Мальцев, с чемоданом в руках, собрался было уже бежать к трапу. Остановился, как вкопанный.
– Ты, дружище, никуда не спеши! – усмехнулся усатый хорват. – Сейчас медицинская комиссия на борт поднимется. Сначала осмотрят пассажиров первого класса, а потом уже нас. В Аргентине, я хочу тебе сказать, никто и никогда не спешит.
Ждать пришлось часа три. Мальцев уже сходил с ума. Ему хотелось сойти на берег и забыть, как страшный кошмар, это путешествие.
– Пассажиры второго класса, поднимаются на верхнюю палубу. – Прохрипел громкоговоритель.
– Раздевайтесь, молодой человек. – Устало произнёс лысый дед в белом халате. – Полностью раздевайтесь!
– Вы что не доедали? У вас недостаток веса. Вам необходимо усиленное питание! Венерическим болезнями болели?
– Нет, сеньор доктор! – бодро ответил Мальцев.
– Туберкулёз?
– Нет, сеньор доктор!
– Перенесённые операции?
– Нет, сеньор доктор?
– Здоров! – корявым почерком вывел на листе бумаги лысый дед.
Когда Александр спустился на берег, уже смеркалось. Было холодно. Его бил озноб.
– Чего стоишь? Давай дуй в Отель для иммигрантов! – недовольно просипел толстый мужик в мундире с бляхой на груди.
– А где он, этот отель? – вежливо поинтересовался Мальцев.
– Так ты у его входа стоишь. – Мужик ткнул пальцем в двери огромного бетонного здания в четыре этажа.
Александр вошёл.
– Молодой человек, таможня и миграционное отделение уже закрыты. Завтра оформитесь! – вместо приветствия объяснил ему мужчина лет пятидесяти, в сером мундире.
– А сейчас, сейчас, что делать? – поинтересовался Мальцев, «придавленный» мрачной казённой обстановкой, царившей вокруг него.
– А сейчас, молодой человек, проходите в столовую. Вы как раз на ужин успели!
– Спасибо! – ответил Александр и пошёл прямо по коридору.
Огромный, нет не огромный, а просто гигантский, зал с длинными столами и лавками кишел людьми. Кого только здесь не было! Бородатые евреи в своих чёрных шляпах, украинцы в бараньих полушубках… Мужчины в пальто и пиджаках. Женщины, с лицами, закрытыми паранджой. Какие-то юноши в обветшавшей то ли гимназической, то ли военной форме. И дети, дети и дети.
От гула голосов, выкриков в этом зале стоял сильный шум.
Мальцев поздоровался и сел на свободное место, где стояли тарелка с кукурузной кашей, металлическая кружка.
– Сидай, хлопець! Сидай сручно! – доброжелательно произнёс толстенький мужичок с обвисшими усами и подвинулся.
– Ишь! – он подал ему ложку.
Каша уже остыла, но была ещё съедобной.
– Це мисцевый чай. Называется матэ косидо. – Усатый налил в кружку Александру из пузатого чайника какую-то горячую жидкость зелёного цвета.
Мальцев с опаской сделал глоток.
– Ничего вроде, как чай, только горчит. – он насыпал сахару из миски, стоящей посреди стола. Потом показал пальцем на хлеб.
– Пожалуйста! – сказал он по-испански.
– Зараз я дам тоби хлиба. – Усатый положил перед Мальцевым четыре куска светлого свежевыпеченного хлеба.
«Сколько же здесь людей помещается? – Александр стал осматриваться вокруг. – Не меньше 700, а может быть и 1000. Да, запросто, 1000 человек может в этой столовой одновременно принимать пищу».
– Ты тильки прыихав? – оторвал его от мыслей усатый.
Мальцев посмотрел на него и стал улыбаться.
– Ничого не разумиешь?
Мальцев продолжал глупо улыбаться, а затем пожал почему-то плечами.
– Хлопчына, ходымо зи мною! – усатый поманил его рукой.
Мальцев пошёл за ним. Они поднялись на второй этаж. Здесь, в таком же огромном зале, как и столовая, вплотную друг к другу стояли металлические двухъярусные кровати. Усатый повёл его куда в самую глубь этого странного помещения, больше похожего на склад. Потом остановился у одной из кроватей.
– Ось нагори одна лижко вильна! – усатый ткнул пальцем в верхнюю, – Мене звуть Грыгорий. – Он протянул Александру руку.
– Я – Пабло! – ясно выговаривая все звуки, сказал Мальцев и пожал усатому руку.
– Ты испанец? – спросил Григорий.
Мальцев в ответ только кивнул.
Кровати не имели ни матрасов, ни подушек. На холодной металлической сетке лежал кусок толстого брезента и солдатское серое, дурно пахнущее, одеяло.
Мальцев взобрался наверх. Вместо подушки положил свой фанерный чемодан и начал смотреть вокруг. Почти все кровати были заняты. Какие-то старики в зипунах, круглолицые и бритоголовые мужички в тюбетейках, подозрительные личности в костюмах, надетых прямо на голое тело…
«Здесь же вмиг обчистят! – вдруг подумал Мальцев, – вот я дурак, две недели маялся от безделия на корабле и не подумал о тайнике для денег! Вот тупица!» – ругал он себя.
Его обеспокоенный взгляд Григорий истолковал по своему:
– А жинки и диты сплять на четвёртому поверси. – Он показал пальцев в высокий потолок.
В девять часов электрический свет выключили, оставив тусклое ночное освещение. Все спали одетыми. Было очень холодно.
«Июнь месяц, а здесь пар из рта идёт». – Никак не мог понять Мальцев.
