Каждому свой ад

3

Утро взорвал телефонный звонок моего несостоявшегося работодателя. Обычно на ночь я отключаю телефон, но в тот раз забыла. Смайл зло пробубнил что-то на ухо и укрылся с головой одеялом. Я вылезла из постели, сонная и растрепанная, схватила телефон и послала назойливого абонента на самый далекий и длинный хутор, но в ответ услышала истерический хохот, который, не то чтобы испугал, заставил насторожиться. Что-то в смехе было не так.

– Выгляни в окно, сука, будешь приятно удивлена! – сменился хохот на приглушенный шепот.

Я нырнула под занавеску, уставилась в окно. С девятого этажа открывался прекрасный вид урбанистического двора, в котором, прямо напротив подъезда, под самыми окнами, стояла машина нарушителя спокойствия, а сам ее хозяин сидел на капоте, свесив ноги, и махал мне рукой.

– Ты что – больной? – вырвалось у меня во весь голос.

– Евушка, нельзя ли потише! – требовательно провозгласил Смайл из-под одеяла. – Здесь все-таки люди спят! Выйди куда-нибудь и там разговаривай. А еще лучше выключи телефон и приготовь чего-нибудь покушать…

Я выбежала из комнаты в зал, где тоже прилипла к окну.

– Надо поговорить, – продолжал несостоявшийся работодатель. – Выходи немедленно или я лично поднимусь и устрою в твоем семействе такой кипеж, что геноцид покажется раем.

– Ты на часы смотрел, ублюдок?.. – вскипела я, но говорила тихо, боясь разбудить сонное царство «родных и близких».

– А как же! – отозвался абонент. – Самое время побеседовать по душам. Тем более что я обещал тебя ждать. Вот сижу и жду. Но не испытывай моего терпения. Я уже почти настроился подняться к тебе…

– Сиди, где сидишь, козел! – выдала я. – Сейчас выйду.

– С нетерпением ожидаю!

Я отключила телефон и выскочила из квартиры в том, в чем и проснулась. На мне болталась длинная, как платье, белая футболка, которую я одевала вместо ночнушки. Джинсовые короткие шортики я все-таки успела натянуть и всунуть ноги в шлепанцы. Не накрашенная, неумытая, с торчащими в разные стороны волосами, больше похожая на фурию, чем на красивую девушку, я распахнула настежь подъездные двери и с разбегу влетела в этого тупоголового извращенца, который радушно распахнул объятия, в надежде принять меня в свое лоно. Он очень удивился, когда я заехала ему между ног коленом, при этом потеряв один шлепанец. Чувак согнулся в три погибели, схватившись за источник боли обеими руками, и взвыл, как белуга. Тем же коленом я сломала ему нос. Заливаясь кровью, он свалился на асфальт навзничь, ревя ревмя и дрыгая ногами, а я его еще отпинала в толстые бока. Вдруг меня какая-то сила швырнула вперед. Я ударилась лицом о капот, но не упала. Та же сила подняла меня за шиворот и засунула в машину на заднее сиденье, зажимая рот рукой. Краем глаза я увидела, что избитую мною карикатуру на мужчину тоже засунули на переднее сиденье рядом с водителем, хлопнули дверцы, машина тронулась. Я начала вырываться. Приятный женский голос сообщил мне, что, если я не успокоюсь, мне сломают пальцы. Я кивнула, что поняла и больше не дергалась.

По бокам от меня, в странной униформе, не то военной, не то милицейской, с пилотками на головах и в кожаных туфлях на высокой платформе, сидели две женщины лет по тридцати модельной внешности. Одна из них меня и шандарахнула дверцей, открывая ее, когда я пинала безмозглого юриста. Она же зажала мне рот, а потом, убирая руку, вытерла ее о мою футболку. Машина была другая, но очень похожая и с внешней стороны и внутри на ту, в которой я находилась вчера. Только стекла были тонированные.

– Сейчас раздеваешься, и без лишних вопросов! – приказала другая, та, что сидела слева.

Не ожидая, пока я самостоятельно сниму одежду, та, что справа, несколькими ловкими движениями сорвала с меня футболку, а шортики и трусы искусно разрезала ножом, вытащила из-под меня и выбросила на ходу в окно, чуть приоткрытое. Кожаное покрытие, нагревшееся утренним солнцем, неприятно обожгло обнаженную плоть. Я заерзала. Мне тут же швырнули в лицо полиэтиленовый сверток, приказали развернуть его и одеться. Это была кремовая шелковая пижама.

