Книги жанра очерки
Фельетон написан в связи с подготовкой к выборам в IV Государственную думу. В предвыборной кампании Воровский принимал участие не только на страницах печати, но и прежде всего как руководитель бюро, образованного Одесским партийным комитетом для ведения избирательной кампании.
«Дружеская гармония между главой правительства и представителями московского биржевого комитета была на мгновение поколеблена неделикатной фразой г. Рябушинского о „некультурных“ приемах воздействия власти на массы…»
«У господ октябристов оригинальная черта: они умеют сочинять великолепные отвлеченные положения, а в практических вопросах поступают „по Пуришкевичу“. Так, депутат Шидловский изобрел весьма либеральную формулировку национализма. „Национализмом, – заявил он, – должен считаться лозунг, вокруг которого можно объединить всех граждан данной страны, установив для каждого такие условия, при которых он по…
«За подъемом было «успокоение», за успокоением упадок, и упадок этот был настолько глубок, что наша общественность уже несколько лет барахтается в грязи. Самым характерным фактом этого реакционного декаданса является какая-то повальная атрофия нравственного чувства. «Порвалась связь времен». Все то, что прежде являлось сдерживающим Моментом в жизни и деятельности даже наиболее слабых и неустойчивы…
«Книга Корфа убедила меня еще более в мнении моем о Сперанском. Он был не государственный человек, не из числа тех избранных, которые назначаются промыслом для прочного преобразования государства. Он был в высшем значении слова чиновник, деятель с большими способностями, но не творческими, а второстепенными…»
Поводом к написанию фельетона явилось очередное решение думской комиссии по борьбе с пьянством.
«Ривароль, французский автор, известный в республике словесности по прекрасному переводу Данте, Рассуждению о всеобщем употреблении французского языка, мелкому лексикону великих мужей и по многим другим произведениям, был одарен большим остроумием. По мнению французов в уме Ривароля была и сила Монтескье, и пылкость Дидерота, и тонкость Фонтенеля, и острая живость Пирона…»
«Александр Яковлевич Булгаков, хотя собственно и не принадлежал ни Арзамасу, ни литературной деятельности нашей, был не менее того общим нашим приятелем, то есть Жуковскому, Тургеневу, Дашкову, мне и другим. Он был, так сказать, членом-корреспондентом нашего кружка…»
«Написанное мною стихотворение „Поминки по Бородинской битве“ дало мне мысль перебрать в голове моей все, что сохранилось в ней из воспоминаний о том времени. 1812 год останется навсегда знаменательною эпохою в нашей народной жизни. Равно знаменательна она и в частной жизни того, кто прошел сквозь нее и ее пережил. Предлагаю здесь скромные и старые пожитки памяти моей…»
«Приятели графа А. А. Бобринского – а их много – были на-днях неожиданно поражены известием о скоропостижной кончине его, последовавшей в Смеле, поместье, ему принадлежавшем, в Киевской губернии. Электрическая сила телеграфа, так же внезапная и быстрая, как и самая смерть, не дает времени ни приготовиться к удару, ни опомниться…»
«В одном письме Карамзин говорит Дмитриеву: «ты мастер жить»: и мог это ему сказать с некоторою завистью. Карамзин вообще не имел этого мастерства. Он не старался сглаживать свой путь и осыпать его мягким песком и цветами. Он всегда был озабочен чем-нибудь и кем-нибудь: и никогда не отгонял от себя эти заботы. Можно сказать, что он до самой кончины своей кое как перебивался, чтобы с году на год св…
«Случайно напал я (говорю случайно, потому что очень трудно, если и несовершенно невозможно, следить вне России за общею Русскою журнальною деятельностию), случайно напал я на статью в журнале, в которой, между прочим, сказано, что «Москва 805 года была совершенною провинциею в сравнении с Петербургом; что она, полная богатым барством, жила на распашку, хлебосольничала и сплетничала; политические …
«С некоторого времени смерть деятельно очищает вершины Французского общества и похищает с них имена, сиявшие с большим блеском. Сколько политических, воинственных, литературных переростков низвергнуто в короткое время её неумолимою косою! Подумаешь, что она, как Тарквиний, предпочтительно ссекает на жатве жизни колосья, переросшие прочих. После многих похищений со сцены мира, смерть поразила Франц…
«Мы выехали из Кракова в 7 часов утра: до Велички час дороги по шоссе, то есть одна миля. Начальник места выдает билет для осмотра. С этим билетом являешься к соляному кратеру, сажают тебя на тесемочные сиделки и опускают в бездну. Это ниспарение продолжается около двух минут. В первом этаже нет работы. Во всех этажах около 1200 работников: две трети из них работают днем, одна ночью…»
«Наш батальон вступал в село. Пыль походных колонн, песок, разметанный взрывами снарядов, пепел сожженных немцами хат густым налетом покрывали шершавые листья кукурузы и спелые несобранные вишни. Застигнутая врасплох немецкая батарея второпях ударила с пригорка по головной заставе зажигательными снарядами…»