Воля дракона. Современная фантастика Польши

© Кудрявцев Л., Лауданский П.,

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

Предисловие

Польскую фантастику в нашей стране любят давно – и этот факт совершенно не требует каких бы то ни было подтверждений. Но в то же время библиографы утверждают, что последний сборник, в котором была предпринята попытка познакомить читателя с широким спектром польской фантастической литературы, был выпущен чуть ли не тридцать лет назад – в далеком уже 1990 году. Именно тогда увидела свет книга «Истребитель ведьм», подготовленная Всесоюзным творческим объединением молодых писателей-фантастов (ВТО МПФ), в которой было представлено новое на ту пору поколение польских фантастов.

Потом наступила долгая пауза, в течение которой в нашей стране издание зарубежной фантастики было, по сути, пущено на самотек. Нет, конечно же, полного забвения не наступало: в России регулярно издавались произведения Станислава Лема, очень хорошо печатался Анджей Сапковский, копировались разнообразные сборники, изданные в Польше, но достаточно полную палитру польских фантастов представить российскому читателю не получалось. До сего момента, ибо данный сборник фактически является первой антологией польской фантастики, составленной представителями как Польши, так и России и опубликованной на русском языке.

Составители сборника намеревались показать, насколько разнообразна польская фантастика, насколько она интересна, и думается, читатели отметят не только то, что авторов произведений, включенных в антологию, интересуют острые и злободневные темы, но и факт, что литературное мастерство – фирменный знак польской фантастики – не утрачено и теми, кто пришел на смену ветеранам.

Вот краткие характеристики авторов, чьи произведения включены в сборник, который вы держите в руках (подготовлены они Павлом Лауданским).

Анджей Земянский в настоящее время один из самых популярных польских писателей. Автор множества книг фантастического и детективного жанра. Дебютировал в 1979 году. Повесть «Автобан нах Познань», изданная в 2001 году, получила самую престижную польскую премию в области фантастики (премию имени Януша Зайделя) и ряд других премий. Особо его прославила серия книг, действие которых происходит в мире «Принцессы Ахайи».

Мацей Жердиньски дебютировал в начале девяностых годов. Автор сборника рассказов «Корпорация Warsn Guns» и романа «Покинуть Лос Рагуес». Подавал очень большие надежды, считался вторым по величине польским автором-фантастом (после Дукая). К сожалению, ушел из литературы и работает врачом.

Марек Баранецкий дебютировал в 1983 году. Наилучшие рассказы и ставший самым его известным – «Голова Кассандры» (премия имени Януша Зайделя) написаны в первой половине восьмидесятых годов прошлого столетия. Без сомнения, один из важнейших авторов того времени. Потом надолго замолчал и вернулся в литературу лишь в двадцать первом веке несколькими рассказами.

Цезарь Збершховски дебютировал в 2004 году. Автор нескольких десятков рассказов, часть из которых вошла в сборник «Реквием для куколок» (2008). Также его перу принадлежит одна из лучших польских фантастических повестей двадцать первого века «Холокост Ф» (в 2014 году – премия имени Януша Зайделя). Рассказ «Печаль парсеков» написан в том же стиле, что и эта повесть.

Анна Каньтох – известная писательница и литературный критик. Дебютировала в 2004 году. На Евроконе в 2007 году получила награду ESFS как наиболее многообещающий автор. В данный момент трижды лауреат премии Януша Зайделя (рекордный результат!). Пишет много, причем хорошо и очень интересно фантастику, детектив, повести для молодежи.

Мацей Паровский – писатель, критик, один из основателей старейшего и лучшего польского журнала «Фантастика» (с определенного момента «Новая фантастика»), многолетний его шеф-редактор. На страницах журнала появились первые рассказы Сапковского, Дукая, Жердиньского, Новака. На литературной ниве дебютировал в 1970 году рассказом «Бунт роботов». Автор романа «Лицом к земле» и сборника рассказов «Уловка на женщину». Участник семинаров Всесоюзного творческого объединения молодых писателей-фантастов в Ислочи в 1989–1990 годах, очень много сделал для пропаганды российской фантастики в Польше. К сожалению, совсем недавно Мацей Паровский ушел из жизни.

Еугениуш Дембский – широко известный польский писатель-фантаст и профессиональный переводчик с русского. Дебютировал в 1985 году. На данный момент – автор около 100 рассказов и 20 романов.

