Предел – только небо. Книга 2. Аполитон

– Дух у Анны боевой – отрицать не приходится, – согласился Игорь.

– Отлично смотритесь, – поддержал Константин, спрашивая у меня глазами, мол, этого ли я хотела? Я потупила взгляд и несмело кивнула в ответ.

Остальные ребята молчали. Они завороженно наблюдали за ситуацией, не комментируя и не стараясь испортить момент. За это я была им благодарна.

– По-моему, Константин неплохой парень, – признал Игорь, шепча на ухо.

– Он археолог из США. С таким багажом знаний он не может быть не прекрасен, – пошутила я.

– Остальные как-то странно смотрят на тебя и меня.

– Может, опасаются тебя, – рассмеялась я.

– Очень смешно, Анна. Ха-ха-ха. Мне кажется, я знаю того парня со сломанной ногой.

– Его зовут Кирилл, – почему-то рассердилась я, отвечая. – Не удивительно, он ведь депутат в Думе.

– Ну конечно! – вспомнил Игорь. – Помнишь мероприятие в Кремле год назад, посвященное экологии в родном городе и борьбе с мусором? – Я кивнула в ответ. – Кирилл, кажется, Павленчук произносил вступительную речь о важности бережного отношения к своей планете. И был чертовски прав!

– Да-а-а, – потянула я. – Конечно! – Теперь я поняла, про какой вечер говорил тогда Кирилл и где мы с ним впервые встретились. Сцена стояла у меня перед глазами, будто все случилось только что. Мы с Камиллой отошли из церемониального зала, чтобы обсудить ее развод и необходимые действия. Камилла что-то говорила мне, когда я почувствовала касание чьей-то руки о мою обнаженную спину. Мужчина в черном костюме налетел на меня, будто бы нечаянно. Я точно в эту минуту вижу голубые глаза, затормозившие на мне взгляд, – и мороз бежит по коже. Он искренне извинился, продолжая вглядываться в мои глаза. За целый вечер я могла целую копилку его взглядов собрать, так Кирилл баловал меня своим вниманием. В итоге, жизнь преподносит нам еще шанс, бросая нас в объятия друг другу в самых невыносимых условиях. Кирилл видит меня во сне, а я мчусь спасать незнакомого мне парня к черту в самое пекло, чувствую его и связь с ним. И только сейчас понимаю, что наша встреча была предрешена. Но от этого не легче, ведь, сколько бы я не сталась избегать знакомства с Кириллом, мы все равно судьбой назначены друг другу.

– Как вы встретились? – окликнул меня Игорь, вытягивая из упоительного воспоминания.

– Мы с Лили нашли его в аптеке, – призналась я. Мне не нравился этот разговор, поэтому хотелось перевести тему. Я посмотрела на Кирилла – глаза его по-прежнему сияли голубым цветом. От растерянности не осталось и следа. Какое-то непреодолимое чувство заставило меня отпустить руку Игоря, смотреть, не отрывая глаз, на Кирилла и хотеть оказаться в его объятиях. Он все понял без слов. Он знал, но не мог не сердиться на меня. А когда я выбралась из зоны действия гипноза, я, наконец, продолжила говорить: – Не будем говорить о ребятах и дадим им время привыкнуть. Сейчас я хочу насладиться твоей компанией. С этими людьми меня связывает слишком много – наше общее путешествие с одной планеты на другую в течение пяти суток – целая жизнь.

– Шесть, – уточнил Игорь.

– Ты, же не ставил зарубки на дереве? – отшутилась я.

– Смейся-смейся! – задрал голову к небу Игорь. – Я, значит, дни напролет пытался узнать информацию о вновь прибывающих, в надежде получить весточку о Политаевых. Почти не ел, не спал, не работал, а ты издеваешься, – игриво он запустил пальцы в мои волосы, целуя меня в губы.

