Рагуза. Гроза ядранского моря

– Ты, девка, чего? – заревел капитан. Глядя на Леру налитыми кровью глазами, мужчина продолжил орать: – Они ответят за смерть Гудо!

– Они не повинны в смерти твоего помощника, остальные – сами виноваты, нечего было стоять на пути. Этим девушкам отвечать не за что, – спокойно произнесла Лера, напряжённое состояние, в котором она была в последнее время, перешло в холодное равнодушие к происходящему. Девушка тихо, но в наступившей тишине (капитан делал вдох, для нового крика) так, что услышали все, произнесла:

– Эти девушки – моя доля в добыче, надеюсь, возражать никто не будет? Я принимала участие в абордаже, а это значит – я в команде и имею право на свою долю!

– Ах ты ж… – снова заревел капитан, добавив несколько слов, которые в приличном обществе не произносят. Задыхаясь от гнева, капитан продолжил вопить: – Ты что, девка! Думала, никто не догадается, что ты девка?! Ты хоть надела штаны и волосы обрезала, на мужчину не похожа! Ты сама можешь стать добычей! И тебя, точно так же как и этих, сначала я, а потом все желающие из команды!

Мирко и Жданко встали около Леры, Мирко стоял молча, а Жданко произнёс:

– Спокойнее, капитан. Если бы не Лера, мы бы все висели на реях этого корабля, те, кто жив остался! Твоя затея к этому бы и привела, то, что мы победили и взяли богатую добычу, целиком её заслуга! Её, а не твоя! Она имеет право первого выбора, кто-то хочет это оспорить?

Пираты молчали, Жданко никто не возразил, может, считали его слова справедливыми, а может, боялись могучего чернобородого боцмана. Жданко был боцманом и командиром абордажной команды, он пользовался соответствующим уважением, ведь командиром абордажников не просто стать. К тому же ни капитан, ни его помощник, ни те кто, сейчас занимался грабежом (в том числе и те, кого желтолицые девушки уложили на палубу) в абордаже не участвовали. Капитан, чувствуя, что от него уходит авторитет, сбавив тон, ехидно произнёс:

– Может, ты сам хочешь стать капитаном? А, Жданко? Или забыл?… А давай я приму вызов, а там посмотрим – кто более достоин? Но помни, что может случиться с твоей семьёй.

Последние слова капитан произнёс тихо, так чтоб его слышал только Жданко, но Лера, стоявшая ближе всех к капитану, услышала. А пираты, услышав вызов капитана, затаили дыхание, Жданко был хорошим бойцом, ведь недаром он стал командиром абордажников, а капитан был непревзойденным бойцом, именно это ему позволило в своё время стать капитаном, а теперь удерживать это звание. Капитаном многие были недовольны, но никто не отваживался бросить ему вызов. Может Жданко и одолел бы капитана, но почему-то не то, что не пытался вызвать, но никогда ему даже не перечил, вот и сейчас, сжал кулаки, но отступил.

– А почему бы и нет? Говоришь, что именно ты настоящий мужчина, так докажи это, – спокойный голос Леры прозвучал как гром.

– Ты… ты?… – задохнулся капитан и в прежней манере заревел: – Да я тебя в бараний рог скручу, а потом на глазах у всех оприходую, как девку оприходую! Остаток своей жалкой жизни ты мне будешь сапоги вылизывать и не только сапоги!

– Не кричи, смотри, лопнешь, – насмешливо сказала Лера, доставшая свою тонкую саблю, выглядевшую игрушкой по сравнению с громадным тесаком капитана. Он его уже давно достал и теперь размахивал, словно придавая вес и остроту своим словам. Капитан рубанул Леру сверху вниз, рубанул не очень быстро, но у девушки, если бы она попыталась даже не парировать, а просто отвести в сторону этот удар, «отсушило» бы руку. Но Лера просто ушла в сторону и нанесла такой же удар, как тот, которым её хотел достать капитан галеона. Могучий пират отреагировал на удар Леры, но это был очень хитрый приём, удар наносился совсем с другой стороны, а не с той, откуда должен был быть. Пиратский капитан отскочил в сторону и снова поднял свой тесак для удара, но этим всё и закончилось: тесак зазвенел, упав на палубу, пиратский капитан упал за ним следом, и его руки бессильно заскребли по доскам. Несколько конвульсивных движений – и пират затих, лёжа лицом вниз, а вокруг него увеличивалась лужа крови. Всё это произошло так быстро, что многие не поняли, что это было, только что могучий мужчина всех пугал своим видом и рёвом – и вот он уже ничком лежит в луже крови! Первым опомнился Жданко, он поднял свою саблю и закричал:

– Да здравствует капитан Лера! Она принесла нам удачу! Такой добычи мы ещё не имели!

