Плененная фаворитка
Кто-то толкнул девушку вперед, да так сильно, что она упала с рыхлых ступеней на сеновал. Жандарм рывком развязал пленнице глаза. Мадемуазель де Фрейз лихорадочно огляделась по сторонам. Молодая женщина находилась в подвале, напоминающем настоящую темницу для непокорных пленников. В углах все завешено паутиной, через решетки не пробивается ни единый луч света, а в тени громоздится страшная машина для пыток водой. Жертве перед пыткой не давали еды несколько дней, а потом опускали на самое дно сооружение так, чтобы как можно сильнее выпирал живот (хотя, после голодания это было сделать трудно) и начинали вливать в рот воду. Несчастный либо захлебывался, либо жидкость заполняла все внутри, желудок не выдерживал и разрывался. Арабелла, едва сдерживая в себе тошноту, отвернулась от машины и устремила взгляд на уходящие силуэты жандармов.
Время тянулось ужасно долго и мучительно. Девушка то ходила по темнице, то сидела на сеновале, всматриваясь в кромешную тьму. Как бы то ни было, но усталость быстро сморила молодую женщину и она, забившись в угол, задремала.
Раздался скрип двери. Резкий свет осветил непроглядный подвал. Арабелла в ужасе открыла глаза. У двери, в тени, стоял какой-то человек, упиравшийся на деревянную, покачивающуюся трость. Француженка, едва дыша от страха, прижалась спиной к грязной стене. Старик приближался к ней тихо, едва передвигая ноги.
– Кто Вы? Что Вам нужно? – испуганно спросила провинциалка.
– Не бойся, – раздался неизвестный голос. Он звучал, как из далека, из непроглядной темноты.
– Зачем Вы пришли? Я не виновата.
– Не волнуйся. Я не причиню тебе вреда. Я обычный человек, пытающийся показать верную дорогу тем, кто сбился с истинного пути и идет туда, где горит единственный огонек, окруженный зловещим, непроглядным лесом, но пропускает дорогу, на конце которой свет, радость, счастье и жаркое пламя, сжигавшее беды. Запомни, маленькую свечу, которую запалила одна рука, потушить легче, чем огонь, горевший благодаря нескольким прикосновениям. Поэтому, ищи взаимной, счастливой любви, пускай она даже будет не посыпана золотом, а застелена сельским, бедным сеном. Но неразделенная страсть, даже сделанная из бриллиантов и пурпура, не подарит умиротворения, наслаждения и спокойствия, а только опустошит душу, разобьет сердце и, подобно стреле, наполнит мысли смутными воспоминаниями прошлого.
Арабелла, едва дыша, слушала эти драгоценные, мудрые речи. Старец походил на простого бедняка, но говорил он истинными словами философа.
– Что Вы имеете в виду? Я чиста перед Господом Богом, – медленно протянула девушка.
– Это сейчас ты чиста и непорочна, но пройдет немного времени, и ты облачишься в золото и алмазы. С гордостью станешь носить шелк и золотую парчу, на головушке своей – короны из драгоценных камней, серебряные диадемы, и нежные, как лепестки цветка спелого граната, вуали. На шее твоей сотни подвесок дорогих висеть будут, на руках перстня выточенные и браслеты звенящие. Но…рученьки твои в алой крови…. С пальцев капать будет красная жидкость, затмившая сияние роскоши. А гордость…. Она заглушит голос совести и справедливости.
– Я никогда не пролью кровь невинных людей. Ничто и никто не заглушит мою совесть, – гордо бросила молодая женщина. В ее голосе прозвучала печаль, но и нескрываемое высокомерие.
Старик с грустной полуулыбкой прошептал: – Посмотри по сторонам. Что ты видишь? Это произойдет и с твоей душой.