– Сдаюсь! – завопила я, выкручиваясь из объятий Игоря, чтобы тот не защекотал меня до смерти. – Была не права. – Но этот парень быстро понял ход моих мыслей, позволил мне поиграть, но не ускользнуть из его объятий. Сразу понятно, кто был моим учителем и знал меня вдоль и поперек.

– Вновь прибывшие! – обратился терпкий мужской голос к тем, кто прилетел на шаттле №63. – Рад приветствовать вас на Аполитоне! Моей основной задачей является проведение первичного инструктажа и трудоустройство.

Высокорослый молодой мужчина носил круглые очки, напоминающие пенсе, придавая сей аксессуаром себе обескураживающий вид. Он небрежно вытер платком желтого цвета лоб и вновь вернул его в карман шорт. В другой руке он держал папку, из которой вытянул кипу бумаг и раздал по листку каждому из нас. Печатные устройства видимо тоже завезли на Аполитон.

– А вас, молодой человек, я попрошу удалиться, – культурно обратился мужчина к Игорю, указывая ему глазами, куда следует идти.

– Я оставлю тебя ненадолго с твоей бандой, – полушутливо согласился Игорь, заметив нетерпение инструктирующего, отстукивающего стаккато шлепками по поверхности грунта. – Мы с отцом и Лили будем тебя ждать около берега.

– А Лили не должна здесь присутствовать? – поинтересовалась я, останавливая рукой Игоря.

– Она еще маленькая. Инструктаж только для детей с двенадцати лет, – объяснил Игорь, быстро поцеловал меня в губы и удалился. С уходом Игоря я почти сразу начинаю чувствовать тоску. Мне хочется побежать следом за своим парнем, но голос Евы возвращает меня на место:

– Это и есть твой жених?

– Да, – с выдохом отвечаю я, смотря вслед Игорю.

– Ты выглядишь очень счастливой, – констатирует Ева, почему-то нервируя меня своими наблюдениями. – Как вышло так, что он не забрал вас собой? – упрямо давила на меня блондинка. Я развела руками, вытаращив глаза, удивляясь столь глупому вопросу.

– Ева, мы стояли в пробке на трассе, – с упреком выдавливаю я из себя очевидный ответ, делая Еве знак, что допрос закончен.

– Я не злить тебя подошла, а поддержать.

– Спасибо, – сухо поблагодарила я.

В палатке нас рассадили на стулья в один ряд. Рядом со мной с одной стороны оказалась Роза, а по другую сторону сидел Степан Филиппович.

– Рад за тебя, деточка, – говорит он в привычном для него тоне и с любимым обращением к людям.

– Спасибо, – тихо благодарю я.

– Может, это не мое дело, но я должен поделиться с тобой. – Я заглянула в глаза старика, читая в них мудрость и решительность. – Ты причиняешь тому парню, – указал он глазами на Кирилла. – Страдания своим счастьем, – горестно произнес самый пожилой член нашей команды. Его помыслы были чисты и наивны, поэтому я не имела права на него злиться. Но от разговора меня бросило в дрожь, а особенно от того, что старик напоминал мне то, что я и так знала, но намеренно закрывала глаза на происходящее. – Мальчик питал большие надежды по поводу тебя, детка.

– Почему вы так решили? – глупый задаю я вопрос, опуская глаза.

– Я хоть и старый, но не слепой, – покачивает головой Степан Филиппович, положив свою ладонь поверх моей.

– Надеюсь, ваши догадки останутся между вами и мной, – грубо бросила я совет в лицо старику. – Простите, – тут же извинилась я.

– Анна, – покачал Степан Филиппович головой, обращаясь ко мне слишком добрым голосом, в котором было столько мудрости и скорби одновременно. – Если собираешься остаться со своим парнем, то, по крайней мере, не мучай мальчика встречами с тобой, – теперь уже Степан Филиппович дал мне совет. Я увеличила глаза, не понимая, какое он вообще имеет право так уверенно влезать в мою личную жизнь. – Да, Анна, в его глазах горит настоящая любовь, а не простая симпатия. Поверь старику, прожившему на этом свете слишком долго, чтобы не суметь отличить истинное чувство от фальшивой мишуры.

