Почти прилетели. Под крылом самолета о чем-то поет сверкающий огнями аэропорт Хамад. Приземлились ровно в обещанные креслом 1:44. Рулежка, присоединение телетрапа, время, время. На выходе из рукава стояла сотрудница аэропорта в бордовом пиджаке и с табличкой «QR 960. Denpasar. Gate C13», вылавливая таких, как я, то есть пассажиров, выбравших рейс до Бали с ультракороткой стыковкой. Нас оказалось человек 10, в том числе та самая семья с тремя детьми.
В гейт С13 мы рванули со спринтерской скоростью. Возглавляла забег сотрудница аэропорта в бордовом пиджаке. Она воодушевляла нас криками: «Денпасар! Денпасар!». Мы бежали во весь дух, Усэйн Болт на Олимпийских играх вряд ли бегает быстрее. Семья с младенцами быстро отстала и потерялась, не в силах выдерживать наш олимпийский темп. С детьми бегать тяжело. К тому же чем больше детей, тем больше ручной клади (какова была дальнейшая судьба той многодетной семьи, не знаю. Больше я их не видела. Возможно, аэропорт Хамад забрал их).
Направо, налево, прямо, направо. Вверх и вниз по лестницам. Кто-то кричал, что всегда мечтал полюбоваться аэропортом Хамад, но на скорости не успевает. Вихрем пронеслись сквозь досмотр багажа.
– Вода запрещена. Мадам, прошу выложить воду из сумки!
Снова по лестницам. Предводительница забега всунула нас в какой-то поезд, который, похоже, включили только ради нас. Он промчал нас пару сотен метров, и мы пешком рванули дальше, вниз, вперед, направо, налево! К гейту С13! Гоу! Гоу! Денпасар! Денпасар!!!
Присказка «самолет ждать не будет» оказалась ложной. Самолет ждал. Мы вбежали в него в 2:10, опоздав на 5 минут. Все-таки здорово быть пессимистом: ты либо прав, либо приятно удивлен. Предводительница в бордовом пиджаке, удачно завершившая миссию, мигом успокоилась и пошла отлавливать следующую группу туристов, опаздывающих в какой-нибудь Бангкок или Джакарту.
Не зря я лечу лучшей авиакомпанией в мире. Не устаю их восхвалять. Я настолько не избалована отечественным сервисом, что меня умиляет все. Что они дают носочки. Что дают свежий хлеб, и что его подогревают (вспомните хлеб, который дают в электричке Москва—Ярославль, черствый, трех-четырехдневный, на грани добра и зла). Что столовые приборы металлические (от пластика веет одноразовостью и желанием отделаться от пассажира – ешь побыстрее и сваливай). Что на вмонтированных в спинки кресел мониторах заботливо пишут: «Stayed hydrated and stretch your legs» (оставайся оводненным и тяни ноги. Сразу хочется пить воду и делать растяжку) и напоминают, что во время молитвы не следует покидать свое кресло. (думаю, это связано с тем, что мы в небесах и богу и так нас прекрасно видно). Блин, я так нахваливаю авиакомпанию, что они могли бы приплачивать мне за рекламу. Или взять в штат пиарщиком. Жаль, что они медлят с моим трудоустройством, не пришлось бы переживать о неразумной трате на билеты.
Несмотря на милую заботу авиакомпании, девятичасовой ночной перелет Доха—Денпасар обещал быть сложным. Тело устало после предыдущего полета. Спринтерского забега по аэропорту оказалось недостаточно, чтобы размять ноги и спину. Поначалу ожидания полностью оправдались. Самолет битком, средний ряд, среднее кресло, подтянешь колени к груди – подлокотники врезаются, опустишь вниз, как нормальный человек, – сиденье давит под колени. Но потом ноги отекли, стали как подушки, и сделалось хорошо. Мягко. Ничего не давило и не врезалось. На экране спинки переднего кресла Том Круз радовался возможности изучить Священный Коран.
От усталости глаза у меня слезились как у конъюнктивитного котенка. Я надела маску для сна, которую выдала заботливая стюардесса, и мгновенно уснула. Где-то далеко, в нескольких часах лета, спал остров Бали, окруженный Индийским океаном. Когда я проснулась, Бали уже поворачивался под самолетом то одним, то другим боком. Наконец, угомонился, встал как нужно, и мы приземлились.
