Бесы, или Некоторые зарисовки из жизни порномоделей

Предисловие

Эта нереальная книга основана на реальных событиях, которые происходили с ее героями. Как это ни парадоксально, ее герои тоже реальные люди, которых не существует в реальной жизни. Все герои – образы собирательные, их прототипами послужили действительно живущие в наше время бывшие или работающие модели, фотографы, прочие труженики эротического поприща, сам автор этой книги и просто жители планеты Земля.

Мистические события, описанные здесь, почти все взяты из реальной жизни. Свидетелем и участником некоторых стал сам автор, другие записаны с рассказов очевидцев или участников. Некоторые, совсем чуть-чуть, были приукрашены и дополнены «больным» воображением автора.

Несмотря на полубиографическое содержание, эта книга является все же произведением художественным. Поэтому не надо относиться к ней как к мемуарам или эзотерическому пособию для изгнания демонов, это просто – «Бесы».

Книга родилась не сразу. Имея некоторый юношеский опыт в написании стихов и являясь скорее натурой творческой, автор долго вынашивал в себе некую идею, которая требовала реализации. Несколько лет эта идея созревала в недрах его души или тела. Хотелось обнародовать то ли свои философские взгляды на жизнь, то ли написать некий «ужастик», то ли рассказать о том, что происходит на съемочных площадках «горячего» фото-видео и скрыто от взглядов любителей и противников данного жанра. В конце концов из всего вынашиваемого образовался «компот», который в одну прекрасную ночь попер из автора, и он начал все это записывать, понимая, что прибавилось одной заботой больше (книгу за ночь не напишешь). И вот оно! Родилось – добрый автор с радостью выливает все это на голову тем, кому посчастливится прочесть сие «произведение».

P. S.

Все герои книги являются образами собирательными. Посему, если кто-то вдруг с перепугу или под влиянием произведения узнает себя в каком-то герое, – расслабьтесь, это не про Вас.

Все имена героев вымышленные и какое-либо совпадение с именами реальных людей является случайным.

1

Ну вот, снова этот «приход», непонятное состояние то ли сна, то ли реальности.

Уже не впервые это случалось с ним – ночью ли он ложился спать, днем ли хотел вздремнуть, и еще не успевал заснуть, как начинали слышаться шорохи, шаги или кто-то начинал по-хозяйски греметь на кухне посудой. Давно следовало бы привыкнуть к этим наваждениям или «играм» мозговой деятельности, но каждый раз Николай впадал в состояние панического ужаса. Он пытался открыть глаза или пошевелиться. Но все его попытки заканчивались еще большим ужасом и паникой, поскольку ни того ни другого ему сделать не удавалось, несмотря на невероятные усилия, которые он к этому прилагал. Порой казалось, что ему удавалось чуть-чуть приоткрыть глаза и даже что-то увидеть, но все тело было как-будто парализовано. Он думал, что сходит с ума, от этого становилось еще страшнее, а тот, кто его пугал, начинал хозяйничать еще бесцеремоннее. Возня и шебуршание усиливались и… внезапно Николай выходил из оцепенения.

Вот и сейчас, вспотевший, очнувшись от очередного кошмара, вглядываясь в очертания знакомых вещей в спальне, он лежал в темноте и размышлял:

– Что это было: сном или то, что несколько минут или секунд (времени в тот момент не существовало) назад, вошло в комнату и стояло рядом с его кроватью, сделало так, чтобы ему думалось, что он спал?

Он посмотрел на часы, зелененькие цифры высвечивали без малого четыре утра.

– Какое странное время! – подумалось ему. Он закрыл глаза и уснул спокойным, глубоким сном. Прикрытая дверь в ванную сама собой приоткрылась… Сквозняк, наверное.

2

Николай сидел в центральном офисе агентства по аренде квартир славного города Санкт-Петербурга. Название агентства было весьма экзотическим – «Шамбала». Рядом с кожаным креслом, в котором он расположился, стоял черный, под цвет остальной мебели, журнальный столик, на котором лежали яркие глянцевые проспекты с красной надписью «Шамбала», соответственно названию агентства. Надпись с обложек «выстреливала» в глаза потенциальных клиентов, дабы привлечь в толстый хозяйский кошелек еще деньжат, несмотря на необоснованно завышенные цены. Рядом с проспектами, «стреляющими» надписями, красовались бесплатные шариковые ручки и стопка визиток.

