– Можно чтобы Джунам эту ночь провела у капитана и Жюля. Тогда в каждом шатре будет по три человека.
– Как ты себе это представляешь, математик? Зачем им в шатёр бабу пихать?
– Ты её ревнуешь?
– Да пошёл ты! – Шепард зашагал к костру, возле которого сидели Базиль и Жак.
– Стой! – Флай пошёл за ним, но споткнулся о камень и упал.
– Мышонок? – Чен обернулся и бросился к нему. – Ноги?
– Нет, – ответил Флай. – Я споткнулся.
Сев, он потёр ушибленное колено.
– Почему ты такой?
– Какой?
– Дурной, – хмыкнул Шепард.
– Летучие мыши и не должны ходить. Это ведь уже второй костюм. Ну, хоть не порвал… – и Флай рассмеялся. Чен не удержался и расхохотался следом.
– Но я всё-таки не думаю, что надо Джунам переселять, – успокоившись, проговорил Шепард. – Совсем не потому что я её ревную. Я её и не ревную.
– Даже если я воспользуюсь тем, что изначально она моя наложница, и сам с ней…? – вдруг посерьёзнел Флай. – Даже тогда не будешь ревновать?
– Ты не воспользуешься, – сказал амарго.
– Почему это?
– Потому что я тебя знаю. Давай вообще про это больше говорить не будем. Меня это бесит. Иначе я пойду кому-нибудь морду набью.
– Тут некому. Понса ты прогнал.
– Даже жалко. Но ты учти. Я не буду спать. И пока я не пойму, что было нужно тому мужику, я не успокоюсь.
– Шеп.
– Что?
– Я ни капельки не сержусь на тебя.
– А должен. Я уже дважды тебя подвёл.
– Нет. Ты меня не подвёл.
– Дурак ты. Зачем ты мне так веришь?
– Помнишь, ты сказал мне? Когда только просил, чтобы я сделал тебя своим телохранителем. Ты сказал, чтобы я доверил тебе свою жизнь. Так вот я доверил. Если я доверил, значит, так и есть. И это не поменяется. Никогда, слышишь?
– Слышу. Но ты всё равно дурак.
– Сам дурак.
Ночью Флай проснулся, не сразу поняв от чего. Будто бы он слышал чей-то шёпот. Мышонок прислушался. Тишина. Господин Лакшман спал. Флай какое-то время смотрел на него, наблюдая, как опускается и понимается его грудь по время дыхания. Приподнявшись на локте, Мышонок посмотрел на Джунам: девушка лежала совсем неподвижно, и её дыхания почти не было слышно. Флай привык к этому, Джунам всегда очень тихо спала. Мышонок прислушался к тому, что происходило снаружи. Почувствовал присутствие Шепарда и, успокоившись, снова заснул.
К Чену, дежурившему у шатра, подошёл Жак.
– Чего тебе опять надо? – спросил амарго.
– Я ему не доверяю.
– Кому?
– Послу.
– С чего вдруг?
– У него конь странный.
– То есть как?
– Мне кажется, он переживает и скучает.
– Даже если и так, какое это имеет отношение к самому послу? Может, у него в Фейсалии кобыла.
– Нет, это странно. Я не очень развит в этом, понимаешь?
– В чём, в этом?
– В колдовстве. Ты спроси у короля. Пусть он поговорит с конём.
– Как ты себе это представляешь? Флай, иди, поговори с конём посла, Жак думает, он скучает. Ты сам себя со стороны слышишь?
– А ведь когда-то тебя спасло то, что его величество послушался собаку. Я ведь это помню. Короля летучие мыши кормили, когда он маленьким был. Думаешь, это всё просто так? Он может поговорить с конём. Не веришь?
– Верю.
– Вот и скажи ему.
– А сам чего не можешь?
– Сам не могу.
– Ладно, скажу.
Утром Шепард вспомнил об этой странной просьбе Жака и отозвал Мышонка в сторону.