Девушка вытаращила глаза. Вокруг нее, на полу, на стенах, на сеновале лежали украшения, золото, серебро, драгоценные камни, золотые монеты. Но Арабелла, присмотревшись, увидела на всем этом капли свежей, алой крови. Она блестела, как осенняя листва на полуденном солнце, сверкала, словно звезды в ночном небе. Внезапно раздался оглушительный гул, такой сильный, что все вокруг затрепетало. Дочь герцога увидела перед собой огнедышащего дракона, поднимающегося прямо из земли. Из-за страха, сковавшего все тело, девушка не могла пошевелиться. Она успела рассмотреть лишь старика, уходившего в тень, потом все заполнило адское пламя….
Арабелла де Фрейз с визгом проснулась. Тот старик, то золото, те слова, тот дракон – все это лишь кошмар, ужасный сон. Молодая красавица с ужасом огляделась. Она все еще находилась в этой грязной, сырой темнице. Француженка тяжело вздохнула. Девушка не знала, сколько времени здесь пробыла, ибо в камере всегда царила непроглядная тьма.
Вновь раздался оглушающий, противный скрип двери и в тюрьму кто-то бесшумно вошел. Но это был уже не сон, а суровая реальность. В тени стоял молчаливый жандарм, держа в руках медную миску и флягу с водой. Арабелла встала. Она уже не боялась, что стражники могут убить ее из-за неповиновения. Самое страшное – остаться в этой камере еще на продолжительное время.
– Сколько времени я здесь еще буду? Это заточение когда-нибудь закончится?
– Я обычный охранник и мне ничего неизвестно. Лишь сэр Альберд де Гирмонд может Вас отпустить. А пока Вам остается только ждать, – равнодушно кивнул мужчина.
– Чего ждать?
– Либо освобождения, либо казни, – с этими словами жандарм положил миску с бульоном и ломтик хлеба на свежий стог сена.
Прошел день, второй…. Стражники носили Арабелле еду, тазы для умывания, но девушка уже не могла выносить этого заключения. Никто, кроме нескольких охранников, не приходил к ней. К сожалению, и те молчали и лишь изредка бросали взгляд на француженку, словно на преступницу.
Однажды рано утром в темнице раздался повелительный голос, а на пороге появился молодой, галантный мужчина – аристократ, одетый по последней элегантной французской моде. Все в нем казалось таким гармоничным и даже немного слащавым, но эта угрожающая сабля, покоившаяся на поясе…. Арабеллу передернуло от серебристого сияния острого лезвия.
– Мадемуазель Арабелла, – учтиво протянул незнакомец, снимая головной убор и низко поклонившись.
– Кто Вы такой? – грубо бросила девушка, отвернувшись от новоприбывшего.
– О, миледи, вижу, учтивости Вас не научили. Что ж, заниматься перевоспитанием непокорных девиц я не собираюсь. Поэтому отвечу на Ваш вопрос: меня зовут синьор Мучениго, я главный советник и близкий друг его величества короля Франции Людовика XIII. Великий монарх отдал приказ навещать Вас до его приезда.
– Навещать или убить? – усмехнулась дочь герцога.
– Убить? Мне просто интересно, что Вы такого натворили, что ожидаете смертной казни?
– Я и сама не знаю, за какие грехи сейчас мне приходиться страдать. Я ничего такого не сделала, чтобы лишиться жизни. Будьте любезны, скажите мне, когда я смогу выйти отсюда?
– Когда приедет король. Только повелитель имеет право освободить Вас, поскольку по его инициативе Вы томитесь здесь.
– Вы ведь знаете, что он убьет меня…,– обреченно кивнула девушка. Синьор, ничего не ответив, молча, покинул подвал.
К вечеру молодая женщина услышала какие-то звуки за стеной. Прислонившись к ледяным камням, ей удалось подслушать разговор двоих стражников:
– Сегодня приедет Людовик. Он очень разгневается, увидев свою пленницу в таком состоянии. Принеси ей новое платье и лохань для купания. Пусть приведет себя в порядок, – приказал главнокомандующий корпусом.
