Пустые котлы. Как справиться с депрессией с помощью магии и ритуала

Глава 1. Определение депрессии

Депрессия – это состояние, которое трудно определить. Ученые пытались описать его со своей, технической стороны, а поэты – со своей. Депрессию можно изучать с эмоциональной, духовной и биохимической точки зрения, но независимо от того, какие слова используются для ее описания, депрессия – это то, о чем вы получите наиболее точное представление, если испытаете на себе.

Вот как большое депрессивное расстройство понимается в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам. (DSM, как его сокращенно называют, – это невероятно большая книга, в которой изложены современные представления о том, как диагностировать и определять всевозможные психические состояния с медицинской точки зрения.)

Человек должен испытывать пять или более следующих симптомов в течение одного двухнедельного периода, и хотя бы один из симптомов должен быть либо 1) подавленным настроением, либо 2) потерей интереса или удовольствия.

• Подавленное настроение большую часть дня, почти каждый день.

• Заметное снижение интереса или удовольствия от всех или почти всех видов деятельности большую часть дня, почти каждый день.

• Значительная потеря веса при отсутствии соблюдения диеты, или набор веса, снижение или повышение аппетита почти каждый день.

• Замедление мышления и снижение физической активности (которое могут наблюдать другие люди, а не просто субъективное ощущение беспокойства или заторможенности).

• Усталость или потеря энергии почти каждый день.

• Чувство собственной никчемности, чрезмерной или неуместной вины почти каждый день.

• Снижение способности думать или концентрироваться, или чрезмерная нерешительность, почти каждый день.

• Повторяющиеся мысли о смерти, повторяющиеся суицидальные мысли без конкретного плана, попытка самоубийства или конкретный план совершения самоубийства[7].

Не всем это определение кажется очень уж полезным. Оно предоставляет множество возможностей для маневра, что может привести к неправильной постановке диагноза людям, которые страдают от совершенно других заболеваний. Кроме того, это определение трудно для чтения и понимания, особенно если вы уже страдаете от «заторможенного мышления». Список симптомов, которые в него включены, «может иметь более одной причины, и эти причины могут не поддаваться стандартным методам лечения», – утверждает психиатр Бик Ванк[8].

Обычный английский язык тоже не очень помогает в описании депрессии, потому что депрессия – понятие неоднозначное и трудноуловимое. «Думаю, это свидетельствует о бедности английского языка, если мы используем одно и то же слово для описания чувств пятилетнего ребенка, когда его игру в бейсбол отменили из-за дождя, и чувств человека, который собирается прыгнуть с моста, потому что его жизнь стала невыносимой и мучительной», – сказал писатель Эндрю Соломон в интервью 2014 года[9]. «Это слово используется для описания такого широкого спектра переживаний, что людям, имеющим дело с острой клинической депрессией, иногда трудно передать, насколько их состояние отличается от состояния человека, которому просто грустно». Это делает депрессию неуловимо скользкой, потому что трудно уверенно установить, что подразумевается под этим словом. Клинические и научные определения точны отчасти потому, что ограничены; так и работают слова. Депрессия сопротивляется слишком узким и конкретным определениям, и поэтому нужно исписать множество страниц, чтобы объяснить, что вообще подразумевается под этим словом.

Тем не менее попытки дать клиническому диагнозу более узкое определение не дадут нужного результата, потому что депрессия проявляется по-разному, и многие ее симптомы похожи на то, что обычный человек может испытывать в неудачный день. Социальный работник Барбара Рейчел перечислила симптомы, при которых человеку может понадобиться помощь, чтобы справиться с ситуацией: «подавленное настроение каждый день с заметным снижением удовлетворения от деятельности, которая раньше приносила удовольствие; изменения в питании с потерей или набором веса; бессонница или недосыпание каждый день; заторможенное или возбужденное состояние; ощущение огромной усталости; чувство никчемности или неуместной вины; трудности с концентрацией или принятием решений; и самое серьезное – повторяющиеся мысли о смерти, планы совершить самоубийство или неудачные попытки суицида». Рейчел пояснила, что в одиночку с этими симптомами, взятыми вместе, человеку трудно справиться. «Все эти симптомы вызывают серьезные нарушения в деятельности – например, мешают на работе, при уходе за домом или за собой. Все они могут возникнуть в ответ на тяжелую утрату и в этом случае считаются нормальной реакцией, но если продолжаются длительное время или вызывают глубокое беспокойство, это говорит о том, что мы столкнулись с проблемой».

