– Скоро придет? – уже почти без акцента спросила она.
– Да, обещал через полчаса.
Скинув с плеча сумочку и взяв ее в руки за тонкие лямки, она стала рядом со мной. Смущенно улыбнулась и изящным движением тонких пальцев задвинула за ухо прядь непослушных кучерявых волос. Однако та сразу же, как распрямившаяся пружина, выпала обратно.
Она всегда так застенчиво улыбалась и всегда одинаково заправляла волосы за ухо, а те всегда так же быстро и раскидисто ниспадали обратно. Единственное, что изменилось в ней за все время нашего знакомства – долгого и поверхностного одновременно – знание русского языка, которым она овладела почти в совершенстве. «Все остальное было совершенно изначально», – пошутил я недавно во время нашей последней встречи в кругу общих знакомых, чем в очередной раз вызвал у нее ту же самую застенчивую улыбку.
Ее звали Ага?та Гарси?я Ло?пез. Она была миниатюрной мулаткой, дочерью аргентинского иммигранта, который преподавал испанский язык в нашем институте. Училась на экономическом факультете, но имела много друзей и на нашем – журналистском. Возможно, именно поэтому работала сейчас в латиноамериканской редакции международной радиостанции, где вела собственную программу о России на своем родном испанском языке.
– Как твои дела, Андрей? – тихо спросила она.
– Оформляю академический отпуск, – ответил я, усаживаясь на одну из выставленных из соседней аудитории парт. – Вот, покидаю вас. Возвращаюсь на малую родину. А ты как?
– А я кандидатские минимумы сдаю. Пришла тему утвердить, – она произнесла хитроумно закрученное название своей диссертации: что-то про влияние экологии на экономику, или наоборот. – А почему покидаешь нас?
– Как и Наполеону, не покорилась мне Москва, – рассмеялся я.
Она не поняла шутки.
– Жаль. Мне казалось, у тебя здесь хорошая работа и много друзей.
– Это не главное. Дипломатом, видимо, мне уже точно не стать. Значит, посмотрю на дальние страны с борта корабля…
Вкратце рассказал ей о наболевшем и запланированном.
– Понимаю, – пожала она пухленькими губками. – Может, ты и прав. Без живой практики никакой язык, по-моему, выучить нельзя. Я тоже сколько ни билась в институте со своим итальянским, не смогла заговорить на нем, пока не побывала на практике на Сицилии. Возможно, если бы у тебя был преподаватель-араб, твоя учеба пошла успешнее.
– Возможно, – согласился я. – Только вот где найти преподавателя-араба в Москве?
– Ох, да кого угодно можно найти в Москве! – улыбнулась Агата. – У моего отца нет отбоя от частных учеников. Ведь все хотят заниматься с носителем языка. А спрос всегда рождает предложение.
– И как же ученики твоего отца обычно находят его? – поинтересовался я.
– Есть масса специализированных сайтов, – она перечислила некоторые из них.
Я задумчиво посмотрел в конец коридора поверх ее кудрявой головы. Оттуда журавлиными шагами уже приближалась к нам долговязая фигура Павла Андреевича.
– Заходите по одному, – пробасил он, отпирая дверь своего кабинета.
Агата отступила на шаг назад, освобождая путь мне как первому в очереди. Я жестом пропустил ее вперед и ушел в институтскую библиотеку, где имелись компьютеры с выходом в Интернет. А потом еще надо было успеть на Казанский вокзал – сдать билеты домой.
? ? ?
Я взял Оксану за руку и улыбнулся:
– Это было сто лет назад. Я уже давно передумал и никуда не уехал.
– Ну слава богу! Хотя бы от участи жены капитана дальнего плавания я избавлена.
– Но от участи моей судьбы – пока нет!
Прежде, чем я понял, что немного переборщил с пафосом, она громко рассмеялась.
– Боже мой! Что ты опять несешь, Зорин? – в моменты сильного эмоционального возбуждения она всегда называла меня по фамилии.
Оксана отняла у меня свою руку и кокетливо сдвинула ею в сторону спавшую на глаза русую челку.
– Так, давай-ка быстро объясни мне, что происходит вообще? Черт знает сколько времени от тебя ни слуху ни духу. Потом – бац! – нарисовался. Сразу давай встречаться!.. Моя судьба!.. Где ты раньше был?
– Всегда думал о тебе, но не подавал вида. Не хотел мешать, – ответил я как можно проще. – После нашего разрыва я продолжал интересоваться тобой и всегда верил, что мы опять будем вместе. Поэтому как только ты рассталась с этим твоим, я сразу…
– С этим моим, – передразнила она, – даже имени которого ты не знаешь, мы расстались больше года назад. Ты был бы в курсе, если действительно интересовался. Послушай, давай начистоту. Чего ты от меня на самом деле хочешь?
– Ровным счетом лишь то, о чем сказал – ни больше, ни меньше. Восстановить наши отношения и остаться вместе навсегда.
Она внимательно выслушала и недоверчиво покачала головой. Медленно вытянула из подставки на столе рекламный флайер и уставилась в него отрешенным взглядом. Льдистый блеск затвердел в ее сузившихся глазах.
– Предположим, я соглашусь, – словно рассуждая сама с собой, неторопливо заговорила она. – Что дальше?
– Ничего, – удовлетворенно выдохнул я. – Давай сходим куда-нибудь? Куда бы ты хотела?
– Без разницы, – равнодушно сказала она. – Вот вроде фильм хороший.
Она положила флайер передо мной и полезла в сумочку за кошельком, чтобы оплатить свою часть счета. Однако, подержав его в руке несколько секунд, бросила обратно.
– Наверное, ты заплатишь? Раз мы с тобой теперь опять…
? ? ?
Выйдя из метро, я позвонил ей.
– Оксана, привет. Билеты купил. Надеюсь, на этот раз точно ничего не сорвётся…
– Слушай, Андрюш. А можно, ты завтра как-нибудь без меня сходишь? Что-то не хочу я никакого кино.
– Все нормально? – поинтересовался я. – Мы уже столько раз откладывали.
– Да, все хорошо. Но просто я бы не пошла, если можно.
– Ладно, давай я сейчас приду и поговорим. Ты уже дома?
– Дома, – помявшись, выдавила она. – Но… у себя дома. Решила пока переехать обратно.
– Пока что?
– Слушай, не пытай меня, пожалуйста. Давай немного отдохнем друг от друга?
– Оксан, я вовсе не устал от тебя за эти две недели. Что происходит?