Остались сущие пустяки: получить визу и пройти паспортный контроль. Много времени это не заняло, не знаю, что там блогер навыдумывал, жалуясь на очереди. Первое, что спросил сотрудник аэропорта, это документ о моей ковидной благонадежности. Приятная у него работа, знать, что люди пересекают полмира, чтобы показать ему свои сертификаты вакцинации. В очереди за визой стояла старушка с парой туристических рюкзаков. Надеюсь, бог даст, тоже буду такой бабушкой, у которой есть деньги, чтобы на пенсии ездить по миру. Хотя деньги, это важный, но не последний компонент, который требуется. Второй компонент, это желание. Многие наши пенсионеры, если оплатить им зарубежную поездку, никуда не поедут, а останутся дома у телевизора, потому что дома спокойно и понятно. А за рубежом невесть что может случиться, украдут в рабство, упадет самолет, захлестнет цунами, ну или просто сгинешь без следа неизвестно куда. И в целом, зачем ехать, если в Европе живут проклятые капиталисты, которые мечтают развалить Россию, в Азии – узкоглазые чучмеки, которые и по-русски то говорить не могут, а в Африке – туземцы. Лучше дома посидеть, но если приспичило ехать, то лучше в Суздаль, там архитектура, все говорят по-русски и проводится прекрасный праздник огурца.
Это было маленькое лирическое отступление. Сейчас много чего запретили, но, к счастью, пока не добрались до лирических отступлений в книгах. Вот кавычки нынче да, опасная штука. Они отражают скепсис и иронию, поэтому можно получить административку с штрафом. И за словами надо следить, вдруг случайно напишешь какое-нибудь слово, которое нельзя называть. Славно жилось авторам в давние времена. Писали любые слова, какие хотели. Даже в названии книг могли их использовать. Вообще, современный новояз похлеще, чем в «1984» Оруэлла. Не взрыв, а хлопок. Вместо потопа – подтопление, вместо пожара – возгорание, вместо ударил с ноги 54-летнюю женщину – забрало запотело. Не стагнация экономики, а стабильность, не спад, а отрицательный рост, не кража денег, а нецелевое использование средств. Можно предложить вариант: не одиночный пикет, а беспорядки на улице. Лирические отступления в книгах пока разрешены. Это ли не счастье?
Заплатив 30 долларов за визу и пройдя таможню, я оказалась на воле. Здравствуй, Бали.
***
Осталось найти человека по имени Мадэ, который должен был меня встретить и отвезти до Убуда, где жили Маша и Артем.
Имена на Бали даются детям не просто так. Чаще всего имя балийца зависит от того, каким он родился по счету, без учета пола ребенка. Для первого ребенка – Ваян (от слова со значением «самый спелый» или зрелый), для второго Мадэ («середина»), для третьего Ньеман («отдых» или «конец») и, наконец, для четвертого Кетут (самый последний маленький банан на банановой кисти, который не считается при продаже). После четвертого ребенка расчет повторяется, то есть пятый ребенок опять будет назван Ваян. Также можно услышать современные варианты имен, которыми могут назвать первых троих детей: первый – Путу, Гедэ (для мальчиков), Илух (для девочек), второй – Кадэк и Ненга, третий Команг. Имя Кетут аналогов не имеет. Кроме того, все балийцы имеют дополнительное имя, которое прописывается в удостоверении личности вместе с обычным именем от порядкового номера. Этот факт позволяет балийцам выбирать, как позиционировать себя в обществе, используя первое популярное номерное или второе уникальное имя.
Мадэ оказалось очень легко узнать. Он улыбался так широко и искренне, и махал руками так отчаянно, будто я была его горячо любимой сестрой, которая уехала покорять Эверест, попала там под снежную лавину, которую он не чаял увидеть живой, но благодаря собакам-спасателям, случайно учуявшим меня, мы смогли встретиться. С первых минут пришлось включаться и тоже широко улыбаться, что русскому человеку непривычно. Мы можем забыть дома телефон, кошелек, проездной, но недовольное лицо – никогда.
Дорога от аэропорта до Убуда должна была занять час-полтора. Вообще, план двухнедельного времяпрепровождения на Бали был такой: одна неделя – Убуд с окрестностями, вторая – океанское побережье.
