И автограф: БАЛЬШОЙ БАРОБАН.
Он мечтал о втором рождении,
Чтобы просто играть и петь,
Меньше думая об исцелении,
А задача была – уцелеть.
Одиноко без Толи Гилевича.
Проглядел Всемогущий. Не спас.
Благодарная память не девичья,
Вспоминаю и слушаю джаз.
Он при этом незримо присутствует,
Продолжается наш диалог.
Так бывает, и я это чувствую,
Будь то Ближний иль Дальний Восток.
С Игорьком расставляли фигуры,
Он Е2-Е4 ходил.
Называл он меня хмурым,
Будто сам веселее был.
И, охоч до духовной пищи,
Все ж оставил свой яркий след.
И ликуют «Веселые нищие»,
Жаль, что Игоря с ними нет.
Мы гордились Володей Мулявиным.
Явный лидер, гитара, вокал,
Поначалу все было правильным
Без намека на пьедестал.
А потом ему дали звание,
Слово «гений» звучало вслед,
И разрушилось наше здание,
Простоявшее 10 лет.
То ль фольклор показался исследованным,
То ль тянуло к своим корням,
Он уже разговаривал с Лениным,
Двое в комнате: стыд и срам.
И пришли времена прескверные,
Когда с Бахусом не в ладу.
И ушли как казалось, верные,
А потом он попал в беду.
Уповали на милость Божию,
На отечественных светил.
Принесите цветы к подножию
Кому пел он, кого любил.
Белый аист прервал полет,
Беловежская пуща спит.
Впрочем, кто-то еще поет,
И при этом делает вид,
Что не властны над ним года,
Что как будто еще «звучит»,
И случайная Вологда-гда
Не однажды еще огорчит.
Колесят, голосят
продолжатели,
Что заведомо обречено.
Продолжатели —
суть подражатели,
Несмываемое пятно.
Ставит памятники небожителю
Благодарный уральский десант,
Пишут толстые книги любители,
Обнаружив в себе талант.
Вот и я… И во мне крупица
С незапамятной той поры,
Где события, звуки, лица —
Воедино: ансамбль «Песняры».
Моросит юбилейная осень,
Зажигает дворец огни,
Приходите. Начало в восемь.
Мы вернемся в те давние дни.
И придут. И места заполнят.
Круг поклонников столь многолик.
«Мы живы, пока о нас помнят».
Когда то сказал Метерлинк…
О чём идёт речь?
Валерий Дайнеко: Очень давно, когда в «Песнярах» работал совершенно гениальный музыкант Игорь Паливода, им была написана (с подачи Мулявина) музыка на стихи кантаты Роберта Бернса «Весёлые нищие». Не помню, когда возникла идея написания книги. Анжела в Шотландии искала связи между музыкальными культурами разных стран, мы с ней много говорили об Игоре, о «Песнярах», и постепенно наша беседа переросла вот в такое творчество – появилась книга о «Песнярах»!
Анжела Гергель: Толчок к написанию книги действительно дал Игорь Паливода. Изучая в Шотландии творчество Роберта Барнса (именно так произносят его имя шотландцы), я случайно услышала его песни в исполнении «Песняров». Как же так? – изумилась я. – Ведь эти песни со своими оригинальными мелодиями известны всему миру! Песней «Кто честной бедности своей стыдится» открывают шотландский парламент, её знают в стране и стар и млад! Зачем писать новые, не свойственные шотландской культуре мелодии? Вот с этого и началось исследование.
Валерий Дайнеко: Думаю, интереснее всего было бы принять в нём участие самому Игорю.
Анжела Гергель: Да, хотела бы я с ним поговорить… А на самом деле первую книгу о «Песнярах» я начала писать намного раньше, ещё в 1983 году – когда, будучи студенткой Киевского института иностранных языков, проходила практику в школе.