Девушка села на пол. Разум не хотел видеть Луи, но сердце…. После той роковой ночи прошло достаточно времени, но рана еще кровоточила.
Переодевшись в чистое, льняное платье, молодая женщина нервно расхаживала по темнице, покусывая и так треснувшие губы. Арабелла с трепетом ожидала, что в камеру зайдут немые палачи и снесут ей голову с плеч. Дочь герцога услышала отчетливые шаги за дверью, принадлежавшие Людовику.
– Она там?
– Да, Ваше Величество.
– Идем со мной, Альберд.
Девушка расправила платье и слегка причесала волосы. Как бы то ни было, очаровательная красавица хотела выглядеть неотразимо перед монархом Франции. Дверь, словно по взмаху волшебной палочки, с легкостью открылась, и в камеру гордо зашел сын Марии Медичи, чье лицо тщательно прикрывала широкополая шляпа.
– Что за дерзость?! Кто посмел одеть ей на руки эти ужасные кандалы?! – внезапно в бешенстве закричал король.
– Простите, сир, я сейчас немедленно сниму, – девушка тихо воскликнула, когда на запястьях щелкнул маленький замочек, а грубое железо с грохотом обрушилось на пол. Арабелла растерла опухшие запястья, убрала рыжий, выбившийся локон с лица, и, когда осталась наедине с повелителем, осмелилась гордо проговорить, даже не подумавши поклониться:
– Что происходит, сир? Ваши люди напали на мой дом, связали меня, одели на лицо мешок и кинули в карету. Потом привезли в какой-то подвал и неизвестно, сколько я томилась на этом сеновале. Скажите, пожалуйста, зачем Вы приказали отвести меня в эту деревню?
Людовик от всего сердца рассмеялся. Но молодая женщина лишь высокомерно усмехнулась. Первый раз в своей жизни она почувствовала настоящую, необыкновенную симпатию, даже больше, к мужчине такого высокого происхождения. Людовик представлял собой красивого, привлекательного мужчину еще совсем молодых лет. Стройное тело, карие глаза, вьющиеся, темные волосы….. Девушке становилось дико и страшно, что этот красавец однажды овладел ей, и она была в его постели. Теперь француженка видела перед собой совершенно другого человека. Не того властного, бессердечного короля, а джентльмена, способного на ласковые прикосновения и нежные, добрые слова. Возможно, это странное чувство, такое робкое, трогательное, милое и носило имя «Любовь».
Арабелла улыбнулась собственным мыслям и посмотрела прямо в глаза Луи, что было недозволенно любой женщине. Но это не разгневало короля, наоборот, он еще ближе подошел к своей пленнице и тихо, льстиво прошептал: – Вы удивительная девушка, Арабелла, раз считаете, что мои люди привезли Вас в какую-то захолустную деревню. На самом деле Вы находитесь в Париже, в подвале моего дворца. Я приказал вести Вас через самую короткую дорогу, дабы Ваш блистательный ум ничего не понял, мадемуазель.
– Я в Париже? О, я, кажется, поняла. Это здесь должна свершиться моя смертная казнь?
– Я совсем не собираюсь Вас убивать, миледи. Я люблю Вас….
– Любите?.. – беззвучно пролепетала дочь герцога. Владыка наклонился над своей невольницей так близко, что их губы едва не касались друг – друга. Девушка страшилась этой близости, но что она могла сделать, если пожар страсти полыхал в душе все сильнее? Хрупкое тело обмякло в сильных руках молодого человека, Арабелла уже чувствовала на своей тонкой талии его возбуждающие прикосновения.