Мадэ оказался не только улыбчивым, но и очень разговорчивым, поэтому включаться пришлось не только улыбками, но и разговорным английским. Поначалу наше общение напоминало топик из учебника, мы поддерживали диалог из тем «Моя семья», «Аэропорт», «Хобби», «Образование» и «Путешествие». Мадэ выглядел очень моложаво, я бы сказало юно, но самом деле ему оказалось 44 года, он был женат и имел троих детей. В целом, все балийцы невысокого роста, худенькие и подвижные. Даже пожилые балийцы все как один сухие и активные. Аккурат перед поездкой пропагандисты сказали по телевизору, что в странах Африки и Азии, в том числе Индонезии, из-за проклятых европейцев и американцев, которые строят козни нашему светлому делу по внедрению добра и традиционных ценностей, начался голод, а дети мгновенно прекратили свой рост. На Бали воочию можно было увидеть, что местное население в целом низкорослое и особо рост и не начинало. Но, конечно, во всем виновата не генетика, а проклятые европейцы. Не важно, что происходит на самом деле, важно, что рассказывают по телевизору.
Конечно, в свете происходящих политических событий я не могла не спросить, как Мадэ относится к русским. Он ответил, что русские при первом знакомстве кажутся ему грубыми, потому что не улыбаются, но он знает, что на самом деле мы хорошие люди, ни капли не злые. Пришлось сказать, что не улыбаться – наша национальная привычка. Потом темы из учебника английского закончились, и мы перескочили на обсуждение йоги и медитаций. Мадэ оказался не просто водителем, а учителем йоги, тренером по большому теннису и владельцем туристического бизнеса (сразу вспомнились русские таксисты: у меня так-то бизнес свой, а таксую я для души). Йога – это не только физические асаны. Важна духовная составляющая. Плохие мысли, зависть, злость, грубость – наркотики для души. Мы не принадлежим себе, и наши дети не принадлежат нам. Мы все принадлежим богу. Какая непривычная идеология. Ведь дома нам по телевизору каждый день без устали напоминают, кого надо ненавидеть. Врагов так много, что трудно понять, как это возможно одновременно. Мне, человеку с высшим образованием, не разобраться. Надо второе высшее получать. Наверно, во всем виноват юморист Максим Галкин и прочие иноагенты.
Мадэ дал отличное определение медитаций. Медитация – это способность фокусироваться на чем-то одном. Например, на дороге, если ты водитель. Еще от него я узнала про такую штуку, как кундалини пауэр. Способность к самоисцелению с помощью силы внушения. Мадэ кундалини пауэр не обладал, потому что недостаточно много тренировался. Я полностью концентрировалась на нашем диалоге, по сторонам смотреть не получалось. Поэтому описать, как выглядела дорога из аэропорта в Убуд, не могу. Через полтора часа мы добрались до Убуда, Маша и Артем уже стояли у входа и ждали нас.
***
Маша и Артем, как я уже говорила, уехали жить на Бали после 24 февраля 2022 года. На одном месте надолго не останавливались, перемещаясь по острову. Жили то там, то сям. Сейчас вот обосновались в Убуде. В балийской жизни Артема и Маши быстро наступил момент, когда им надоело объяснять местным жителям, как произносятся их имена, и они стали Артэмом и Марьей.
Марья и Артэм (он же, согласно профилю в соцсети, Прямоходячая Собака) за несколько месяцев вынужденной эмиграции поднаторели в английском, выправили местную банковскую карту, нашли места, где вкусно кормят, взяли в аренду мотобайк и научились выбирать палочки с благовониями. Иначе говоря, вполне вписались в окружающую индонезийскую действительность. Много работали. До моего приезда выходили из дома только по выходным, поэтому оставались белокожими и выглядели, как будто приехали только вчера. Чемоданы не распаковывали, чем напоминали эмигрантов двадцатых годов прошлого века, бежавших от советской власти. Которые надеялись, что вот-вот все закончится. Обзавелись лейкой для душа, сковородой, парой полотенец, шлемами для поездок на мотобайках, сеточкой для душевого слива и бутылкой масла. Этим напоминали кочевников времен Великой депрессии, которые бродили по дорогам, таская с собой нажитый скарб.