– Что за идиотское название для агентства недвижимости? Какое отношение имеет название магической страны к квартирам под съем?! – думал он. – Впрочем, мне то что? Главное, что у этих «шамбалоидов» есть апартаменты, соответствующие заказу Матвея.

Матвей был независимым фотографом рекламных и модельных агентств. Пару раз он даже работал у «известных» режиссеров на съемках популярных среди пенсионеров и домохозяек сериалов. В достоверности этой информации Николай, правда, не был уверен, потому как Матвей временами был склонен приукрасить свою карьеру. Познакомились они на дне рождения Виктора, школьного приятеля Николая. Матвей искал тогда человека, который помогал бы ему в организации фотосъемок, а Николай как раз искал работу, и предложение ему пришлось по вкусу. Он был человеком общительным, легким на подъем и довольно ответственным. Более того, а это был основной момент, который очень устраивал Николая, каждый день не становился рутиной. Не надо было каждое утро вставать в одно и то же время, идти в одном и том же направлении, ехать в постылом метро в один и тот же офис или цех и «трубить» там от звонка до звонка под строгим, но в то же время добрым взглядом босса. И так до пенсии, то есть до старости, что значит до… Потому-то его устроило предложение нового знакомого.

На этот раз, Матвею заказали сделать несколько фото- и видео-сессий в жанре жесткой эротики. Он брался за этот жанр весьма охотно, съемка занимала примерно столько же времени, что и съемка какой-нибудь модной одежды для бутика, а денег это приносило в три раза больше. Некоторые фотографы при подобных предложениях кривили носы, дескать, они люди высоко-творческие, нравственные, художники. Матвею были чужды подобные кривляния.

Молоденькая девушка, на вид лет 20–22, вошла в офис. Среднего роста, брюнетка, с приятными чертами лица и элегантной стрижкой, которая ей очень шла. У девушки были красивые, очень стройные ноги. На ней была надета легкая белая шелковая блузка и костюм черного цвета, состоящий из укороченного жакета и обтягивающей юбки, не вульгарно короткой, но все же чуть выше красивых колен с ямочками. На ногах надеты черные колготки…

– А может, это чулки с поясом? – лукаво подумал Николай, с интересом разглядывая ее.

Костюм завершали скромные строгие туфли на невысоком каблучке. В руках она держала синюю папку, на которой тоже была вышеупомянутая надпись. Но главное, что привлекло его больше всего, это глаза девушки – вызывающе синие!

– Ага… «Генетический урод»! – подумал он ехидно.

Это название он запомнил еще со школьных уроков биологии. Учительница объясняла им, что по генетике правильно, если у людей со светлыми волосами и глаза светлые, а у брюнетов глаза соответственно темные, ну а если случается наоборот, то такой человек является «генетическим уродом», что, конечно, не означает, что он действительно уродливо выглядит. И Николаю от осознания того, что они называются «генетические уроды», они нравились еще больше. Было в этом что-то таинственное, необычное, а может, даже извращенное. В любом случае он настроился на общение с человеком, который был ему подсознательно приятен. Впрочем, для общения с клиентами именно «таких» и стараются брать, как правило.

– Добрый день, Николай! Вы ведь Николай?! – сказала девушка, улыбаясь искренней улыбкой, и протянула ему руку.

– Еще какой добрый! – сказал он, встав с кресла, слегка поклонился и улыбнулся в ответ, глядя ей прямо в глаза и пожимая нежную, хрупкую, почти невесомую руку девушки с красивыми аристократическими пальцами.

– Я Николай. Это я с вами по телефону о квартире в Спасском переулке сегодня утром разговаривал? Вы – Жанна?

– Да, я Жанна, и буду заниматься вашим заказом, – сказала девушка, слегка смутившись и на мгновенье отведя взгляд в сторону.

Оба сели. Николай занял свое прежнее место. Девушка села с противоположного края столика, в такое же кресло, как у Николая. При этом юбка Жанны скользнула немного выше прежнего уровня, еще выгоднее показав ее красивые колени. Папка с надписью легла на столик, по соседству с другими «братьями» по надписям.

– Красивые глаза! – выдал комплимент Николай. – Забыл вам об этом по телефону сказать, – продолжил он шуткой.