– Не нужно…, – проговорила бледными губами Арабелла, пытаясь отвернуть от Людовика свое вспыхнувшее лицо: – Не нужно делать то, о чем мы оба потом будем жалеть…
– О, мой возлюбленный цветок, зачем противиться судьбе, если она пожелала соединить наши сердца и подарить нам блаженную любовь? Прекрасная…неповторимая…моя…
Молодая красавица закрыла глаза и тихо пролепетала: «О, Господь Всемогущий, я совершаю грех, но он так сладок». Француженка сама не заметила, как оказалась в крепких объятиях повелителя. Мужчина, слегка приподняв девушку, посадил ее на сеновал и стал возбуждающе развязывать шнуровку на корсете. Жаркая дрожь пробежала по телу Арабеллы, а голова пошла кругом. Обхватив дрожащими руками шею Людовика, молодая женщина почувствовала, как тонет в омуте страсти.
ГЛАВА 6
Арабелла и король лежали на сеновале, смотря в усыпанное ночными звездами, небо. Молодая женщина ощущала в душе тот самый бренный запах любви, о котором толковали поэты в своих стихах и распевали средневековые трубадуры. Любовница молодого человека улыбнулась, подумав о том, что ее, обычную простолюдинку, полюбил сам монарх Франции.
– И все же, почему ты выбрал именно меня? Я была простой бедной девушкой, приехавшей на роскошный бал, устроенный обворожительным господином этих земель. Раньше я думала, что ни один бродяга не захочет коснуться меня, а потом я познала мир вечности в объятиях самого вельможи. И вправду говорят, пути Господни неисповедимы….
– Ты не такая, как все. Ты особенная, нежная, но и игривая, страстная, дерзкая. Твоему блистательному уму, как и ослепительному очарованию, нет равных. Когда я увидел тебя в тот прекрасный день, в хмурой галерее, в моей голове промелькнула мысль «Если я не завладею сердцем и душой этой девы, то не буду королем Франции», – сир обнял свою возлюбленную и нежно заскользил губами по ее щеке.
– Как нам теперь быть? – радость исчезла из голоса прелестной дамы: – Я лишь твоя любовница, но мне никогда не стать…супругой.
Арабелла посмотрела на своего властелина и заметила, как он побледнел. Глаза Луи словно заледенели, а улыбка навсегда стерлась с лица.
– Что с тобой? – задумчиво спросила девушка, касаясь своей нежной рукой щеки любимого. Король, опустив глаза, поднялся с сеновала и стал быстро натягивать свою белоснежную рубаху:
– Одевайся. Нам пора идти.
Молодая женщина, слегка улыбнувшись, покачала головой: – Ты уходишь от ответа, – монарх так резко повернулся, что показалось, словно его внезапно обжег огонь. Карие глаза сузились, а лицо налилось багрянцем. Девушка впервые по-настоящему вздрогнула от злости этого человека. Француженка хотела возразить, но Людовик прервал ее гневным вскриком:
– Мадемуазель, я не собираюсь Вас ожидать! Быстро одевайтесь и следуйте за мной!
Молодая женщина встала и, подойдя к властелину, опустила свою руку на его плечо: – Ты на меня злишься…. Но почему?
Людовик взял Арабеллу за запястье и нежно поцеловал ей пальцы: – Как я могу гневаться на тебя, о, мой прелестный ангел? Ты же для меня все: еда, питье, воздух, земля, вода, солнце и луна. Без тебя я ничто, ни король, ни мужчина, ни человек. Твои волосы, твои глаза и уста – для меня самое прекрасное на этом свете. Не огорчайся по пустякам, возлюбленная моя, – владыка провел ладонью по пышным губам мадемуазель де Фрейз.
– Тогда скажи мне, кем я стану для тебя: женой, или наложницей?
– Мы поговорим об этом потом, – король наклонился и протянул Арабелле ее платье: – А сейчас, идем.
Девушка, надев наряд, пошла вслед за правителем. Он вывел француженка из подвала и, подозвав лакея, сказал: – Пока посели миледи в ее бывшей комнате. Позже я прикажу найти лучшие покои с террасой и комнатой для прислуги. И еще, позови в мои покои синьора Мучениго.
