Книги жанра семейные хроники
XIV век – переломное время. Одно из самых мрачных и загадочных столетий не только во французской, но и в европейской истории. Время «авиньонского пленения» пап, Столетней войны, пандемии «Черной смерти», которая унесла жизни трети населения Европы, короткой и кровавой Жакерии и расцвета множества причудливых ересей. Время насилия и беззакония, голода и разорения, безверия и уныния. Но жизнь продол…
Марина Арсеньевна – дочь поэта Арсения Тарковского и сестра кинорежиссера Андрея Тарковского – пишет об истории семьи, о детстве, о судьбе родителей и сложном диалоге отца и сына – Арсения и Андрея Тарковских, который они вели всю жизнь. «Я пришла к убеждению, что в своих рассказах-воспоминаниях должна говорить всю правду, какой бы горькой она ни была. Осколки, когда их берешь в руки, больно ранят…
1970-е годы. Сибирь. Белая тайга долины реки Издревой. Шумит каменистыми порогами Иня...
– А почему портрет не закончил, дед? – спросили мы. – Ну… почему-почему. Как объяснишь-то. Это же жизнь целая…
Уважаемый читатель! Перед тобой сборник воспоминаний человека, прошедшего длинный жизненный путь. Я хотел вспомнить те эпизоды, которые оставили неизгладимый след в моем сознании, хотел, чтобы мой народ и, в первую очередь, мои потомки знали, как мы жили, о чём мечтали, за что и как боролись…
Представленная читателю книга «Из поколения в поколение» охватывает один из самых сложных и динамичных периодов развития человечества с середины 19 века и до наших дней. Автор рассказывает о возникновении рода Смирновых, их участии в истории России и СССР, становлении системы внешнеэкономических связей, банковской деятельности. Книга содержит много интереснейших фактов о событиях и людях того врем…
Книга Елены Владимировны Добужинской «Сто два года» не мемуары и даже не воспоминания об отце, о семье, детях и друзьях. Это увлекательный, часто смешной, порой грустный и даже жесткий рассказ о жизни ее семьи в тяжелые годы советской власти и после развала СССР. Сама Елена Владимировна очень бы хотела адресовать книгу не только зрелым, но, особенно, молодым читателям, так мало, к сожалению, знающ…
Эта книга – подробная хроника нескольких лет жизни того семейства, в котором родился и до отроческого возраста воспитывался Пушкин, а затем, с годами, волей-неволей сделался главой семьи. В письмах Надежды Осиповны и Сергея Львовича мы находим такие детали их житейского, их повседневного домашнего распорядка, в которых запечатлен дух времени, понятия и обыкновения людей светского круга, к которому…
Эта книга – уже третье по счету издание представителей знаменитого рода Голицыных, подготовленное редакцией «Встреча». На этот раз оно объединяет тексты воспоминаний матери и сына. Их жизни – одну в конце, другую в самом расцвете – буквально «взорвали» революция и Гражданская война, навсегда оставив в прошлом столетиями отстроенное бытие, разделив его на две эпохи. При всем единстве незыблемых фам…
Андре Моруа, классик французской литературы XX века, автор знаменитых романизированных биографий Жорж Санд, Бальзака, Виктора Гюго, Шелли и Байрона, считается подлинным мастером психологической прозы. Он создал целый литературный пантеон. И особое место в нем занимает тройной портрет: генерала Дюма Дави де ля Пайетри и двух знаменитых Александров – Дюма-отца и Дюма-сына. Это также портрет девятнад…
Эпистолярный дневник сестры Пушкина, который она вела с перерывами в 1831 – 1837 годах, сегодняшним читателем воспринимается как своего рода семейный роман, правдиво и занимательно повествующий о жизни обыкновенного во многих отношениях, и в то же время, пожалуй, самого легендарного из всех русских дворянских семейств – семейства Пушкиных. «Я – сама откровенность», – заметила как-то Ольга Сергеевн…
Своеобразен, порою странен бывает взгляд человека, пережившего своё поколение, на современный мир. Геннадий Пискарёв считает, что он лично пережил как бы три поколения: отцов, своих одногодков и собственных детей. И ему есть, что сказать, познавшему и взлёты, и падения, и твёрдо убеждённому: прошлое, настоящее и будущее в глазах Бога всего лишь миг.
Чем дальше, тем яснее ощущение, что все мы – дети чудом уцелевших. Главным образом это касается европейского, и прежде всего еврейского населения, и, наверное, в первую голову литваков, – литовского еврейства, из которого в Холокост спаслась едва десятая часть. Сами уцелевшие наперечет, и одна из этих немногих – Ирена Вейсайте. Девочкой-подростком она бежала из каунасского гетто, чтобы прожить дли…
«Когда сегодня переписываю давние свои заметки, несмотря на гласность и перестройку, не очень верю, что кто-то прочтет их не в машинописных страницах, а книгой. Потому оставляю все как есть, как было. Стремлюсь оставаться до конца, до предела искренним, честным, ничего не соврать, нигде не покривить душой, не приукрасить себя. Не смешивать сегодняшних и тогдашних своих мыслей и ощущений, не рисова…
Рассказ о путешествии на поезде из Ташкента в Москву, о проводнике и попутчиках, видах из окна и покупке шоколада в Куйбышеве.