– Спасибо! – смутившись еще больше, ответила Жанна.

– А я знаю, что вы тут совсем недавно работаете, – улыбаясь, продолжал Николай.

– Откуда?! – удивилась Жанна. – Вы постоянный клиент «Шамбалы»? Вас в списке нет!

– Открою страшную тайну! – таинственным голосом, состроив серьезную гримасу, ответил он. – Я страшный маг и волшебник Гарри Поттер, но только повзрослевший и без очков! – завершил свою на ходу выдуманную остроту Николай.

– А очки куда дел? Проколдовал где-нибудь? – приняв шутку и подыгрывая ему, с улыбкой спросила девушка.

– А-а-а… Чудо современной медицины, лазерная коррекция и никакого волшебства! – на секунду задумавшись, выпалил в ответ Николай.

На самом деле он достаточно долго общался с разными агентами, и по поведению Жанны, конечно, было понятно, что она совсем новенькая не только в сфере недвижимости, но и на должности агента.

С первых минут общения Жанна понравилась ему не только внешне, но и в общении, впрочем, и Николай не оставил ее равнодушной. Они почти сразу перешли на «ты», заключили договор аренды апартаментов на сутки, начиная с завтрашнего дня. Николай внес плату за квартиру, потом они еще немного поболтали на отвлеченные темы – немного о погоде, немного о политике. Почти все время беседы он неравнодушно смотрел Жанне в глаза, и, как ему казалось, она отвечала ему тем же.

Но «делу время, потехе час», – Николаю пора было уходить. Помолчали. Неожиданно для самой себя Жанна вдруг сказала:

– А я хоть и не Гарри Поттер, но тоже фокусы могу показывать! Показать?! – спросила она.

– Конечно, любопытно посмотреть, что за фокусы такие! – ответил Николай.

– Когда у тебя будет свободное время? – спросила она, сверкнув глазами, и тут же смутилась.

– Послезавтра весь день свободен.

– Тогда давай с тобой послезавтра, это будет четверг, встретимся в шесть вечера, погуляем, в кафе сходим?!

Николай не ожидал услышать такое от симпатичной девушки. В первый же час знакомства, не простого знакомства, а делового разговора, девушка сама предлагает встречу. Это действительно был фокус, причем крайне приятный. Жанна и сама от себя такого не ожидала. Если бы час назад ей кто-нибудь сказал, что она вот так вот сама договорится о свидании с малознакомым мужчиной, он тут же был бы поднят на смех. Но Николай понравился ей с первого взгляда. Внешне он был достаточно приятен. Не «приторный» красавчик, подобный тем, которые заполнили в последнее время мир попсы и сделали еще «голубее» и без того достаточно «голубые» экраны телевизоров, по которым сохнут безмозглые «сикалки»-отроковицы. У него правильные, мужественные черты лица, светлые волосы и спокойные серые глаза. Он был среднего роста, крепкого телосложения, не звезда Голливуда, но, было одно НО, и это было на животном, подсознательном уровне. Оно досталось нам от наших предков, или от Бога, или еще откуда-то. Мы все это чувствуем при общении с разными людьми. У кого-то оно притягательное, у кого-то, наоборот – отталкивающее. Вот и от него исходило очень притягательное и доброе ЭТО, может, энергия или флюиды какие… Жанна не знала, она просто чувствовала это. Ей было стыдно признаться себе, но у нее даже сделалось влажно между ног, клитор несвоевременно уплотнился, и она чувствовала им свои трусики. А при очередном прямом взгляде Николая в ее глаза, она чуть не испытала оргазм!

– Этого еще не хватало! – с испугом подумала она.

Это было какое-то наваждение. Ей хотелось, чтобы Николай остался и продолжал бы смотреть на нее и говорить с ней все равно о чем, лишь бы говорил. Но Жанна понимала, время рабочее, да и Николаю надо было идти, хотя и ему тоже не хотелось так быстро оставлять приятную и одновременно странную новую знакомую. Они обменялись личными номерами телефонов, договорившись созвониться в четверг.

Расшаркавшись, раскланявшись, нехотя, Николай покинул офис агентства в восторженно-ошеломленном состоянии.

– Вот так «Шамбала», блин! – думал он, сбегая по лестнице.