У Маши был выработан четкий план на предмет того, как мы будем проводить время. Первый день полагалось просто погулять по Убуду и дойти до тропы художника.
***
Мы поселились в центре Убуда. Это было что-то наподобие жилого комплекса: несколько гостевых вилл и хозяйский дом, объединенные общей территорией с бассейном. Снять подобное жилье недорого. Не дороже, чем хостел за МКАДом. Хозяйка виллы, Кадэк, милейшая сияющая улыбкой балийка, поддерживала во дворе, на виллах и общей кухне потрясающую чистоту. Она убиралась сама и в хвост и гриву гоняла своих работников-пацанов, чтобы те делали все тщательно.
– Вайян, подойди сюда. Шурх-шурх и готово. Куда это годится? Туристы ко мне больше не приедут! Подмети крыльцо как следует!
Кадэк обожала поговорить с каждым из своих гостей. Ее интересовало все. Планы на день, где были вчера, сколько кому лет, половозрастной состав семьи, кто откуда приехал, нравится ли вилла и не досаждают ли комары. Мы болтали с ней обо всем и ни о чем каждое утро. Кадэк собственноручно готовила всем постояльцам вкуснейшие обильные завтраки, единственным недостатком которых был крепчайший кофе, который было невозможно пить. Кофе-чифир. Почему-то все встреченные нами балийцы готовили только такой кофе. Считая, что чем крепче, тем лучше, они высыпали в кружку по полбанки кофе. Чтобы хоть как-то нивелировать горький вкус, приходилось в промышленных масштабах добавлять в кофе сахар и молоко, но это спасало напиток в самой малой степени.
Первое впечатление от Убуда – влажность. Она огромная, по ощущениям 146%. Жвачки, которые лежали в кармане рюкзака, за пару дней слипались в комок. Купальники, сушившиеся во дворе после стирки, за сутки никак не изменяли своего состояния. Открытая упаковка с крекерами адсорбировала влагу из воздуха, и крекеры превращались в мягкие влажные печеньки. Даже завзятые оптимисты не могли бы поверить, что волосы после мытья головы высохнут без помощи фена. Ждать, что когда-нибудь высохнут полотенца, было затеей абсолютно безнадежной. Они нагревались, но не высыхали. Температура воздуха днем и ночью держалась примерно одинаковой. Что было приятно. С приходом темноты не надо было дрожать от прохладного ветра, доставать толстовку и жалеть, что не взял с собой носки.
Второе впечатление от Убуда – безумное по нашим меркам движение транспорта. Машин мало, но на дорогах роятся мотобайки. Бабушки и дедушки едут помедленнее, рядом с обочиной, жужжа, как большие умудренные жизнью шмели. Остальной народ, пчелы в расцвете сил, мчатся кто во что горазд, словно езда на мотобайке есть их единственный смысл жизни. К байкам присобачивают и везут все подряд: кур в клетках, доски для серфинга, пакеты из супермаркета, строительные материалы, пчелят-младенцев. Младенцев, конечно, не прикручивают, а прижимают к себе. На головы им надевают меховые шапки с помпонами, которые то ли защищают от ветра, то ли выполняют роль шлема. Европейцы возят собак. На перекрестках и центральных улицах царит хаос. Кто кого должен пропускать, непонятно. Каждый за себя. Пешеходы переходят на противоположную сторону улицы как умеют. При этом ни одной аварии мне видеть не доводилось. Маша с Артемом за четыре месяца тоже ни одной не видели.
В Убуде о пешеходах заботятся, для них придумали пусть узенькие, но тротуары. В тротуарах иногда встречаются провалы, можно сломать ногу, но это только на пользу – внимательнее надо быть. В других населенных пунктах Бали тротуаров нет. Пешеходам остается идти вдоль дороги, раздумывая о покупке собственного байка или установке на телефон приложения Гоуджек. Гоуджек это приложение для вызова мототакси, автотакси и доставки еды. Похоже на наше Яндекс Go. Забиваешь точку, откуда надо ехать, точку, куда надо ехать, и готово. Приложение выдает длительность поездки в минутах и стоимость рупиях. Приближение водителя можно отслеживать в режиме реального времени. Оплата или со своего баланса, или наличными. Поездки получаются дешевыми и быстрыми, потому что без пробок. Сервис можно использовать не только как такси, а как курьерский или как средство доставки еды из ресторанов. Если в кафе пицца будет стоить 60 000 рупий, то гоуджекер (наверняка у них есть общепризнанное другое название, например, мототаксист, но лично мы ребят на мотобайках, занимающихся подвозом пассажиров, называли гоуджекерами, так что читателям придется смириться) привезет ее за 80 000 рупий. В первый же день Артем купил мне местную симку и установил Гоуджек. Так что я была во всеоружии.
