Жизнь с чистого листа

Капитан Чан показал Наде фотографии трупов голой женщины в ванной и сидящего в кресле мужчины.

– Это не они! – в голосе Нади прозвучали нотки отчаяния, смешанного с радостью.

– Что значит, не они?

– Я никогда не встречала этих людей, разве что мельком. Но у меня пропала дочь! Она вместе с живущим в том доме парнем по имени Вьен была вчера на экскурсии на Острове Орхидей и не вернулась. Ни он, ни она не отвечают на звонки.

– Когда они отправились на экскурсию?

– Вчера утром вместе со мной и моей подругой. Сначала мы приплыли на лодке на Остров Обезьян.

– Чья это лодка?

– Вьен сказал, что лодочник его знакомый. Его зовут Вонг. Больше я ничего не знаю о нём.

– Я дам Вам телефон Khanh Hoa Provincial Police. Вас попросят написать заявление. И скорее всего, дело поручат мне, – печально вздохнув, – предположил капитан. – Если, конечно, это не несчастный случай.

Отправляясь в полицию, Надя и Милентина взяли с собой договор аренды, в котором были указаны полное имя Вьена и все данные о нём.

Пока Надя писала заявление, сержант обзванивал больницы Нячанга.

По тому, как вдруг озарилось улыбкой его лицо, она поняла, что… Лада! Она жива!

– Вьен находится в VK Hospital. Его нашли без сознания на берегу рыбаки. Сейчас он в порядке. Завтра – после завтра выпишут.

– А моя дочь?!

– О русской девушке, к сожалению, никакой информации нет. Но мы будем искать.

– Могу я навестить Вьена?

– Видит ли, мы пока не знаем, является ли он свидетелем или подозреваемым. Но если капитан Чан разрешит, Вы сможете поговорить с Вьеном.

– А где мне найти его?

– К сожалению, его сейчас нет, капитан Чан занят расследованием убийства.

Невзирая на предупреждение сержанта, Надя и Милентина взяли такси и отправились в госпиталь. Он находился в современном окружённом зеленью здании с приёмным покоем. Персонаж свободно говорил на русском, и разрешение на посещение Вьена удалось получить без труда.

Он полулежал на кровати с забинтованной головой. При виде женщин изменился в лице.

– Вьен! Что с Ладой? Она утонула?

– Я не знаю.

Неопределённость ответа вселила некоторую надежду.

– Лодка наскочила на рифы. Получила пробоину. До берега – километра три. Я неплохо плаваю, но опасался, что не смогу удержать Ладу на поверхности. Принял решение оставить её с Вонгом на рифах, тем более что лодка не затонула, и было к чему прислониться. Проплыв метров восемьсот, я обернулся, чтобы убедиться, что с ребятами всё в порядке, и не увидел их. Повернул назад. Обломки лодки покачивались на лёгкой волне. Я начал нырять, обследовал рифы. Никого. Ударившись головой о камни, на мгновение потерял сознание. С большим трудом, не раз прощаясь с жизнью, доплыл до берега. Очнулся в госпитале и сразу связался с полицией.

– Мы сделали это ещё до того, как ты пришёл в себя. Тебя допрашивали?

– Ещё нет.

В палату заглянул капитан Чан.

– Вы уже здесь!

– Да, и мы бы очень хотели поговорить с Вами в неформальной обстановке. Ждём Вас в кафе напротив.

Ждать пришлось недолго. От кофе офицер отказался, но выслушал женщин весьма внимательно. Говорила, в основном, Милентина.

– Господин офицер, у нас нет оснований не верить рассказу Вьена. Он был влюблён в Ладу и наверняка намеревался сделать всё возможное, чтобы спасти девушку. Если он оставил её на попечение Вонга, значит, доверял и ему. Я полагаю, что Ладу похитили.

– Эта версия для нашей страны не имеет никакой почвы. Во Вьетнаме не похищают людей. Должен признать, что воровство имеет место, это настоящий бич. На улицах, в домах… Не разбой, а мелкие кражи.

– А убийство в соседнем доме?

– Мы установили, что это были граждане Украины, и преступление, скорее всего, связано с их бизнесом. Что касается похищений, то многие люди занимаются похищением собак, так как кража домашних животных наказывается очень мелким штрафом.

