Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга вторая

– Кольцо! Кракр!..

– Что ты с ней сделала? – яростно выкрикнула я, глядя в потолок. Именно оттуда доносился голос Антич.

– Рассказала правду.

– Ты… Кто тебя просил? Что добилась своего?

– Почти. На войне все средства хороши, согласись.

Я вздохнула, напомнив:

– Но ты обещала, что не убьешь ее…

– А ты разве никогда не нарушаешь своих обещаний?

Ворона допрыгала до Нацтера, с опаской оглядываясь по сторонам и обнадеживая, прошептала:

– Она живая…

– Мерзавка! – закричала Антич. – Ты зря это сказала. Пойду, закончу свое дело!

– Не-ет! Антич! Не уходи, – я была в отчаянии.

Возникла пауза. Тишину нарушало лишь всхлипывание Ирлисы.

Ворона хотела еще что-то сказать, но Нацтер, предупреждая возникновение неприятных последствий из-за ее словоохотливости, схватил птицу за клюв. Она такого поступка с его стороны никак не ожидала, тут же присела, стала пятиться хвостом вперед, намереваясь вырвать из его рук самую болтливую часть головы.

– Тс-с, – прошипел Нацтер, отпуская клюв. Птица шлепнулась на заднее место и возмущенно защелкала. Затем, игнорируя предупреждение, прокаркала несколько раз. Нацтер одарил ее сердитым взглядом, и она присмирела, буркнув: «Унорихеор».

Я со вздохом опустилась в кресло и, склонилась, обхватив голову руками.

Татхенган продолжал обнимать жену, а свободную руку положил мне на плечо. Он хотел помочь, но не мог. Обстоятельства были выше его сил.

– Не плачь, Лануф. Все образуется, – утешая, проговорила Ирлиса.

– Ты плачешь, Лануф? – вновь раздался голос Антич. Кажется, она обрадовалась.

Я подняла голову. Нет, я не плакала. Ни слезинки не выпало из глаз. Я была слишком спокойна.

– О, ты разочаровала меня. Чего тебе плакать, правда? Особенно по покойникам, – она рассмеялась.

– Чего тебе здесь надо? – сурово спросил Татхенган.

– Татхенган, красавчик, – с ноткой иронии протянула Антич, – я порой жалею, что не могу быть твоей женой. Наверно, это было бы интересно. Если бы у меня был сын, я хотела бы, чтобы он стал похож на тебя. Только ты в этой истории не причем.

– А для чего тогда ты похищала мою жену?

– О, да… это дивное создание с птичьей душой так и заслуживает всеобщей жалости и сострадания, – Ирлиса вздрагивала от ее слов и все сильнее прижималась к Татхенгану. Антич продолжала: – Расчет был прост. Неужели я все должна растолковывать таким умным представителям человечества?

Последнюю фразу она произнесла презрительным и очень раздражительным тоном.

– Не сотрясай напрасно воздух, – перебила я, вставая. – И так все ясно. Идем к твоей Богине. Пора, наконец, поставить точку в этой истории!

– Браво, как мило! Будь у меня руки, я бы захлопала ими.

– Так что вдруг с ними случилось? Истлели?

Вмешался султан:

– Какая Богиня? О чем вы?

– Я бы тебе рассказала, но думаю, у Антич скоро терпение закончится.

– Насчет терпения не стоит беспокоиться. Я пять дней томилась в плену, пока Богиня не наделила меня силой, благодаря которой я продолжаю служить ей.

– Сила, говоришь? Значит, ты уже не можешь принять человеческий облик? Ты призрак? – вопросительно проговорила я, стараясь придумать, как лучшим образом использовать данное обстоятельство.

– Рано радуешься! Я могу быть, где хочу и кем хочу.

Нацтер встал рядом со мной и сжал мою руку. И тут мы увидели, как в отсеке появился сизый туман, он клубился, меняя очертания и, наконец, принял знакомый мне облик женщины в маске.

Женщина протянула мне руку, сказав:

– Иди со мной.

– Не ходи! – попросил Нацтер. – Я не хочу, чтобы ты опять пропала.