Золотой век Атлантиды
– Приветствую тебя, Божественный Антей! Я рад видеть тебя на благословенной земле Атлантиды! – почтительно поклонившись, с достоинством произнес жрец.
– Да живешь ты вечно, мудрейший Озаре! – вежливо ответил на приветствие Иерофант и благословил жреца, коснувшись кончиками пальцев его лба.
– Мой помощник Атотис – самый достойный и талантливый среди кеметцев, обладающий неутомимой жаждой познания, – с гордостью представил Иерофант кеметского жреца.
Атотис низко склонился перед главным наставником жрецов Атлантиды Озаре. Под властным, испытующим взглядом могущественного Посвященного в душе кеметца поднялся благоговейный трепет.
– Великое счастье Мудрости живительно, точно роса. Не упусти его, кеметец! – назидательно произнес Озаре, обращаясь к смущенному Атотису.
Чтобы не мешать беседе двух высочайших Посвященных, кеметский жрец почтительно отошел в сторону и стал внимательно рассматривать чудесные сооружения главного учебного комплекса Атлантиды. Строгие и выразительные контуры зданий потрясали воображение.
На востоке, привлекая к себе внимание, возвышался огромный белокаменный храм высшей жреческой школы. На его фронтоне, над входом, сверкало и переливалось орихалковое Око Извечное, заключенное в треугольник. Большие, квадратные в сечении колонны из белоснежного мрамора уходили высоко в небо, их украшали капители в виде бутонов лотоса. Широкая каменная лестница с разноцветными ступенями вела к массивным дверям, отделанным лазуритом и золотом. Перед великолепным храмом, на низких платформах из черного базальта, лежали семь сфинксов, вытесанных из отполированного до зеркального блеска красного гранита. Они охраняли вход в здание, где молодые жрецы постигали знания Вечной Истины.
Атотис перевел взгляд на северный храм, бывший, по всей вероятности, храмом искусств. Построенный из ярко-розового гранита, украшенный мраморными фризами и капителями, храм нежно светился на солнце. Стены здания были покрыты барельефами, изображающими изящных танцовщиц, музыкантов с разнообразными инструментами, певцов и художников. Его портал поддерживали семь разноцветных колонн.
Из храма вышла высокая стройная женщина, одетая в длинное облегающее платье из сверкающего голубого полотна, и направилась к беседующим жрецам. Атотис невольно залюбовался легкой, грациозной походкой краснокожей атлантки. Озаре, взглянув на приближающуюся женщину, поспешил сообщить Божественному Антею:
– Сегодняшней ночью на Священном острове состоится церемония седьмой степени Посвящения жрицы Весты.
Подойдя ближе, женщина, скрестив на груди руки, почтительно поклонилась Иерофанту.
– Я рада приветствовать тебя, Лучезарный Антей! – произнесла она спокойным звучным голосом.
– И мне приятно видеть тебя, несравненная Веста! – с теплой улыбкой ответил Иерофант, благословляя женщину.
Атотис завороженно смотрел на прекрасное, одухотворенное лицо атлантской жрицы с лучистыми фиолетовыми глазами, оттененными длинными, пушистыми ресницами. Ее черные, ниспадающие до пояса локоны, украшала семилучевая диадема из сапфиров, а на груди переливалось всеми цветами радуги бриллиантовое ожерелье. Почувствовав устремленный на нее восхищенный взгляд, Веста мягко улыбнулась кеметцу и обратилась к Иерофанту.
– Божественный, как живется в Кемете моей любимой ученице Амферее?
– Жрица Солнца Амферея полюбила эту страну. Более того, несколько кеметских девушек изъявили желание учиться у нее священным танцам, приняв обет целомудрия.
– Чудесно, я уверена, что из Амфереи получится замечательная наставница! – обрадовалась Веста, и ее дивные фиолетовые глаза ярко засияли.
Антей с удовольствием посмотрел на прекрасную женщину и произнес:
– Я обязательно приму участие в торжественной церемонии твоего Посвящения, несравненная Веста.
В знак благодарности жрица низко поклонилась Иерофанту, а затем почтительно промолвила:
– Лучезарный, в честь твоего прибытия на Посейдонис завтра в храме искусств состоится празднество, где выступят лучшие певцы, музыканты и поэты Атлантиды.