– Удача – это хорошо, богатая добыча ещё лучше, но что мы будем делать? Вокруг море, до берега плыть далеко, да, мы не пропадём, он в той стороне, – высказался один из моряков и недовольно закончил: – Только вот куда мы приплывём? Просто выбросимся на берег? Нам надо не туда, а в порт! Кто из нас может определить, где мы находимся, и проложить нужный курс?

– Вот он может, он даже капитаном был, – Жданко вытолкнул вперёд Мирко, а тот, показывая на Леру, сказал:

– И она может, ей не только я рассказывал, её этому учили! Очень хорошо учили!

Вообще-то учили не Леру, а Винко, её старшего брата. Конечно, глава торгового дома это не капитан, он корабли водить не будет, но разбираться в таких вещах должен, хотя бы поверхностно. Любознательная девочка на уроках присутствовала, хотя объясняли не ей, а старшему брату, она усваивала эту науку едва ли не лучше его. Любой учитель если видит заинтересованность ученика в своём предмете, будет стараться дать как можно больше знаний. Так произошло и в этом случае, вроде как объясняли юноше, но больше знаний получила девочка. Мало того, девочка рассказывала о том, что узнала своему другу, и Мирко устраивал Лере хоть и шутливые, но настоящие экзамены, закрепляя полученные той знания.

– Ты это можешь? – удивлённо спросил Жданко. посмотрев на Леру, та кивнула. Жданко поклонился и сказал: – Что ж, вы достойны быть капитаном!

Абордажная команда поддержала своего командира, а остальные… если кто и хотел бы возразить, но не решился это сделать. Жданко, многозначительно улыбнувшись, продолжил:

– Капитан Валерия, а старшим помощником у неё будет Мирко!

Возражений не последовало, только кто-то поинтересовался, мол, а ты, Жданко, какую должность займёшь? Чернобородый великан ответил:

– Ну, так я и так боцман, им и останусь, или кто-то против?

Против никого не оказалось, общее внимание переключилось на Леру, а она, быстро глянув на одобрительно кивнувшего Мирко, сказала:

– Галеон топить не будем, хороший корабль его продать можно, перегоним в…

– Коттор, – подсказал Мирко, Лера согласно кивнула:

– Да в Коттор, его поведу я, а…

– «Чёрную каракатицу», – название подсказал Жданко.

– Поведёт Мирко. Это на случай, если потеряем друг друга, а так… «Каракатица» пойдёт в кильватере галеона. Всё, по местам!

На галеоне осталась небольшая команда для управления парусами – все паруса ставить не собирались, тем более что дул Юго, до Котторской бухты надо было идти галсами. Направление Лера могла задать, а вот распоряжаться палубной командой для неё было трудной, вернее, непосильной задачей, все-таки у галеона больше парусов, чем у ботика, и управлять ими сложнее. Это взял на себя Влахо, такой же большой (ну, почти) и чернобородый, как Жданко. Когда направление было задано, он предложил Лере:

– Отдохнули бы вы, капитан, вижу, как устали. Пока мы сами справимся, а если будет надо, я вас позову.

В капитанскую каюту спускаться не надо было, она была в кормовой надстройке. Там Леру ждали три девушки, одна высокая в красивом, но очень мятом платье и две ростом поменьше Леры, жёлтокожие, с чёрными узкими глазами, одетые (на это Лера и раньше обратила внимание) в просторные штаны и рубашки светло-синего цвета. В каюте уже было прибрано, а может, пираты сюда не добрались и не устроили обычный погром. Не успели, слишком быстро развивались события. Все три девушки выжидательно смотрели на Леру, жёлтолицые с любопытством, а белокожая со страхом, она и спросила на итальянском:

– Что со мной теперь будет? Я ваша пленница?

– Моя гостья, – вздохнула Лера и попросила: – Расскажите о себе, как вы попали на этот корабль?