Шивон Джонсон, писательница и ведьма из Англии, «страдала от плохого настроения, затуманенного сознания, социальной изоляции, отсутствия энергии, нежелания ухаживать за собой, бессонницы и раздражительности, суицидальных мыслей, переедания и отчуждения от жизни. Окружающие объясняли это целым рядом причин, включая глистов». На сегодняшний день невозможно точно определить причины и симптомы депрессии. Невероятно обидно, если симптомы не поддаются диагностике, потому что диагноз дает надежду на излечение. Я не знаю, каким рабочим определением пользовались профессионалы, когда Джонсон впервые обратилась за медицинской помощью, но ее история говорит, что состояние, которое трудно определить, не менее трудно диагностировать.

Кроме того, человек может не согласиться с мыслью, что находится в депрессии. «Если вы не опытный прорицатель и можете просто спросить, не пытайтесь сами определить, в депрессии ли человек и какого она рода», – предупреждает шаман Равен Кальдера. «Для начала прислушайтесь к тому, что он вам говорит. Вы можете спросить: «Чувствуете ли вы себя подавленным? Есть идеи, почему это так?» Депрессия – щекотливая тема, и трудно обойти стороной собственное мнение человека на этот счет. Если вы опытный прорицатель, в вашей системе гадания должен быть какой-то способ выявить клиническую депрессию, возможно в определенном контексте. Я мысленно отмечаю соответствующую карту в одной из моих колод Таро и спрашиваю богов и духов, можно ли мне считать ее индикатором клинической (и, вероятно, биохимической) депрессии, а затем прошу интуитивно направить меня к использованию этой колоды, если клиент должен услышать такое послание. Если эта карта выпадает в раскладе, я знаю, что это важный знак, и мне следует обратить на него внимание».

Чем депрессия точно не является, так это заурядной грустью, которую обычно можно просто стряхнуть, или чувством справедливой вины. Депрессия часто сопровождает человека на протяжении всей жизни: по меньшей мере половина людей, переживших один период депрессии, переживают второй, а у еще большей части тех, кто имел депрессию дважды, происходит третий рецидив. В последнем предложении можно отыскать две хорошие новости: первая заключается в том, что половина людей, переживших депрессию, больше никогда с ней не столкнутся, а вторая – в том, что депрессия в любом случае не убивает большинство людей. Прожить полноценную жизнь можно даже в том случае, если депрессия посетит вас не один раз, и многие люди довольно хорошо научились с ней справляться.

Депрессия – это «то, с чем мне приходится иметь дело постоянно», – говорит Кортни Вебер, ведьма, практикующая на северо-западе США. «Негативные мысли в моей голове, соответствующие поступки, такие как ругань на собаку, просто возникают из ниоткуда. Я вспоминаю дурные поступки, которые совершила в прошлом, и это доказывает мне, что я плохой человек. Нет, это не так; болезнь пытается меня обмануть. Я бы не стала осуждать ребенка за плохое поведение; я бы спросила, что не так в его жизни», а оценивать самого себя более сурово – значит применять двойные стандарты.

Травмы также могут передаваться из поколения в поколение. Как выяснила Кортни Вебер, ее прабабушка была одинокой матерью, чья жизнь была полна «ужаса и печали» – она внушила бабушке, что нужно забыть про собственную жизнь и заботиться о семье самостоятельно. «Она вселила страх в свою дочь: ты должна выйти замуж, нельзя остаться одной. В то время это означало, что ей нужно соответствовать стандартам красоты, что привело к одержимости худобой и странным отношениям с едой, которые передались дальше по наследству». Дело не столько в том, страдали ли от депрессии ваши предки, сколько в том, сталкивались ли они с психологической травмой, которая может способствовать развитию заболевания. Даже если прабабушка Вебер вынесла свою боль, не испытывая депрессии, уроки, которые она усвоила и передала следующему поколению, имели долгосрочные последствия, которые растянулись на долгие годы. Добавьте сюда уроки и примеры, полученные от других предков, и в результате могут возникнуть условия, благоприятные для зарождения депрессии.

