Чтоб намотать концы его на мачты.
И крикнул: «Будем брать на абордаж!»
К чертям молитв пустое боголепье!
Корсару путь закрыт на небеса.
И ядра, крепко спаянные цепью,
Крошили мачты, рвали паруса.
И на канатах загнанные люди
Неслись с ножами в выбитых зубах
На борт, где сталь проваливалась в груди
По рукоять в израненных руках.
Не видели ни яростней, ни злее
Сражения ни Бог, ни даже чёрт,
И кровь, перехлестнувшись через леер,
Густой струёй стекала на фальшборт.
Отсюда сотни миль к ближайшей суше –
Живым уйдёшь ты сам или твой враг.
Хрипя, из тел вываливались души
И развевали ветром чёрный флаг.
Жаль, капитан не видел той атаки
И не узнал, что их корабль – наш!
Не страшно, что убит он в этой драке.
Ведь он успел сказать: «На абордаж!..»
22 августа 2005 г.
Москва
Поисковики
Мы сгребаем дрожащей рукой
Твои кости в ведро на раскопе.
Ты убит той суровой зимой
В сорок первом году под Москвой
И засыпан в немецком окопе.
Здесь погиб штурмовой батальон.
Мы прошли по следам твоей роты.
ППШ, две гранаты, патрон,
Котелок и пустой медальон –
Весь итог поисковой работы.
Ты вернуться с войны обещал
Кареглазой знакомой девчонке,
А потом твой отец прочитал,
Как ты друга в бою защищал,
В опоздавшей на год похоронке.
Грязь с находок счищает рука.
Вот награда за мили похода:
На простреленном дне котелка
За строкой проступает строка –
Это имя и адрес комвзвода.
Наконец этот лес мы нашли,
Где с боями прошла твоя рота.
Здесь на мёрзлые комья земли
Из-под чёрных бушлатов текли
Струи крови и горького пота.