Когда я облачилась в обновку, мне связали руки за спиной, рот заклеили скотчем, голову спрятали в капюшон пижамы, натянув его на глаза.

Испуганным мышонком я вжалась в спинку сиденья, не зная, что и думать. Похищать меня не имело никакого смысла, если логически рассуждать. Выкупа за меня ни в жизнь не получить, поскольку денег-то у нас не водилось. Как только они появлялись, не задерживаясь, сразу же исчезали. Смайл и мои, и свои средства вкладывал в машину, которая была дороже ему, чем, собственно, я. Может, он вообще обрадуется, что я пропала. Хотя, загибаю. Не такой уж он и плохой. На органы пустят? В проститутки продадут? В рабство?.. А куда милиция смотрит? Человека похищают средь бела дня, а они и усом не шевелят! Вернее, средь бела утра. Поэтому и не смотрит никто. Все спят в свои законные выходные. Вот так умрешь, и никто не узнает, где могилка твоя.

Главный злодей, получивший люлей (стихи прям), сопел впереди, ныл и хныкал, точно девчонка. Пусть бы с меня брал пример. Сижу, беспомощная, в полном неведении, куда и зачем меня везут, и ничего, не жужжу, как говорится. А так хочется зареветь, закричать, чтобы меня спасли, как в дешевых американских фильмах ужасов…

– Это ни в какие ворота не лезет, – канючил терпила. – Не девушка, а просто маньячка какая-то. К ней всем сердцем отнеслись, а она – драться…

– Рот закрой свой! – приказала одна из моих конвойных. – Слушать противно!

– А ты не слушай, – посоветовала ей подруга справа, – добавь еще. Ему же нравится.

– Мне нравится совершенно другое! – поспешил заявить немощный. – И в отчете я укажу всю правду о действиях этой… неблагодарной.

– Заткнешься ты когда-нибудь или нет! – не выдержала та, что слева, и влепила ему затрещину. Тот заскулил и больше за всю дорогу не произнес ни слова, впрочем, как и все остальные, только хныкал потихоньку.

Ехали долго. Я задремала. Очнулась от удара ребер обо что-то твердое, но смягченное, видимо, ковровой дорожкой. Это меня вытолкали из машины. Рывком подняли, просунули руки под мышки и поволокли куда-то вверх по лестнице, застеленной ковровой дорожкой, которую я чувствовала босыми ногами.

Остановились, по всей видимости, у двери. В нее постучали. Дверь отворилась, и меня поволокли дальше. Опять остановились. Посадили на жесткий деревянный стул с полукруглой спинкой, ноги привязали к ножкам стула. Сняли капюшон с головы и сорвали с губ скотч.

Я сидела в центре небольшой полутемной комнаты, стилизованной под допросную. Одно зарешеченное окно, голые стены, как в фильмах про «зону». Из мебели в ней находился еще стол, на которой стояли лампа, графин с водой, два граненых стакана, красная папка лежала посредине стола. Две мои конвоирки застыли в дверях, будто секьюрити у входов на модные пати.

– И что дальше? – спросила я у них.

Но они не ответили. Они вообще на меня не обращали внимания, будто меня не существовало вовсе. Стояли, как памятники самим себе, уставившись в одну точку и скрестив на грудях руки.

– Дальше что? – повторила я свой вопрос, который повис в воздухе без ответа, как неприкаянная душа.

– А дальше все зависит от вас, – распахнулись двери, и в помещение вошел приятной наружности молодой человек с черными длинными волосами, собранными в хвост, в дорогих туфлях, джинсах и футболке без рукавов, поигрывая внушительными бицепсами.

Он уселся на столе лицом ко мне и уставился острыми колючими глазами.

– Каким образом? – не поняла я.

– Поверьте, вы здесь не случайно, – произнес он. – Никто даже головы не повернул бы в вашу сторону, если бы вы не были собой.

– Это как? – все же не понимала, куда он клонит.

– Между прочим, вы можете прямо сейчас встать и уйти, – вдруг заявил молодой человек, – чтобы не тратить зря ни мое, ни свое время.

– Ни фига себе! – возмутилась я. – Это я еще ваше время трачу?! Вы в своем уме, говорить такое?! И вообще, как я, по-вашему, встану и уйду? Вместе со стулом, что ли?..

– Вас немедленно освободят.

– Зачем тогда везли сюда и устраивали весь этот маскарад?

– Проснулось любопытство? – улыбнулся молодой человек, обнажив прекрасные белые зубы, как у голливудских кинозвезд.

– Это не любопытство, – возразила я. – Вам от меня что-то нужно, судя по всему, а не мне от вас.

