Книги жанра литература 20 века
«На рассвете, в тумане и сумраке, когда все еще спали в городе Синопе, подошел к Синопу разбойничий корабль. Петухи пели по всему нагорному берегу, по всему селению в этот темный и сладкий час, и с разбойничьего корабля с дружной радостью откликался им разбойничий петух…»
«Мы приехали в Женеву под дождем, ночью, но к рассвету от дождя осталась только свежесть в воздухе. Отворив дверь на балкон, мы почувствовали упоительную прохладу раннего осеннего утра. В улицах таял молочный туман с озера, солнце тускло, но уже бодро блистало в тумане, а влажный ветер тихо покачивал кроваво-красные листья дикого винограда на столбах балкона. Мы умылись и оделись быстро и вышли из…
Марлен Хуциев (1925–2019) – знаменитый режиссер всем хорошо известных и любимых фильмов «Весна на Заречной улице» (совместно с Ф. Е. Миронером), «Застава Ильича», «Июльский дождь» и многих других, в течение десяти лет писал кинороман о жизни Александра Пушкина, к сожалению, не реализованный как художественный фильм. Литературно-кинематографическая история жизни великого поэта в самой первой версии…
«Месячной осенней ночью, светлой и тихой, я пешком возвращался с полевой охоты по сухим, блестящим жнивьям, пашням и проселкам и зашел ночевать на хутор, одиноко стоявший в поле…»
Стихотворения поэта, любившего творческие эксперименты, легко узнать по знаменитой «лесенке». Бунтарь, вступивший в ряды поэтов-футуристов, со свойственным ему эпатажем шокировал и будоражил публику словом и делом. Он рисовал плакаты, снимался в кино, играл на сцене. Невероятная эмоциональность, дерзость и оригинальность его строк не оставят читателей равнодушными. В этот сборник вошли наиболее из…
«Необыкновенно высокий человек, который называл себя бывшим моряком, Адамом Соколовичем, многим встречался в этот темный и холодный день то возле Николаевского вокзала, то в разных местах Невского проспекта. С панели Лиговки он, с непонятной серьезностью, смотрел на памятник Александру III, на вереницу трамвайных вагонов, описывающих круг по площади, на черные людские фигуры, на извозчиков и ломов…
«Этот потешный старичок, по фамилии Фисун, состоял в нашей губернской земской управе архивариусом. Нас, его молодых сослуживцев, все потешало в нем: и то, что он архивариус, и не только не находит смешным это старомодное слово, а, напротив, понимает его очень высоко, и то, что его зовут Фисуном, и даже то, что ему за восемьдесят лет. Он был очень мал ростом, круто гнул свою сухую спинку, носил пре…
«…А еще, друг мой, произошло в моей жизни целое событие: в июне я ездил в деревню в провинцию (к одному из моих знакомых). Я, конечно, еще помню, что когда-то подобные поездки никак не могли считаться событиями. Полагаю, что не считаются они таковыми у вас в Европе и по сию пору. Да мало ли что было у нас когда-то и что в Европе еще есть! Двести, триста верст у нас теперь не шутка. Расстояния в Ро…
«Есть несравненная прелесть в этих осенних днях, серых и прохладных, когда, возвращаясь из города на дачу, встречаешь только одних ломовых, нагруженных мебелью прочих запоздавших дачников. Уже прошли сентябрьские ливни, переулки между садами стали грязны, сады желтеют и редеют, до весны остаются наедине с морем. Вдоль дороги, среди садовых оград и решеток, только и видишь теперь, что закрытые фрук…
«Лукьян Степанов приехал в светлый сентябрьский день к помещице Никулиной. До его хутора верст пятнадцать, лошадьми он дорожит как зеницей ока. Значит, приехал он по важному делу. Гнедой жеребец, сверкая глазами, тяжело влетел во двор, к сараю, где еще до сих пор слезают те, что не решаются слезать у крыльца. Лукьян Степанов сидел на беговых дорожках, на голой доске…»
Повести «Потолок поднимайте, плотники» и «Симор. Вводный курс» входят в сэлинджеровский цикл о семействе Глассов и являются ключом к пониманию его «Девяти рассказов». Оба произведения посвящены фигуре Симора Гласса – старшего из семи братьев и сестер, философа и поэта, чье загадочное самоубийство взволновало не только членов его вымышленной семьи, но и реальных читателей по всему миру. Повествован…
«На дворне и на деревне долго не верили, будто идет какая-то комета…»
«Была осень. Шли дожди, улицы Берлина были полны раскрытыми зонтиками и мокрыми верхами экипажей, блестели асфальтом, точно черное зеркало…»
«Дом был полон гостей, – гости бывали часто и гостили подолгу, – светлая морозная ночь сверкала звездами за мелкими стеклами старинных окон. К кафельным печкам подойти было нельзя – так накалили их. По всем комнатам горели праздничные лампы, в самой дальней, диванной, даже люстра, мягко игравшая хрусталем, смугло-золотистым от времени. В гостиной сдавали на трех зеленых столах, за высокими канделя…
Шедевр военной прозы «Волоколамское шоссе» переведен на десять языков. В нем ярко описываются страшные дни обороны Москвы во время Великой Отечественной войны… Романом зачитывался Эрнесто Че Гевара, а Фидель Кастро, отвечая на вопрос, кого из героев Второй мировой войны он считает своим кумиром, не задумываясь сказал: «Баурджана Момыш-улы – героя книги Александра Бека «Волоколамское шоссе».