– Я непременно приду, – заверил ее Иерофант. – После долгого отсутствия на Посейдонисе, мне будет приятно вновь насладиться прекрасной музыкой, пением и вдохновенными танцами атлантских жриц.
Веста с достоинством поклонилась высочайшим Посвященным, внимательно взглянула на Атотиса своими чудесными фиолетовыми глазами, в которых сверкнули веселые искорки, и пошла к храму искусств.
– Ты произвел впечатление на жрицу Весту, кеметец. Удостоиться ее внимания – большая честь для каждого атланта, – не скрывая удивления, заметил Озаре.
Глава 6. Высшая школа зодчества
Закончив беседу, Божественный Антей и Озаре в сопровождении Атотиса направились к западному храму, построенному из дымчатого гранита. Это монументальное учебное здание с величественной колоннадой из сиренево-красного гранита и фризом, украшенным орнаментом из геометрических фигур, производило впечатление торжественности.
Миновав обелиск, и поднявшись по широкой мраморной лестнице храма зодчества, жрецы вошли в обширный зал с полом из блестящего черного мрамора. Напротив входа на белоснежной стене сияла большая надпись, выложенная золотом и драгоценными камнями. Она гласила: «Язык чисел учит Вселенским истинам!».
Одну из стен украшала великолепная мозаика. На ней были изображены трое молодых архитекторов, рассматривающих большой развернутый свиток с чертежом здания, и пожилой жрец-наставник, указывающий рукой на строящийся неподалеку храм.
Озаре распахнул резную дверь, и жрецы вошли в просторную комнату, примыкавшую к залу. Потолок комнаты был расписан узором из эллипсов, а пол выложен мозаикой с геометрическим орнаментом. Через высокие вертикальные окна из прозрачного стекла падал яркий солнечный свет. Он хорошо освещал стены, на которых были развешаны эскизы и планы новых сооружений. На больших столах под ними лежали груды чертежей, пояснений, рисунков и расчетов. На отдельном столе, в глубине комнаты, были аккуратно разложены эскизы новых статуй и барельефов.
В тишине храма раздался звук медленных размеренных шагов. Вскоре в комнате появился седовласый жрец, увенчанный платиновым обручем с десятилучевой бриллиантовой звездой. На светлом с пергаментным отливом лице Посвященного светились живые, необычайно умные глаза.
– Эласипп! – радостно воскликнул Антей, бросившись навстречу вошедшему жрецу.
– Мальчик мой! – прошептал взволнованный старец, заключая в объятья Иерофанта. – Я благодарен Богам за ниспосланное мне счастье увидеть тебя вновь перед тем, как перешагнуть порог Вечности.
– Мудрейший Эласипп – друг Первосвященника Кроноса и наставник Божественного Антея, – тихо сообщил Атотису Озаре.
Выпустив из горячих объятий старого жреца, Иерофант с тревогой заглянул в его глубоко посаженные голубые глаза.
– Да, Лучезарный, – грустно проговорил Эласипп, – скоро я покину этот мир, уже был знак от Высших сил, и Кронос знает об этом. Я выстроил в горах небольшую пирамиду, где обретет вечный покой мое уставшее тело. Это очень красивое, благодатное место. Оттуда виден весь Посейдонис, лазурный океан и Священный Атлас с вечно курящейся огненной вершиной. Мне бы очень хотелось, Антей, чтобы ты проводил меня в последний путь.
– Я непременно исполню твое желание, дорогой наставник, – дрогнувшим голосом произнес Иерофант и почтительно поклонился седоволосому жрецу.
Эласипп удовлетворенно вздохнул и, с благодарностью глядя на Божественного Антея, спросил:
– Что привело тебя в храм зодчества, и чем я могу помочь?
– Я задумал построить в Кемете необыкновенно прекрасный храм Солнца, – с чувством заговорил Иерофант. – Для этой цели мне нужны самые талантливые архитекторы Атлантиды и грандиозный проект.
Эласипп кивнул головой и, указывая рукой на развешанные по стенам эскизы и планы, с гордостью произнес:
– Это лучшие работы наших выпускников, окончивших высшую школу зодчества за последнее время.
Седовласый Посвященный неспешно повел гостей вдоль стены, подробно рассказывая о каждой из развешенных работ.
– Вот то, что я хотел найти! – радостно воскликнул Антей, остановившись перед седьмым по счету проектом храма. – Это просто чудо зодческого мастерства!
