Знаки

Глава 13

В темной безмятежной ночи Восточного побережья вспух огненный шар.

Миниатюрный коттеджик пожирало пламя. Сухая древесина послужила прекрасным топливом для этого пекла. Спрыгнув с заднего крыльца с перекатом, Роби вскочил на ноги и побежал.

Не веря собственным глазам, он видел вздымающиеся по обе стороны стены огня, образующие коридор для бегства.

Разумеется, так и задумано. Горючее пришлось тщательно закачивать под землю, и загорелось оно от того же источника, что воспламенил коттедж.

Роби во весь дух несся вперед.

У него просто не осталось выбора.

Он направлялся прямиком к прудику, виденному раньше. Там стены огня обрывались.

Через мгновение останки коттеджа взорвались. Согнувшись, Роби снова покатился кубарем от ударной волны, чуть не врезавшись в правую огненную стену.

Вскочив, поддал ходу, уповая добраться до воды.

Вода – прекрасное средство от огня.

Но уже на подходе к пруду его вдруг осенило.

Ни намека на тину. Никакой ряски на поверхности воды, хотя вокруг ее уйма.

Что может убить водоросли?

И почему его заставляют бежать прямиком к единственному месту, которое может его спасти?

Швырнув ствол через верх огненной стены, Роби сорвал с себя куртку, укутал в нее голову и руки и бросился влево прямо сквозь стену пламени, ощущая, как огонь вгрызается в него, будто кислота.

Вырвавшись из огня, он принялся кататься по земле, сбивая язычки пламени с одежды. Наконец остановившись, поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как огонь добежал до пруда.

Последовавший взрыв швырнул Роби в воздух, и он грохнулся на спину – к счастью, в воду глубиной с дюйм, смягчившую удар.

Покачиваясь, поднялся на ноги – рубашка в клочья, куртка куда-то задевалась. Куда упал пистолет, остается только гадать. Хоть брюки и туфли уцелели, и то ладно.

Пошарив в кармане, Уилл выудил ключи от машины, но тут же выронил, обжегшись от легчайшего прикосновения к пластиковой головке ключа.

Осторожно подняв ключи, выпрямился, безмолвно наблюдая, как горит пруд.

Вездесущих водорослей не было, потому что пруд заполнили горючим или интенсификатором горения. Странно, почему Роби его не учуял, проводя рекогносцировку вокруг миниатюрного водоема. Впрочем, замаскировать подобные запахи можно множеством способов. Да и океан перебил их своим едким ароматом.

Роби оглянулся на то место, где некогда возвышался коттедж Рил.

«Извини».

«Сожалеешь ли ты, Джессика?» Роби в этом сомневался.

Дамочка явно играет по-крупному. На меньшее он и не рассчитывал.

Уилл отыскал куртку и ствол. Последний оказался в полном порядке – пролетел мимо лужи, приземлившись на гравийной дорожке. Куртка сгорела. Роби нащупал внутри ком пластика, спекшегося с металлом.

Телефон. Подобную неприятность гарантия производителя вряд ли покроет.

К счастью, бумажник, оставшийся в брюках, не пострадал.

Роби, прихрамывая, заковылял обратно к машине. Правая рука и левая нога казались настолько горячими, что будто онемели. Забравшись в машину, он запер за собой дверцу – хотя, скорее всего, вокруг на многие мили ни одной живой души, – завел двигатель и включил свет в салоне. Оглядел лицо в зеркале заднего обзора.

Тут повреждений не видно.

Правой руке повезло меньше. Сильный ожог.

Спустив обугленные брюки, Роби осмотрел левую ногу: на бедре сверху покраснение и несколько волдырей. Местами ткань брюк припеклась к ожогу.

Уилл достал аптечку, которую всегда держал в машине, как мог, очистил ожоги на бедре и руке, нанес на пострадавшие места мазь, забинтовал и бросил аптечку на пол.

Развернув машину, направился в обратный путь. Связаться с Синим или кем-либо еще пока невозможно. Обращаться за медицинской помощью нельзя – последует слишком много объяснений, рапортов и протоколов.

