– Heт, не интересовалась. Я и хочу это узнать, и боюсь, Я же трусиха, ты же знаешь!
– А мой, слушай,… как жеребец! мы каждый день после работы встречаемся, с 18 до 20 – наше время. Даже утомляет иногда, я прямо привязанная получаюсь, а хочу отменить хоть один день, так он обижается жутко!
– А какой он – большой и пушистый?
– А вот и нет! Он среднего роста, темно русый, с серыми глазами. Особенно глаза… – Наташка мечтательно зажмурилась.
– А говорил тебе слова приятные, и что любит тебя?
– Слов приятных мope, но насчет любви, честно скажу, не говорил. Но ещё всё впереди, если не брошу, – подмигнула она Маринке. – Он такой романтик оказался…
– Везёт…А мой всю жизнь молча… А так хочется, чтоб хоть соврал, но сказал что-то хорошее…
– Да не скажет ничего, если ты жена! Мужики, они же любят, чтобы надо было бороться, завоёвывать, а тебя уже поймали, связали, и ты никуда не убегаешь. Ты становишься им не интересна Надо тебе мужика, что-ли, найти… Расслабилась бы, отвлеклась, глядишь, и дома бы всё наладилось, – протянула Наташка, глубокомысленно пуская дым…
– Ты так и не куришь? Вот бедняга! Совсем ты без меня комнатной стала… Ну, ничего, что-то придумаем!..Слушай, мне уже бежать надо было… – она посмотрела на часы, – ещё час назад! Я тебе позвоню!
– Давай, Наташ, может, в выходные тогда встретимся, хоть с мужем и детьми познакомишься, надеюсь, кто-то дома будет, а то все такие деловые у меня стали, не выловишь их. А я придумаю что-нибудь вкусненькое, посидим вместе…
* * *
Неделя прошла для Марины, как обычно, тихо, лишь с небольшими перебранками с мужем и разборками с детьми об их приходе не вовремя… А в пятницу раздался звонок Наташи:
– Ну что, как дела? Я к тебе приеду в воскресенье, хорошо? Как раз буду свободна, мой Валера в этот день у себя дома пpoводит – как говорится, «День семьи» – святое дело, а мы с тобой погуляем, идёт?
– Ой, твоего тоже Валерой зовут?
– А твоего тоже?!
– Смешно! Целый день тогда проболтали. а имён мужиков не спросили! Такие разные у нас мужики, а с одним именем! А говорят ещё, что имя влияет на характер, должны быть похожими. Всё враньё!.. Да, так ты приезжай, Натаха! Во сколько приедешь'!
– В часов 12 давай, идёт?.
– Жду!
…Когда Валера пришел с работы, и уже поел, Марина, свято выполняя заповеди общения с мужьями, только тогда приступила к уведомлению о гостях. Он ужасно не любил, когда кто-то приходил к ним в квартиру, да и сам не любил никуда ходить. Очевидно, на этот раз, еда не смогла смягчить реакцию Валеры на неожиданное внедрение в его размеренный быт чужих.
– Какие гости, какие подруги?! У меня единственный выходной, ты же знаешь, я хочу отдохнуть! Если бы ты прочувствовала, как это – работать руками, по-настоящему, ты бы никого сюда не таскала!!
– Мне что, уже никого в дом пригласить нельзя?
– Да пожалуйста, хоть целый взвод, только когда меня дома нет!
– Ну, ладно, так и сиди в свей берлоге, я тогда в кафе уйду, день перенести не могу, она тоже только в воскресенье свободна…
Марина обычно не настаивала на своем, боялась ссор – они высасывали из неё силы, и она никогда не шла напролом, всегда старалась обойти острые моменты, если была такая возможность…
«Наверное, всё-таки, – подумала она, – отсутствие скандалов – это ещё не семейное счастье. Оно должно быть для обоих. Надо научиться и потребовать, и получить своё…»
Маринка уже не помнила, когда они последний раз ходили куда-то. «Боже мой, как мы раньше с друзьями гуляли, ездили везде, любые праздники – дай только повод! А теперь – как в в клетке живу, хоть дверца и не заперта. И Mарина взяла ручку и быстро написала на листке возникающие строчки:
Я живу, как птица в клетке,
Негде крыльями взмахнуть…
А хочу с упругой ветки
Полететь в далекий путь…
«Всё, стихи – это депрессия, надо себя взять в руки… Привести в порядок, перекрасить волосы или купить чёрную помаду.
