Монах
– Ты чего там дуришь? Какие увольнения? Начальника из себя строишь?
– Андрей Федорович, повестка из военкомата, Петрова в армию забирают.
– Засунь себе эту повестку в задницу. Без меня – никаких приказов. Слышишь?
– Слышу. Придется мне уволить Петрова без твоего согласия.
На другом конце было молчание. Анатолий Петрович подумал, что разговор закончился, и связь прервалась, как вдруг, из трубки стали вылетать фразы, полные угроз. Такого тона и таких слов, как сейчас, он не слышал от своего начальника никогда.
– Слушай меня внимательно, Петрович, и мотай на ус. Ни увольнять, ни принимать на работу ты не будешь. Я запрещаю. Если ты все-таки сделаешь это, ни одной минуты я работать с тобой не буду. Выбирай: быть хорошим перед мальчишкой, или вылететь с работы за нарушение техники безопасности и смертельный случай. А может, и под суд пойдешь, чтобы неповадно было другим. Все понял?
Анатолий Петрович положил трубку, сел за стол и задумался.
Не тон разговора поразил его, а что-то другое. И у него случались разносы, когда он «слетал с катушек», проводя совещания на объектах. Но это было от отчаяния, от безысходности, когда уже всем ясно, что кроме крика тут ничего не поделать. Обидные слова он пускал в ход больше для острастки, как профилактику. А здесь другое: пренебрежение, вседозволенность, унижение своего коллеги, с которым работают уже несколько лет вместе. Сказанные сейчас слова – как пощечины.
Даже не спросил, как прошли похороны. Нарушили его указания, видите ли. Какой великий и всемогущий: и под суд отдаст, и с работы выгонит. Наверно, от блата и связей мания величия одолела. Нигде ему преград нету, все позволено.
А может, он прав? Что это я лезу со своей добротой? Да и суд наверняка даст Петрову условно, а я тут затеваю неизвестно что. Но где справедливость? Почему должен страдать невинный человек, а действительные виновники прятаться за спины своих покровителей. Им даже партийный секретарь не указ, этим всемогущим серым кардиналам.
Он оглядел свой кабинет. Небольшой шкаф, набитый технической литературой, длинный рабочий стол, за которым каждую неделю собирались инженерно-технические работники. На подоконниках прочитанные журналы и газеты. Ко всему этому он привык, для него рабочее место было родным. Возвращаясь с объектов, он в первую очередь торопился сюда, отдыхая в тиши кабинета, изучая документацию по новым объектам. Он ни разу не позволил себе спорить с начальством, тем более идти наперекор. Так было еще совсем недавно. Но так уже никогда не будет…
Он сидел долго, до темноты. Включил свет, подписал приказ об увольнении Саши Петрова в связи с уходом в армию. Сходил в бухгалтерию, попросил, чтобы того рассчитали сегодня же. Зашел в отдел кадров, не спрашивая Леонида Васильевича, отыскал трудовую книжку Петрова, сделал в ней запись. Не забыл про учетную карточку, куда занес номер и число последнего приказа. Для себя он уже принял решение.
Саша зашел проститься. Он не говорил лишних слов, не благодарил. Они по-мужски крепко пожали друг другу руки, понимая, что их пути-дороги могут никогда не пересечься.
Поздним вечером Анатолий Петрович вышел из конторы на улицу.
Сегодня он переступил черту. Но ему стало легче от того, что он принял самостоятельное и такое трудное решение. Что ждет его? Да, Андрей Федорович не простит, подумал он. Ясно, что придется уходить. Но куда? В небольшом городке с работой трудно, да и начальник везде свои «метки» расставил. Найду, мир не без добрых людей. А по несчастному случаю у меня руки развязаны. Пусть ответит виновный. Со мной они не договорятся. Инспектор, конечно, сволочь, но не все же там такие…
Под ногами скрипел снег.
Глава III
Саша вышел из управления в половине пятого. Все улицы и площади сверкали новогодними украшениями. Он поднял голову вверх: над ним плыли темные облака, они плотно закрывали небо, и не было на нем ни одной прогалины, через которую солнечные лучи могли бы пробиться на землю.
Когда и где образовались эти облака? Может, кто-то и знает, но разве от этого легче? Человеку всегда хочется яркого солнца, светлого дня. Но ничего не поделаешь, край здесь такой, темный, неприветливый. Почти каждый день льют дожди, начинаясь и заканчиваясь всегда неожиданно. Он прожил здесь недолго, но так и не смог полюбить эту землю: дома, улицы, погоду, людей.
Иногда ему снился удивительный сон. Родные места, где прошло его детство. Высокий Красный Яр, вознесшийся над рекой почти на сто метров. С его вершины видно все окрест: деревни, что раскинулись вольготно по берегу реки, поля, приносящие богатый урожай, которого хватает всем, кто здесь живет, а излишки колхозные машины увозят в район. Над всей этой благодатью – ослепительные потоки солнечного света.
