Судя по звуку, Фофа дошел до дна скважины, всосал песка с камнями и решил размяться для улучшения пищеварения. Он стал бегать и прыгать, на глазах увеличиваясь в размерах. Затряслась земля, бригада бросилась врассыпную.
Когда Фофа напрыгался и умчался к горизонту, оставив за собой разрушенный в щепки барак, мы получили возможность подойти к скважине. В жерле было пусто, но Валера надеялся, что жижа опять наберется, и пошел искать в руинах барака рацию, чтобы связаться с ремонтной базой и доложить о новых проблемах.
Рация нашлась, но связаться по этому куску расплющенного железа уже не представлялось возможным. Очень злой Валера выстроил бригаду в шеренгу, велев пришельцам встать отдельной группой в хвосте, и заорал, разбрызгивая слюну на значительное расстояние:
– Чья скотина?! Кто привез скота на базу?! – После развернулся к нам. – Говорите, ну? Я все равно узнаю, лучше признавайтесь по-хорошему! Тварь не земного происхождения, это сделал кто-то из вас! Признавайтесь!
Мы молчали. Двое пришельцев молчали, потому что не виноваты, а я потому, что виноватым быть не хотел. Валера еще долго кричал и угрожал, но мы все равно молчали. А потом затряслась земля – Фофа возвращался, и все снова бросились врассыпную.
Пока мы носились по долине, стараясь не попасть под огромные лапы мутанта, пошел дождь и лил до самого вечера. К вечеру притомился и Фофа. Он свалился вдалеке серой горой и захрапел с силой взлетающего звездолета. К этому счастливому моменту не осталось ни одного целого дома. Измученные, грязные, насквозь промокшие, мы собрались на руинах барака и только хотели придумать, как нам жить, но не успели. Вокруг стало твориться нечто удивительное: всюду из-под земли полезли существа разнообразного вида. Я в оторопи смотрел по сторонам, удивляясь скорости процесса; видимо, семена попали в благодатную почву и полив был статочно обильным. Судя по количеству появившихся тварей, успешно взошло всё заявленное на горшке количество – 4.200. Мне было страсть как интересно, проросла ли милая жужулина, но Валера сорвал с места всю бригаду, и мы понеслись к скважине, вернее, к накопительным резервуарам. Одна из таких гигантских пустых бочек с толстенными металлическими стенами и послужила нам убежищем. Забившись внутрь, мы наблюдали сквозь отверстие за бурной эволюцией в долине.
Дико вращая глазами, Валера клацал зубами, словно выкусывал у кого-то блох, затем прохрипел:
– Узнаю… узнаю, кто это сделал, и удавлю вот этими руками! – Подняв ладони, он растопырил пальцы – длинные, с костяшками, как круглые орехи, но я лишь улыбнулся. Нет, Валера не такой. Разве он сможет удавить своего лучшего друга? К тому же я обязательно выясню, проросла ли милая жужулина, а это наверняка случилось. Я найду ее, подарю Валере, и он смягчится.
В резервуаре мы просидели сутки. Невидимые лапы пинали и раскачивали бочку, невидимые зубы вгрызались в металл, в отверстии то и дело возникали морды одна другой диковиннее, но до нас мутанты добраться не пытались, из чего группа сделала утешительный вывод, что они хоть и всеядные, но такими, как мы, не питались.
К обеду следующего дня приехала ремонтная бригада. Прилети ремонтники на воздушном транспорте, вряд ли захотели бы приземляться, увидав с высоты, что творится в долине. Так что будем считать, нам повезло. Из транспорта показались люди, и во главе группы я увидел брата в форме бригадира. Он таращился по сторонам и шел на полусогнутых ногах, раскачиваясь, как трава на ветру. Со стороны могло показаться, что брат радостно танцует, но я-то знал, что в этом танце радость не присутствует. Брат всё понял, в этом у меня не было сомнений. Но он меня не выдаст, мы – родня, да и цели у нас одинаковые – держаться подальше от дома, хорошо зарабатывать, не платить штрафов и взрослеть, совершая красивые правильные поступки. На этом пути желательно избегать досадных мелочей, способных всё испортить.