Якуб Новак дебютировал в 2004 году на страницах «Новой фантастики» рассказом «Структура диссонанса». Пишет медленно и очень тщательно, однако каждый его текст становится событием. Очень хорошо себя чувствует как в жанре киберпанк, так и в альтернативной истории, и в классической НФ…

Итак, перед вами восемь авторов, восемь очень разных, но одинаково интересных и написанных на очень высоком уровне фантастических историй, восемь дорог в неизвестную пока у нас, великолепную и заманчивую польскую фантастику.

Виталий Пищенко,

председатель международного Совета

по фантастической и приключенческой литературе

Автобан нах Познань

Анджей Земянский

Бетонные коридоры перекрыли наглухо. Вроцлав теперь отрезало от подземных бункеров – по большей части перестроенных трехсотлетних туннелей метро, оставшихся еще от немцев. Шипение пара в разогревавшихся котлах заглушало все прочие звуки. Люди и звери изъяснялись жестами. Температура в выходном бункере быстро поднималась. Вагнер видел, что многие солдаты, избавившись полностью от мундиров, надели пуленепробиваемые жилеты прямо на голое тело. Шлемы, очки, платки, защищающие глаза от заливающего их пота… Неплохо переносили жару только животные.

Долгоруков подошел к Вагнеру и сказал:

– Слухай, Андрей, йа взал гроссе гевер унд, я его примосовал до танка с верха…[1]

– Не пендзи[2]. – Вагнеру уже давно надоел польско-российско-немецкий сленг, да еще и с английскими словечками. Майор и урожденный вроцлавлянин, обладающий первым классом чистоты, он знал настоящий польский язык и даже умел на нем без запинки разговаривать. Однако здесь, среди наемников, пользоваться правильной литературной речью можно было, лишь предварительно раздав им словари. – Собирай аллес группен[3].

– Яволь! – Иван дисциплинированно отдал честь. – Так точно!

Вагнер, злой и уже прилично взопревший, забрался в башню своего транспортера. Хейни поприветствовал его усмешкой, Зорг – только зевком.

– Аллес в порядке?[4]

– Одвал, Хейни! Дай мне ейн момент![5]

– Да-а-а-а… Натюрлих, херр майор. – Поручик уменьшил давление в котле.

Вагнер снял пропотевший мундир и накинул бурнус на голое тело. В кошмарной тесноте еле-еле управился с кевларовым жилетом, тюрбаном, шлемом, платком, очками и маской.

– Фриц, Вацлав, Алексей! Что у вас? Херен меня?[6]

Его слова заглушало шипение пара, и разобрал их только сидевший ближе всех чех. Ну и Зорг, конечно. Вот только Зорг редко отвечал на вопросы. Все-таки он был поручиком и гордился вытатуированным на левом ухе знаком звания, ну и, кроме того, гепарды не слишком-то умели говорить. Случившиеся с ними еще до китайской бомбы Чен генетические изменения повлияли на их органы речи весьма незначительно. Между прочим, Зорг еще был исключением. Иногда из его рычания можно было что-то понять. Благодаря этому он был единственным настоящим офицером среди животных. Фактически он мог даже приказывать людям низшего чина. Особенно доставалось от него сержантам и прапорщикам. «На цепь этого поручика, намордник на него!» – шептали по углам.

Держи карман шире…

Непосредственным начальником Зорга был Вагнер, и завистники могли сколько угодно молоть языками, но не более, поскольку именно этот гепард спас майору жизнь три года назад, на самой середине автобана нах Познань. Сейчас он лениво щурил глаза, зевал, пытаясь избавиться от излишков тепла, и при каждом зевке из-за его клыков выглядывали ядовитые зубы. В общем, зверь наводил ужас одним своим обликом. Причем удержаться он не мог, и поэтому вины его здесь не было. В конце концов, это не он почти сто лет назад спланировал генетические изменения своего организма.

– На унд, катзурки? – Вагнер погладил его по загривку. – Вшавы день, них вар?[7]

– Йййй-е-е-е-е-а-а-а-а-а… – Зорг неплохо знал польский, но предпочитал использовать бреславский енглиш. – Факххинг дхай, йеееп. Шхххит![8]

Кто-то отворил снаружи дверцы транспортера. Капитан в великолепно сшитом парадном мундире подал Вагнеру запечатанный конверт.

– Особый приказ генерала Барилы! – Польский капитана был под стать его мундиру. – Прошу подтвердить получение, пан майор.