Слова Степана Филипповича камнем повисли на сердце. Я не могла произнести ни слова в ответ, как бы сильно не хотелось опровергнуть только что высказанное. На лице моем появилось нечто особенное – маска отчаяния, покрытая тонкой коркой осознания того, что мне неоспоримо важны чувства Кирилла.

Взгляд мой бегал от бумажки к мужчине с тонкой шеей и узкими плечами. Его внешний вид, который я, наконец, смогла рассмотреть, забавлял, напоминая тропического геолога в шортах оранжевого цвета, футболке с дешевой наклейкой в виде лимона и бежевой панаме. Но самым главным аксессуаром, несомненно, были очки. На листе была напечатана карта островов с номерами. Стрелочкой красного цвета был указан остров номер четыреста девять, закрепленный за мной и Лили. Казалось, расположение нашей новой обители было удачным, расстояние от главного острова было не таким далеким, как могло быть. Благодарить за это придется Вячеслава Владимировича. Снизу стояла сноска: параметры поверхности и его координаты в пространстве – 18х18 метров, равноудален на десять километров от острова с шаттлами и основного острова. Метка слева указывала на то, что нам предоставлены две лодки: для меня и Лили. На листе Степана Филипповича стояли совсем иные данные. Его остров находился слишком далеко от пункта назначения основного острова Аполитона. Старичку в его возрасте будет слишком трудно преодолевать такое расстояние каждый день. А посему, я точно уверилась, каким будет выбор Степана Филипповича относительно рода его занятий и дальнейшей занятости. Мне вдруг стало интересно, выступал ли инвестором Вячеслав Владимирович в сохранении человеческой расы и отправки провизии для пропитания людей на новую планету. В действительности, я занимала свои мысли разной ерундой лишь бы не думать о словах пожилого мужчины. Слишком долгая пауза для просмотра одностраничной бумажки с указанием острова казалась невыносимой, но мужчина в панаме продолжал молчать. За это время можно было наизусть выучить не только местонахождение своей обители, но окружение всей планеты.