Жёлтолицые девушки не поняли, но промолчали, а белокожая девушка начала говорить:

– Я Франческа Паолини, мой отец – известный врачеватель, мы плыли в Испанию по приглашению герцога Альвы. Я не знаю, с какой целью, отец этого не говорил, возможно, герцог хотел какого-то лечения, а может, намеревался сделать отца придворным лекарем. Я сирота, моя мать умерла, когда мне было два года. А я, сколько себя помню, всегда была с отцом, сначала просто вертелась около него, а потом помогала, он меня всему учил. У меня в Венеции уже была личная практика, довольно неплохая. Вы не подумайте, я не хвастаюсь, я хорошая лекарка! Я могу за себя заплатить выкуп, если не хватит того, что я имею, то я заработаю и отдам долг!

– А вот этого говорить никому не надо, – произнесла Лера, сняла свой уже изрядно потрёпанный колет и расстегнула рубашку, показав специальный пояс, в котором были деньги. Увидев замешательство лекарки, спросила: – Такой?

Девушка закивала, потом шёпотом сказала, что такой же, может, немного толще. Лера покачала головой и ещё раз предупредила Франческу, чтоб она никому свой пояс не показывала, добавив – хорошо, что она его догадалась надеть. Лекарка заплакал и сквозь слёзы рассказала, что это пояс отца, и когда он услышал шум, то снял его и заставил её надеть, а потом пришёл тот чёрнобородый и зарубил отца! Девушка, уже не сдерживаясь, зарыдала. Лера сказала, что здесь все чёрнобородые, те, у кого борода есть, а те, у кого борода уже белая, в море не ходят. Но лекарка не слушала, она продолжала рыдать. Лера вздохнула и обратилась к жёлтолицым девушкам, пытаясь выяснить – кто они. Те на ломаном испанском ответили, что они Винь Сунь и Линь Сунь, дочери Сунь Ши Хуа, великого учёного и выдающегося мастера (Лера не стала уточнять, в чём же он был выдающийся) из далёкой страны Цинь, решившего посетить страну путешественника Поло из Генуи. В Венеции их отец познакомился с мастером Паолини и отправился вместе с ним, так как они начали совместное изучение… что изучали эти мастера, Лера не дослушала, спросив – что происходило уже здесь, на корабле? Сёстры Сунь почти в один голос стали рассказывать, что их отец беседовал с уважаемым мэтром Паолини, когда случилось нападение пиратов, но это не помешало учёной беседе до тех пор, пока в каюту не ворвался чёрнобородый гигант. Он зарубил почтенного Паолини, после чего схватил сеньору Франческу и потащил куда-то, на семейство Сунь он совсем не обратил внимания. Отец Линь и Винь, сразу было растерявшийся, бросился за этим пиратом и сеньоритой Франческой.

– Дальше можете не рассказывать, я видела, что потом произошло, – оборвала желтолицых девушек Лера. После чего пояснила, почему их сразу не тронули: – Ваша внешность, да и одежда – эти синие простые костюмы… вас за слуг приняли, а слуги особой ценности не имеют, с ними и потом разобраться можно. Франческу он схватил, потому что она богато одета, за неё можно выкуп взять.

– Но он же меня хотел… как женщину! – возмущённо начала белокожая девушка, Лера вздохнула:

– Одно другому не мешает, размер выкупа не изменится от того, попользуются тобой или нет. Вообще-то, ты откуда, если не знаешь таких вещей?

– Я из Венеции, у нас там так не принято! – возмущённо ответила Франческа, Лера покачала головой:

– Принято, ещё как принято. Просто тебя отец от этого всего оберегал, не позволял узнать, как оно бывает.

– А ты откуда знаешь? Сколько тебе лет? – спросила юная венецианка, настолько возмущённая, что позабыла о приличиях. Лера ответила:

– Семнадцать, как раз сегодня исполнилось. А откуда знаю? Так не слепая и не глухая, слышала, о чём говорят моряки у нас в Рагузе, а они народ не очень… – Лера замолчала, понимая, что сказала лишнее, но Франческа на эту оговорку не обратила внимания, её удивил возраст этой девушки, находящейся среди пиратов, мало того, ставшей их капитаном. Она и спросила:

– Как такое может быть? Мало того, что вы такая юная девушка принята как равная среди этих грубых людей, так ещё настолько, что смогли бросить вызов их главарю!