Вагнер размашисто расписался и сломал печать. Быстро пробежал глазами текст из нескольких строк, потом вернул бумагу капитану и опять закрыл дверцы. Клубы пара скрыли это событие от всех, кроме Хейни и Зорга.

– Вххххери шхххит дай? Йееееп?[9] – осмелился поинтересоваться поручик.

– Яволь. – Толкнув Хейни и указав ему на ворота, Вагнер почесал поручика за ухом и затянул ремни. – Где находятся познаньские войска…

Остальные его слова заглушили громкие гудки. Стальные ворота перед ними дрогнули и стали раскрываться, предъявляя ослепительную белизну предвроцлавской пустыни.

– Форвертс! Форвертсуйте! Наступай! Вперед! – завопили наемники.

Паровые двигатели заработали на полную мощность, и бронемашины тронулись. Первыми выехали разведчики, потом взвод поддержки, штабной отдел, в котором была машина Вагнера, взвод штурмовиков и заслон.

– Фердамте автострада![10] Автобан, джепан в грот![11] – Наемники проклинали свою судьбу, вновь отправившую их в дьявольски опасную дорогу на Познань, но чувствовали себя относительно безопасно. Пока они находились в поясе досягаемости вроцлавской артиллерии протяженностью несколько сот километров, среди его бетонных укрытий, в тени давно неиспользуемых, но дающих надежную защиту противовоздушных башен.

– Звяд нах обен![12] – подняв вверх ладони, крикнул Вагнер.

– За-а-а-а еархххлу![13] – Поручик зевнул, вновь показывая наводящие ужас ядовитые зубы. Потом вдруг фыркнул и отхаркнулся, выставив голову в люк.

Как обычно, он был прав. Волноваться зря не стоило. Впрочем, Вагнер был одним из наиболее добросовестных офицеров Крепости Вроцлав, надеялся на повышение по службе и жизнью подчиненных понапрасну рисковать не собирался.

Большой белый орел вскарабкался по специальной жерди на крышу транспортера. Вагнер не имел понятия, кто сделал этого недоумка начальником отдела наблюдателей. Вернее всего, он получил звание сержанта только потому, что его изображение смотрело с национального герба. В реальности же тот был ничуть не умнее своих подчиненных-соколов, в данный момент поднимавшихся в воздух с передовых бронемашин. Зорг взглянул на взлетающую птицу и непроизвольно облизнулся. Возможно, поручику захотелось попробовать сержанта на зуб?

Караван ехал мимо остатков бетонных укреплений, оставлял за собой противотанковые рвы, траншеи, взорванные радарные станции, лазерные отражатели. Все свободные от обязанностей выбирались на крыши и ложились за приваренными к бортам броневыми плитами. Ветерок, вызванный движением, приносил заметное облегчение. Симпатичная венгерка Марта, вооруженная ручным пулеметом, спустилась в люк и на мгновение повисла, цепляясь за его края руками. На ней кроме ремней амуниции, были только кевларовый бронежилет, тюрбан и чадра. Вагнер и Зорг, насладившись зрелищем ее обнаженных ног, обменялись взглядами.

– Ты… тебя заводят человеческие самки?

Гепард покрутил головой и ответил по-польски, чтобы никто из экипажа его не понял:

– Ну-у-у-у… немного… Эт-т-ха выглядит вкусно-о-о-о…

Вагнер никогда не слышал, чтобы измененные звери проявляли чувство юмора. Ему даже не хотелось думать, что гепарды делают с попавшими к ним пленными. Он высунул голову из башенки и, поднеся к глазам бинокль, оглядел тянущиеся до самого горизонта песчаные дюны…

В небе медленно кружились соколы. Бронемашины, выпуская из труб клубы дыма, ехали восьмиполосным шоссе. Наемники, большей частью обнаженные, а некоторые в бурнусах, скорчившись за броневыми плитами, пили воду, но экономно, понемногу. Никто еще не втирал себе ничего в десны, не делал уколов в руки или бедра. Придет время и этому. Пока же необходимо миновать поворот.

Вагнер усмехнулся, припомнив поговорку: тяжела дорога туда, но обратно – еще хуже.