– Что ж, думаю, все изучили свои карты, – наконец начал говорить мужчина-инструктор. – Зовут меня Александр Платков, – представился тот. – Моей обязанностью является: посвятить вас в некоторые аспекты жизни на Аполитоне, рассказать вам об укладе быта новой звездной системы, а также предложить вам вакансии по видам занятости населения. В ближайшее время вас осмотрит местный врач, – осекся Александр. – Только тех, кому необходима медицинская помощь. Затем направят на приветственный ужин за счет правительства Аполитона. После короткой консультации по деятельности, всех согласившихся с условиями трудового распорядка и обязанностей, я буду готов принять и помочь в оформлении на работу. Далее именно я буду неразрывно связан с трудоустроенной частью населения планеты: принимать товар или оценивать качество работы, а также назначать компенсацию за ее надлежащее исполнение. По вопросам обмена товаров и услуг, получения талонов и накопительных суд вы также можете обращаться непосредственно ко мне. Резерв товаров может быть накопительным при отказе получения их в срок, что позволит произвести обмен на товары необходимые в быту. По вопросам обмена можете также обратиться к моему коллеге, – указал узкоплечий парень в панамке на мужчину, беседующего с незнакомцем в углу палатки. – Зовут его Ростислав Трушин. – Александр на минуту умолк, но потом вытащил из кармана блокнот и стал быстро переворачивать страницы. – Как вы знаете, на Аполитон прибыли люди из разных государств, узаконенные на планете Земля. Среди руководителей высшего звена было единогласно решено принять управление в виде самостоятельных семи единиц: русские, англоязычные, испаноговорящие, французы, германцы, азиатского и арабского происхождения. Могу вас заверить, что трудоустроиться вы имеете право в любом секторе другой единицы. Относительно рабочего времени – это, пожалуй, все. – Александр перевел дух и продолжил: – Следует добавить, что на каждом жилом острове в стволетон вмонтированы часы на солнечных батареях, с помощью которых вы сможете ориентироваться во времени и пространстве. С девяти утра до шести вечера – рабочий день. В случае заинтересованности перехода на работу из одной единицы в другую, на главном острове располагается блок переводчиков. Их месторасположение – постройки возле пляжа с надписью: «администрация» – на семи языках. – Александр вновь замолчал, протер лоб платком и продолжил свою речь: – Должен вас разочаровать относительно рода занятий: эта планета не пестрит технологиями, нет здесь атомных станций или мощного производства. Единственные виды деятельности на Аполитоне – рыбный промысел и сельское хозяйство. Высокотехнологичной работы в офисе с кондиционером в кабинете вы не найдете на Аполитоне ни в одной единице. У вас есть безграничное ваше личное право отказаться от работы на инвесторов и заниматься собственным промыслом на выделенном вам участке земли. Люди, заселившие планету, дружелюбные. Сразу хочу заметить, – окинул мужчина нас всех взглядом. – Драки не приветствуются, но и помощи от других не ждите. – Мужчина вновь перевел дыхание и продолжил: – Сейчас мы направимся в блок чуть левее от нашего местонахождения – медицинский корпус. Врачебную консультацию окажут единожды. Далее лечение за дополнительную плату. После медицинского освидетельствования, вы направитесь в пищевой блок. Вам положен ужин и завтрак. Обед следующего дня не предусматривается. Завтра утром в девять утра я буду ждать вас возле входа в лекционный блок, то есть здесь, чтобы предложить подписать договор о трудоустройстве. При достигнутом соглашении о найме на работу, необходимо четко соблюдать предписанные правила в отношении надлежащего выполнения обязанностей, выдержки рабочего времени и не уклоняться от прописанных условий. Оплата вашего труда целиком зависит от количества отработанных часов и проделанной работы. Исключением будет являться только плохое самочувствие при фиксации вызова врача на остров через красную кнопку радиопередатчика на часах, встроенных в стволетон. После констатации установленного факта заболевания медицинской бригадой, формируется официальная заявка, в результате которой работодатель теряет право не предоставить вам больничный с оплатой по болезни исходя из расчета минимально установленного коэффициента суточной выработки. Отсутствовать по медицинским показаниям можете не более трех дней. По истечении этого срока пропущенное время не оплачивается. В случае необходимости подготовки к операции, например, аппендицит, камни в почках и тому подобное по списку, работодатель вправе вас снять с занимаемой вами должности до момента выздоровления с условием восстановления в прежней или иной должности. При этом работодатель гарантирует вам выплату минимально допустимого заработка в сутки.

На первый взгляд условия казались слишком суровыми. Только ежедневное преодоление расстояния в сотни километров гребли в одну и другую сторону может носить негативный оттенок. Это вам не электрокар со скоростью сто километров в час с круиз-контролем и кондиционером мчащийся по ровной дороге. Как бы сильно не горело желание оказаться в Москве, мы уже никогда не сможем вернуться. Может, через двадцать поколений будет принято решение вновь изучать Землю на ее пригодность к обитанию. Сейчас же единственный пригожий транспорт на Аполитоне – лодка. Дорог тут не было, и быть не могло – ведь вокруг одна лишь вода. Но это не означало, что мы не сможем приноровиться к новым условиям жизни. Пусть сейчас кажется все слишком сложным и трудным, но мы справимся. Похоже, именно так зарождалась жизнь: люди начинали познавать мир с азов, постигали неизвестное, делали открытия.

