За гранью тишины

Живя здесь, с нами, на Земле, Генадий параллельно учится и работает в других мирах. Требования к современным учителям наших регионов очень высокие. Нужно уметь учиться не только в пещере, в позе лотоса или в монастырских кельях, где ты полностью оторван от жизни – такой вариант в настоящее время редкость даже на Востоке. Нужно находиться в самой гуще событий, среди людей, занимаясь порой самыми обыденными вещами. Под внешней формой жизни происходит огромный внутренний духовный труд. Это базируется на дисциплине ума, а достигается за счет занятий практикой. Иногда обучение Там требует от Генадия всех сил и огромной сосредоточенности.

Однажды мы ехали из Юрмалы в Ригу на курс МГР. Проходя мимо кольца маршрутных такси, Генадий сел на свободную скамейку и полностью погрузился в себя. Я тихонечко присела рядом. Вдруг краешком сознания я начала касаться его состояния. Меня начал заполнять какой-то особый взгляд на мир. Люди шли мимо, я смотрела на них и прозревала. Я видела их насквозь, знала о них все – что было, есть и будет, причем все одновременно. То, что я видела, было неинтересно и грустно, и очень обидно за людей.

Вот прошел молодой человек, весь в амбициях и суете, у него жена через пару дней родит девочку. Но девочка будет болеть, потому что отец и мать играют в дурацкую игру – кто прав, кто виноват. Кто сделал больше, кто меньше, кто кому и что должен. И только тяжелая болезнь девочки сможет их объединить и поможет увидеть друг в друге близких и родных людей. И если они сумеют измениться вовремя, то девочка не умрет. Господи, так все просто и логично – да изменись ты как человек, стань лучше, и жизнь станет у тебя интересней и не такой болезненной. Все просто до гениальности. Я увидела и почувствовала лишь маленькую грань чего-то очень большого и мудрого. Генадий стал возвращаться в этот мир, и все вернулось к тому, что было десять минут назад.

29. 12. 2001

Попробовала «окошко». И опять жгучий стыд за себя. Я даже не хочу туда проходить, смотреть в него, потому что, прежде чем попасть туда, приходится смотреть в себя. Бр-р-р-фу!

…Генадий со мной поговорил, и на душе стало гораздо легче. Он смотрит на тебя, улыбается, и в нем столько тепла и любви, что хочется визжать от счастья и свернуть горы, которые стоят на нашем пути. Энергия его тепла согревает каждый уголок моей души. Его любовь идет Оттуда – только Там могут так сильно любить людей. Впрочем, если Генадий сердится или недоволен, то хочется провалиться сквозь землю, забиться в угол, чтобы он тебя не заметил. Все, что он говорит, очень конкретно и по делу. Хотя он и не бушует, и не ругается. Просто чувствуется, что он разочарован и ему больно. Очень редко его недовольство направлено на конкретного человека. Обычно оно обращено ко всем нам, ведь мы одна команда, которая вместе добивается одной цели, и если кто-то из нас ошибается, значит, это касается всех.

01. 01. – 02. 01. 2002

Опять устремилась к «окошку». Я попала в снег – красивый, искристый и мягкий. Солнце отражалось в снежинках, как в алмазах. Я с удовольствием кувыркалась в снегу. Чуть ниже начинались альпийские луга, усыпанные цветами – краски просто потрясающие, а еще ниже находились летний лес и Их поселок. Они сами управляют своим климатом. Люди в этом поселке занимаются природой и землей. Там у каждого малыша есть свой участок земли с деревьями. Деток учат, показывают, дают почувствовать. В качестве учителя здесь выступает в основном мать-природа.

После Нового года я чувствовала себя разбитой, болело горло. Там я подошла к дереву и обняла его. Оно было похоже на дуб. Я слышала, что у деревьев есть своя энергия и что она может помочь человеку. Но таких конкретных ощущений я не ожидала. Я обняла дерево с нежностью и теплом, а оно, в благодарность, наполнило меня своей силой, тем самым возвращая мне здоровье. Боль в горле сразу прошла. Там все живое, не задумываясь, тебе помогает.

Потом я увидела, как деревья очищают свою землю. Они впитывают в себя не только влагу, но и все энергетически отрицательное и ядовитое. Переработав в себе эту дрянь, они отдают этому миру только хорошее. Но ведь если там земля чистая, откуда же взялась грязь? Оказывается, Их деревья связаны с деревьями на Земле и помогают справляться нашей растительности с проблемами экологии.

Я спрашивала Элейну о любви, об интимных отношениях. Ведь, как я видела, у них есть мужчины и женщины, у них рождаются дети, и появляются они так же, как и наши, но, оказывается, на этом сходство заканчивается. Они очень любят друг друга и, как правило, на всю жизнь. Сексом они занимаются только для зачатия ребенка, потому что это огромный расход энергии.

Этот вид энергии Они тратят на свое дальнейшее развитие и совершенствование – на свой внутренний рост: люди Их мира выросли из того, чтобы ими управляли инстинкты. Они создают совершенное существо, наделяя его космической вибрацией. Ребенок с самого рождения начинает заниматься практикой совершенствования сознания. Ведь понятия времени, как у нас, у Них нет, вернее, оно не является диктатором. Оно там – как у нас ширина, длина, высота. Они могут двигаться в нем вперед-назад. Они вне времени, у них нет возраста. Шкалой отсчета у них является уровень развития сознания. Поэтому вместо годов и десятилетий они набираются знаний и мудрости. Чем выше уровень сознания, тем взрослее становится человек. Там ребенок сам стремится стать лучше и совершеннее, занимаясь практикой совершенствования сознания, иначе он навсегда останется ребенком. В нашем мире, развивающемся по пятой программе, люди за свою эволюцию расплачиваются энергией боли и страданий, а в Их мире это происходит за счет Устремленности. Наши земные понятия о любви и сексе столь примитивны, что просто обидно.

Я сидела на траве, а Элейна подошла сзади и провела руками над моей головой и плечами. И я утонула в любви… Словами это не выразить. Мои ощущения были безграничны и бездонны. Я никогда не испытывала ничего подобного. И меньше всего это было похоже на секс. Пять лет назад у меня родилась дочка. Я ее очень ждала и хотела. Когда ее положили мне на грудь через 15 минут после родов, я была безумно счастлива. Я улыбалась, и слезы счастья лились рекой по моему лицу. Она мне казалась чудом, не менее значимым, чем воскрешение Христа. Эта любовь была безмерна и безгранична, беззаветно преданна, ничего не ожидающая в ответ.

Вот если к тому счастью, любви и эйфории добавить ощущение полного слияния самой тонкой духовной составляющей мужчины и женщины, а также чего-то необыкновенно возвышенного и это умножить в сотни раз, тогда это приблизительно можно сравнить с моим ощущением Той любви. Мне даже показалось, что на мгновение я потеряла сознание, потому что была не в состоянии выдержать глубину и остроту этих ощущений…

Чтобы ребенок родился здоровым

(…) В 25 лет я почувствовала, что очень хочу носить под сердцем ребенка. Во мне боролись два чувства: первое – естественное желание стать матерью, а второе – сомнение, будет ли моему ребенку хорошо в нашем мире, ведь этот мир такой несовершенный, люди и общество, в котором мы живем, жестоки и безразличны к человеку. Не было и «уверенности в завтрашнем дне».

Примечания