– Я интересовалась состоянием преступности в Юго-Восточной Азии перед поездкой в Нячанг. Летом 2014 года в Таиланде был арестован лидер щёлковской преступной группировки по прозвищу Бирюк, на счету которого более 60-и убийств и похищений людей.

– У нас не сведений о том, что во Вьетнаме орудуют преступные кланы из России. Однако в странах с низким уровнем жизни некоторые жители не находят других способов заработать, кроме как похитить человека, а потом требовать выкуп с его родственников. В таких странах путешествовать довольно опасно. Это Мексика, Ирак, Индия, Филиппины, Венесуэла.

– Значит, у нас нет надежды на то, что вы будете разрабатывать версию похищения?

– Мы будем искать, и я немедленно проинформирую вас о результатах поиска.

Вечером того же дня капитан Чан связался с Милентиной.

– Вы можете сейчас принять участие в опознании?

– Опознании кого? – холодея от страха, переспросила она.

– Рыбаки нашли тело Вонга. О девушке пока никакой информации. Так, я пришлю за Вами машину? И хорошо бы, чтобы к Вам присоединилась госпожа Куницкая.

– Хорошо. Но я поеду одна. Боюсь, что у Нади не выдержат нервы.

Труп Вонга Милентина опознала и обратила внимание капитана на синяки. Может быть, это следы насильственных действий, и Вонгу помогли утонуть? Полицейский был явно смущён и озабочен. Однако информировать Милентину о своих дальнейших действиях отказался. Ничего не оставалось, как самостоятельно предпринять шаги, которые представлялись ей вполне логичными. Вернувшись домой, она поделилась с Надей своими мыслями.

– Думаю, что Лада жива, и что полицейский начинает верить в то, что в Нячанге могут похитить не только собачек. Но ждать, пока он созреет, мы не будем. Я попрошу о помощи Вьена. Мне кажется, что он вполне готов к выписке. Утром навещу его в госпитале.

– Как ты себя чувствуешь, Вьен? – спросила Милентина, зайдя в палату.

– Гораздо лучше. Завтра надеюсь вернуться домой.

– У меня есть новость.

– Вы имеете в виду, что нашли Вонга? Меня возили на опознание.

– Ты заметил синяки на теле?

– Я был слишком взволнован.

– А я заметила. Возможно, его убили. Убили с той целью, чтобы избавиться от свидетеля похищения Лады.

На лице Вьена мелькнуло выражение испуга. Или ей показалось?

– Ты согласен помочь мне напасть на след похитителя?

– Вообще я никогда не слышал о том, чтобы здесь людей похищали с целью выкупа.

– У меня чутьё, шестое чувство. Я могу обойтись и без твоей помощи, но не уверена, что рыбаки говорят на русском.

– Что Вы хотите? – спросил Вьен, и она не почувствовала в его тоне никакого энтузиазма. Может быть, он не испытывал к Ладе достаточно сильных чувств, а её идея кажется ему бредовой.

– Я хочу нанять катер и объездить плавучие деревни в том районе, где лодка наткнулась на рифы. Опросим рыбаков. Может быть, они что-нибудь видели. Так ты со мной?

– Да, завтра же договорюсь о катере.

В два часа дня арендованный Вьеном катер отплыл с того же пирса, откуда двумя днями ранее они отправлялись на экскурсию. Вдоль пенистого трека как бабочки вились белокрылые чайки и кричали как-то по особенному тревожно. Миновав Остров Орхидей, Вьен направил катер в ту часть залива, где находилось скопление плавучих деревень. В хижинах, установленных на дощатом настиле, к внутренней части которого прикреплены пластиковые бочки, живут самые бедные вьетнамцы – рыбаки. С вечера они выходят в море на всю ночь в своих лодках-тазиках, возвращаются с рассветом, после чего сортируют улов, складывают сети, а потом отдыхают в своих хижинах.

Милентину и Вьена встречали радушно, что-то рассказывали на своём языке, демонстрировали улов. Но стоило Милентине задать вопрос: «Не известно ли вам что-нибудь о «потерпевшей кораблекрушение» русской девушке, ожидавшей спасателя возле рифов?» на их лицах появлялась маска отчуждённости, не требующая перевода.