Даже в этом медвежьем углу на Восточном побережье пламя, взмывшее кверху на добрых два десятка футов, непременно привлечет внимание. На обратном пути Роби разминулся с полицейской машиной, сверкающей мигалкой и завывающей сиреной, про себя отметив, что почти ничего полицейские там не найдут.

Вернувшись в округ Колумбия уже под утро, он устремился к себе на квартиру, достал запасной телефон и позвонил Синему, чтобы лаконично изложить случившееся.

– Вам повезло, Роби.

– И вправду чувствую себя везунчиком, – отозвался он. – Что и хорошо, и плохо. Введите меня в курс произошедшего с Гелдером.

Синему потребовалось несколько минут.

– Значит, всё, – подытожил Роби. – Где именно и как? Рил нигде не заметили?

– Приезжайте, мы позаботимся о ваших травмах.

– Нет гипотез, почему она взяла на мушку номера второго? – не успокаивался Роби.

– Пока только гипотезами они и остаются.

В голосе Синего проскользнули какие-то нотки, вызвавшие у Уилла озабоченность.

– Что-то осталось между строк? – осведомился он.

Синий не ответил.

– Буду через пару часов. Хочу проверить кое-что.

– Давайте-ка я сообщу вам другой явочный адрес.

– С чего бы это? – спросил Роби, но Синий просто назвал адрес, не вдаваясь в объяснения.

Положив телефон, Уилл подошел к окну.

Рил наведалась в город вчера вечером, чтобы уложить Гелдера. Официально это лишь предположение, но внутреннее чувство подсказывало Роби, что это правда.

Если так, она может по-прежнему находиться здесь. С какой стати ей задерживаться – вопрос непростой. В стандартной ситуации, стоило Роби совершить убийство, как он покидал текущее местонахождение без отлагательств и по вполне очевидным причинам.

Но тут-то ситуация нестандартная, не так ли?

«И для меня, и для нее».

Сняв с ожогов бинты, Роби принял душ, наложил свежие повязки и надел свежую одежду.

Синий сообщил ему, где произошло покушение. Полицейские там наверняка так и роятся. Ничего не остается, как ограничиться наблюдением. Впрочем, порой наблюдения ведут к откровениям. Остается надеяться, что так выйдет и здесь.

Шагая к машине, Уилл понимал одно: много ночей вроде нынешней ему не пережить. Похоже, Рил постоянно на шаг впереди. Так часто бывает с находящимися в бегах и преследователями.

Рил знает, зачем делает то, что делает.

Роби по-прежнему играет в догонялки впотьмах.

«Может, никакой другой роли я в этой игре и не сыграю».

Так что покамест шансы явно складываются в пользу Джессики Рил, и не видно никаких оборотов событий, которые могли бы легко или быстро изменить положение дел.

Роби тронулся в путь в тот самый миг, когда солнце показалось из-за горизонта.

Еще один чудесный день в столице.

Уилл порадовался, что дожил до возможности полюбоваться им.

Глава 14

Он выжил. Рил видела это через свой ноутбук.

Внутри надворной постройки возле коттеджа стояла камера на штативе, нацеленная на дом и транслирующая сигнал через спутник. Через нее Рил видела, как Роби подъехал, вышел из машины и провел рекогносцировку. В постройку не заглянул, что было ошибкой с его стороны.

Рил порадовало, что Роби делает ошибки.

Но потом он повел себя безупречно. Догадался, что пруд – западня, и рискнул прорваться сквозь огонь, чтобы выжить.

Нажав несколько компьютерных клавиш, она посмотрела ролик снова, на сей раз замедлив воспроизведение.

Роби выскочил из дома и скрылся из виду за огненной стеной. По замыслу, все должно было вести его прямиком к пруду, который выглядел убежищем, но на деле обернулся бы могилой.

И все же даже под самым интенсивным давлением Роби не потерял головы, рассудил, что безопасное укрытие – ловушка, и с ходу проделал маневр для спасения.

С полным успехом.

Она остановила на экране картинку с Роби, возвращавшимся к своей машине.

«А сумела бы я поступить как он? Способна я справиться не хуже?»

