только взгляд на мир, переданный художником с максимальной достоверностью. В них нет античных аллюзий и христианских символов. Они не рассказывают историю, а передают то, как видит мир художник прямо здесь и сейчас. Французский живописец Поль Сезанн как-то сказал: «Клод Моне – это только глаз. Но, Боже мой, какой глаз!» Пожалуй, нет более точного определения художественного стиля Моне. Его живопись – это чистое оптическое впечатление (от фр. impression), в котором художник пытается передать, каким он видит мир. Не случайно импрессионисты обожали писать явления природы, сельский или городской пейзаж с натуры – им важно было передать свое восприятие реальности в данное мгновение. Поэтому они, в отличие от классических художников, не пытались спрятать следы мазков кисти на холсте. Если вы присмотритесь к классической живописи, то практически не увидите там следов кисти. Художники целенаправленно совершенствовали свое мастерство настолько, чтобы не было видно, как накладывался живописный слой. Такое стремление появилось в Средние века, когда религиозное искусство (мозаика, фреска, икона) не должно было выглядеть как нечто созданное человеком, потому что тогда оно теряло бы свое сакральное значение.

Импрессионисты же действовали с точностью до наоборот и подчеркивали: «Это сделал я! Собственной кистью!» На что публика и арт-критики объявляли работы импрессионистов «недоделанными обоями» и полностью отказывали их авторам в таланте. К сожалению, такая реакция была неизбежной. Французский зритель середины XIX в. привык к совершенно другим живописным стандартам, сформированным работами Рубенса, Жака Луи Давида и другими признанными мэтрами. Именно из-за этого импрессионисты оказались одними из первых художников, которые поставили под сомнение общепринятые каноны мастерства. В дальнейшем, в XX в., живописцы полностью пересмотрят идею о том, что мастерство художника должно сводиться к умению подбирать композицию или создавать идеальный рисунок. Техническое мастерство как оценка художественного произведения уйдет, а на ее место придут совершенно другие критерии. Но об этом чуть позже.

Во-вторых, импрессионисты изменили сам подход к выставкам произведений живописи. Первоначально будущие импрессионисты стремились попасть в Парижский салон – главную выставку живописи того времени, и, более того, иногда у них это получалось. Например, ранние пейзажи Клода Моне в 1865 г. висели в одном зале вместе с «Олимпией» Эдуарда Мане. Но чаще всего их не пускали в Салон. А ведь тогда действовало негласное правило: «Если твои работы не выставлены в Салоне, значит, ты не художник», поэтому туда мечтал попасть каждый живописец Европы.

Эдуард Мане. Олимпия. 1863

Получив очередной отказ, импрессионисты арендовали мастерскую фотографа Надара и в 1874 г. самостоятельно выставили свое искусство. Весь Париж ходил потешаться над незадачливыми художниками, и мало кто понимал, что на их глазах происходит историческое событие. Почему это важно? Импрессионисты вышли за пределы официальной институции и самостоятельно выставили свое искусство в частной галерее, что на тот момент считалось сродни самоубийству. «Искусство может существовать только в Салоне», – полагали в Париже. Кстати, так же думал и Эдуард Мане, негласный «дедушка импрессионистов», выставлявшийся только в Салоне и отказавший молодым художникам, когда те пригласили его на свою выставку. Вся Европа даже не представляла, что искусство может существовать вне рамок классического музея. Импрессионисты показали и доказали, что искусство может быть свободным от рамок традиций, канонов и классических механизмов арт-мира. Именно импрессионистам обязано своим многообразием современное искусство XX в., богатством которого мы не устаем восхищаться.

Но импрессионисты только начали путь переосмысления базовых основ искусства. Ведь при всей радикальности и революционности их живописи они все еще оставались во многом классическими художниками хотя бы потому, что использовали холст и масло. А работы М. Дюшана заставили нас переосмыслить то, что мы называем произведением искусства.

Французский художник Марсель Дюшан (1887–1968) не только стоял у истоков дадаизма и сюрреализма, но и повлиял на все искусство XX в. Он был прекрасным шахматистом, обладал тонким чувством юмора. Марсель Дюшан каждым своим произведением подвергал сомнению традиционные утверждения об искусстве. Зачем? Чтобы выяснить, что такое «искусство» и каковы его границы.