Пока же бояться было нечего, если, конечно, не считать парочки одуревших от жары идиотов, способных садануть по машинам из панцерфаустов. А вот во время возвращения… Познаньские машины с полным грузом были для мутантов слишком лакомым куском, чтобы колонна могла рассчитывать на беспрепятственный проезд. Вот тогда и начнется настоящая война. А пока звери прятались в засыпанных песком руинах, справедливо рассудив, что атаковать штурмовую группу, подвергаясь риску погибнуть ради одной лишь амуниции, не имеет смысла. Вот на обратной дороге, когда в караване окажутся сотни огромных познаньских грузовых машин, до отказа набитых жратвой, боеприпасами, топливом и тоннами иного добра, они покажут, на что способны. Пока же имеет смысл просто зарыться в песок и ждать.

Вагнер ошибся: командующий наблюдателями орел оказался не так глуп. Он отдал приказ двум соколам, и те оторвались от стаи. Немного погодя майор разглядел в бинокль голубя. Раненая птица махала крыльями с трудом. Один из соколов теперь парил ниже курьера, защищая его, на случай если кто-то с земли надумает пальнуть, к примеру, из охотничьей двустволки. Второй прикрывал курьера сверху – от возможных атак вражеских ястребов. Все по летному уставу. Еще выше кружили три сокола и орел, готовые в любую минуту прийти на помощь. Как в учебнике.

Голубь, теряя последние силы, опустился на крышу бронемашины Вагнера. Тот снял с ноги посланца капсулу с письмом и крикнул:

– Алексей, пся твоя мутти![14] Займуй курьером![15]

Русский ветеринар взял посеченного дробью голубя.

– Спокойна, господин майор. Будет лебен[16].

Вагнер развернул листочек.

«Первому командиру ударной группы: Генерал Павелец, гарнизон твердыни Познань! Миновали Чекпойнт Лешно. Получил известие, что передовой конвой остановлен возле бункеров фойербазы Равич. Затор! Помощь нужна в пустыне, за Тржебницкими горами. Исполнить срочно!»

– Есусе! – простонал Вагнер. – Ах ты ж…

Зорг высунул голову из люка.

– Вхххат?[17]

– Пробка. Два конвоя одновременно. За горами под обстрелом четыреста пятьдесят грузовых машин.

– Йхххзуз… – протянул гепард.

Для него это было лишь присловьем. Звери, к счастью, не имели представления о Боге. Вместо того чтобы молиться, поручик, не теряя времени зря, отправился искать валериановых капель, которые этот сукин кот прятал где-то в багаже.

Вагнер выругался.

Насосавшиеся водки наемники, нализавшиеся валерианы коты… Все, чем он мог помочь двум угодившим в засаду познаньским конвоям.

Вскинув руку, он несколько раз крутанул ею в воздухе. Сигнальщики тотчас принялись флажками дублировать его приказ «Полный вперед!». Паровые двигатели заработали на предельной мощности, вырывавшийся из труб дым стал заметно гуще. На Тржебницкие взгорья они взбирались уже на скорости в сто тридцать километров.

– Ахтунг! Внимание! Готувность! – крикнул Вагнер, узрев ставшую легендарной, во многих местах продырявленную пулями табличку, так часто описываемую в повестях, посвященных сражениям на познаньском автобане. «Сейчас ты окажешься вне защиты артиллерии Вроцлава. Обороняйся сам. Гарнизон Фестунг Бреслау желает тебе удачного дня!»

Дьявол! Дьявол! Дьявол!

Никогда раньше надпись не казалась настолько зловещей. Не будь четырехсот пятидесяти грузовых машин одновременно…

Есус Мария…

– Аллес поволи. Лангзам[18]. – Вагнер толкнул ближайшего сигнальщика, ту самую чешку, все «убранство» которой состояло из нового пояса-патронташа с висевшим на нем пистолетом-пулеметом, и флажков. – Звяд на автобан[19].

Первые машины уже сбавляли ход, и из них выскакивали разведчики. По обочинам дороги бежали коты. Они весили так мало, что могли не опасаться противопехотных мин, а уж находили их просто превосходно. В общем, кошки были гораздо эффективнее миноискателей тех времен, когда на свете еще было электричество. Правда, бегали они не слишком быстро, и движение конвоя это замедляло страшно. Кошки не пропускали ни одного подозрительного места, суетились, обнюхивали его. Один маленький кот, недавний рекрут, даже умудрился заснуть на вершине бархана. На счастье, сержант, старый, опытный, рыжий котяра, укусил его за хвост и погнал на работу.