Она взирала на экран, вглядывалась в лицо Роби, пытаясь прочесть его мысли, докопаться до того, что он думал в тот самый миг.

Но лицо его было непроницаемо.

Хороший игрок в покер.

Нет, великий игрок в покер.

Закрыв ноутбук, Рил откинулась на спинку кровати. Достала из поясной кобуры девятимиллиметровый «глок» и приступила к его разборке – не глядя, как учили.

И тут же перешла к сборке, опять не глядя.

Это упражнение всегда успокаивало, проясняло рассудок. А сейчас требовалось мыслить как можно яснее.

Она ведет войну на два фронта.

На ней висит список, содержащий еще ряд имен. Теперь эти люди уже предупреждены. Их защитные оболочки крепнут в ту самую секунду, пока она тут сидит.

А еще Уилл Роби, теперь порядком рассерженный, едва не погибнув от ее рук. Он будет крепко атаковать ее с тыла.

А значит, нужны глаза на затылке, чтобы видеть обе линии фронта одновременно. Трудновато, но все-таки осуществимо.

Роби заявился в коттедж на Восточном побережье, чтобы разузнать побольше. И не нашел ничего, кроме смертельной западни.

Но теперь Рил нужно побольше информации о Роби. Она предполагала, что на охоту за ней отправится он. Эпизод в коттедже это подтвердил.

Встав, Джессика сделала телефонный звонок, а потом натянула джинсы, свитер, туфли и толстовку. Пистолет в поясной кобуре. Тактический нож – в кожаных ножнах на левом предплечье, прикрытый рукавом. Если понадобится, можно выхватить за секунду.

Несмотря на смену внешности, главной ее проблемой будут вездесущие глаза. Сейчас изрядная часть Соединенных Штатов и цивилизованного мира – одна сплошная камера. Чтобы отыскать Рил, бывший работодатель пустит в ход продвинутое программное обеспечение поиска и распознавания лиц, прочесывающее базы данных с миллиардами изображений круглосуточно и без выходных.

Против нее брошена такая уйма ресурсов, что права на ошибку попросту нет. Она выстроила замечательный оборонительный вал, но нет на свете совершенства. Почти любой рубеж в каждой войне рано или поздно прорывают. И Рил отнюдь не питала иллюзий, что станет одним из редких исключений.

Доехав на такси до одного из крупных перекрестков, она вышла. Оставшуюся часть пути проделает пешком. Потребовалось полчаса неспешной, с виду прогулочной ходьбы. По пути она пустила в ход все свои уменья, чтобы обнаружить возможную слежку. Внутренняя антенна ни разу даже не шелохнулась.

Добравшись до места с опережением графика, Джессика осмотрела его со скрытного наблюдательного пункта. Если что-то должно произойти, то разыграется все именно здесь.

Прошло двадцать минут, и он показался. Одет в костюм, как бюрократ. Каковым и является. Никакой пухлой папки у него не было. Прошли те времена.

«А я уже достаточно старая, чтобы помнить “те времена”», – подумала Рил.

Купив газету в автомате, он захлопнул металлическую застекленную дверцу, подергал, чтобы проверить, хорошо ли она закрылась. Слишком заурядные действия, чтобы привлечь чье бы то ни было внимание.

Повернулся и зашагал прочь.

Дождавшись его ухода, Рил подошла к автомату, бросила монеты, открыла дверцу и взяла верхнюю газету с пачки. И в тот же миг сжала в руке черную флешку, оставленную там мужчиной.

Старомодная процедура закладки для передачи современной цифровой информации. Информант – старый друг, кое-чем ей обязанный и еще не ведающий, что остальные спецслужбы уже испытывают к ней пристальный интерес. И что агентство предпочло сомкнуть ряды, чтобы прикрыть ее уклонение от служебных обязанностей. В этом Рил убедилась, воспользовавшись электронными черными ходами в базы данных агентства, которые она внедрила давным-давно. Скоро эти черные ходы крепко-накрепко заколотят, а ее старые друзья будут из кожи вон лезть, чтобы прикончить ее. Но пока доступ есть.