– Прекрасный выбор, – одобрил Иерофанта Эласипп. – Это работа архитектора отуса, самого способного из моих выпускников. Я уверен, у Отуса большое будущее, он, безусловно, добьется признания и небывалых высот мастерства.
Антей и Озаре быстро просмотрели чертежи, расчеты и пояснения к проекту Отуса и продолжили знакомиться с другими работами. Иерофант отобрал для себя еще несколько интересных вариантов светских сооружений. Атотис с восхищением разглядывал чудесные работы атлантских зодчих.
Было около восьми часов утра. Большой зал храма постепенно заполнялся учащимися. Среди общего гула голосов то и дело раздавался веселый юношеский смех.
– Пришли на занятия наши будущие великие зодчие, – с теплотой в голосе произнес Эласипп.
– Наставник, пригласи сюда Отуса и исполнителя вот этого проекта, – попросил Антей, указывая на эскиз изящного дворца.
Эласипп вышел в зал, и шум мгновенно стих. Юноши, почтительно кланяясь главе высшей школы зодчества, тихо расходились по учебным комнатам.
– Дион, – обратился Посвященный к рыжеволосому голубоглазому юноше, – немедленно найди и приведи ко мне Отуса и Гериона!
Юноша помчался исполнять приказание наставника и вскоре скрылся в дальнем конце зала за резной, отделанной лазуритом дверью. Эласипп вернулся в комнату и, прикрыв дверь, учтиво произнес:
– Антей, обрати внимание на молодого архитектора Диона, в этом году он только заканчивает обучение, но это уже вполне сложившийся мастер. Ему нет равных в разработке и выполнении прекрасных барельефов, отличающихся необычайной изысканностью и изяществом. Что же касается зодчего Гериона, он, несомненно, одаренный, очень способный мастер, хотя несколько тщеславный и заносчивый. По моей просьбе Отус и Герион преподают архитектуру в заключительных классах обучения.
Раздались торопливые шаги, дверь распахнулась, и в комнату почтительно вошли двое молодых людей. Первым появился элегантно одетый юноша с благородной наружностью и пытливым взглядом карих глаз, а следом за ним – на редкость красивый краснокожий зодчий со стальными мускулами и горделивой осанкой. Его изысканное одеяние дополнял малиновый плащ из переливающегося шелка и кожаные сандалии с застежками из драгоценных камней.
Оказавшись в обществе Божественного Антея, двух высочайших Посвященных и статного чужеземца в одежде атлантского жреца, молодые архитекторы очень смутились. Молитвенно сложив руки, они поспешно опустились на колени, не смея поднять глаз, и чуть дыша от благоговения.
– А где же Дион? – поинтересовался Иерофант.
– Дион! – громко крикнул Эласипп в открытую дверь.
В комнату стремительно вбежал испуганный рыжеволосый юноша. Внезапно очутившись перед самыми могущественными белыми магами Атлантиды, он побледнел и почти без чувств распростерся по полу.
Божественный Антей внимательно и строго посмотрел на каждого архитектора и, немного подумав, величественно произнес:
– Отус, проект твоего грандиозного храма Солнца поистине великолепен. Я назначаю тебя главным зодчим Кемета. По прибытии в эту страну ты сможешь немедленно приступить к осуществлению своего замысла. Герион будет твоим первым помощником, а Дион разработает эскизы барельефов для храма Солнца и возглавит подготовку кеметских ваятелей для их воплощения.
Молодые зодчие замерли от такой неслыханной чести, оказанной им преемником Верховного жреца Атлантиды.
– Герион, я сам подберу достойное место для возведения по твоему проекту прекрасного дворца, – твердо добавил Иерофант, заметив слегка расстроенное лицо краснокожего зодчего.
Герион облегченно вздохнул и радостно улыбнулся.
– Эласипп, – обратился Божественный Антей к наставнику, с гордостью взиравшему на своих воспитанников, – кто из архитекторов знает дом Гиллуса, главного мастера-строителя лабиринта в Кемете?
– Зодчий Отус часто бывает в доме Гиллуса. Их семьи живут в восточной части столицы и уже много лет дружат между собой. После того как родители Гиллуса и Лилит уехали за океан, семья Отуса заботится о девушке, оставшейся заканчивать обучение в храме искусств, – степенно ответил Посвященный.
