– Знаешь, тишина морга обычно… настораживает, – задумчиво пробормотал паталогоанатом в очках. Его слова эхом повторились в другом конце комнаты. Димитрий осторожно обошёл паталогоанатома и жестом попросил его выйти и не мешать расследованию.
Макс наклонился над трупом.
Это была высокая брюнетка двадцати лет. Кожа убитой, в теле которой не осталось ни капли крови, была гораздо бледнее, чем у обычных трупов.
– Судя по рваной ране на шее, вампир не старался стать незаметным. Скорее наоборот, – Макс нахмурился, погрузившись в раздумья. – Он пытался привлечь внимание… только вот чьё? – его взгляд приковался к лицу. – Странно, что в газетах не написали о том, что убийца оставляет послания на лицах убитых.
– Мы решили, что это не стоит сообщать, – слова Димитрия эхом пронеслись по пустому помещению.
На лице трупа были вырезаны следующие слова на латинском языке:
«В. Дж. Б., все закончится там, где началось».
Макс выпрямился и равнодушно поглядел на труп.
– Димитрий, я думаю, нам с тобой вмешиваться не стоит. Пускай вампиры сами разбираются со своими преступниками. Сами поймают, сами и посадят в свою же собственную тюрьму. Совет разберется самостоятельно, – сказал Макс и закурил.
– Мы не можем всегда надеяться на то, что вампирское общество самостоятельно будет убирать за своими кровососами-отбросами. Что, если они не станут вмешиваться? Почему люди должны гибнуть? – раздражённо прошептал Димитрий, опираясь о кушетку и глядя в глаза брату. – Ты должен помочь мне, Макс. Родственники этих девушек звонят мне, приходят в участок, чтобы узнать, пойман ли убийца или на свободе он. Я не могу лгать им. Я… хочу возмездия. Давай просто найдём и убьём его к чертовой матери.
Макс некоторое время помолчал.
– Мы не герои сказочных книг, Дима, – напомнил Макс. – Мы всего лишь знаем, что всё на этом свете есть. Оставь это дело вампирам. Это не касается нас. И давно ли ты стал героем? Почему же ты не спасаешь тысячи людей, что умирают каждый день? Никто не герой, Дима.
– Это не первая девушка, что погибает от рук вампира. Я просто хочу возмездия. Я хочу поступать достойно, как я всегда поступал, ибо ничто человеческое мне не чуждо. Но мне нужна помощь. Ты должен просто настроиться и поймать видение. Кто это делает? – уговаривал Димитрий брата. Макс улыбнулся – младший брат, как всегда, за справедливость.
– Как это правильно, Дима, как же это правильно! – посмеялся Макс. – Хорошо. Уговорил. Но, если Совет не вмешается, это будет странно, – наклонившись к девушке, он взял её за руку и закрыл глаза.
Макс увидел высокий силуэт, черную шляпу, широкие поля и тень от которых закрывали половину лица. В полутьме, где находилась девушка перед смертью, было видно лишь губы, изогнувшиеся в ухмылке и измазанные в крови. У убийцы был черный кожаный плащ, а на мизинце было кольцо-печатка, с нарисованной на ней пентаграммой, а по краям кольца были символы бессмертия, крови, чумы и силы.
Макс открыл свои мысли брату, чтобы тот тоже изучил видение.
– Ты знаешь его? – спросил Макс.
– Нет. Его я впервые вижу. У тебя нет ощущения, что он… душевно больной вампир?
– Душевно больной был тот, кто его обратил. Но, в любом случае, мы теперь знаем примерно, как он выглядит. А вот насчет инициалов на латинском… вы проверили, у кого такие же инициалы, среди людей, живущих в Лондоне?
– Да. Но самое странное то, что среди всех, у кого такие инициалы, есть наша лондонская писательница, – задумчиво сказал Димитрий. – Которая, кстати, и являлась тебе в видениях.
– Как ее зовут?
– Венера Джеймс Батлер.
* * *
Чайник уже вскипел, и Венера неторопливо налила себе чай. В просторной квартире было тихо, за исключением настенных часов, еле слышно тикающих в абсолютной тишине.
Сев за небольшой столик, она открыла свежую лондонскую газету и замерла, поражённо читая главную страницу «Таймс».
«Маньяк»? Непохоже. Это же вампир!.. Но почему он совершил преступление так… «открыто»?… Странно…» – подумала она.
Вдруг, взгляд Венеры остановился на входной двери. За ней кто-то стоял, она чувствовала это. Подойдя, Венера открыла её.
Это был огромный букет красных роз. Он лежал прямо перед её дверью. Девушка удивленно замерла, стоя в пижаме и глядя на букет. По всему коридору, ведущему к её квартире, лежало по красному лепестку. Тихо присев над букетом, Венера, не касаясь цветов, кончиком острия кухонного ножа, что всегда в кармане фартука, разворошила букет и нашла внутри небольшой конверт.
Взяв его в руки, она раскрыла конверт. Внутри были следующие слова:
Сейчас дарю тебе цветы,
Пишу письмо,
А в нём – стихи.
Ты любишь эти все загадки…
Как строки на страницах.
Но не играй со мною в прятки,
Читай посланья в лицах.
Сегодня будет полнолунье.
За городом, у башни юной
Приди одна, я буду ждать.
Иначе
Жертв будет больше.
Может пять.
Я не могу точно сказать…
Вечно Твой Джон
Венера задумчиво присела на диван.
«Ну, во-первых, парней с именем Джон бывает много… а во-вторых… кажется, я нарвалась, и в ряд ли нарочно… Какой именно из моих парней был Джоном?» – подумала девушка, а затем, вспомнив газету, что недавно читала, впала в ступор.
Немного не в себе, девушка подошла к своему окну и выглянула.
Высокий парень с красивыми чертами лица в черной шляпе с широкими полями, которая очень хорошо на нём смотрелась, поглядел на её окно, улыбнулся и, встав со скамейки перед домом, медленно пошёл по тропинке, ведущей в тёмную аллею. У него были голубые глаза и черные, как смола, волосы.
Венера накинула на себя тёплый синий свитер и, схватив маленькую баночку с солью и стальной нож, надела кеды. Выскочив пулей на улицу, она кинулась за вампиром.
Он шел, не оборачиваясь.
На траве, освещённой солнцем, лежали красные лепестки роз, слегка колыхающиеся от ветра. Джон словно оставлял ей след из лепестков. Она тихо шла за ним, держась на расстоянии. Тропинка повернула в темную аллею, вампир шёл дальше, не оборачиваясь.
Венера ходила очень тихо.
Но, все же, она знала, что он её слышит.
– Остановись, Джон, – тихо сказала она, положив руки на бедра.
Он обернулся так, что было видно лишь профиль его лица. Кривая усмешка на бледном лице с ямочками на щеках выглядела загадочно.
– Я уже не смогу остановиться, любимая. Такова моя природа.