Развернувшись, Рил зашагала прочь неспешной походкой, но обострив все чувства до предела. Юркнув в забегаловку, направилась в женский туалет. Достала флешку и приборчик из другого кармана, чтобы проверить, нет ли на накопителе вредоносного ПО или электронного трекера. Друзья друзьями, но в шпионском бизнесе настоящих друзей не наживешь – только врагов и людей, которые могут стать врагами.

На флешке никаких подвохов.

Рил кружным путем вернулась в отель, воспользовавшись такси, автобусом, метро и, наконец, своими двумя. Два часа спустя вернулась в свою комнату в почти полной уверенности, что последние три часа была вне зоны внимания тех, кто ее разыскивает.

Сбросив туфли, уселась за письменный стол у стены. Открыла ноутбук, воткнула накопитель в гнездо. Кликнула досье, и на экране развернулась информация.

Жизнь Уилла Роби – ну, в пределах осведомленности его работодателя. Часть уже была ей известна, но масса и свежих сведений. Во многих фундаментальных аспектах его ранние годы отражали ее собственные.

Ни у него, ни у нее не было настоящей семьи.

Оба были одиночками.

Оба пошли по скользкой дорожке навстречу вероятной ранней смерти, с которой их увлекли служить на благо родной страны.

У обоих были проблемы с властями.

Оба предпочитали идти своим путем.

Оба справлялись со своей работой предельно виртуозно.

Оба не знали ни одной неудачи.

А теперь одному из них провал гарантирован.

В поединке побеждает только один.

Ничьи исключаются.

Она принялась прокручивать экран книзу, пока не дошла до двух фотографий.

На первой была привлекательная женщина лет под сорок, с виду очень упорная и бескомпромиссная. Даже не знай Рил, что она федеральная ищейка, догадалась бы с первого взгляда.

Спецагент Николь Вэнс, просто Никки для друзей, которых у нее не то чтобы много, согласно комментариям к фото.

Ярый агент ФБР. Попирает живучие гендерные предубеждения, распространенные в каждом агентстве и на каждом рабочем месте. Ее профессиональная звезда взошла, как ракета-носитель шаттла, взмывающая из Флориды, – сплошь на чистейших достоинствах и неподдельной доблести.

Гибель Дага Джейкобса расследует именно она.

Она знакома с Роби. Вместе работали.

Она может стать проблемой. Или ценным активом, хоть и маловероятно. Только время покажет.

Рил запомнила каждую черточку лица Вэнс и всю сопутствующую информацию заодно. В их деле или добиваешься совершенной памяти, или долго не протягиваешь.

Сфокусировалась на втором фото.

Девушка совсем юная, четырнадцать лет, гласил комментарий.

Джули Гетти.

Приемыш. Родители убиты.

Она работала вместе с Роби – разумеется, в неофициальном порядке. Выказала себя жизнестойкой, смекалистой и гибкой. Выжила в ситуациях, которые подкосили бы большинство взрослых. Но главное, Роби она небезразлична. Он рисковал головой, чтобы помочь ей.

Рил оперлась подбородком на кулак, глядя на юное личико, читая на дне глаз зрелость не по годам. Джули Гетти явно немало выстрадала. Явно немало пережила. Но от страданий до конца не отделаешься. Они становятся частью тебя, будто вторая кожа, которую нипочем не сбросить, как бы ни хотелось.

Это скорлупа, которую человек демонстрирует миру что ни день, – твердая, почти непрошибаемая, но по-настоящему нерушимых вещей не бывает. Люди устроены не так.

«У нас есть сердце. Душа. А их можно погубить в любую секунду».

Рил заказала еду в номер. Когда ее доставили, поела, выпила кофе и снова уставилась на фото.

Факты, связанные с этим лицом, она уже запомнила. Знает, где Джули Гетти живет, с кем жила и где ходила в школу. Знает, что Роби ни разу ее не навестил.

И знает почему.

«Он ее защищает. Изолирует от своего мира. Моего мира».

Здесь не место любителям, какими бы одаренными они ни были.

Но она не изолирована.