– Вот так действительно «Гарри Поттер»! – думала Жанна, постукивая по столику ручкой с «кричащей» надписью «Шамбала».

3

– Сто сорок два, сто сорок три… – считал Николай, лежа с закрытыми глазами в темноте спальни.

Ему было не заснуть, и он, как в детстве научил его отец, пытался забыться от разных мыслей, заполнявших его голову, как разноцветные, блестящие обертки от конфет, глядя на которые невозможно сосредоточиться на чем-то определенном, не досчитав до тысячи.

Он думал о предстоящей встрече с Жанной, о завтрашнем съемочном дне – все ли модели приедут в назначенное им время, не придется ли экстренно искать других, если очередная «звезда» XXX-жанра «продинамит» съемку, не придется ли бежать в аптеку и т. д. Потом в голову влезла вчерашняя ночь, и от этого стало немного не по себе. Николаю подумалось:

– А что, если человек, когда он уже на грани сна или мозг уже отключился ко сну, но сознание при этом не отключилось, начинает слышать все, что происходит в параллельных мирах, которые, согласно заявлениям ученых, имеют место быть. Или же появляется способность слышать нематериальный, духовный мир?

После этого он вспомнил, как, будучи подростком, он мыл на кухне посуду, дома никого не было. И вдруг он совершенно отчетливо услышал, как кто-то громким шепотом позвал его дважды: «Коля! Коля!», он даже рефлекторно повернул голову в сторону голоса, одновременно сознавая, что он дома один. Конечно же, в кухне никого не оказалось. В процессе происходящего Николай почувствовал, как холодные мурашки пробежали по его спине, поступательно от копчика к шее, а затем волосы на голове от ужаса приподнялись. Примерно через год, когда он опять был дома один, его снова кто-то назвал по имени… Что это было, он так и не узнал. Некоторые знакомые говорили, что такое может происходить, если кто-то очень сильно думает о тебе. Николай не очень соглашался с этим предположением. Почему с интервалом именно в год и именно когда никого не было дома с ним это происходило?

Затем ему вспомнился дедушка. Дед Николая по отцовской линии, Семен Данилович, умер пять лет назад. Как ни странно, но Николай, узнав о смерти деда, не переживал из-за этого. По жизни у них были скорее приятельские отношения, да-да, именно так можно было их охарактеризовать. И сложились такие взаимоотношения, скорее всего, по причине вполне прохладного отношения Семена Даниловича к своему внуку. Возможно, для деда это были и не «прохладные» отношения, а скорее именно приятельские, хотя они и были близкими родственниками. Да, когда Николай, будучи еще школьником, приезжал на летние каникулы в деревню, дед брал его с собой порыбачить на озеро или в лес за грибами, но так, как-то по приятельски.

Бабушка же Николая, Людмила Михайловна, души не чаяла в своем внуке и любила его, наверно, больше, чем родная мать. Соответственно, ему было с чем сравнивать отношение Семена Даниловича. К слову сказать, бабушка Николая еще была жива и старалась казаться бодрой. Хотя он понимал, что она уже сдает, не подавал виду, иногда подбадривая ее:

– Бабуль, я забыл, тебе сколько уже лет стукнуло? Тридцать пять?

Людмиле Михайловне уже шел восьмой десяток.

С некоторых пор, лет с тринадцати, Николай стал пытливо интересоваться смертью, а вернее тем, что происходит с человеческой сущностью, когда его, человека, тело умирает. Вообще-то, впервые на тему бытия он задумался лет в пять. Как-то внезапно он осознал, что вначале человек является ребенком, потом взрослеет, потом стареет… А потом что? Должно же что-то происходить с ним дальше?! Этот вопрос возник неожиданно. Но пятилетний Николай искал ответ недолго. Тогда еще была жива прабабка Коли, она была уже очень старой, судите сами насколько. Она была уже сознательным ребенком еще при царе Николае Втором, а наш Николай (не царь) родился в 1973 году. Однажды, при визуальном наблюдении, маленький Коля заметил, что прабабка гораздо ниже остальных членов его семьи. Он, разумеется, этого так не оставил и спросил маму – почему это так? На что мама ответила, что сначала люди взрослеют, растут, а потом, старясь, становятся и ниже, и меньше. Так вот, при размышлении об участи человека после старости Николай философски решил, что человек, уменьшаясь, постепенно вновь становится младенцем, потом снова начинает взрослеть и так далее до бесконечности. Он высказал свою теорию маме. На что мама улыбнулась и… «обломала» Колю по полной, сказав, что, состарившись, ВСЕ люди умирают. И больше ничего. И темнота…

Это был шок для маленького наивного Коли. Да, безусловно, эти рассуждения ребенка вызвали бы улыбку у многих и даже у самого автора этой версии – взрослого Николая. Но, как он понял намного позднее, некое зерно религиозной истины было в этих размышлениях.

