На той почве даже спор вышел. Одни пальмы затаскивают и прямо в кадки к ним игрушечных Дедов Морозов ставят со Снегурочками. Другие – кактусы украшать принимаются. И невдомек всем, что напрасны все эти хлопоты, потому как по телевизору песенку новую передали, про то, как из лесу ёлочку привезли домой.
– Что, значит, ёлочку? – удивились многие. – Почему именно её?!
А спросить-то и не у кого было. Дело давно было. Людишки темные. Не грамотные поголовно. Даже колеса еще не придумали. Лошадей не приручили. Пешком ходят. А пока таким образом письмо с вопросом до телецентра дойдет, да обратно с ответом вернется, Новый год то: – Тю-тю. Прошел, значит!
– Несовременные мы! – сокрушались жены тех, кто пальмами, да кактусами их общих ребятишек радовать собрался. – От мира новомодного отстаем!
Вот и потянулись мужики в лес с топорами и пилами: – С разгневанной бабой ругаться, что самому на кактусе висеть новогоднем!
И с тех самых пор все у ёлки новогодний праздник встречают. А что поделать:
– Мода!
Ёлка
Еще задолго до новогодних праздников инженеру Сумкину не стало дома покоя. Как утро, жена начинала и заканчивала одним и тем же:
– Когда привезешь ёлку?!
– Привезу, привезу! – успокаивал Сумкин. – Вот только на работе для этого день выкрою…
Однако, дни шли, а ёлки не было. Совсем заскучал инженер. Да и чему тут радоваться, если жена проходу не дает, а идти за елкой в лес для Сумкина – сущее наказание. То ножовку он найти не может, то мороз опустится такой, что носа на улицу не высунешь! Одним словом: – Облом!
Протянул он волынку. Завтра – праздник, а игрушки елочные и золотая мишура так и лежат себе – не распакованными, в картонных коробках на антресолях. И тут Сумкину счастье улыбнулось.
Идет домой.
По известной причине – не торопится. А тут мужик обгоняет и елку тащит. У самого подъезда, где инженер Сумкин живет, незнакомец остановился. Ёлку с снег воткнул комлем. Сам закуривает.
Видит Сумкин, детина не здешний. В разговор с ним на всякий случай вступил. Познакомились. Слово за слово и выяснилось, что ёлку тот на продажу несет. Договорился, мол, с одной, что та за пятьсот рублей купит, ежели с доставкой.
Сумкина и осенило:
– На что ей твоя ёлка?!
Он достал пачку сигарет из кармана, протягивает новому приятелю, только что выплюнувшему окурок в сугроб.
– Обойдется баба и без ёлки! – убеждает. – А я тебе за нее тысячу дам!
Не стал спорить мужик. Да и дело выгодное. Нарочно не придумаешь. Уступил скрипя сердцем лесную красавицу за штуку, сэкономленную Сумкиным от обедов: на такой вот непредвиденный случай.
Схватил Смкин заветную ёлку и прямиком домой. Через три ступеньки скакал, поднимаясь на свой этаж. И не ошибся. Увидела ёлку жена, расцеловала. Нарадоваться не может. Словно и не было прежних скандалов. С супругом разговаривает задушевно, уважительно:
– Какой же ты у меня молодец!
Расцвел от похвалы Сумкин, а та продолжает лить елей на его душу:
– Я же, дура-дурой, уже и не верила в тебя!
И раскрыла свой маленький секрет.
– Попросила дворника нашего с работы ёлку достать.
Тот, оказывается, пообещал и вот-вот должен быть с обещанным:
– Вот, только девать некуда её, когда принесет.
Супруга ласково глянула в угол, где обсыхало от снега приобретение Сумкина:
– Ведь, одна-то у нас уже есть!
– За пятьсот рублей обещал? – перестал улыбаться муж.
– Точно, – удивилась жена. – А ты откуда знаешь?
– Не принесет он! – вздохнул инженер и начал вешать новогодние игрушки на, все еще пахнущие смолой и морозом, ветки.
Бракодел
Смену токарь Иван Сидорчук заканчивал хорошо.
Гора деталей, сверкая свеженькими, только что обточенными боками, высилась у станка, крайне радуя опытный взор мастера участка Константина Кукушкина.
Налюбовавшись всем увиденным, руководитель не стал таить собственное отношение к передовику:
– Молодец, Сидорчук!
После чего развил перспективы станочника от такого добросовестного отношения к труду.
– Еще немного и план начнешь перевыполнять, – услышал токарь. – Со всеми вытекающими премиальными последствиями.
Эти слова заставили его насторожиться:
– В передовики, говоришь?
– Точно, – подтвердил мастер. – Больше всех нынче сделал.
И многозначительно хмыкнув, добавил:
– И без брака!
Тут уже чернее тучи стал Иван Сидорчук:
– Это как же без брака?
Он даже удивленно глянул на свои руки, заляпанные смазочно-охлаждающей жидкостью из-под резца:
– Не может этого быть!