«Когда мне было около тридцати, я понял, что некоторые вещи не изменить», – говорит Джошуа Тенпенни, язычник, живущий на северо-востоке США. «Поэтому я сосредоточился на том, что изменить все-таки можно», например, развиваю умственную дисциплину, чтобы ориентироваться в жизни, когда желание и мотивация отсутствуют. Эта болезнь не становится хронической для всех, кто с ней сталкивается, но у многих людей симптомы повторяются, а в самых тяжелых случаях она может совершенно выбить из нормального ритма жизни. Но это не означает, что надежды нет. Не означает, что жизнь лишена счастья или смысла. Даже если депрессия носит хронический характер, с ней можно справиться, ее можно преодолеть. Если у вас есть склонность к отчуждению от мира и изоляции, важно заранее наметить план действий, который другие люди помогут вам осуществить, когда будет необходимо. Опасно полагаться только на самого себя.

Есть ли у депрессии цель? «Я думаю, это просто сбой, – говорит Тенпенни. – Условия жизни в современном мире могут ее усугубить. Я не думаю, что у нее есть какой-то смысл, но из любого опыта можно извлечь уроки, в том числе из страданий. Это помогает сочувствовать другим людям и лучше их понимать, но этому довольно легко научиться. Идея о высшей цели не имеет для меня смысла».

Поиск причины депрессии многим людям кажется важным делом, но зачастую он не дает никаких плодов. Существует мнение, что нечто легче контролировать, если мы можем поместить его в контекст, но поиск причины в каком-то смысле означает, что мы ищем виновных. Во время депрессии желание найти виноватых, как правило, приводит к одному из двух выводов, а иногда и к их комбинации: а) я ужасный человек, который заслуживает всех страданий, которые на меня обрушились, и б) все остальные – ужасные люди, которые относятся ко мне несправедливо. Беспорядочные, сумбурные и повторяющиеся мысли и негативное отношение к себе могут превратить эти поиски в тяжкую ношу и непреодолимую преграду. Абсолютно нормально хотеть выяснить, что привело к такому переживанию, но если сказать человеку, что у него рак легких, потому что в течение сорока лет он выкуривал по пачке в день, это ведь не поможет вылечить болезнь, не так ли?

Депрессия не означает, что человек автоматически задумывается о самоубийстве или впадает в зависимость от одного или нескольких наркотиков, но эти риски вполне реальны, особенно для людей, у которых нет других способов справиться. Те из нас, кто не раз сталкивался с этим недугом, обычно лучше распознают его признаки: зацикленность на негативных воспоминаниях, неожиданные эмоциональные всплески, ухудшение способности ясно мыслить или выполнять даже самые простые задачи. Есть свидетельства, что пожилые люди в среднем более счастливы[10], что наводит меня на мысль, что в конце концов я достигну момента, когда смогу положить конец своим страданиям. Это не тот вывод, который устроит каждого, но как сказал мне автор и психотерапевт Кирк Уайт в один из моих самых мрачных периодов: «Секрет жизни в том, чтобы просто жить. Остальное – лишь детали».

Для Вебер, Тенпенни и меня депрессия – хроническое заболевание, и одна из его характеристик заключается в том, что оно часто впервые проявляется в раннем подростковом возрасте. Ситуативная депрессия также способна разрушить жизнь человека, но у некоторых людей может полностью исчезнуть благодаря определенному сочетанию времени и психотерапии. Еще больше усложняет ситуацию тот факт, что человек с хронической депрессией вдобавок может испытывать ситуативную депрессию. Когда речь заходит о подобных вопросах, возникает много путаницы, и иногда люди могут чувствовать себя экспертами по теме, вовсе таковыми не являясь. Возможно, реальным местом рождения депрессии была Вавилонская башня.

Неоднозначность языка порождает попытки точнее охарактеризовать проявления депрессии. Например, можно рассматривать более конкретные и определенные состояния, такие как сезонное аффективное расстройство и устойчивое депрессивное расстройство (ранее называвшееся дистимией), сравнивать хроническую и эпизодическую депрессию, противопоставлять химическую и клиническую формы депрессии или отделять временные эмоции от длительного расстройства с помощью таких терминов, как «быть депрессивным» и «пребывать в депрессии».