– Тут вы ошибаетесь, смею вас уверить, – продолжал улыбаться молодой человек. – Мне вы не нужны абсолютно. А вот то, что я могу предложить вам и, собственно, поэтому мы вдвоем с вами здесь и собрались, для вас непосредственно представляет огромный интерес.

– Удобная позиция, – произнесла я, – предлагать беспомощной жертве свободу, глядя на нее сверху вниз.

– Свободу я вам не предлагаю, – отозвался тот.

– Что же тогда? Несвободой я уже сыта.

– И тут вы ошибаетесь, не разобравшись в понятиях «свободы» и «несвободы». К тому же сами еще не знаете, какое из состояний вам ближе.

– Вы знаете это лучше меня?

– Не я. Я всего лишь, что-то вроде посредника.

– И?..

– Вам же нравится фильм «История О.»?

– Ну, нравится, и что?

– Догадайтесь сами.

– Вы хотите сказать, что построили и открыли замок рабынь? – полоснула догадка, как нож по горлу. – Эдакий проклятый рай для страждущих?

– Не совсем, – покачал головой молодой человек. – Вернее, совсем не то, о чем вы подумали.

– А о чем я еще могла подумать, если вы спросили, нравится ли мне «История О.»?

– Логично, – согласился он. – Но все равно мимо. Объясняю.

– Будьте любезны, – склонила я иронично голову.

– А вам идет, знаете, словесная самооборона, – заметил молодой человек. – Ничего не пописываете случайно?

– Случайно не пописываю, – ответила я и нетерпеливо потребовала: – Вы что-то объяснить хотели!

– Да-да, – кивнул он. – То, что вы оказались здесь, сугубо ваша вина, – начал он и сделал паузу, вероятно, ожидая, как я отреагирую на подобное заявление, но я промолчала, внимательно вслушиваясь в его слова. – Вы искали работу, поэтому пришли в нашу холдинговую компанию, в которой сотрудники получают очень высокую зарплату, даже секретари. Но секретари у нас необычные. Отведенная им роль в работе холдинга – самая главная. Они должны быть красивы, умны, обаятельны, коммуникабельны, с отличным вкусом во всех областях, затрагивающих интересы холдинга, спортивно подготовлены, способны выдержать любые физические и моральные нагрузки, желанны и артистичны, а главное, жизнелюбивы. Вам еще интересно? – пялился он на меня, как на какую-то проститутку, оценивая примерную стоимость услуг.

– Продолжайте, – отозвалась я.

– Для каждого будущего секретаря необходим испытательный срок, продолжительностью в один месяц. Для вас он уже начался, но юридической силы пока не имеет. Как только вы подпишете контракт, испытательный срок вступит в свои права и вами займутся профессиональные педагоги и специально подготовленные сотрудники холдинга. Но, на протяжении всего месяца, вы не будете принимать никаких самостоятельных решений, а строго следовать режиму и расписанию. Другими словами, вы станете пластилином, из которого вылепят нового человека, именно такого, какой необходим холдингу. Ничего страшного с вами не произойдет. Память стирать не будут и опыты ставить, как на крысах, тоже. Это своего рода курсы секретарей. Добавлю еще, что жизнь, в полном ее проявлении, вы обеспечите себе со стопроцентной гарантией.

– А несвобода, в полном ее проявлении, обязательный атрибут? – съязвила я, но оказалась права.

– Я еще раз повторяю, – произнес молодой человек, – насильно вас никто не заставляет подписывать контракт. Либо вы его подписываете, либо вас сажают в машину и отвозят обратно, туда, откуда привезли. Тогда вы забываете о нас, мы, соответственно, о вашем существовании.

Я задумалась. Что я, в принципе, теряю? Нелюбимого мужа с жилплощадью, на которой живу на птичьих правах? Двух любовников, от которых не особо завишу, скорее, они от меня, к тому же пропавших неизвестно куда, не без участия моего драгоценного муженька? Работу? Но я безработная и безденежная. Да и жизнь сложилась как-то комом, как первый блин. То, что предлагал этот качок – дышало красотой и насыщенностью, самой жизнью. А ведь так хочется дышать по-настоящему, не притворяться, что дышишь, а на самом деле задыхаешься. Может быть, это шанс, посланный свыше, чтобы я, наконец, вдохнула в себя жизнь полной грудью, а не употребляла суррогат. Кто я такая по жизни? Ведь никто. И ничего у меня нет. И не было никогда. Хвастаться нечем. Даже оправдываться не в чем. Скучно и однообразно…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.