Лера вздохнула и, понимая, что уже и так проговорилась, пояснила:

– Тут нет моей заслуги, так сложились обстоятельства, утром я была беглянкой, которую этот пират посчитал своей добычей, которая от него никуда не денется…

Так иногда бывает, что совершенно чужому человеку рассказывают то, что близкому не решаются, а может, сказалось нервное напряжение последних дней. Лера рассказывала о себе и о том, что произошло. О том, что она совсем не стремится стать капитаном, но это сейчас единственная возможность отстоять свою свободу, возможно, самая лучшая. А в этом случае надо быть жёстким, даже жестоким, потому что если дашь малейшую слабину, то подомнут и лишишься всего, не исключено, что и самой жизни, при этом смерть будет совсем не лёгкой! Выслушав Леру, Франческа со словами «Бедная моя» попыталась обнять девушку, а та, отстранившись, поинтересовалась:

– А ты что, совсем не знала, что именно так бывает? Где же ты жила? С отцом в Венеции? Понятно, тебе повезло, что у тебя такой отец, он тебя оберегал, как мог.

При этих словах Леры Франческа всхлипнула и заплакала. Молчавшие до сих пор Линь и Винь встали, сложив ладошки лодочками и прижав их к груди, поклонились Лере, после чего Линь (она, при кажущейся одинаковости этих девушек, была старше) сказала:

– Вы отомстили за отца, убили его обидчика. Теперь его дух будет спокоен, а наша обязанность служить вам, пока вы не сочтёте, что долг оплачен.

Лера внимательно посмотрела на этих девушек, они были совсем не похожи на служанок, возможно, говоря – служить, Линь (если хорошо присмотреться, то сестры Сунь друг от друга отличались) имела в виду нечто другое. Лера вздохнула и ответила, что она не может принять это предложение, потому что она сама непонятно в каком статусе сейчас находится, то, что её объявили капитаном, ещё ничего не значит, возможно, она сама пленница, а то, что пользуется свободой передвижения… с корабля ведь не убежишь! Разве что броситься в море и утопиться. Сёстры Сунь, продолжая прижимать руки к груди и кланяться, заявили, что не дадут девушку в обиду. Это вполне им по силам, они могут дать отпор любому противнику.

– Почему же вы не заступились за отца Франчески и допустили гибель своего? – спросила Лера. Линь ответила, что отец им запретил вмешиваться в дела местных, да произошло всё настолько быстро, что они растерялись. А их отец, мастер единоборств, убил же того, кто хотел куда-то унести Франческу, но, попытавшись защитить девушку, погиб сам. Лера кивнула:

– Да, каким бы ты мастером ни был, фехтования или этих… единоборств, против пистолета, особенно когда тебе стреляют в спину, ты бессилен.

Этот разговор продолжался ещё какое-то время, потом девушки сходили (ходили все вместе) в каюты, ранее занимаемые мэтром Паолини и мастером Сунь, забрали оттуда вещи. Если в каюте жителей страны Цинь был порядок, похоже, что их вещи не прельстили грабителей, а может, те просто не добрались до этого помещения. То в каюте, занимаемой Паолини, мародёры побывали, но ничего ценного не нашли, вернее, не знали какую ценность представляют разные баночки и бутылочки и замысловатые металлические изделия. Посещение этой каюты, вызвало новый приступ плача Франчески – там лежало тело её убитого отца. Лера организовала незамысловатое погребение по морскому обычаю, она же и прочитала заупокойную молитву. На этой церемонии, занявшей едва ли десяток минут, присутствовал весь экипаж галеона, не такой уж и большой.

Многие из моряков были ранены, всё-таки победа досталась нелёгкой ценой, по предложению Леры, их ранами занялись Франческа и сёстры Сунь. Надо сказать – лечение было довольно успешно. Это да ещё то, что Лера уверенно вела корабль («Чёрная каракатица» шла в кильватере галеона, не отставая от него), заставили Влахо и остальных пиратов по-другому взглянуть на девушку. Сначала над ней тихонько подсмеивались – ну каким капитаном может быть девица, да ещё в таком возрасте, когда молоко на губах не обсохло? Тем более что она не командовала, а только задавала направление как штурман, командовать палубной командой она не сумела бы (одно дело управлять парусом ботика, совсем другое – такого огромного корабля), вот поэтому командовал Влахо…

А через два дня вышли точно к скалам Бокка, несмотря на то, идти пришлось почти против ветра, а численность команды на галеоне не позволяла поставить все нужные паруса. При этом вышли именно с той стороны, с которой входить в пролив при таком ветре было наиболее безопасно. Теперь Леру признали капитаном все моряки, а если кто с этим и был не согласен – помалкивал.