Дюшан утверждает, что ценность произведения искусства заключается в идее, заложенной художником, а не в ее физическом воплощении. По мысли Дюшана, художнику важно уметь не столько рисовать, сколько нестандартно мыслить. Важной частью произведения становится словесное пояснение, дающее зрителю понимание авторской идеи. Марсель создал новое искусство – «интеллектуальное» или «концептуальное», где эстетическое наслаждение от художественного произведения дополняется, а в некоторых случаях заменяется интеллектуальным удовольствием от разгадки головоломки, заданной художником.

Дюшан был новатором в работе с выставочным пространством: создавал единое оформление, задающее тон восприятию всей экспозиции. Он позволил произведению искусства висеть на потолке или занимать все пространство выставки, а не находиться в традиционном положении на стене или подиуме. Именно Дюшан одним из первых обратил внимание на то, что важно не только то, что видит зритель на выставке, но и в каком пространстве он это делает.

Но, пожалуй, главным его достижением является реди-мейд – промышленно изготовленный объект, наделенный художественным статусом посредством выбора художника. После Дюшана предметы промышленного производства стали использоваться для создания произведений искусства. Каждую работу Марсель создает для того, чтобы подвергнуть пересмотру традиционные представления об искусстве. Его творчество – это интеллектуальная игра, ревизия устоявшихся понятий. Без сомнения, главный пример его игры – культовый «Фонтан» (1917).

В 1917 г. Марсель Дюшан купил обычный писсуар, перевернул его вверх ногами и поставил на постамент. Но главное – взяв обыкновенный предмет, он лишил его функционального значения писсуара и наделил его званием «искусства».

Почему же эта экстравагантная выходка обсуждается до сих пор? Дело в том, что эта провокация на самом деле поднимает ключевые вопросы современного искусства: «Что такое искусство? Кто имеет право выделять одни произведения искусства среди тысяч других? Как мы должны воспринимать произведения искусства?»

Но Дюшан не просто ставит крайне неудобные вопросы, но и дает на них бескомпромиссные ответы с помощью своих художественных работ. Для французского художника главная ценность произведения искусства – не в его физической форме, а в тех идеях, что стоят за ним.

Импрессионисты и Дюшан, конечно, не единственные, кто усомнился в необходимости говорить об искусстве в традиционном смысле. Но именно им принадлежит ключевой вклад в разрушение классического представления об искусстве и его определения. Разрушив универсальное определение и в лицах представив, кто это сделал, можем перейти теперь ко второму способу определения «искусства».

Историческое определение «искусства»

Второй способ говорит нам о том, что не существует четкого определения «искусства», потому что оно меняется от эпохи к эпохе. То, что называли «искусством» в Древнем Египте, не равно «искусству» в Италии XV в., а европейское понятие «искусства» не имеет ничего общего с японским. Отсюда задача исследователя – не выявить универсальные критерии искусства, а точно определить, какие идеи скрывались под понятием «искусство» в той или иной эпохе и культуре.

Американский эстетик Моррис Вейц (1916–1981) предположил, что термин «искусство» не поддается окончательной классификации. То есть попросту невозможно точно ответить на вопрос «Что такое искусство?» из-за специфики самого понятия «искусство». Почему? Вейц говорит: мы никогда не сможем определить достаточный и необходимый набор свойств того, что мы называем «искусством». Более того, в разных культурах под искусством подразумевают совершенно разные вещи, что лишь подтверждает идею о невозможности четкого определения этого понятия. Вейц приходит к выводу, что искусство является открытой структурой и постоянно будут возникать новые художественные произведения, расширяющие представление о нем.

В этой книге применяется именно такой подход, который кажется наиболее удачным для понимания всего многообразия искусства. Формирование определения «искусства» происходит в результате влияния эпохи и культуры, поэтому нет универсального определения. Художественные произведения XX в. не имеет смысла оценивать с точки зрения античной эстетики – они точно под нее не попадут. В этом, кстати, заключается причина того, почему современное искусство часто не понимают. К нему применяются критерии искусства традиционного, с позиции которого оно, разумеется, не выдерживает никакой критики. Вот почему современное искусство сложно для понимания. Художественный язык классического искусства гораздо более привычен обществу, поэтому это искусство находит больше сторонников. Современный художник, находясь на острие изменения художественного вкуса, постоянно существует в поиске новых форм эстетического самовыражения.