Приказав Отусу остаться, Иерофант отпустил остальных архитекторов. Когда Герион и бледный от волнения Дион покинули комнату, Божественный Антей строго произнес:
– Отус, я поручаю тебе позаботиться о кеметском жреце Атотисе. Ты должен показать ему столицу и рассказать обо всем, что заинтересует его. Затем вам следует посетить дом Лилит, чтобы Атотис смог выполнить просьбу ее брата Гиллуса, работающего в Кемете. Будь особенно внимателен к Атотису, – мягко добавил Иерофант. – Он прибыл на Посейдонис по личному приглашению Первосвященника Атлантиды Кроноса.
Эласипп пристально посмотрел на черноволосого кеметца. Внезапно яркий свет вспыхнул в глазах старого жреца, его губы шевельнулись, чуть слышно произнеся: «Эмвел». Божественный Антей слегка кивнул головой в ответ на обращенный к нему изумленный взгляд Эласиппа. Седоволосый старец приблизился к Атотису и простер над его головой правую руку. Благословив кеметского жреца, Эласипп внимательно посмотрел ему в глаза и тепло улыбнулся. Озадаченный Озаре тоже с большим интересом вглядывался в лицо кеметца.
Не поняв, почему он вдруг оказался в центре внимания высочайших Посвященных, Атотис растерянно взглянул на Иерофанта.
– Всему свое время, Атотис, – многозначительно произнес Божественный Антей, отвечая на невысказанный вопрос.
– Отус, завтра к полудню ты обязан привести нашего кеметского гостя в храм искусств на празднество, устраиваемое жрицей Вестой, – на прощание распорядился Иерофант.
После их ухода, Антей еще раз окинул взглядом висящие на стенах эскизы и планы разнообразных сооружений, после чего обратился к Посвященным:
– Эласипп, не теряя времени, подбери мне еще четырех достойных архитекторов, а ты, Озаре, позаботься о том, чтобы к завтрашнему вечеру все отобранные зодчие знали язык Кемета. О времени отлета я сообщу позже.
Тепло простившись с Эласиппом, Иерофант и Озаре вышли из школы зодчества. Божественный Антей направился в сторону дворцового комплекса, а Озаре поспешил в храм Посейдона, чтобы подготовиться к встрече архонтов и Посвященных, которым надлежало прибыть к полудню на экстренный Верховный Совет.
Глава 7. Семья Антея
На акрополе, ниже храма Клейто и Посейдона, раскинулся гигантский дворцовый комплекс. Каждый новый правитель Атлантиды достраивал и перестраивал свою резиденцию, возводил новые здания для своих царственных детей. Комплекс постепенно увеличивался, пока не превратился в поразительное по величине и красоте сооружение. В роскошных и уютных дворцах, расположенных по берегам проток и озер, жили родственники Царя и особо приближенные люди. На случай землетрясений атланты соорудили под каждым зданием надежные укрытия. Кроме того, все здания были соединены между собой длинными подземными переходами. Стены дворцов из разноцветного гранита, мрамора и диорита были щедро украшены золотом и орихалком. Изящные колонны из красного и черного камня венчали резные капители. Крыши дворцов, покрытые золотой черепицей, ярко сверкали на солнце. Архитектура для атлантов имела особое значение – она отражала поклонение Солнцу.
Божественный Антей быстро шел по дороге, вымощенной восьмиугольными плитами из цветного мрамора. Чисто вымытые, они сияли, поражая настоящим буйством красок. Иерофант свернул к большому белоснежному дворцу с колоннадой из голубого мрамора и лазурита.
Вокруг дворца был разбит большой сад с цветущими деревьями и редкостными благоухающими цветами. В глубине сада находилось живописное озеро, заросшее белыми и розовыми лотосами. Через сад к озеру вели посыпанные цветным песком дорожки.
Перед дворцом возвышался фонтан. Прозрачные, как хрусталь, струи воды высоко вздымались вверх. Падая, они разбивались об изящные, застывшие в танце золотые фигурки пяти обнаженных нимф. Сверкающие на солнце брызги создавали радужное покрывало вокруг скульптур, отчего те казались живыми и подвижными. Антей стал торопливо подниматься по широкой лестнице, ведущей во дворец.