Перестала быть с минуты, когда встретила Уилла Роби.

Джули была единственным ребенком. Теперь круглая сирота, родители убиты. Это Рил способна понять. Каково быть одной-одинешенькой, полагаясь только на себя.

Сама она стала полагаться только на себя с той поры, когда была еще моложе Джули. Когда растешь по-нормальному, не приходится делать то, на что приходилось пускаться Рил, чтобы добывать пропитание. Нужна незаживающая рана, неутихающая боль, заставляющие тебя хвататься за ствол, за нож или голыми руками отнимать жизнь у других снова и снова. Если посещаешь школу, играешь в спортивные игры, вступаешь в дискуссионный клуб или становишься чирлидером, а потом идешь домой к любящим маме и папе, нипочем не придешь к тому, чему Рил посвятила почти всю свою взрослую жизнь.

Снова отхлебнув кофе, она вскинула голову, заслышав, что на улице снова полил дождь. И пока он барабанил по стеклам, вглядывалась в изображение Джули Гетти.

«Ты могла бы стать как я, – думала она. – И как Роби. Но если придется принимать решение, если подвернется возможность… Уходи. Нет, убегай, Джули».

Рил закрыла ноутбук, и изображение исчезло.

Но не образ. Он остался. Отпечатанный прямо в мозгу Рил огненным клеймом.

Потому что в каком-то смысле, глядя на Джули Гетти, Джессика Рил видела саму себя.

Глава 15

Снова полицейская лента. На ветру под дождем она напоминала витой золотистый шнур, мерцающий на темном фоне. Фургоны ФБР, полицейские авто, ограждения, пытающаяся прорваться пресса, теснящие их прочь блюстители порядка в форме.

Всегда одно и то же.

В центре всегда хотя бы один труп, обычно больше. Дошло до того, что каждый день преподносит новую бойню.

Роби наблюдал за всей этой деятельностью сведущим взором, стоя за ограждением. Едва не погибнув на восточном побережье, он успел передумать многое. И одна вещь терзала его больше всего.

«Я не проверил сарай, прежде чем войти в коттедж».

Ему представлялось, что в той постройке могли быть любопытные вещи. Но теперь туда не вернешься. Полицейские на каждом шагу. Любопытно, что они могут найти…

Позвонив Синему, он задал именно этот вопрос.

– Постройки там больше нет, – сообщил Синий.

– В каком смысле больше нет?

– Уничтожена огнем минуты через две после вашего отъезда. Интенсификатор горения плюс, вероятно, воспламенитель на основе фосфора. Температура была такая, что металл потек. Я только что смотрел трансляцию с одного из наших спутников. Полиция сейчас там, но ничего не нашли.

– Она хорошо замела следы.

– А вы ожидали меньшего?

– Пожалуй, нет.

– Не забудьте зайти, – напомнил Синий.

– Рано или поздно увидимся.

Дав отбой, Роби понаблюдал, как полиция и ФБР продолжают тыкаться носами в никуда.

«Таункар» стоял на том же месте, но был частично скрыт от взоров установленной вокруг синей ширмой из прорезиненного брезента.

Синий уже проинформировал Роби о подробностях казни, потому что случившееся было именно казнью. Какой-то пацан подошел помыть ветровое стекло. Агенты службы безопасности опустили боковые стекла – сначала со стороны водителя, потом со стороны пассажира, чтобы отогнать пацана.

Влетев с пассажирской стороны, пуля угодила Гелдеру в лоб и оборвала его жизнь. Ни одного из телохранителей не задело.

Ей нужен был только Гелдер. Это не лишено смысла. Он был номером два. Будь он номером один, Роби встревожился бы не на шутку, потому что мог оказаться в списке следующим.

Пацан удрал. Его разыскивают, но даже если найдут, наверняка ничего у него не выведают. Ему заплатили, чтобы он устроил представление. Но того, кто ему платил, он даже в глаза не видел.

Начать с офисной крысы вроде Дагласа Джейкобса и тут же взмыть аж до человека, занимающего в агентстве пост номер два, – скачок невероятной длины. Роби ломал голову, какие соображения за этим стоят, рассудив, что Рил творит подобное отнюдь не без причины. Вряд ли она выбирает мишени наобум.

