Книги жанра литература 20 века
«Доктору Чудинову надоела его городская квартира, с зеркалами и альбомами для развлечения посетителей, опротивели и сами пациенты: вновь заболевшие – испуганные, бестолковые; старые, уже привыкшие – уныло-покорные. И все они казались Чудинову ужасно невежественными, неразвитыми, с детской наивностью, которая так не шла к усатым взрослым лицам…»
Париж «золотых двадцатых» для миллионов читателей всего мира навеки останется «Парижем Хемингуэя» – городом, где, не имея за душой лишнего гроша, можно жить, работать и быть счастливым. Десятилетиями это произведение публиковалось по изданию 1964 года, вышедшему спустя три года после смерти писателя. Однако внук и сын писателя Шон и Патрик, проделав огромную работу, восстановили подлинный текст ру…
В недалеком будущем пациенты реабилитационной клиники Эннет-Хаус и студенты Энфилдской теннисной академии, а также правительственные агенты и члены террористической ячейки ищут мастер-копию «Бесконечной шутки», фильма, который, по слухам, настолько опасен, что любой, кто его посмотрит, умирает от блаженства. Одна из величайших книг XX века, стоящая наравне с «Улиссом» Джеймса Джойса и «Радугой тяг…
«Вырваться из жалкого состояния легко, наверно, даже нарочитым усилием…»
Главный герой, связанный помолвкой с юной соотечественницей, знакомится с красавицей американкой, наследницей громадного состояния. С каждым днем положение становится все более двусмысленным – понятно, что ничем хорошим эта история закончиться не может… Впервые русский читатель получил возможность познакомиться с переводом романа, сделанным по наиболее полному академическому изданию. Текст дополня…
«Император Павел дремал у открытого окна. В послеобеденный час, когда пища медленно борется с телом, были запрещены какие-либо беспокойства. Он дремал, сидя на высоком кресле, заставленный сзади и с боков стеклянною ширмою. Павлу Петровичу снился обычный послеобеденный сон…»
«Тяжелые времена переживала земля русская в последние годы царствования Бориса Годунова. В течение всего лета 1601 года шли проливные дожди, не давая вызреть хлебам; в средине же августа, под праздник Успения Богородицы, побило морозом весь хлеб на корню. Прошлогодние запасы дали еще земледельцу прожить впроголодь до весны и засеять поля старым зерном; но за первым недородом последовали два года с…
«В лето от Рождества Христова 1604-е, в знойный июньский полдень, украинскою степью к днепровским порогам пробирались два всадника. Степные травы были так высоки и пышны, что всадники то вовсе в них исчезали, то выплывали опять по пояс. Безбрежная девственная степь кругом была совсем безлюдна, но там и сям паслись стада ланей, сайг, оленей, которые, при приближении непрошеных гостей, пугливо разбе…
«Шестую неделю уж названный сын московского царя Ивана Васильевича Грозного, царевич Димитрий, с пятнадцатитысячной ратью будущего тестя своего, сендомирского воеводы Юрия Мнишека, осаждал древнерусский Новгород-Северск, – и все безуспешно. От самого города, правда, осталось одно только пепелище. Теперь оно было занесено снегом; там и сям лишь уныло чернели остовы дымовых труб, точно взывая к небу…
Историческая повесть для юношества из времен царя Алексея Михайловича.
«Летом жили дети в теплых краях, на берегу моря. Не на самом берегу, а все-таки близко. Перед домом сад. А в саду – ручеек по камням течет. И песок у ручейка – желтый, будто на солнце загорел…»
«У нас во дворе живет американец. Это маленький седенький старичок, такой маленький, что мне и то будет только по плечико. А родился он в 1861 году – за десять лет до Парижской коммуны. Попробуйте, посчитайте, сколько ему лет! Уж наверно два раза собьетесь…»
«Твой остов прям, твой облик жёсток, Шершавопыльный – сер гранит, И каждый зыбкий перекресток Тупым предательством дрожит…»
«Они чуть не столкнулись – оба шли так быстро. Подняли друг на друга глаза. Девушка, одетая скромно, даже бедно, первая заговорила: – Здравствуйте. Вы ли? – Наташа! Я бы и не узнал. Ну, да ведь так давно не видались. – Давно… правда… Вы – точно вчера это было. Точно вам семнадцать лет. – Тем лучше. А мне ведь уже за двадцать. Вы здесь живете, в Париже?..»
«В прошлом году мне посчастливилось найти у букиниста рукопись очевидца Отечественной войны 1812 г., которая затем и была выпущена в свет под заглавием: „Среди врагов“. На ловца и зверь бежит. Вскоре мне были присланы из провинции еще две рукописные тетради при следующем письме…»