– Да не, не в этом дело. Вы видели физиономию мачехи? Ну, новой жены Лизкиного папаши?
– О, да, прям шекспировская трагедия. Я всё ждала, что она запрыгает от счастья и в ладошки захлопает. У неё на лице просто как надпись неоновая светилось: «наконец, я избавилась от главной помехи». Так и съездила бы по этой роже! – Выпалила Инга.
– Не говори. Так фальшиво горевала. Едва сдерживала улыбку, – согласился Игорь.
– Так и чего тут запутанного? Ясно, как божий день. Мачеха ненавидела падчерицу. А разве может быть иначе?
– Да тебе всё всегда «ясно, как божий день». Ботаник, ты в своём репертуаре. А мне вот не ясно. Я помню, как Лиза говорила, что в очередной раз поцапалась с мачехой, и та сказала, что убьёт Лизку. И это было как раз в день, когда Лиза…
– Ребят, да что мы тут догадки строим. Что теперь уже говорить? Лизу не вернуть. А кто виноват, это не нам решать. Пойдёмте в автобус. Дождь начинается. Да и ждут нас все уже.
– А где поминки-то будут?
– Да вроде её отец ресторан снял. Народу-то видишь сколько пришло проводить нашу Лизу…
– Бедная наша Лизонька, – всхлипнула Маша.
И ребята молча двинулись к автобусу.
4
– Смотрите-ка чудо какое! Сам Тамерлан Великолепный почтил своим присутствием всех нас и эту священную аудиторию!
Девчонки звонки засмеялись. Привычным движением все как одна, быстро порывисто встряхнули волосами, желая обратить внимание красавца Тима на себя. Но он был чем-то озабочен и зол. И поэтому все ухищрения сокурсниц остались без внимания.
Он с мрачным видом прошёл на своё место. Достал из рюкзака тетрадь, планшет и ручку.
– Тим, а ты почему не пришёл на похороны Лизы? – Тихо спросила Рита, худенькая брюнетка с короткой модной стрижкой. Они с Лизой были лучшими подругами ещё со школы.
– А зачем? – Буркнул парень, не отрывая взгляд от рюкзака.
– Как зачем? – Искренне удивилась девушка. – Мы же все вместе учились. Она была нашей подругой.
– И что? – Он посмотрел на неё. – Мало ли с кем я учусь, общаюсь, пересекаюсь где-то. Мне теперь ко всем на кладбище бегать?
– Не кощунствуй, Тим!
– Ладно, – парень обвёл всех недовольным взглядом, – я был занят. Дела у меня были, понятно?
– Это ж какие такие дела, что никак нельзя было вырваться на похороны любимой девушки?
Тимур расхохотался.
– «Любимой девушки»? Кто тебе сказал такую ахинею? Только уж не сама Лизка. Потому что она была адекватная девчонка. И всех этих соплей, наподобие любви, она тоже не понимала.
– Но вы же были вместе.
– И что? Да, мы были вместе. Мы спали вместе. Занимались любовью. Нам было хорошо удовлетворять друг друга. Но не более того. А уж по части секса, Лизка была шикарна!
– Заткнись, мерзавец!
Тим не успел и глазом моргнуть, как подлетевший к нему в мгновение ока Стас, схватил его за грудки.
Но Тим лишь цинично улыбнулся.
– А то что, ботаник? Ты меня побьёшь? Вижу, в тебе, наконец-то, мужик проснулся.
– Я всегда был мужиком! – Воскликнул Стас. – А ты – циничный развратник. Пользуешься тем, что нравишься девчонкам, а потом бросаешь их, словно ненужный хлам. Сердца у тебя нет.
Тим взял руки Стаса, с силой оторвал их от своего воротника и оттолкнул.
– Если ты такой мужик с большим сердцем, что же ты трусливо молчал все эти годы? Признался бы Лизке в своей великой любви. Может, она и оценила бы. Но боюсь, что нет. Она была отчаянная рисковая девчонка. Любила жить на полную катушку, и получать удовольствие. А не мямлить о какой-то там любви. И предпочитала она настоящих мужиков.
– Это тебя, что ли?
– Да уж не такого хлюпика, как ты. Который только и делал, что молча таскался за ней, как тень, и вздыхал втихомолку.
– Парни, прекратите! Хватит! Ради Лизы. Сегодня же девять дней, как её нет. А об ушедших или хорошо, или ничего.
– Но ты же всем и каждому давал понять, что она твоя девушка. Изображал такую любовь.
– Во-первых, я ничего не изображал. Это просто была игра такая, флирт называется. Слышал о таком? Хотя, где уж тебе? А она приняла эту игру. Приняла такие отношения между нами. И спокойно к этому относилась. Именно этим она мне и нравилась.
– Да у него всё игра. Девчонки бегают за ним, слёзы по нему льют, а у него игра.
– И чё теперь? Жениться на каждой тёлке, которая сопли по мне пускает? Я похож на идиота?
– Ты похож на мерзавца! На отъявленного негодяя!
Ребята едва удержали Артура, бросившегося на Тима с кулаками.
– Ух, ты! Ещё один «мужик», – скривился в пренебрежительной улыбке Тим.
– Да отпустите вы меня! Съездить бы тебе по твоей самодовольной роже. Может, спеси поубавилось бы.
– А ты съезди! Или силёнок маловато? То-то же. Все вы, сильны только языками чесать.
– А ты другим местом, – съехидничал Ромка. – Хотя, языком тоже, только не чесать…
Взрыв хохота немного разрядил накалившуюся обстановку.
– Вот и я о том же. Не я один такой. Все вы любите получать удовольствие. Но все изображаете из себя ханжей. Прикрываетесь якобы любовью. А что такое любовь, а? – Он посмотрел на ребят. – Скажите-ка мне, что такое любовь? Это что, по-вашему, вздохи на скамейке? Цветочки, стишочки? Ну, ладно, девчонки, им можно верить во всю эту чушь.
По аудитории прокатился недовольный гул девичьих голосов.
– Девчонки, не обижайтесь, – примирительно бросил Тим. – А вы, мужики, ну-ка поднимите руки, у кого есть девчонки.
Тим хитро прищурился. Парни переглянулись.