Книги жанра русская классика
«Чаще всего она вдова пехотного капитана, и потому называет себя штаб-офицершей. Она толста, нечистоплотна, ходит целый день в широкой белой ночной кофте; лицо у нее красное, решительное, голос резкий, манеры и жесты воинственные. Любит пить кофе с кипячеными сливками и часто раскладывает пасьянс „могила Наполеона“. Сама с удовольствием ходит утром на базар, где давно уже, благодаря энергичности ф…
«Чаще всего она вдова пехотного капитана, и потому называет себя штаб-офицершей. Она толста, нечистоплотна, ходит целый день в широкой белой ночной кофте; лицо у нее красное, решительное, голос резкий, манеры и жесты воинственные. Любит пить кофе с кипячеными сливками и часто раскладывает пасьянс „могила Наполеона“. Сама с удовольствием ходит утром на базар, где давно уже, благодаря энергичности ф…
«Звали ее Димка. Она не раз уже сиживала в тюрьме, была в ссылке. Из ссылки бежала за границу. В 1902 году нелегально приехала в Россию по делам „Искры“ с поручением объехать юг и наладить связи. В Кременчуге ее арестовали и отправили в Киев…»
«Звали ее Димка. Она не раз уже сиживала в тюрьме, была в ссылке. Из ссылки бежала за границу. В 1902 году нелегально приехала в Россию по делам „Искры“ с поручением объехать юг и наладить связи. В Кременчуге ее арестовали и отправили в Киев…»
«По ветру юности» — сборник сочинений двух писательниц, поэтесс, живущих мечтами и верящих в чудеса. Стихотворения отображают самые искренние эмоции и теплые чувства. Никакой фальши, притворности, поддельности. Только чистая красота в ее истинном обличии.
Поэзия поэта русинского Закарпатья Василия Васильевича ГАЛАСА, члена Союза писателей России, Союза поэтов Санкт-Петербурга, Национального Союза Журналистов Украины — впечатляюще гениальна. Вот и очередная книга «ЛОГИЧЕСКИЙ ЦИКЛОН» — магическое летописание земного и вселенского, бренного и вечного. Убедитесь — оставшись наедине с новой книгой мастера поэтического слова. Приятных Вам мгновений.
«Вечерело; шторм снизил давление, но волны еще не вернули тот свой живописный вид, какой настраивает нас покровительственно в отношении к морской стихии, когда, лежа на берегу, смотрим в их зеленую глубину. Меж этими страшными и крутыми массами черного цвета стеклянно блестел выем, в тот же миг, как вы заметили его, взлетающий выпукло и черно на высоту трехэтажного дома. В толчее масс кружилась шл…
«Вечерело; шторм снизил давление, но волны еще не вернули тот свой живописный вид, какой настраивает нас покровительственно в отношении к морской стихии, когда, лежа на берегу, смотрим в их зеленую глубину. Меж этими страшными и крутыми массами черного цвета стеклянно блестел выем, в тот же миг, как вы заметили его, взлетающий выпукло и черно на высоту трехэтажного дома. В толчее масс кружилась шл…
Заканчивается декабрь. Скоро Новый год и Рождество. Дома и улицы городов украсили ёлки, фигурки ангелов и снеговиков, венки из еловых лап, разноцветные гирлянды – из сверкающих фонариков, блестящей мишуры и даже из старых новогодних открыток. Как приятно было когда-то получить такое красочное поздравление от друзей! А ещё в праздничные дни дети и родители вечерами уютно устраивались в гостиных и в…
"… Латыгин солгал, сказав Мине, что от Андроновых пойдет к Меркинсону: хотелось скрыть от жены, куда уйдут час или два времени. Выйдя от Андроновых, Латыгин сел на трамвай и поехал на другой конец города, тоже в предместье, на – скую улицу. Там жила Маша, тихая, скромная, робкая девушка, служащая на телеграфе, с которой «Моцарт» сблизился, сам не зная как. …"
«В октябрьской книжке „Военного сборника“ напечатаны собранные г. Семевским весьма интересные материалы для биографии графа Милорадовича. Заимствуем из них самые рельефные черты, определяющие нравственную и интеллектуальную физиономию этого популярного русского человека. За сим вслед поставим другой такой же очерк, представляющий Алексея Петровича Ермолова…»
«Была глубокая ночь. Ярко и молчаливо сверкали звезды. По широкой тропинке, протоптанной поперек каолиновых грядок, вереницею шли солдаты, Они шли тихо, затаив дыхание, а со всех сторон была густая темнота и тишина. Рота шла на смену в передовой люнет. Подпоручик Резцов шагал рядом со своим ротным командиром Катарановым, и оба молчали, резцов блестящими глазами вглядывался в темноту. Катаранов, пр…