Лет в тринадцать, в «славные» годы перестройки, Николаю попалась в руки газета «Труд» со статьей, в которой автор рассказывал о людях, перенесших клиническую смерть. Они рассказывали, что после клинической смерти они покидали свои тела и видели себя и все, что происходило вокруг них, например производящих реанимацию врачей, со стороны. В этой же статье рассказывалось о теперь уже почти каждому известном «свете в конце тоннеля», и про двадцать один грамм, возможный вес души человека, которые, неизвестно почему, теряет человеческое тело после смерти.

Эта статья была как гром среди ясного неба, «желтой прессы» в те годы еще не было, газетам верили. Николаю казалось, что он сделал глоток живой воды.

Позже Николай несколько раз перечитал Библию от корки до корки, общался с кришнаитами, читал книги Елены Блаватской, в общих чертах был знаком с буддистскими взглядами на жизнь и смерть. Многие религии придерживались учения, согласно которому, после смерти душа или дух человека, покидает свое умершее, вышедшее из строя, исчерпавшее свои ресурсы тело и через какое-то время, вновь вселившись в человеческий эмбрион, рождается в этом мире. Это очень походило на детские умозаключения Николая, за исключением некоторых нюансов.

По всему вышесказанному, в свои тридцать четыре года он был уверен в бессмертии души человека. И это была вторая причина спокойного отношения к «уходу» деда.

– Отмучился, – думал Николай. – Что имеет человек, находясь в этом мире? Постоянные заботы о своем теле и разной «бытовухе» – квартира, машина, телевизор, болезни… Болезни – неотъемлемая часть плотской жизни. Даже самые здоровяки и правильно живущие люди время от времени хоть чем-то да заболеют.

В его памяти возник дед в последнюю неделю его жизни. Тело высохшее, потемневшая и немного рябая, как почти у всех стариков, кожа, изможденное болезнью и старостью лицо, щеки провалились, отчетливо выделились скулы, нос заострился, губы бледные, шевелятся, пытаются сказать что-то безумное, глаза подернуты белесой пленкой… и запах. В воздухе, над кроватью, еле заметный, но несомненно присутствующий, запах смерти. Дед умирал от старости и от болезни крови. Николай и его жена Ирина приехали навестить его, они сидели рядом с кроватью и молча смотрели на деда. Вдруг Семен Данилович как будто забеспокоился о чем-то, слабо зашевелил высохшими, с пожелтевшими ногтями пальцами, злобно посмотрел в их сторону, хотя все знали, что он уже не способен видеть, что-то отрывисто невнятно и гортанно попытался сказать.

– Что, дедушка, что ты сказал?! – переспросил Николай, наклонив свое лицо ближе к деду.

– Я сожру вас! – послышалось в ответ.

И зубы деда в этот момент, как показалось Николаю, сделались как будто больше. От неожиданности он отскочил назад, чуть не сбив со стула сидящую рядом жену. Немного успокоившись и здраво расценив состояние деда, он решил, что это был болезненный бред. Да и вообще, он не был уверен в том, что именно эту фразу он услышал.

Николай лежал в темноте и считал – двести сорок восемь, двести сорок девять… Одновременно со счетом воспоминания роились в его голове:

– …двести пятьдесят два… – Едва заметный шорох раздался из-под кровати. Николай насторожился, прислушался…

– Показалось, – подумал он, продолжил счет, – …двести пятьдесят три… – Шорох повторился. Мурашки величиной с горошину пробежали по спине Николая. Почувствовал, как лицо онемело от ужаса. Он соскочил с дивана, но ноги сделались настолько слабыми и непослушными, что Николай рухнул, со всего маху ударившись головой о твердый паркетный пол. За секунду до соприкосновения головы с полом ему померещилась тянущаяся из-под кровати кисть руки с пожелтевшими ногтями.