Отличительным признаком гоуджекера является зеленый шлем и зеленые элементы в одежде, поэтому они немного смахивают на курьеров из Деливери. Первый раз ехать на мотобайке было страшно. Хоть и в шлеме, но руки-ноги голые, хаос на дорогах невообразимый, на поворотах центробежная сила клонит к земле, кажется, что свалиться, ободрать кожу, а возможно, и переломать кости – пустяковое дело. Хочется держаться в сиденье мертвой хваткой и по сторонам не смотреть. Второй и последующие разы тоже страшно, но меньше. А потом привыкаешь. Некоторые местные так и вовсе, когда едут в качестве пассажира, переписываются в соцсетях, держась за смартфон обеими руками. Артем за пару месяцев навострился и носился на байке почище коренного гоуджекера. Когда он их обгонял, гоуджекеры смотрели вслед с восхищением.
Третье впечатление от Убуда – корзиночки с подношениями. Хотя надо подумать, может быть, стоит им дать второе место, сместив хаос дорожного движения на третье место моего внутреннего рейтинга.
По-правильному корзиночки с подношениями называются чананг-сари. Это одно из ежедневных подношений балийцев, (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D1%83%D0%B8%D0%B7%D0%BC) которое они делают для богов и духов. Всех балийских девушек с 6 лет учат делать корзиночки. Чананг-сари изготавливаются вручную и представляют собой небольшие корзиночки из листьев, наполненные различным ритуальным содержимым (цветами, травами, фруктами (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D1%80%D1%83%D0%BA%D1%82), сладостями, печенье (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B5%D1%87%D0%B5%D0%BD%D1%8C%D0%B5)м, ароматическими свечами, рисом и т.д.). Пишут, что листья, из которых деются корзиночки, скрепляются палочками, но лично я видела, что они скреплены скобками степлера. Технический прогресс бодро шагает по планете. Цветы раскладываются строго в определенном направлении (белые – на восток, красные – на юг, желтые – на запад, а синие и зеленые на север). Каждое направление символизирует индуистского бога.
Подношения для злых духов располагаются прямо на тротуарах улиц. С балийской точки зрения, с демоническими существами можно справиться, подкармливая их, размещая на земле подношения для них, в которые кладут еду. Считается, что эти существа любят крепкий кофе (не потому ли мне давали самый крепкий кофе, какой можно себе представить?) или пальмовый самогон. В состав подношений для злых духов входят сигареты. Наверно, злые духи любят курить.
Встретить корзиночки можно повсюду: на кассе магазина, обочине дороги, краю бассейна, перед входом в дом, крыльце кафе, перекрестке, храме, алтаре, пляже. Один раз даже на мотобайке довелось увидеть. У входа в пиццерию корзиночка будет содержать кусочек пиццы, в супермаркете – кусочек гамбургера. Корзиночек настолько много, что иногда казалось, что я проснусь, а на мне стоит корзиночка. Не исключено, что с сигаретами.
Времени на чананг-сари тратится уйма. Подготовить их не так-то просто. К процессу подходят со всей обстоятельностью и ответственностью. Два раза в день, утром и вечером, женщины (иногда и мужчины, но редко) наряжаются в красивый саронг, аккуратно формируют корзиночки, поджигают благовония, а затем с молитвой расставляют их по соответствующим местам. Никакой спешки, все домашние и рабочие дела отставляются в сторону, потому что ничего важнее корзиночки не существует. Иногда крупные организации нанимают специального человека, в обязанности которого входит формирование корзиночек. Воробьи, голуби и куры знают расписание раскладывания свежих корзиночек на генетическом уровне. Они мигом растаскивают рис. Должно быть, считают, что подношение для них, и благодарят своих птичьих богов. Муравьи тоже не остаются в стороне, составляя конкуренцию птицам. Набрасываются на сладкое или мясное с пылом, достойным Робина Бобина Барабека, известного тем, что он скушал сорок человек, корову, быка и телегу. Через несколько часов от корзиночки остается только сама корзиночная основа и цветы. Корзиночек было так много, что мне всегда было страшно на них наступить или нечаянно толкнуть ногой и опрокинуть. Уважение к чужому труду и вере заставляло внимательно смотреть под ноги и старательно переступать через чананг-сари.