Общество всегда отстает от авангардных художников, из-за чего последние сталкиваются с непониманием. Так было с импрессионистами, так было с сюрреалистами, концептуалистами, так происходит и сегодня. Но это не означает, что искусство «ухудшается» или вовсе исчезло. Это значит лишь то, что нам еще предстоит по-настоящему открыть и понять тот художественный язык, на котором говорят наши современники. А среди них, поверьте, есть свои Ренуары и Ван Гоги, просто их еще никто не знает.

Подводя итог первой главе, хочется отметить, что приведенное определение ни в коем случае не претендует на окончательность. Дискуссия о сущности искусства – одна из самых «жарких» интеллектуальных проблем. Это не теоретическая книга, поэтому невозможно посвятить данной проблематике много места. В первую очередь наша книга – о живом, практическом взаимодействии с искусством. К нему и перейдем.

Что приходит в голову, когда человек слышит слово «искусство»? Тихая красота полотен Рембрандта? Или лирика Бродского? Ансамбль Дворцовой площади? Роман Пруста «В поисках утраченного времени»? А может, величественная сила скульптурных произведений Микеланджело? Можно вспомнить роскошную мебель рококо, романтическую музыку Шуберта и кинематограф французской «новой волны». Согласитесь, искусство бывает совершенно разным и может воздействовать на человека по-разному. Искусство можно слушать, читать, смотреть, трогать. Каждый вид искусства создает уникальный опыт, который не получить другим способом. Стихотворение не выразить в архитектуре, кино не показать в литературе, а музыку не нарисовать. Но это не отменяет несколько интересных примеров, когда одно искусство пытались выразить через другое.

Василий Кандинский на заре своего творчества сделал миниатюрный альбом гравюр «Стихи без слов» (1903–1904), где в лаконичных зарисовках передал живописным способом поэзию зарождающегося у него чувства влюбленности в Габриэлу Мюнтер. Глядя на эти гравюры, мы становимся свидетелями появления поэтических образов, еще не нашедших своего воплощения в словах, а только пришедших в голову воображаемому поэту. Известно, что у Кандинского была синестезия – нейрологический феномен, при котором ощущения разных органов чувств человека перемешиваются между собой и, например, зрительное впечатление может вызвать слуховую реакцию. Говоря проще, такие люди могут слышать буквы или видеть звуки, что иногда выражается в удивительных произведениях на стыке видов искусств.

Василий Кандинский. «Стихи без слов»

Сравнивать разные виды искусств – дело неблагодарное, но создать их небольшой каталог с кратким описанием вполне возможно. Наше внимание будет обращено в первую очередь к визуальным видам: изобразительному искусству, скульптуре и архитектуре, а подробный рассказ о литературе, музыке, театре, кино, фотографии можно найти на страницах других изданий.

Для чего же нам нужны классификации разных видов искусств? Они помогают отделить один тип работы с нашим восприятием от другого, а также сформулировать базовый набор художественных средств, имеющихся в арсенале каждого из искусств. Ведь чем лучше мы понимаем язык, на котором с нами разговаривают разные произведения, тем больше мы сможем почерпнуть для себя из этого общения. И сделать его поистине двусторонним, ведь восприятие искусства – это двойной процесс движения произведения к зрителю и зрителя к произведению.

Что было первым из искусств? Удивительно, но на этот вопрос никто не знает ответа. Одни говорят, что первой можно считать музыку: первобытные люди услышали в звуке падающих капель дождя ритм и стали его повторять. Или их вдохновили удары рубила – заостренного, гладко отшлифованного камня, которым вспарывали тела убитых животных.

На самом деле практически каждое из базовых видов искусств может претендовать на право первенства. Архитектура имеет неоспоримые козыри в этом споре. Считается, что момент, когда человек соорудил первое жилище, пусть это и была простая, слегка облагороженная пещера или навес между деревьями, стал актом рождения искусства, и имя ему – архитектура. У этой теории много сторонников, и не только среди специалистов. Ведь перед тем как писать стихи о победе над вражеским племенем или рисовать бизонов, нужно научиться выживать. И вопрос защищенного жилья имеет первостепенную важность в этом деле. Поэтому архитектура имеет полное право носить гордое звание первого из искусств. С нее мы и начнем.