4

Матвей в десятый раз набирал номер Николая, но мобильник отвечал гудками, после которых включался автоответчик и бодрым, но на тот момент раздражающим голосом Николая предлагал оставить сообщение. Правда, один раз автоответчик сработал как-то странно, в трубке раздался какой-то треск и Матвею послышалось, что сквозь этот треск, как будто издалека, кто-то глухо пробубнил:

– Я сожру вас.

– Вот хрень! – выругался Матвей.

Уже было полдесятого утра, а Николай так и не перезвонил, хотя вчера вечером он сообщил, что все нормально, моделям время назначил, квартиру арендовал. Николай был очень ответственным, почему Матвей и работал с ним, и было очень странно, что прошло уже полчаса с назначенного для телефонного звонка времени, но Николай не объявился.

Матвей не был профессиональным фотографом. На эту стезю жизнь его забросила случайно, но он этим не был огорчен. Окончив школу «с отличием», Матвей долго думал, что делать дальше. Поступать в институт или, как его отец, стать ювелиром? Он выбрал второе, несмотря на то, что он мог запросто сдать вступительные экзамены в высшее учебное заведение, да и «волосатая лапа» для упрощенного поступления в вуз, в лице знакомых доцентов, у его отца была. Матвей не воспользовался этой возможностью, потому как ему ужасно надоело учиться. Ему хотелось поскорее получить специальность и пойти работать, дабы иметь наличные деньги и уже ни от кого не зависеть. Отучившись четыре года, он получил красный диплом и устроился работать в довольно неплохую ювелирную мастерскую, в которой занимался изготовлением частных заказов. Поначалу зарабатывал хорошо, женился, жил на съемной квартире и откладывал деньги на покупку своей. Но тут, как гром среди ясного неба, наша любимая Родина, как громадный мишка-лежебока ворочается во сне с боку на бок, – перевернулась с одного бока на другой. Советский Союз распался, за компанию с ним распались многие предприятия и заводы. Образовался хаос. Все накопленные денежки Матвея в одну «веселую» ночь превратились в обыкновенную бумагу. Мастерская закрылась. Матвей после этого пытался работать на других производствах. И работа была, и работать можно было, но зарабатывать… Это уже был другой вопрос. Действительно зарабатывали тогда бандиты и воры, ну, еще спекулянты, называемые «бизнесменами».

Под усиленным натиском всего этого «веселья» семья Матвея развалилась, его жена нашла себе более выгодного мужа: при машине иностранного производства, квартире, в спортивных штанах, с кожаной кепкой и пистолетом, в общем, из «братков». Матвей отнесся к этому философски: раз она такая, то зачем она ему нужна, и потому хорошо, что она ушла.

Прошло время, он так и работал ювелиром, хотя эта специальность уже не радовала. Интересная, конечно, но денег не давала. Однажды, просматривая газету в поиске другого рабочего места, Матвей наткнулся на объявление о вакансии фотографа в рекламном агентстве. Немного поразмыслив о своем бытии и рассудив, что в «ювелирке» ему ловить уже нечего, будучи человеком творческого склада, Матвей решил попробовать себя в этом деле. Опыт в фотографии у него был. Во-первых, будучи школьником, он несколько лет посещал фотокружок при Дворце пионеров, во-вторых, его отец увлекался фотографией, и Матвей тоже был приобщен к этому делу. У него даже имелось несколько удачных, почти профессиональных снимков: «Большая бабочка махаон на цветке одуванчика», «Морские волны разбиваются о скалы», «Моя машинка на столе рядом с чашкой недопитого молока», «Обнаженная тетя Галя» – папина идея, кстати. Об этой необыкновенной тете с обыкновенным именем Галя будет рассказано позже. Матвей позвонил в «Янтарь», так называлось агентство, его пригласили на собеседование. Он приехал, прихватив с собой свои «фотошедевры». На вопрос о его опыте работы фотографом Матвей соврал, что работал шесть лет. И его сразу приняли на работу, даже не попросив показать какие-нибудь образцы снимков, с двухнедельным испытательным сроком, который он, как ни странно, успешно выдержал и был взят на «постоянку».