А отсюда следует, что Роби должен прийти к пониманию ее логики. Для этого он должен прийти к пониманию не только самой Рил, ни и убитых ею.

Уилл догадывался, что личное дело Гелдера будет куда толще, чем досье Джейкобса, и по большей части под суперсекретным грифом. Остается только догадываться, какую часть от Роби утаят. В конечном итоге ему придется ломать врожденную скрытность сотрудников агентства, внедренную в самую их ДНК. Решить то, чего он не может постичь, Роби не по силам.

Он поднял глаза на светофор. На нем горел зеленый, но движения на перекрестке не было, потому что дорогу перекрыли.

Перевел взгляд обратно на машину, потом на светофор.

Кивнул. Это она тоже использовала.

И снова позвонил Синему.

– Пусть кто-нибудь проверит циклы переключения светофора, у которого машина остановилась. Могу поспорить, она помудрила с ним, чтобы машина остановилась именно там и тогда. Если б не это и будь свет зеленым, она оказалась бы в жопе.

– Уже проверили. Цикл сбили вручную. Надо думать, она.

Убрав телефон, Роби зашагал прочь, то и дело оглядываясь через плечо, чтобы оценить вероятную траекторию пули и двигаясь по ней в обратном направлении к стрелку.

Остановился под деревом. Далеко от места преступления, так что полиция сюда еще не добралась. Но доберется.

Уилл осмотрел самую нижнюю ветку, отыскивая свежие отметины в том месте, где опирался ствол оружия. Никаких следов, но это ничего не значит. Потом осмотрел клочок почвы под деревом и тротуар вокруг.

Синий сказал, что свидетелей не было. На самом деле были, целых трое: два агента службы безопасности и пацан. Но охранники ничего не видели. Даже не знали толком, с какой стороны был сделан выстрел. От пацана помощи не дождешься, потому что он ничего не знает.

Роби прикинул линию прямой видимости окна автомобиля. Отличный выстрел по диагонали между двумя неподвижными объектами на расстоянии.

Среди ночи.

В неидеальных условиях.

По его прикидкам, допуск на ошибку был практически нулевым.

Должно быть, Рил воспользовалась прицелом и гибридным оружием, чем-то средним между пистолетом и винтовкой. Как ни крути, тут не восточное побережье. Потенциальные свидетели на каждом шагу. Достать длинноствольную винтовку было бы как минимум проблематично.

Сделала выстрел и скрылась. Как дым. Само собой такое не получается. Это нужно уметь устроить.

Взгляд Роби пропутешествовал к кустам вокруг дерева, и со второго захода высмотрел нужное. Присев на корточки, он поднял чешуйку. Белую, рассыпающуюся. Поднес к носу. С запахом.

Мысленно перенесся к городскому особняку, из которого сделан выстрел, прикончивший Джейкобса. То же самое.

Положил чешуйку в карман. Единственная ниточка, попавшаяся ему на глаза, и нельзя оставлять ее для обнаружения полицейскими. В этом деле они ему вовсе не союзники.

Огляделся по сторонам. Четыре направления, выливающиеся в тысячи потенциальных путей отхода для Рил.

Телефон снова зажужжал.

Хочется надеяться, это Синий. Может, наконец-то скажет, почему ведет себя так странно…

Но нет, не Синий.

А Джессика Рил.

Глава 16

«Ничего личного».

Роби воззрился на два слова на крохотном экранчике. Потом вгляделся еще пристальнее, когда появились очередные слова:

«Даже немного рада, что ты выбрался».

Даже не задумавшись толком, он настучал ответ:

«Насколько немного?»

На вопрос она не ответила, но следующее сообщение оказалось еще удивительнее:

«Когда все выглядит просто, обычно все непросто. Правильное и неправильное, добро и зло существуют только в глазах проводящего границу. Пойми задачу, Уилл. И будь начеку».

Телефон снова прожужжал. Роби ждал этого. Но оказалось, что это не очередная эсэмэска от Рил, а телефонный звонок.