Александр достал из папки пластиковые браслеты и надел на запястье каждого из нас – порядковый номер жителя Аполитона. Объяснить смысл указанных на браслете цифр узкоплечий мужчина не удосужился, но разумный человек смог додуматься самостоятельно.

– Что касается детей, – продолжил Александр. – Им необходимо посещать занятия в школе. Учеников кормят завтраком, обедом и полдником на главном острове. Подготовка ужина входит в обязанности родителей, семьи, опекунов. Занятия в классе начинаются с девяти утра. Забрать ребенка из подготовительной школы можно после шести вечера, соответственно, после работы. – Мужчина замер на месте, читая информацию со своей распечатки, потом смотрит на Макса и говорит: – Максим Берехов! – Макс резко вскочил с места от голоса Александра, опершись на здоровую ногу. – Через восемнадцать дней вам исполняется двенадцать лет. Я прав? – Максим кивает и садится на место. – В течение этих восемнадцати дней вы находитесь под опекой основателей, живете на главном острове в блоке общежития, куда я вас доставлю после осмотра врача и ужина. По истечении этих восемнадцати дней вы получаете право на владение островом. Назначенный вам опекун должен будет контролировать ваши условия жизни, предоставлять вам пропитание до достижения вами совершеннолетия. Как правило, это один из основателей. Остров для детей-сирот дается вблизи основного острова. Но опека не означает полное отсутствие занятости, – предупредил Александр. – В первой половине дня вы будете посещать школу, а во второй половине дня – зарабатывать на еду, исполняя в основном курьерскую работу.

Мне стало неожиданно приятно за Макса. Восемнадцать дней – это небольшая передышка для раненного мальчика, не имеющего прежде своего дома и не знающего, что такое забота, ласка и настоящая опека. Любой человек ищет смысл в жизни только, когда он нужен.

Лица остальных ребят казались вырезанными из камня, ведь такая жизнь – это своего рода испытание. Нельзя было терять надежду на нормальное существование. Но сейчас эти люди не видели смысл в такой жизни.

Кирилл посмотрел на меня своими голубыми глазами, казавшимися на этой планете еще ярче. Я чувствовала, что он злится, что ему было не по себе от моего присутствия, но он и представить себе не мог, как мне сейчас нелегко и каких усилий стоит быть вдали от него. Может, Степан Филиппович был прав, дав мне свой единственный совет относительно Кирилла, и голубоглазому парню действительно будет проще без меня, появится шанс на нормальную спокойную жизнь. Эта мысль причиняла мне слишком сильную боль, которая порой казалась слишком реальной, чтобы не понять, что Кирилл значит для меня. Во взгляде его было столько укора и непонимания, отчего мне хотелось встать со своего места, прогнать всех прочь и остаться с ним наедине, объяснить ему свои чувства, заключить в объятия и никогда не расставаться с этим мужчиной. Но вместо действий я продолжала сидеть на месте, наблюдая за мучениями дорого сердцу человека, пока Кирилл не заставил себя отвернуть лицо в сторону Марка, сидящего рядом.

Окончательно уверившись, что Кирилл не хочет больше видеть меня, я уныло перенесла внимание на сестер блондинок. Их жалкие гримасы были похожи на мимику грустного клоуна. Роза и Елена мне улыбнулись, но тут же обе скисли. Ведь ни одна из них не ожидала попасть в каменный век только без пещер и суши, в мир, где вокруг только вода. Макс пытался подбодрить девочек, но, похоже, они не слышали его. Ева с Марком сидели молча, не выдавая ни единого звука и ни одной ухмылки. Степан Филиппович постоянно глотал слюну, почесывая ладонью бороду. Константин впервые не знал, что сказать. Только Кирсановы казались довольными. Наверное, у них был свой план. Трое мужчин добытчиков и единственная женщина, служащая им опорой. Почти идеально, как в семье Игоря, не считая того, что младший Толкунов был ровесник Лили.