Алексей, ветеринар, высунул голову в люк и, показывая пальцем направление, завыл:

– Собаки! Соба-аккки-и!

– Хунден! – подхватили остальные наемники. – Хунден!

Вагнер тоже увидел псов. Немного погодя их стало больше. Мутанты, а также всякие придорожные ублюдки, похоже, собирались покрошить разведчиков. И совершили ошибку, рано атаковав. Коты кинулись наутек организованно, разделяясь на две группы. В тот же момент Зорг отправил свой отряд гепардов на убийц. Сто… сто двадцать… сто сорок километров в час! Пятнистая смерть набросилась на псов и уничтожила их в мгновение ока. Где-то затрещал станковый пулемет. Наемники, защищая зверей, ответили огнем. Еще немного погодя убийц отозвали, а очень довольные коты принялись обнюхивать трупы тех, кто только что угрожал их жизни. Можно было снова возвращаться к поиску мин.

К Вагнеру подскочил Долгоруков и заявил:

– Нам надо шнеллеровать[20]…

– Знаю!

– Они все буда тодтнуе[21]. Эти ласткрафтвагоны[22] из Познани…

– Знаю их. Молчи, Иван.

– Шайсе[23], – пробормотал Хейни и ткнул пальцем в горизонт.

Вагнер увидел облачка дыма от стартовавших ракет.

– Шайсе, – повторил он за своим шофером.

Ракеты. Остановленный конвой. Йе-е-есу-у-у-усе… Что за день!

– Катце шнеллер![24] – крикнул он. – Быстрее кошки, таку важеш матен[25].

Котам было на его приказы плевать. Они не желали погибать ради идиотских людских интересов. Дело свое они делали качественно, как надо, но не спеша. Автостраду, конечно, заминировать было нельзя, поскольку дыры в бетоне могли заметить издалека, но никто не мешал под нее подкопаться. Именно поэтому скорость конвоя не превышала скорость бегущего кота. Не более тридцати километров в час. А из машин при желании можно было выжать и все двести.

Дьявол! Проклятый автобан!

Десятки броневиков потихоньку сползали с Тржебницких гор, почти напрасно исходя паром и дымом.

Тихий ужас!

А коты все осторожничали. Мутанты, избрав самоубийственную тактику, устраивали собачьи атаки еще дважды. И два раза Зорг в знак быстрой победы приносил Вагнеру отгрызенное собачье ухо. Чужие гибли от огня автоматов, умирали от осколков мин, исходили кровью от укусов ядовитых зубов гепардов… Однако они сдерживали продвижение польской ударной группы, которая была вынуждена ехать все медленнее, объезжая мины и подкопы, жаря яичницу на перегревшихся кожухах паровых котлов, тратя водку, порох и валерианку. В то время, как два окруженных познаньских каравана отбивались от врагов буквально на расстоянии вытянутой руки…

Часов в восемнадцать они достигли Чекпойнта Жмигрода – брошенного несколько лет назад передового поста, от которого теперь остались только присыпанные песком руины. Только тут Вагнер смог развернуть свои силы. Под защитой выжженных еще столетие назад противовоздушных башен он предпринял атаку на левое крыло мутантов, которые тотчас отступили, почувствовав на себе убийственный огонь самоходной артиллерии. Потом в пустыню ушли разведчики. Коты были измучены, как черт знает кто, но Алексей каким-то чудом умудрился их заставить двигаться. И наконец… Они услышали паровые сирены познаньских машин.

– Форвертсовать! Форвертс! Наступай! Наступовать…

Русский штурмовой отряд очистил подступы. Бронемашины резко увеличили ход. Немцы и чехи занялись флангами и вымели их убийственным огнем. Вагнер приказал двигаться быстрее. Они, сопровождаемые мяуканьем шарахавшихся от гусениц котов и руганью, преодолели песчаное взгорье…

И наконец увидели те самые четыреста пятьдесят машин. Они занимали круговую оборону. Так, словно ими командовал наиглупейший стратег на свете, кретин, почерпнувший знания о тактике из книжек для подростков о покорении Дикого Запада. Индейцы, вооруженные луками, и ковбои с кольтами в руках… Круговая оборона в двадцать третьем веке! Словно бы только для того, чтобы их противникам было удобнее целиться. Причем у них не было ни луков, ни шестизарядных кольтов. Зато у них имелись пулеметы и базуки.

Бойня.