Король зашел в свою опочивальню. В его сердце бушевало странное чувство, одновременно приятное и пугающее. «Арабелла» – шептал монарх. Это имя казалось королю сладко-горьким. В нем царила гармония, покой, но беспокойство, страх. Людовик подошел к камину, наблюдая, как пламя поглощает сухие ветви. Так само и переживания уничтожали в душе Луи все прекрасное.
Стук в дверь прервал размышление государя. В кабинет почти бесшумно зашел дворянин.
– Ваши величество, Вы желала меня видеть?
– Проходи, Мучениго, – повелитель сел за письменный стол: – Объяви всем, что теперь мадемуазель Арабелла де Фрейз является моей законной фавориткой, введи ее в ранг высшей придворной дамы и выдели лучшие покои в этом дворце. Я повышаю ее ежемесячное жалование в четыре раза.
Дворянин удивленно поднял глаза. Итальянец прекрасно знал своего господина, властного и серьезного, который никогда никого по-настоящему не любил, а сейчас он со страстной пылкостью говорил про прекрасную француженку.
– Мучениго, я обрел счастье и покой возле Арабеллы. Ее губы, глаза и голос стали для меня раем. А вот ты…когда ты найдешь свою любовь? – с полуулыбкой спросил сил.
Молодой человек покраснел, но его глаза похолодели и потухли: – Ваше Величество, моя любимая жена Кларисса была для меня всем. Вы же знаете, ее предсмертный стон до сих пор стоит у меня в ушах. Как бы я не старался, я не могу ее забыть.
– Друг мой, твоя супруга была очень хорошей женщиной. Но, умирая, она желала тебе счастья. Пусть она вечно живет в твоем памяти, но в твоем сердце должна появиться другая.
– Рана, болевшая много лет, не затянется за один миг. И я горжусь тем, что этот кровавый шрам, подобно пахучей розе, напоминает мне о Клариссе, – желая перевести тему разговора в более приятное русло, дворянин поведал: – Сир, сегодня приехал гонец, он привез письмо от ее величества Марии Медичи.
– Хорошо, позови его. Посмотрим, какие пожелания у матушки, – синьор несколько раз хлопнул в ладоши, приказывая рассыльному войти. Юноша, учтиво поклонившись, протянул аккуратно сложенный лист бумаги, скрепленный тяжелой, королевской печатью.
– Эй, парень, как королева-мать? Надеюсь, в добром здравии?
– С великой сударыней все хорошо, она днем и ночью молится о Вашем благополучии. Подготовка к свадьбе в самом разгаре, милорд.
В кабинете воцарилась тишина. Мучениго неловко опустил глаза, сочувственно поглядывая на короля. Итальянец отлично знал, что его повелитель не хочет этого брака, но не смеет противиться своей величественной матери. Да и мадемуазель Арабелла не выдержит такого удара.
– Передай королеве, что пусть инфанта пока не приезжает. Я слишком занят, чтобы встречать принцессу-невесту. Остальное я лично напишу матушке, а ты передашь письмо. Аудиенция окончена.
Когда гонец покинул покои, синьор, по велению короля, стал читать:
«О, мой великий сын, отважный правитель и воин, путь Господь Всемогущий дарует тебе здоровья и счастья! До меня дошли благословенные слухи о твоих славных делах. Весь народ восхищается тобой и не перестает говорить, что могущественный монарх даровал жилища бедным людям, вдовам и старикам, сирот приказал записать в местные пансионы и монастыри, возвел новые поместья! Теперь никто не голодает и не просит милостыню. Я надеюсь, что вскоре, с позволения Всевышнего, возьму внуков на руки, и наша славная династия продолжится. Будь благословенен, милорд.
Королева-мать Мария Медичи».– Напиши сударыне, что если ее желание поженить меня так велико, я покорюсь ему и буду ждать ее в день свадьбы. Можешь идти.