Прелестная девушка с гладкой золотистой кожей и печальными ярко-бирюзовыми глазами сидела в кресле перед большим овальным зеркалом. Две молоденькие служанки бережно расчесывали ее дивные золотые волосы, пышными волнами ниспадающие до пола. Внезапно в зеркале, заключенном в драгоценную оправу, возникла статная фигура Божественного Антея. Радостно вскрикнув, девушка поспешно встала и выбежала из спальни. Миновав ряд комнат и коридоров, она оказалась в просторном зале, украшенном изысканными фресками. Увидев входящего Иерофанта, девушка столь стремительно бросилась в его раскрытые объятья, что ее разметавшиеся чудесные волосы покрыли одежду Великого жреца золотым благоухающим плащом.
– Альциона, солнышко мое! – с любовью и нежностью произнес Антей, поцеловав сестру в лоб.
– Я знала, я чувствовала, что ты где-то рядом, – горячо зашептала Альциона, обнимая жреца за шею и крепко прижимаясь к его груди. Затем, подняв голову и с надеждой глядя в глаза брата, спросила: – Ты надолго прибыл на Посейдонис, Антей?
– Я не могу сказать точно, моя богиня, – ласково сказал Иерофант, любуясь красотой сестры. – Все решится после Верховного Совета в храме Посейдона и разговора с Первосвященником.
Альциона погрустнела и, тяжело вздохнув, промолвила:
– Мы очень редко видимся, мой дорогой брат, а наши встречи столь быстротечны, что я чувствую себя ужасно одинокой.
В больших бирюзовых глазах девушки засверкали слезы.
– Успокойся, Альциона, мне больно видеть твои слезы. Я обещаю, что на этот раз я постараюсь провести с тобой как можно больше времени.
– Может, перед Верховным Советом ты захочешь освежиться и совершить омовение в священных водах Посейдона? – забеспокоилась повеселевшая девушка.
Антей согласно кивнул головой и улыбнулся. Альциона тронула гроздь серебряных колокольчиков, висящих на стене. Раздался нежный, мелодичный звон. В зал поспешно вошла русоволосая служанка, одетая в длинное платье с изумрудной застежкой на плече. С благоговением взглянув на Иерофанта, она низко поклонилась, ожидая приказаний.
– Майа, приготовь для Божественного Антея купальню и комнату для омовений! – распорядилась Альциона.
После того, как служанка покинула комнату, брат и сестра уселись в удобные кресла из драгоценного дерева. Альциона попросила жреца рассказать о культуре, религиозных верованиях и повседневной жизни населения Кемета.
Через некоторое время вернулась служанка Майа и доложила госпоже о выполненном поручении. Альциона проводила брата до купальни и, сказав, что будет ждать его на террасе дворца, удалилась.
Антей вошел в комнату, выложенную красивыми изразцами и, раздевшись, с наслаждением опустился в большую ванну из нефрита, наполненную горячей целебной водой из термальных источников. Во дворцах была совершенная система водопровода, и вода по трубам из нержавеющего железа подавалась в здания прямо из священных источников Посейдона. Приняв ванну, Божественный жрец взял с небольшого столика хрустальный кубок с холодной родниковой водой и с удовольствием выпил ее.
Затем Иерофант перешел в просторную круглую комнату, посреди которой находился бассейн из голубого мрамора с чистейшей проточной водой. Через разноцветные стекла окон, расположенных высоко под потолком, лился мягкий рассеянный свет. Напротив двери, на белой стене был изображен Бог Посейдон, восседающий на золотом троне с трезубцем в руках. По обе стороны от Покровителя Атлантиды из земли били два источника. На остальной поверхности стен была запечатлена торжественная процессия жрецов, вереницей идущих к трону. Высокий сводчатый потолок, окрашенный ярко-синей краской, украшало большое лучистое солнце из искрящегося орихалка. Воздух помещения был наполнен благоуханием, струящимся от горящих серебряных светильников, расставленных вокруг круглого бассейна.
Прочтя краткую молитву и совершив омовение, Великий жрец ощутил прилив сил и энергии. Он расправил мощную грудь, на золотистой коже которой выделялся лилейно-белый отпечаток распустившегося цветка лотоса, и потянулся. Неторопливо одевшись, Божественный Антей с сожалением покинул прохладную комнату и поднялся на террасу дворца, где его ожидала сестра.
Иерофант посмотрел на безоблачное, ослепительно голубое небо и вдохнул полной грудью прозрачный ароматный воздух.