Никто, кроме Валеры, не видел, как я собирал траву. Никто, кроме него, меня не подозревал. Он сидел рядом, спиной ко мне, словно сам предлагал разрешить эту проблему наилучшим способом. Я оттянул ворот куртки, глубоко вдохнул и выпустил из кадыка гибкое тонкое жало. Один стремительный укол. Он даже ничего не почувствовал.
Жаль, конечно, что так получилось, но ничего не поделаешь, такая ситуация сложилась. Валеру я, конечно же, никогда не забуду, ведь это благодаря ему я узнал, как прекрасна дружба. Скорей бы выбраться отсюда и встретить нового друга. И вовсе не обязательно, чтобы он походил на птицу.
2019г.
Разлом
Чей-то голос отчетливо, громко произнес:
– Это здесь.
Прозвучал голос, как показалось, прямо над ухом, отчего Пономарев проснулся. Открыв глаза, он обвел взглядом комнату. Решив, что фраза – лишь остатки сна, он опустил было веки, как голос снова прозвучал:
– Точно здесь.
Пономарев открыл глаза и приподнялся на локтях. Телевизор был выключен, окно закрыто. Пока он сонно таращился по сторонам, голос произнес:
– Ты меня слышишь?
Как показалось Пономареву, голос прозвучал прямо у него в голове. Он судорожно сглотнул похмельную пивную горечь, схватился за виски и принялся ощупывать череп, словно ожидал найти пробоину.
– Если слышишь, скажи: я тебя слышу, – не унимался голос. Теперь у Пономарева не осталось сомнений – он звучал у него в голове.
Лихорадочно запрыгали мысли: что он вчера пил? Как обычно – пиво. Сойти с ума, схватить белую горячку от трех литров невозможно. Значит, что… значит, что… Его осенило:
– Я что-то проглотил, – пробормотал Пономарев, спрыгивая с кровати, – какой-то передатчик. Мобильник я же не мог проглотить? Он слишком большой, чтобы целиком…
Он бросился в ванную, согнулся над унитазом, намереваясь сунуть два пальца в рот, как голос произнес:
– Прекрати. Ничего ты не глотал.
Глядя вытаращенными глазами на воду в дырке унитаза, Пономарев шепотом поинтересовался:
– Тогда что это такое? Кого я слышу?
– Меня, – ответил голос. – Я транслирую тебе информацию прямо в мозг, безо всяких передатчиков.
Мужчина выпрямился, подошел к раковине и уставился на свое отражение в зеркальце навесного шкафчика, словно это помогло бы увидеть собеседника внутри него самого. Только он собирался задать вопрос, как голос опередил:
– Ты почему не уехал?
– Ку-ку-куда? – прокудахтал Пономарев, окончательно теряясь под взглядом собственных ошалелых глаз в зеркале.
– Разве ваш дом не должны были расселить?
– Должны, должны, – закивал лохматой головой мужчина, – почти всех и расселили, но мне всё вариант нормальный никак не предложат…
Он запнулся на секунду и воскликнул:
– Так вы из жилищной программы?! Вот так теперь давите на непокорных? Заработали, что ли, нанотехнологии?!
– Тихо! – приказал голос. – Не кричи. Все надо делать тихо. А то услышат.
– Кто? – не собирался, но почему-то сильно испугался Пономарев.
Голос не ответил. В наступившей тишине мужчина открыл кран, жадно напился и сполоснул лицо ледяной водой, надеясь, что наваждение отступит.
Спустя минуту он осторожно поинтересовался:
– Эй, вы тут?
– Тут, – ответил голос. – Думаю.
– О чем? Не то, чтобы я намеревался залезать в ваши мысли, просто хотелось бы понять, что происходит. А то, знаете ли…
– Прямо под вашим домом проходит глубинный тектонический разлом, – перебил голос. – Из-за него здесь время от времени могут происходить наслоения реальностей. Не просто так, конечно, – для этого должно совпасть множество факторов…
– А, да-да! Чтобы Юпитер каким-нибудь раком встал в Сатурне или что-то в этом духе?
Помолчав, голос произнес:
– Я не понял.
– Извините. В общем, факторы совпали, разлом разломился, реальности наслоились – дальше-то что делать? Конкретно мне?
– Сделай вид, что тебя нет дома.
– Теперь я не понял.