Архитектура

Архитектура – это искусство образной организации пространства. Если живопись говорит с нами с помощью рисунка и цвета, скульптура – на языке пластического объема, то архитектура – это в первую очередь работа с пространством.

Задача архитектора – организовать выделенное ему место так, чтобы вызвать определенный эмоциональный отклик у человека. От того, какую функцию несет проектируемое здание, зависит набор художественных решений, которые использует архитектор. В храме мы должны испытывать одни ощущения, во дворце – другие, а в жилом доме – третьи.

Почему важно говорить об архитектуре? Она больше других видов искусства формирует нашу повседневную жизнь. На Рубенса можно не смотреть, Лермонтова можно не читать, но не подняться по лестнице вы не можете. Архитектура – это то, где мы с вами живем, поэтому понимать базовые ее основы жизненно необходимо. Жить в Нью-Йорке и жить в Праге – значит жить в окружении разной архитектуры, а значит, жить по-разному.

Первичная функция архитектуры – огораживание. Изначально архитектура помогала разграничить искусственное пространство человеческой жизни от окружающей естественной среды. Чуть позднее, когда человек научился жить в содружестве с природой, архитектура стала огораживать место, в котором человек мог взаимодействовать с миром сверхъестественного, – так родились языческие капища, а позднее таким местом будут служить религиозные строения.

Мастер Шартра. Шартрский собор, западный фасад. 1194–1260

Отличительная особенность архитектуры – синтез в ней многих видов искусства. Архитектурное сооружение создает уникальное соединение всех деталей и элементов, входящих в его интерьерный и экстерьерный ансамбль. Готический собор (например, Шартрский собор) представляет не только гармонию архитектурно-инженерной мысли, но и искусство витража, скульптуры, иконописи и фрески. Зритель воспринимает произведение архитектуры как единый опыт, в который включены даже акустика высоких сводов и разноцветный свет, падающий сквозь витражи. Еще дальше готики по пути создания «тотального впечатления» идет архитектура модерна, где здания представляют собой единый организм. В Барселоне обязательно нужно заглянуть в Дом Бальо проекта испанского архитектора Антонио Гауди. Небольшое здание снаружи украшено лишь орнаментальным узором, и только попав внутрь, можно по достоинству оценить то ощущение «эстетической среды», которую создали творцы эпохи модерна. Стены, окна, люстры, дверные проемы, мебель – все объединено общим стилем и создает ощущение живого, цельного «организма».

Чтобы понимать базовые принципы архитектуры, можно начать с «Десяти книг об архитектуре» Витрувия. Античный исследователь сформулировал главную триаду, которой придерживаются до сих пор, – это целесообразность, прочность и красота. Здание должно обладать определенной функцией (быть жилым, общественным, религиозным), быть прочным – во избежание опасности обрушения, и нести эстетическую ценность.

Антонио Гауди. Дом Бальо. 1877

Архитектурные сооружения выражают не столько стиль своего создателя, сколько целую эпоху в искусстве. Именно в архитектуре это проявляется лучше, чем в других видах искусств, потому что она плод труда большого количества людей. Поэт творит в одиночестве, живописец работает в паре с моделью, кинорежиссер собирает целую команду, а архитектор должен организовать огромную массу людей для создания своего произведения. И каждый из участников вносит свою лепту в итоговое произведение. Архитектура – по-настоящему коллективный тип творчества.

Скульптура

Скульптура – это пространственное искусство, выраженное в трехмерной реально существующей форме. С помощью объемов скульптор создает ощущение от конкретной пластики объекта – застывшее или экспрессивное, масштабное или миниатюрное, статичное или динамичное.

Основная тема скульптуры – человек. В первую очередь, с точки зрения формы самого физического тела. Сюжетное содержание скульптуры отходит на второй план – не так важно, кто именно перед нами, важно то, как передана фигура через пластический объем. Путь развития скульптуры – это движение в освоении пространства и постепенное возрастание степени свободы от условности материала.

Существует два основных вида скульптуры: круглая статуя и рельеф. Рельеф делится на барельеф и горельеф. Горельеф выступает более чем наполовину своего объема от основы, барельеф – менее чем наполовину.