Когда приходит смерть за нами.
Все знают миф о вечной жизни,
Все знают суд, и рай, и ад,
Но песнь о прошлом в яркой тризне,
Жаль, не вернет людей назад.
* * *
Хочу залить нектаром свою душу,
Загар любви на тело нанести,
И мыслей сад, в своих чертогах Рая,
Скосив сорняк, в порядок привести.
Устав от дел, готовлюсь к искушеньям —
От нежности томиться каждый час,
И зелье пить мне вовсе неизвестных,
Но, как всегда, красивых женских глаз.
И не было б конца такому счастью,
Я б никогда не думал о беде…
Когда бы знал, как полюбить глаза те
На близком очень, но чужом лице.
Взгляд пристальный любовью не согреет,
И губы страстно снова будут лгать,
Растает миг короткого блаженства,
И я один останусь умирать…
* * *
Я был пьян и писал на меловых листах,
Своей кровью забрызгав обшлаги,
И душа, отражаясь в ночных зеркалах,
Диктовала мне новые саги.
Я был пьян, но писал,
и кричали страницы,
Наполняя слезами бокалы,
И тянули вниз веки упрямо ресницы,
Запрещая смотреть на астралы.
Сигареты и пальцы горели огнем,
Освещая мне место под строки,
И Луну пришпандорил Бог
к небу гвоздем,
Чтобы мне не мешала от скуки.
И манил небосвод темно-синей дырой,
Проложив в высоту Млечный Путь,
Я, наверное, звездочкой сплошь золотой
Тоже буду мерцать там чуть-чуть.
* * *
Эзотерическая снится река жизни,
Там столько хлама, что конца и края нет,
Проснулся, мысли вянут в укоризне,
И дождь плюет на мой авторитет.
Фонарь белеет за окошком сонным,
Ночь отогнав в пределы естества,
И капли точат звуком монотонным
Остатки камня и былого торжества.
А сердце сжалось жертвою покорной,
Готово душу бросить на глазах,
Застыла совесть Золушкой придворной,
И стынут слезы на моих щеках.
* * *
Я вечности принадлежу
В своем пространстве иллюзорном,
Я здесь живу, я здесь пишу,
В осколке мира смехотворном.
И часто мозг мой наизнанку,
Рождает миру ерунду,
Для слов красивую огранку,
Бывает, долго не найду.
* * *
Я настоящим начал жить —
Наверно, зрелость на пороге,
Все меньше тех, с кем рад дружить,
Кого готов пустить в чертоги.
Привычный образ жизни тешит,
Уже не рвусь я к новизне,
И кто-то на ухо мне шепчет,
Чтоб Христу кланялся везде.
И я крещусь знаменьем светлым,
Простил бы даже я врагов,
Но не уверен, что Бог спросит
По полной с этих подлецов.
* * *