Близился закат, рыбаки начинали готовиться к ночной рыбалке. Милентина уже теряла надежду, как вдруг во время беседы с молодым рыбаком возникла странная ситуация. Едва Вьен с обречённым видом перевёл «Нет, никого не видел», в разговор вмешался старик.

– Зачем обманываешь? – этот вопрос он задал на русском. – Бао не так говорил.

Вьен начал что-то взволнованно обсуждать с молодым вьетнамцем. А потом предложил Милентине сесть в катер.

– Я должна знать! Почему ты не переводишь?

– Потом объясню.

Когда Милентина расположилась на своём месте, Вьен начал запускать мотор.

– Не торопись. Сначала расскажи мне, что известно этому парню.

– Вы плохо знаете этих людей. Если бы их допрашивала полиция, они не рассказали бы и о том, что видели. Зато в надежде получить награду от туристки готовы сочинить любую сказку. Я понял, что этот Бао сейчас начнёт вымогать деньги и скажет Вам всё, что Вы хотели бы услышать.

– Тебе, конечно, виднее. Позвоню Наде. Постараюсь её успокоить. Хотя как можно успокоить мать, у которой пропала дочь?!

Милентина открыла сумочку, пошарила на дне.

– Смартфона нет. Неужели украли? Капитан Чан предупреждал меня!

– Когда Вы видели смартфон последний раз?

– По-моему, перед тем, как мы зашли в эту хижину.

– Я же говорил Вам, что им нельзя верить.

– Не хочется плохо думать о людях. Мне они показались такими гостеприимными. Возможно, я просто обронила смартфон. Ты подожди здесь, а я одна вернусь в хижину и постараюсь всё выяснить. Предложу им вознаграждение за возврат. Это они поймут и без переводчика. А при тебе, мне кажется, не сознаются.

Вьен с доводами Милентины согласился. «Всё-таки я неплохая актриса!» Мысленно похвалив себя за находчивость, Милентина зашла в хижину и сразу обратилась к старому вьетнамцу.

– Переведите, что сказал Бао, – с этими словами она протянула старику пятидесяти долларовую купюру.

– Он сказал, что видел девушку на катере.

– Почему он решил, что это не обычная туристка?

– Мокрое платье, мокрые волосы. И ей было плохо.

– Он сказал, куда направлялся катер?

– Нет.

– Спросите у него, – Милентина достала ещё одну купюру.

– Бао говорит, что катер направлялся туда, где находится вилла «Лотос».

Поблагодарив старика, Милентина вышла из хижины. Почему Вьен не захотел выудить из Бао эту информацию? Неужели они напрасно доверяли этому парню. Теперь с ним надо держать ухо востро. Милентина достала из сумки смартфон и помахала им.

– Во сколько Вам это обошлось?

– В 50 долларов.

– Хватило бы пяти, – Вьен укоризненно покачал головой. – Тем более что Вы не теряли смартфон.

Он посмотрел на неё так, что она похолодела от страха, но мгновенно взяла себя в руки. Вьен подозревает, что она получила от старика нужную ей информацию. И если он замешан в этом деле, может избавиться от неё. Что делать? Прыгать за борт? Он просто разрежет её катером.

– Да, неловко получилось. Я совершила глупость – достала деньги, а потом сказала, что ищу телефон. «Ищите его в своей сумке», – посоветовал старик. Я ещё раз проверила все кармашки и нашла. Эти дамские сумки! Иногда могут просто свести с ума.

– Старик взял деньги?

– Нет, категорически отказался. Он был обижен на меня за то, что я их заподозрила.

Кажется, Вьен поверил.

– Как мне жалко мать Лады! Так хотелось её хоть чем-нибудь обнадёжить, но никакой информации, – продолжила игру Милентина – Что бы ты посоветовал сказать ей?

– Скажите, что пока тело не найдено, остаётся вера в то, что Лада жива. И это главное, что бы ни случилось с ней.

– А что с ней могло случиться? Её могли похитить?

– Я думаю, что она утонула, и труп найдут не скоро. Но госпожа Куницкая не должна так думать. Хотя… Может быть, лучше сразу узнать горькую правду, чем лелеять напрасные надежды.

Два дня до…

Лада очнулась на дне катера. Некоторое время всматривалась в голубую высь, собираясь с мыслями. Кто же этот мужчина за штурвалам?

– Эй! – окликнула она его. – Вы спасатель?

Он произнёс несколько слов на вьетнамском.