– Соскучился по Атлантиде? – с улыбкой проговорила Альциона, приближаясь к брату. Она усадила Великого жреца в резное деревянное кресло и придвинула большой золотой поднос, уставленный напитками, фруктами и лакомствами. Антей взял из вазы печенье в форме спирали, густо посыпанное дробленым орехом, и ласково взглянул на сестру. Ее нежные руки опустились на плечи жреца.
– Я не забыла, что это твое самое любимое печенье! В детстве ты был большим лакомкой, – лукаво сказала Альциона.
Пока Иерофант завтракал, девушка взяла гребень из благоухающего дерева и принялась расчесывать его густые влажные волосы. Под жаркими лучами солнца волосы Божественного Антея быстро высохли и золотыми искрящимися волнами рассыпались по плечам, покрытым драгоценным туммимом. Альциона возложила на голову Иерофанта венец со священным золотым Уреем и, с любовью оглядев могучую фигуру Великого жреца, облаченного в белоснежное одеяние, восхищенно воскликнула:
– Ты прекрасен, как Посейдон!
Антей обнял сестру и усадил рядом с собой. Девушка опустила голову ему на плечо и счастливо вздохнула.
С открытой террасы дворца, где шла беседа, открывался чарующий вид на столицу Атлантиды, построенную по идеально продуманному плану. Среди жилых построек акрополя, живописно расположенных среди цветущих садов, декоративных прудов и живительных фонтанов, находились двенадцать храмовых зон. В центре их возвышались великолепные храмы, воздвигнутые на высоких платформах, каждый из которых был посвящен покровителю одного из двенадцати месяцев года.
По периметру водных колец акрополя располагались набережные, гавани, полные кораблей, и верфи. А на земляных кольцах – святилища, дворцы для знати, учебные заведения и рынки. По всей длине самого большого земляного кольца был устроен ипподром для проведения конных и слоновьих бегов. Зрительские трибуны, расположенные вдоль малой стороны земляного кольца, спускались амфитеатром к беговым дорожкам.
Антей остановил взгляд на небольшой, отдельно стоящей трибуне, облицованной красным камнем. Она предназначалась для членов Царской семьи и особо приближенных людей.
– Ты думаешь о нашей матери Тайгете? – тихо спросила Альциона, перехватив взгляд брата. – Прошло уже два долгих года, но я не могу забыть тот страшный день – день ее гибели. Столь невиданное по силе землетрясение я наблюдала первый раз в жизни. У меня до сих пор стоит в ушах полный ужаса и боли крик людей, ржание обезумевших лошадей и грохот рушащихся зданий. Земля дрожала и, казалось, стонала от нестерпимой муки, из ее недр раздавался мощный, нарастающий гул. Я находилась недалеко от матери, когда произошел первый, самый сильный подземный толчок. Меня отбросило на беговые дорожки, а крыша царской трибуны обрушилась на моих глазах, завалив Тайгету и нескольких придворных. Тайгета была еще жива, когда я и несколько оставшихся в живых людей из свиты, извлекли ее из-под обломков. Ласково погладив по щеке, она прижала меня к своей груди. С последним вздохом наша мать произнесла твое имя, Антей. Я закричала от горя, звала на помощь тебя и Кроноса, не желая верить в происшедшее.
– Мы с Кроносом услышали твой зов, Альциона, но уже не в силах были помочь несчастной Тайгете. Травмы, полученные ею при обрушении трибуны, были несовместимы с жизнью. Кронос прилетел на Посейдонис спустя несколько минут после разыгравшейся трагедии и застал тебя лежащей без сознания рядом с умершей мамой. Он приказал подоспевшим Эласиппу и Озаре перевезти тело Тайгеты в храм Посейдона. Кронос взял тебя на руки, Альциона, осторожно перенес в свой вимман и доставил во дворец. Он залечил раны на твоих руках, полученные при разборке завала, и не отходил от твоей постели вплоть до моего прибытия из Кемета. Затем Кронос поспешил в храм Посейдона, чтобы проститься с сестрой, и распорядился подготовить тело Тайгеты к бальзамированию.
– Мне иногда кажется, – печально заговорила Альциона, – что вот-вот раздадутся легкие шаги и послышится нежный голос нашей матери. Я оглядываюсь, но ее нет. И тогда мое сердце разрывается от тоски и боли.
Альциона закрыла лицо руками и горько заплакала, восклицая:
– Это несправедливо! Так не должно было случиться! Почему она покинула нас?