Кроме корзиночек бросалось в глаза множество зонтиков различных размеров, белого и желтого цвета в разных местах, возле храмов, статуй и у входа в дома. Зонтики назывались тедунг и защищали от демонов.
Местное население всем видам обуви предпочитает вьетнамки. Их удобство невозможно переоценить. Во вьетнамках можно и мотобайком управлять, и на свидание бежать, и на работу идти. Стоят недорого, нога не потеет. Целые обувные магазины заточены только под этот вид обуви. Стены от пола до потолка увешаны разнообразными моделями вьетнамок. Женские, мужские, детские, дорогие, дешевые, неформальные яркие, сдержанные черные, ни одна пара не залежится, на каждую найдется покупатель. Босоножки, кроссовки и туфли прячутся в самых дальних и пыльных углах магазинов несчастными изгоями и безнадежно ждут, купит ли их кто-нибудь? Проходят недели и месяцы, они выходят из моды, покрываются пылью, их никто не покупает. Индонезия – страна вьетнамок.
***
Индонезия – самый большой архипелаг в мире, занимающий пространство между материковой частью Азии и Австралией. Официальная статистика насчитывает в Индонезии 17 804 острова; из них населенных около 6000, 7870 поименованных и 9634 безымянных. Название «Индонезия» является составным и происходит от топонима «Индия» в сочетании с производным от греческого слова «несос» (остров), дословно означая «Островная Индия». Конечно, это не я такая умная. Как вдумчивый турист, посмотрела в Википедии. Если вдруг эту книгу будет читать читатель, более подкованный, чем я, например член Ученого совета «Русского географического общества», и запнется на цифре 17 804, наморщит лоб, в волнении снимет очки, протрет их салфеткой из микрофибры, снова наденет, зажмурившись, пересчитает в уме острова, собьется, снова пересчитает, проверит получившуюся цифру в «Кратком справочнике по географии» и запальчиво воскликнет:
– Постойте! Здесь ужасная ошибка! Индонезия состоит из 17 815 островов!
То я спорить не буду, признаю свою некомпетентность и скину ответственность на Википедию.
Индонезия имеет сухопутные границы с тремя государствами: Малайзией (на острове Калимантан), Восточным Тимором (на острове Тимор) и Папуа – Новой Гвинеей (на острове Новая Гвинея). Морские границы Индонезии имеются с Сингапуром, Индией, Австралией и Филиппинами. На конец 2021 года, население Индонезии составляло 279 081 380 человек. За 2021 год население Индонезии увеличилось приблизительно на 3 521 653 человека, иначе говоря, годовой прирост составил 1.28 %. Плотность населения Индонезии равна 146.5 человека на квадратный километр (для сравнения, в России 8,5 человека на квадратный километр). Это была рубрика «Научная страничка».
***
Гуляя и напитываясь впечатлениями, мы догуляли до тропы художника. Неоспоримый плюс тропы в том, что она начиналась у главной улицы. Откроем какой-нибудь сайт и скопипастим, что там пишут:
«Тропа художников на Бали – популярное место отдыха на горном хребте Кампухан, откуда открываются лучшие пейзажи центральной части острова. Это извилистая дорожка длиной около 9 км, идеально подходящая для прогулок на свежем воздухе, занятия спортом, фотосъемок в окружении удивительной индонезийской природы. Из-за потрясающих живописных пейзажей горного хребта Кампухан на тропе встречаются фотографы и художники, пишущие картины. Отсюда и происходит название этого замечательного места. Люди сюда также приходят для утренней пробежки и выгула собак. По дороге можно увидеть много птиц, бабочек, ящериц и цапель».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