Вагнер выругался. Зорг фыркнул. Долгоруков отпустил такое замысловатое ругательство на русском, что, по идее, должен был получить за него Нобелевскую премию по категории «владение языком».

– Майн Готт… – Вагнер закрыл глаза, увидев, как пошли в атаку два познаньских паровых танка. Один моментально налетел на мину. Другой, обшитый броней локомотив, забуксовал в песке, потерял управление и упал в ров. У него взорвался котел, заливая кипятком экипаж, и минуту спустя с ними было покончено. – Йа… Что они делают?

– Йа-а-а. Зер гут, – буркнул Хейни. – Почернвера ам кампф[26].

– У-у-у-у… – Долгоруков плюнул на кожух. – Поляк, дай мне свой взвод.

– Пепрц шен[27]. – Вагнер не собирался передавать никому командование над двумя взводами. А о взводе миротворцев вообще не могло быть и речи. Кроме того, он ждал повышения и не мог позволить опередить себя какому-нибудь поручику. Красивая чешская сигнальщица наполовину высунулась из люка и, ехидно хихикнув, спросила:

– Ну, ребяты, будут мне приказы?

– Пусть выступает штурмовой взвод и взвод миротворцев!

– То йе-е-е… Вир махен им впердол?[28] Йеа?

– Йеа.

Все еще похихикивая, она замахала флажками. Злые языки утверждали, что связист батальона, завороженный видом ее выдающегося, заманчиво колыхающегося бюста, не мог сконцентрировать внимание на цветных лоскутках на палочках в ее руках и часть приказов просто выдумывал. Однако верить им не следовало. Зной, доходивший до шестидесяти градусов, усиленный еще и жаром от разгоревшихся паровых котлов, порождал иллюзии, удивительные во всех смыслах.

Машины Вагнера потихоньку спускались вниз. Самоходная артиллерия садила в пустыню наугад. Можно было уже расслышать крики познаньцев: «Вроцлав! Вроцлав! Задайте им жару!» А сигнальщики все еще орудовали флажками. Русские из штурмового взвода строились в цепь… И тут чешка еще больше высунулась из люка.

– Дева Мария! Бункер! Там йе вердамте песи бункер![29]

– Йезус! Йя пер… О мамуси моя кохана…[30] – Наемники в бронемашине обменялись ошарашенными взглядами.

Бункер!!!

Проклятые мутанты умудрились построить настоящий бункер. Да такой, что ему и огонь артиллерии нипочем.

Долгоруков отреагировал первым.

– Русские, назад! – крикнул он, высовываясь в люк. – Немедленно возвращайтесь!

Штурмовой взвод отступал, попав под огонь пулеметов. Артиллерия стала бить по вспышкам, но это не принесло никакого результата. У противника был бункер. Построенный тайно, под носом у проезжавших здесь ежедневно патрулей… Чудо какое-то. Проклятые мутанты. Как они сумели это сделать? Кстати, теперь стало понятно, почему силы твердыни Познань применяли такую странную тактику.

Бункер.

Вагнер некоторое время сидел неподвижно, пытаясь придумать, что можно предпринять в такой ситуации. Бункер… Как его взять? Отправить людей на штурм? Мутанты подпустят их метров на тридцать и всех выкосят. Кинуть на них зверей? И каким образом он вернется во Вроцлав без котов и гепардов?

Зорг вернулся из задней части бронемашины. Несло от него валерианой так, словно он опустошил всю аптечку.

– Шхххо? Вххххатс нув?[31] – пробормотал он, пытаясь сфокусировать глаза.

– Фак дих![32] – Вагнер высунул голову в люк, получил по шлему либо срикошетировавшей пулей, либо осколком и спрятал ее обратно. Дьявол! На счастье, шлем был надет на тюрбан. Иначе на лбу у него был бы приличный синяк. – Артиллеристы! Накройте их!

Голая чешка не рискнула покинуть бронемашину и передавала сообщения семафором.

– Аллес бефордерер диргуеровать! Цузаммен![33]

Расстояние между транспортерами сокращалось, и у Вагнера на маневр едва хватало времени. До познаньских машин было рукой подать.

– Долгоруков… не разочаруй меня!

Русский слегка усмехнулся. Потом кивнул и закурил сигарету.

– Выводи миротворцев и штурмантейленген[34], – приказал Вагнер. – Нех шен роспеджа за нашими панцерояздами[35]. Атаковать их надо уж на волл[36] скорости. Понимаешь?