Воздух чист, зимой можно обжечь легкие, если дышать полной грудью, Летом он настоян на лесных травах, пряной хвое, кедровых и сосновых орехах и лиственничной смоле. Вокруг звенящая, гулкая тишина. Нет на свете места, обладающего такой притягательной силой, как Красный Яр. Тянутся от него невидимые нити, притягивают и ласкают, радуют и успокаивают. Так хочется побывать в родных местах, взглянуть на них хоть одним глазком. Мы не можем сделать этого наяву, зато можем совершить подобное путешествие во сне…
Саша присел на скамейку. Мысли его были о далеком родном доме. Два года не был там, не видел матери. Писал короткие письма-записки о своем житье-бытье, получал такие же короткие ответы от сестер, вот и все, что соединяло его с родным домом. Прикрыв глаза, он увидел большую комнату, кухню, сени. Яркое солнышко, августовское утро, теплый ветер за окном, запах свежеиспеченного хлеба, мамино дыхание – знакомое до боли, пахнущее парным молоком. В открытое окно залетает запах сена, от которого легко дышать. И голос мамы: «Сынок, вставай».
В военкомате было пусто. Он показал дежурному повестку, тот удивленно посмотрел на Сашу, но сказал, к кому обратиться.
Майор, начальник отделения призыва, к которому пришел Саша, долго вертел в руках повестку, с недоверием смотрел на Сашу:
– Ты ничего не перепутал?
– А что мне путать? Пришла повестка, и я пришел.
– Так у нас призыв закончился.
– Я же не сам себе повестку отправил.
Майор еще раз взглянул на бумажку.
– Постой, постой, странно. Повестка подписана самим военкомом.
Он еще раз долго и внимательно посмотрел на Сашу.
– Ты кто?
– В повестке же написано: Александр Яковлевич Петров.
– Я читать умею. Кто ты по профессии, и откуда родом.
– Строймастер из строительного управления. Родом из Сибири.
Майор в очередной раз посмотрел на повестку.
– Подожди меня.
У военкома он был долго, вышел раскрасневшийся и возбужденный. Увидев Сашу, всплеснул руками:
– Господи, про тебя-то забыл спросить, – и, повернувшись, опять исчез в кабинете военкома. Вышли они уже вдвоем, и военком – молодой подполковник, громко спросил:
– Кто Петров?
– Я, – ответил Саша и оглянулся, хотя вокруг никого не было.
– Заходи, – махнул рукой военком.
Саша зашел в кабинет. Длинная комната заканчивалась массивным столом, за ним открытая дверь в маленькую комнату. Это была комната отдыха, которые позволяли себе все местные руководители. Саша присел на стул. Ввзгляд его невольно остановился на небольшом столе в комнате отдыха. Он был уставлен бутылками водки и коньяка, здесь же стояли две трехлитровые банки, одна с огурцами, другая с капустой, на тарелке большими кусками нарезано сало.
– Подожди, я сейчас позвоню.
Звонил военком долго, наконец, нашел, кого надо, бубнил что-то в трубку, просил выручить, обещал никогда не забывать, и так далее.
– Уффф! – с облегчением выдохнул военком, укладывая трубку на телефонный аппарат.
Работающий вентилятор притащил запах спиртного. Саша уже давно понял, что пришел он не вовремя, все уже начали провожать старый год, заодно встречая и новый. Некоторые так напровожаются, что домой забывают явиться под Новый год.
– Ну вот, Петров, сколько забот с тобой, – весело сказал военком, – а все от того, что все надо делать вовремя.
Саша молчал. Он просто не знал, что отвечать.
– Ну ладно, что не сделаешь для хорошего человека. Значит так: двенадцатого января необходимо быть на призывном пункте.
– Двенадцатого? – удивился Саша.
– Так точно, двенадцатого. Подойдешь лично к начальнику пункта и скажешь, что от меня.
– Хорошо.
– Хорошо-то хорошо, да ни хрена хорошего, – забавно окая, сказал военком, и рассмеялся. – Не «хорошо», а «есть», салага. Вот тебе мой телефон, позвонишь, если что не так. Понятно?
– А что мне делать до двенадцатого?
– После Новогодних праздников выходи на работу.
– Меня уже уволили.
– Уволили, радуйся. Отдыхай.
– Можно и домой съездить?
– Можно, только вернись вовремя, мне проблемы не нужны. Ясно?
– Так точно! – козырнул Саша и с облегчением покинул кабинет весельчака-военкома.
Уже на улице он вспомнил: у меня же две недели свободного времени! Может, мне и вправду съездить домой?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги