Книги жанра ЛитРес: чтец
«Нижеследующую не совсем обыкновенную историю рассказывала нам, еще в 1922 году, одна милая, пожилая русская эмигрантка. Позднее, лет через пять-шесть, эту историю подтвердила другая русская дама, живая ее свидетельница. Удобства и спокойствия ради, назовем первую г-жой X., вторую г-жой Z…»
«Весь этот день – тусклый, беззвучный осенний день – я ехал верхом по необычно пустынной местности, над которой низко нависли свинцовые тучи, и наконец, когда вечерние тени легли на землю, очутился перед унылой усадьбой Эшера. Не знаю почему, но при первом взгляде на нее невыносимая тоска проникла мне в душу. Я говорю: невыносимая, потому что она не смягчалась тем грустным, но сладостным поэтическ…
«…на каком же основании г. Соловьев берется писать о женщине, которую так мало знает, и об ее деле, которого совсем не знает?.. Единственно на основании своих личных чувств и мнений?.. Но, если эти чувства и эти мнения менялись, подобно флюгерам, и в разные времена высказывались разно, – которым же заявлениям г. Соловьева надо верить? Он, без сомнения, может сказать, что тогда он ошибался, увлекал…
«…на каком же основании г. Соловьев берется писать о женщине, которую так мало знает, и об ее деле, которого совсем не знает?.. Единственно на основании своих личных чувств и мнений?.. Но, если эти чувства и эти мнения менялись, подобно флюгерам, и в разные времена высказывались разно, – которым же заявлениям г. Соловьева надо верить? Он, без сомнения, может сказать, что тогда он ошибался, увлекал…
«…на каком же основании г. Соловьев берется писать о женщине, которую так мало знает, и об ее деле, которого совсем не знает?.. Единственно на основании своих личных чувств и мнений?.. Но, если эти чувства и эти мнения менялись, подобно флюгерам, и в разные времена высказывались разно, – которым же заявлениям г. Соловьева надо верить? Он, без сомнения, может сказать, что тогда он ошибался, увлекал…
«…на каком же основании г. Соловьев берется писать о женщине, которую так мало знает, и об ее деле, которого совсем не знает?.. Единственно на основании своих личных чувств и мнений?.. Но, если эти чувства и эти мнения менялись, подобно флюгерам, и в разные времена высказывались разно, – которым же заявлениям г. Соловьева надо верить? Он, без сомнения, может сказать, что тогда он ошибался, увлекал…
«Предметом нашей статьи будут педагогические собрания, устроенные еще в 1859 г. при Второй С.-Петербургской гимназии по предложению гг. Редкина, Чумикова и Паульсона. Они существуют уже три года, и в эти три года, конечно, чем-нибудь могли заявить свою деятельность. Редакция журнала „Учитель“! обещает представить о ней подробную записку. Не имея цели в настоящее время знакомить читателей со всеми …
«Предметом нашей статьи будут педагогические собрания, устроенные еще в 1859 г. при Второй С.-Петербургской гимназии по предложению гг. Редкина, Чумикова и Паульсона. Они существуют уже три года, и в эти три года, конечно, чем-нибудь могли заявить свою деятельность. Редакция журнала „Учитель“! обещает представить о ней подробную записку. Не имея цели в настоящее время знакомить читателей со всеми …
Нет, никогда не постичь японцу русского человека. То, что для наших мужиков – норма, самураев просто в ступор вгоняет. Ну, не улетела с «Дасоку» во время заварухи бригада техников-криогенщиков Коли Бутова, ну, придумали ребята как вытащить линкор из безнадежной ситуации да заодно и сайтенам, захватившим Империю Пяти Солнц, по титановым сусалам надавать, – что ж тут особенного? Не бросать же в косм…
Представьте себе утро современного мегаполиса: город просыпается, а вместе с ним – суета: люди спешат на работу, все в округе начинает движение. Наверняка не сразу вообразишь, как это выглядело в столицах Северной и Южной Сун. Колорит Кайфэна и Линьаня передан чайными, рынками, портами, людными площадями. Чем занимались жители этих процветающих столиц? Вспоминали Конфуция, слагали стихи, путешеств…
Русский сказочник Павел Петрович Бажов (1879–1950) родился и вырос на Урале. Из года в год летом колесил он по родным местам, и в Уральском краю едва ли найдется уголок, где бы ни побывал этот добытчик устного речевого золота и искатель самородных сказаний. Везде-то он с интересными людьми знался, про жизнь слушал и во все вникал. День и ночь работал сказочник. И на белых листах распускались неувя…
Враги не дремлют и жаждут избавиться от единственной светлой. Попадет ли она в ловушку прошлого? Сумеет ли спасти возлюбленного, разберется ли своим сердцем, в котором царят двое мужчин? И смогут ли они поделить ее и остаться в живых? Маски сброшены, зло вышло из тени и готово нанести удар. Не только мир светлой Дарии больше не останется прежним, темных тоже ждут серьезные перемены.
Иногда, чтобы победить, нужно проиграть. А иногда и вовсе умереть. И даже душу отдать «за други своя». Командор в конце концов осознает, что должно быть сделано: надо умереть, чтобы выжить, и уйти, чтобы остаться. Тогда орден все равно будет! Не только в галактиках – во вселенных!
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библи…
«Воробьевы горы. Начало сентября; уже начинается золотая осень. Погожий солнечный день. К краю обрыва подходят двое: Николай Глуховцев и Ольга Николаевна, девушка лет восемнадцати. Глуховцев в красной русской рубахе, поверх которой накинута серая студенческая тужурка, и в летней фуражке с белым верхом; девушка в легкой летней блузе с открытой шеей; верхнюю драповую кофту держит на руке ее спутник.…