– Как прикажите, Ваше Величество, – низко поклонившись, дворянин удалился.
* * *Джесси усердно расчесывала Арабелле волосы, поскольку молодая фаворитка готовилась к предстоящей ночи с королем.
– Сегодня я буду с Людовиком, – сладостно протянула девушка, придирчиво рассматривая свое лицо в маленьком, золотом зеркале.
– Вам очень повезло, сударыня. Не каждой выпадает возможность стать возлюбленной самого монарха, – задумчиво ответила горничная.
– Ты завидуешь? – улыбнулась красавица.
– Что Вы? Я просто горжусь Вами, миледи, – поднявшись с кушетки, девушка нанесла на губы алую, блестящую помаду.
– Мой наряд готов?
– Конечно, мадемуазель. Швеи сумели сотворить из обычного куска ткани настоящее произведение искусства.
Облачившись в белоснежный наряд, сшитый из гладкого шелка и украшенный жемчужными бусинками, молодая женщина направилась в опочивальню владыки.
– Король ждет меня, – сказала стражникам Арабелла. Поклонившись, охранники пропустили фаворитку.
Войдя внутрь покоев, девушка с улыбкой склонилась в реверансе. Монарх велел любовнице подойти: – О, моя возлюбленная, своим приходом ты осветила эти хмурые стены.
Дочь герцога села напротив Людовик и обвила руками его сильные плечи, нежно проговаривая: – Я так за тобой соскучилась. Мой повелитель, владыка моего сердца, без тебя не милы мне ни дни, ни ночи, ибо ты – мое солнце и луна.
– Я тоже думал весь день о тебе, дева моя прекрасная. Твои глаза, подобно звездам, освещают мой верный путь. Клянусь, никогда я еще не чувствовал, как мое сердце, душа, тело и разум принадлежат самой прекрасной женщине.
– Именно об этом я и мечтаю. Для меня самое главное – быть твоим местом счастья и покоя. Ведь только со мной ты обретешь все это, – Арабелла де Фрейз опустила свои голубые, прекрасные глаза.
– Ты сомневаешься в моей любви? – в голосе сира послышался упрек, и девушка пожалела, что произнесла эти слова.
– Что ты? Я не сомневаюсь, а просто хочу услышать это собственными ушами. Услышать, что я для тебя единственная, и нет другой, и никогда не будет!
– Тогда слушай, – правитель коснулся устами губ Арабеллы и тихо прошептал: – Ты для меня единственная, особенная, неповторимая. В целом мире нет другой, потому что ты – моя избранница, фаворитка, возлюбленная. Эти губы, глаза, волосы….. Не сомневайся во мне, прекрасная роза. Моя верность и любовь к тебе безгранична, – Луи нежно обнял Арабеллу.
Все последующие дни тянулись с постоянной безмятежностью. Молодую женщину ввели в ранг придворной дамы, и теперь она могла с легкостью и достоинством посещать балы и пиры. Король осыпал свою юную любовницу всевозможными подарками: дарил дорогие украшения, роскошные платья и славянские меха, славившиеся во всей Европе. Конечно, девушка чувствовала, что кроме монарха, Джесси и синьора Мучениго ее больше никто не любил во дворце. Аристократки видели в молодой фаворитке лишь соперницу, а мсье злились сами на себя из-за невозможности даже кокетливо взглянуть в сторону прелестной женщины.
Но беззаботная жизнь в один миг просто рухнула. Людовик стал отдаляться от Арабеллы, придумывая предлоги и отговорки. Целыми ночами девушка ждала повелителя в надежде, что он придет к ней, заключит в объятия, поцелует, но постель молодой женщины оставалась холодной и пустой.
– Владыка ее разлюбил, – шептали придворные красавицы.
Конечно, мадемуазель де Фрейз продолжала верить в любовь его величества, но разве она могла предположить, в чем на самом деле причина?