На поясе Александра завибрировал электронный аппарат, напоминающий рацию. Он отошел в сторону, а по возвращению к группе во весь голос провозгласил так, будто наспех отрепетировал речь:

– Официальное разрешение на владение животным по кличке Пушстик выдано Анне Политаевой с сего дня посмертно.

Мне вдруг захотелось рассмеяться от того, с каким пафосом, словно придворный короля, произнес Александр эти слова, поэтому я просто не имела право не показать свое отношение к столь наигранной речи.

– Я сказал что-то смешное? – обратился ко мне Александр. Взгляды ребят тут же обратились на нас.

– Это всего лишь котенок!

– Таковы правила, леди, – гнусаво поставил точку Александр, осадив меня взглядом переполненным укором.

– Это не было подарком основателей, – встал на защиту Константин, подмигивая мне. – Его привезла с собой маленькая девочка. Правила тут не причем.

Мой взгляд стал невыносимым для Александра, отчего его лицо постепенно становилось лиловым. Мгновенный ответ Константина задел узкоплечего мужчину. Уязвленный словами, он недобро смотрел то на меня, то на моего защитника.

– Польщен столь слаженным коллективом, – сбавляя краску на лице, бросил рикошетную фразу Александр. – Мегер здесь быстро приструнивают. – Я увеличила глаза, явно издеваясь над узкоплечим мужчиной, фигурой напоминающий осину. – А сподвижников не принимают в ряды трудоустраивающихся. – Константин хлопнул в ладоши, демонстрируя свое решение. На случай, если он передумает, я попыталась сгладить ситуацию:

– Принято к размышлению, Александр, – будто по уставу доложила я.

– Если вопросов нет, то прошу последовать за мной в медицинский блок для осмотра пострадавших.

Около входа в одноэтажную постройку с надписью «Медицинский пункт» Александр схватил меня за запястье и остановил на ходу.

– Александр, впредь прошу держать руки при себе, – зло прыснул Кирилл.

Узкоплечий мужчина в панамке слишком открыто посмотрел на Кирилла. На лице показалась хитрая улыбка, совсем как тогда, когда человек понимает, что у него есть козырь против жертвы.

– Все хорошо, Кирилл, – пообещала я, заметив нарастающую ярость в его глазах. – Этот человек не сделает мне ничего плохого.

– Александр, – обратился к нему Константин. – Вы нервируете государственного защитника по правам женщин. Кирилл Александрович не выносит насилия. – Эти двое точно стоили друг друга, но при этом Константин доказывал раз за разом, каким преданным другом он является. Он тихонько отвел Кирилла в сторону, чтобы тот не стал мишенью для человека в панамке, позволив мне спокойно уладить недоразумение, вызванное порывом ревности моего голубоглазого парня.

– У вас отличная группа поддержи, – говорил Александр мне. – Но не могли бы вы свою личную охрану держать позади себя. Вдруг ненароком кто заметит нечто неладное в отношении некоторых мужчин относительно вас.

– Учту ваше замечание, Александр, – осадила я свой пыл внутри.

– Анна, вы уж, пожалуйста, не подводите Вячеслава Владимировича. Я не последний человек для Толкунова и непосредственно подчиняюсь ему, но если вы будете продолжать вести себя по-хамски и натравливать на меня своих собак, я не возьму вас под свое начало. – Александр отпустил мое запястье.

– Будем стараться стать друзьями, Александр, – растянула я рот в театральной улыбке.

– Стараться здесь главное слово, – уточнил тощий мужчина, в некотором роде соглашаясь на перемирие и изображая подобие радости на лице.

После короткого разговора с Александром я поняла, что работой меня обеспечат. В целом, опять же благодаря отцу Игоря, наш с Лили остров располагался не за пятьдесят километров от основного острова. В одном этот узкоплечий мужчина в панамке был прав: мне не следует подводить Вячеслава Владимировича.