Книги жанра литература 20 века
«Когда Эдуард Рабан, пройдя через подъезд, вошел в амбразуру двери, он увидел, что идет дождь. Дождь был маленький…»
Страсть лишает сна и покоя, ослепляет и заставляет страдать. Именно этому неконтролируемому, иступленному чувству посвящены новеллы Цвейга – их сюжеты, полные драматического напряжения, раскрывают всю остроту душевных переживаний. Каждый рассказ одновременно восхищает и повергает в ярость, поражает воображение и заставляет спорить с автором. А в героях Цвейга мы и сейчас, почти столетие спустя, уз…
Легендарная «Трилогия желания» – самое масштабное по размаху и замыслу повествование о жестоком мире бизнеса и больших денег, в основу которого легла биография американского железнодорожного магната Чарлза Йеркса. Главный герой романов «Финансист», «Титан» и «Стоик» Фрэнк Каупервуд, обычный паренек из маленького провинциального городка, благодаря гениальному деловому чутью становится одним из самы…
Жемчужина творческого наследия Уильяма Стайрона. Роман, который лег в основу сценария изумительного одноименного фильма с Мерил Стрип в главной роли, удостоенного премии «Оскар». Какова цена выживания человека в аду нацистских концлагерей? Палачи из Освенцима заставили молодую польку Софи сделать страшный выбор… Прошли годы, Софи давно переселилась в Америку и на первый взгляд вполне счастлива. Но…
Бессмертная, раздерганная на цитаты буквально от первого до последнего слова дилогия о похождениях неотразимого авантюриста Остапа Бендера «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Удивительная, полная сочных подробностей энциклопедия жизни и нравов США 1930-х – «Одноэтажная Америка». Ироничная история ставшего невидимкой служащего Филюрина – «Светлая личность». Оставшийся незавершенным из-за ценз…
«Зачем иду я к ней, к этой странной и вдобавок беременной женщине? Зачем завязал и поддерживаю это ненужное и даже противное знакомство? Встретились вчера в Леонтьевском, и опять – радостная улыбка, минута несвязного, неловкого разговора, а затем крепкое рукопожатие и просьба…»
«Я взялся за дверную ручку, потянул ее к себе – и тотчас же заиграл оркестр. За раскрытым окном шли назад лунные поля – дом стал бегущим поездом. Я тянул то крепче, то слабее – и, необыкновенно легко согласуясь с моим желанием, то тише, то громче, то торжественно ширясь, то очаровательно замирая, звучала музыка, перед которой была ничто музыка всех Бетховенов в мире…»
«… Люди делятся на тех, кто доживает до пенсии, и на остальных. Пенсия – это сумма денег, которую безвозмездно выплачивают в период между окончанием работы и окончанием жизни. Человек, которому платят за то, чтобы он не работал, называется пенсионером. Пенсионеры бывают союзного значения, республиканского значения, местного значения и те, кто значения не имеют. А старость надо уважать, хотя бы пот…
«Вечером, когда ты, кажется, окончательно решил остаться дома, надел халат, сидишь после ужина за освещенным столом и занялся такой работой или такой игрой, закончив которую обычно ложишься спать, когда погода на дворе стоит скверная, так что сам бог велит не выходить из дому, когда ты уже так долго просидел за столом, что своим уходом сейчас удивил бы, когда и на лестнице уже темно и парадное зап…
«Студент был с большим, ровным носом, весь как будто деревянный, прямоугольный, высокий, носил длинный широкоплечий сюртук темно-зеленого сукна, узкие (совсем военные) панталоны со штрипками, щегольские николаевские ботинки. Студент был постоянным гостем, своим человеком во многих богатых гостиных, – всегда оживленный, готовый на любезность, на услугу, тело держащий в постоянном наклоне вперед, си…
Лауреат Нобелевской премии Джон Голсуорси хорошо известен в нашей стране как автор знаменитой «Саги о Форсайтах». Однако его перу принадлежат не менее замечательные новеллы, рассказы и маленькие повести, проникнутые юмором, мягкой лиричностью и романтизмом. «Цвет яблони» – повесть из сборника «Пять рассказов».
Эта книга давно стала классикой – классикой литературы и классикой педагогической мысли. Драматичная и в то же время светлая, жизнеутверждающая, она увлекает читателей самых разных возрастов, поистине от мала до велика. И конечно же, она не устаревает. Это история о том, как в суровые годы, в тяжелейших условиях замечательные педагоги и просто хорошие люди спасали беспризорников, возвращали их к н…
«Было очень раннее утро, улицы были чисты и пустынны, я шел на вокзал…»
«Прокофий лежит на нарах под полатями уже третий год: высохли ноги. Деревня в завале, по косогорам над оврагами. Места глухие, богом забытые. Да еще рабочая пора. Окрестные поля, усеянные копнами, голы и желты, похожи на песчаную пустыню, а в деревне ни души, только старики и дети. Нагоняя дремоту, поют петухи. Скучно, как тоскующий немой, мычит на выгоне телкенок. В тени от пунек дремлют, смахива…
«– Вам что-нибудь по хозяйству или гробик? На Базарной улице всем торгуют: тут магазины красного товара, часовой магазин, аптекарский магазин, москательные и колониальные лавки, скобяные, посудные, а ещё дальше, совсем возле базара, те растворы и сараи, где выставлены наружу метла, гробы, лопаты, грабли, новые, черно-блестящие по втулкам колеса…»