Однажды Арабелла гуляла с Джесси в саду. Прохладный ветер развивал искрящиеся, рыжие волосы женщины по ветру, ласкал лицо, словно пытаясь утешить, но задумчивая дама лишь бесцельно прохаживалась по аллеи.
– Что с Вами, миледи? Вы так грустны, – раздался голос служанки, снимающей со своего лица кружевную вуаль: – Вы не слушайте сплетни, гуляющие по дворцу.
– Я не слушаю сплетен, я слушаю свое сердце. Оно чувствует приближение беды. Я боюсь. Внутри какой-то неприятный ком, – ответила леди, печально созерцая капли росы на зеленой траве.
– Будьте спокойны, мадемуазель. Положитесь на милость Господа, – улыбнулась горничная, трижды перекрестившись, отгоняя несчастье.
Арабелла собралась уходить, но внезапно услышал возглас глашатая: – Его величество король Людовик XIII! – две девушки присели в низком реверансе. Государь подошел к Арабелле:
– Что ты здесь делаешь в такую рань?
– Повелитель, я вышла прогуляться, – бледными губами проговорила парижанка.
Заметив грусть на лице фаворитки, Луи слегка приподнял ее подбородок и взглянул в затуманенные неясной болью глаза: – Чем ты так опечалена? Что-то случилось?
– Сир, – голос молодой женщины дрожал и срывался, а в очах блестели слезы: – Почему ты избегаешь меня? В чем я виновата? Ты разлюбил меня? Правитель Франции улыбнулся, но резко отдернул руку, словно почувствовав прикосновение огня:
– Глупышка, откуда в твоей голове такие мысли? Вытри слезы, не плачь. Фаворитке короля не идут эти серебряные дорожки на щеках, – внезапно в голосе Людовика почувствовалась ледяная сталь, а в глазах блеснули беспощадные искры ненависти и злобы: – Ты обязана быть покорной и тихой, выполнять все, что я скажу. Поверь, это для твоего же блага. Если я несколько раз отверг твое «приглашение» на ночь, значит, так было нужно. Сегодня приходи ко мне вечером.
Когда монарх ушел, мадемуазель продолжала неподвижно стоять. Ей казалось, что внутри все объято пожаром. Она не понимала, почему слезы до сих пор текут щекам, а сердце продолжает бешено колотиться внутри. Этот ветер, что развивает по воздуху листву и ее волосы, не предвещал ничего хорошего. Волнение сдавило горло Арабеллы. Внезапный дождь смыл с лица парижской красавицы соленые капли, но и посеял смуту в сознании девушки. С первым ударом грома молодая женщина поняла, что заподозрила короля в измене и неверности. Но эта мысль пронзила огненной стрелой не разум француженки, а ее сердце. Чтобы насквозь не промокнуть, леди пошла быстрым шагом по мраморной лестнице, залитой дождем.
Вечером грустная красавица сидела напротив камина и читала древнюю книгу. Она не собиралась к ночи с Людовиком, поскольку в глубине души знала, что этой ночи не будет. Джесси, принеся своей госпоже стакан воды, удивленно спросила: – Вы не готовитесь? Уже поздний час.
– Мне кажется, монарх не позовет меня.
– Сударыня, но он же сам сказал, что желает сегодня видеть Вас в своих покоях.
– Это лишь слова…
– Миледи, что с Вами такое? Вы что-то от меня скрываете?
– Плохо мне, Джесси, очень плохо. Не понимаю, почему в глазах владыки был тот холод, то равнодушие, презрение. Я никогда раньше этого не замечала. Видно, есть какая-то ужасная тайна.
– Вот придет лакей, и скажет, что его величество хочет принять свою прекрасную, возлюбленную фаворитку. Тогда у Вас и развеются сомнения.
– Дай Бог, – вздохнула Арабелла де Фрейз.