В те времена обязательным было проведение фестиваля союзных республик, и моему классу досталась Беларусь. Нужно было выучить песни, стихи, танец, сделать альбом о культуре страны. Ребятишки задавали столько вопросов о сходстве английских, белорусских и украинских слов! А у меня в голове звучали «Песняры»… и как-то всё переплелось, а тут ещё и сами «Песняры» пожаловали в Киев. Вот с этим всем я и пошла прямо к ним. Как щит несла перед собой огромную папку с фотографиями, рисунками, нотами, статьями… Глянув на мои наработки, Владимир Георгиевич воскликнул: «О, это надо всем смотреть. Давайте все сюда!» И стали рассматривать – Кашепаров, Мисевич, Дайнеко… И прямо в рукописи, на страницах пухлой тетрадки в клеточку, под моими набросками ставили автографы. – «Вот ведь», – воскликнул Мулявин, – «с „Доли“ так мало фотографий, а в твоих рисунках весь спектакль запечатлён…» – «Я делала наброски прямо на концерте, а потом уже дома дорисовывала…» – «Из этого всего получится целая книга! А я вот уже думаю о создании музея!»… Позже, при встрече во время гастролей ансамбля в Будапеште (где я жила какое-то время), Мулявин вдруг вспомнил: «А как книга? Пишешь?» – «Пока нет», почему-то виноватым тоном… И на протяжении нескольких лет через моих друзей музыкантов Мулявин напоминал: «Передайте той девочке, что книгу нужно написать!»… Но тогда было уже не до этого! Семья, диссертация, создание своей школы… «Песняры» были забыты на 30 лет…А вот интерес к возникновению и сходству языков нарастал. И эта увлечённость привела меня на далекий шотландский остров, где я стала изучать язык, давший начало многим европейским языкам – галльский, который немного похож на белорусский, украинский и польский. А ещё оказалось, что у кельтской музыки и джаза общее происхождение! И вот тут-то вспомнились «Песняры»! С каждой новой галльской песней или легендой вспоминалась какая-то их песня!
Переплетались то тексты, то мелодии! Я попросила шотландских музыковедов прослушать эти песни – и отыскивая их в интернете, нашла «Весёлых нищих», которых раньше не слышала! Справившись с изумлением, я всё же отыскала мою любимую песню «Ой, ти, дубе, дубе», будучи уверенной, что преподнесу шотландцам лучший образец славянской культуры. Конечно же, реакция была впечатляющей. Наступила полная тишина. Когда песня затихла, несколько человек воскликнули: Какие необычные голоса! А голосу Валерия Дайнеко сразу же дали определение: «honest» (правдивый). Но потом вдруг посыпались вопросы: Разве это славянское пение? Почему белорусские музыканты делали обработки не в характерном для своей культуры стиле? Почему эти народные песни звучат как джаз? Эти вопросы, к которым добавились и мои собственные, я переадресовала «виновнику успеха» – Валерию Дайнеко. Он терпеливо отвечал, а я задавала новые вопросы… так и родилась книга «Те, кто оживляют мифы».
Правда, мои многочисленные вопросы заставали Валерия то во время гастролей, то в дороге между ними. Скомпоновать все ответы без риска допустить неточности при редактировании оказалось нелегко – написанные с интервалами во времени, и вопросы, и ответы оказались разрозненными, а настойчивости переспросить и уточнить не всегда хватало… Но, видимо, прав был один из почитателей ансамбля, обратившись к Валерию: «Наверное, это Ваша миссия, возложенная на Вас свыше – делиться с людьми своим талантом, теперь и как писатель. Делитесь им и дальше, пока можете и востребованы. Вы ведь своей работой, по сути, воздвигаете „Песнярам“ памятник».
Валерий Дайнеко: После публикации первой книги вопросы не прекратились, их стало даже больше! В какой-то момент я даже со смехом воскликнул: «Ты когда-нибудь перестанешь задавать мне всё новые и новые вопросы?»
Анжела Гергель: Но всё же отвечал, и ответы были такими интересными! И в результате появилась на свет вторая книга – «Песняры времени своего», в которой мы продолжили увлекательное обсуждение. Присоединился к беседе и поэт Юрий Рыбчинский, который поделился своими воспоминаниями о творчестве ансамбля «Песняры», а также раскрыл секрет создания популярной песни «Крик птицы». Зарубежные культурологи также добавили комментарии. И всё равно результат показался не вполне удовлетворительным.
Валерий Дайнеко: Я прочитал изданную книгу дважды и чувствую, что некоторые материалы разрознены и не совсем понятны! Некоторые высказывания мы решили взять из моих интервью, но мы зря это сделали – оказалось, что большинство журналистов искажали факты тем, что сокращали и изменяли мою речь, заигрывая с читателем от моего имени своими неказистыми фразами.
Анжела Гергель: Да, какие-то аспекты для читателей так и остались нераскрытыми, какие-то вопросы так и остались спорными. К тому же, Валерий был удивлён частыми сопоставлениями белорусской и кельтской музыки.
Валерий Дайнеко: Тут мы, как говорится, столкнулись взглядами.