Если понравиться не смогу, то хотя бы – удивить! Да, и Наташке надо позвонить, что планы меняются!»
– Слушай, Наташка, мой мужь… не принимает гостей, оказывается…Я тебе потом всё расскажу. Ты не обидишься, если мы в кафе посидим, а?
– Какие проблемы, в кафе, так в кафе! В то же время?
– Да, давай! В нашей «Калинке», вспомним молодость!
* * *
Когда настало воскресенье, Маринка уже с утра стала собираться. готовиться. как на праздник. «Наконец-то выйду в люди, в кафе посижу, как белый человек! Хорошо, что Наташка приехала! Так…Вот я какая красавица оказалась! Чёрную помаду пока мазать не буду, зачем сразу убивать наповал…»
…Наташка чуть опaздывaла, как всегда. Марина заняла свободный столик и заказала себе мороженное. Она ещё с детства любила кушать его только в кафе, залитое сиропом и шоколадом. Любое мороженное продаваемое в ларьках, которое все с удовольствием ели на ходу, не вызывало у Маринки особой радости.
Такое же чувство она иcпытывaла к кофе, продаваемое в пластиковых стаканчиках. Наверно, мороженное и кофе ассоциировалось у неё с ощущением праздника, который происходит не дома, в обычной суете… На горизонте показалась Наташка. Марина помахала ей рукой из глубины зала, и та величественно проплыла между столиками, цепляя по ходу своего движения взгляды сидящих мужчин.
Наташка всегда была такая. Красавицей её назвать было нельзя – она была похожа на своего отца, с которым Наташкина мама развелась из-за его постоянных пьянок – темные волосы, густые брови, мужской тип фигуры и сильная волосатость (с которой Наташка начала бороться ещё с 15 лет, ошмаливая руки на газе, что всегда вызывало ужас у Маринки)…
Но у неё всегда было то, что, как магнитом, тянуло к себе противоположный пол – её уверенность, манеры, какая-то внутренняя сексуальность, что-ли…
Это всегда оставалось загадкой для Марины, которая подходила под все стандарты женственности, но никогда не пользовалась таким безумным успехом у мужчин, как Наташка… Усевшись за столик, она заказала себе коктейль неведомого Маринке названия.
– Возьми и себе, классная вещь!
– Ну ладно, научи меня, наконец, плохому! – засмеялась Марина. – Такой же коктейль, пожалуйста!
– …Так что случилось, у тебя муж совсем дикий, гостей даже не принимает? Небось, скандал закатил в придачу?
– Да, небольшой. Но ты знаешь, Валерка, ведь не всегда такой был. Может, я его просто раздражаю, приелись друг другу за столько лет… А ты со своим говоришь о его семье, он разводиться не собирается?
– Очень мало говорим на эту тему. Зачем напрягать друг друга? Так, некоторые моменты из жизни: например, его жена не сильно за ним смотрит – иногда дырки вижу то на футболке, то на штанах, и видно, готовить тоже не особо умеет, потому что он так накидывается на мои тортики и вертутки, так хвалит.
А я то, ты ж помнишь, ничего особого не изобретала по кулинарии, это ты у нас рукодельница была…
Марина, потягивая коктейль, подумала про своего Валеру. Ведь она действительно раньше любила готовить, любила делать праздники. А теперь так привыкла к состоянию безденежья, что приходиться постоянно экономить на еде, что траты на продукты для торта занесла в раздел роскоши…
Наверное, про меня тоже так говорила бы любовница Валеры, если бы такая была…
Она ведь не спрашивала бы, сколько он на еду выделяет… Да и дырки в одежде могла вполне пропустить, если учесть, как часто мы видимся с ним, и всё второпях: он на работу – я на работу…