– Do yoy speak English?

Он снова ответил на вьетнамском.

– Я русская. I’m Russian, – она попыталась приподняться. Совсем рядом заметила похожую на полусферу синюю лодку. Рыбак, кажется, смотрел в её сторону.

– Лежать! – мужчина грубо толкнул её и набросил на голову циновку. – Ещё раз встанешь, выброшу за борт. Кстати, здесь водятся акулы.

– Кто Вы? Куда меня везёте?

– В райское местечко. Тебе понравится.

Катер причалил к берегу, вдоль которого тянулась узкая полоска песка. За ним начинался зелёный холм, ребристый как морские волны. А ещё выше – густая пальмовая роща. Узкая тропинка привела их к скрытой за пальмами небольшой вилле. Женщина неопределённого возраста в традиционной длинной рубашке с разрезами и широких брюках проводила её в комнату с балконом на втором этаже, обставленную в современном стиле, и предложила ей принять душ и переодеться.

– Как Вас зовут?

– Куен.

– Зачем меня сюда привезли?

– Ты всё узнаешь, когда придёт время.

– И когда же оно придёт?

– То ли неделя, то ль месяц пройдёт. А сейчас иди в душ.

Куен зашла вслед за Ладой в кабину и довольно нагло начала разглядывать аппетитные пропорции её тела: осиную талию, округлые бёдра, выдающиеся ягодицы и пышную грудь. Потом начала тереть пропитанной мыльной пеной губкой её спину. А когда Лада закончила мыться, обтёрла её очень мягким полотенцем, подала облегчённый бамбуковый халат и высушила феном волосы.

– Теперь отдыхай здесь в прохладе утомлённая зноем. Я принесу фрукты и кока-колу. Завтрак у нас поздно – в 9 внизу. Платья висят в шкафу. Выберешь по своему вкусу. И запомни: все вопросы ты можешь задавать только мне. Да, теперь твоё имя Линь. Никогда больше не произноси своё настоящее имя, если хочешь жить.

В столовой за завтраком, кроме Лады-Линь, было четверо: Куен, двое мужчин довольно свирепого вида и красивая темноволосая девушка с монголоидным типом лица, но не похожая на вьетнамку – слишком много тела. По тому, как к ней обращалась Куен, Лада поняла, что её имя, скорее всего вымышленное, Хоа. Куен принесла суп Фо.

– Никаких деликатесов, то есть блюд из змей, черепах и крыс предложить вам не могу.

Суп Фо Лада уже успела полюбить. В насыщенном мясном бульоне с пряностями, травами, пророщенной соей и кореньями плавала свежая домашняя лапша и тонко нарезанные кусочки курицы. Вьетнамцы черпали бульон ложкой, которую держали в левой руке, а палочками захватывали лапшу и мясо, после чего помещали их в ложку. Линь и Хоа старались следовать их примеру, но не всегда получалось. Ели молча.

После завтрака Куен позвала Линь в ванную покрасить волосы. Обильно смазав каждую прядь, обернула голову тканью и предложила прогуляться в саду, пока идёт процесс окрашиванья. Сад пестрел яркой палитрой цветов.

– Здесь круглый год цветут растения, – заметила Куен. – За садом бамбуковая рощица. Там в вольере живёт Большая панда.

Они подошли к вольеру, когда медведь заканчивал свой завтрак.

– В природе Большая панда питается только молодыми веточками бамбука, но у нас стала всеядной. Любит рисовую кашу, а бамбук получает как лакомство.

Куен зашла за ограду и, подойдя к медведю, погладила его по загривку и протянула зелёную ветку.

– Мне кажется, что Вы добрая женщина, любите животных. Но почему Вы согласились стать надсмотрщицей?

– Так вышло. Но я не собираюсь рассказывать тебе свою биографию.

Смирись и, может быть, найдёшь своё счастье.

– Смириться с пленом в чужой стране?! Я уверена, что меня разыскивает полиция.

– Водолазы ищут тело утопленницы в районе Нячанга. Тебя объявят пропавшей без вести.

Через час, вернувшись с прогулки, Куен смыла краску, и Линь обнаружила, что стала брюнеткой. Если бы не иссиня-чёрный отлив, это был бы её естественный цвет, который, кстати, делал её лицо гораздо более ярким и выразительным.