Наш путь пролегал по пересеченной местности – лес, поляны да пара небольших болот. Единственное село мы обошли стороной. И мы никак не ожидали встретить в лесу такое количество зараженных! Не бродят они по лесам – нечего им там делать!
Да, большинство людей и крупных хищников, попадая в Улей, перерождаются, но это не значит, что весь Стикс кишмя кишит тварями. Есть много пустых кластеров, где нет ничего кроме леса или степей, плотность хищников на них не сказать чтобы велика – полтора медведя на десяток километров, а то и того меньше, да и те, что есть, стягиваются к человеческим поселениям, ведь там есть так любимое ими мясо, а леса и степи преимущественно остаются пустыми.
Однако еще трижды за этот день мы схватывались с тварями: в основном бегуны, с которыми не удавалось разминуться; а еще встретили одиноко бредущего куда-то по лесу лотерейщика. И чего они все потеряли в лесу? Тому же лотерейщику, если уж совсем голодно, не составит проблем съесть того же медляка или бегуна поймать, а все это «добро» в городах. Хотя, как показывают последние наблюдения, теперь его и в лесу хватает!
В итоге до обещанного Маньяком городка с велосипедами мы не добрались ни после обеда, ни к вечеру, а ночевать пришлось практически где ночь застала, то есть в лесу. А последние новости, что зараженные дружно поперлись по грибы да по ягоды, безопасного ночного привала не сулили.
* * *Проснувшись, я скривился от боли в затекшем и задубевшем теле. А все Маньяк, «обезьян», мать его! Именно он предложил уподобиться нашим далеким предкам (если, конечно, верить Дарвину) и переночевать на деревьях. Так, мол, безопаснее, если придут зараженные. То есть нас на деревьях они не заметят, а если и заметят, то без шума быстро до нас не доберутся!
В итоге мы нашли более или менее подходящие деревья. Залезли на них, затянув с собой рюкзаки, и расположились, как смогли. То есть, по совету все того же Маньяка, пристегнулись ремнями к стволам, чтобы не свалиться во сне. А потом уже сверху закутались в спальники – чтобы в случае чего не запутаться спросонок в спальнике, уже отстегнувшись от дерева.
В теории все вроде бы звучит разумно, но вот на практике… Нормальное горизонтальное положение на рюкзаке, укрепленном между двумя ветками, принять просто нереально, да еще и ремень мешает. Да этот ремень мне вообще всю ночь покоя не давал! Хотя, если бы не он, я бы, возможно, проснулся во время недолгого полета к земле. Тоже так себе перспектива.
В общем, я, кое-как полусидя, устроился на дереве, и всю ночь что-то куда-то сползало: то спальник с меня, то я со своего насеста, то рюкзак от ствола дерева дальше по веткам. И все время откуда-то поддувало, как я ни кутался! И вот я проснулся, затекший и задубевший, со спальником, висящим поперек меня в районе пояса!
Немного размявшись, напрягая и расслабляя мышцы, я зло спихнул вниз ни в чем не повинный рюкзак, тот ударился о землю с глухим, но довольно громким звуком. Этим я, похоже, разбудил остальных «древесных жителей»: от дерева, стоящего неподалеку, донесся невнятный сиплый стон, а ветки соседнего дерева зашевелились и принялись потихоньку материться!
Скомканный спальный мешок полетел следом за рюкзаком, а потом и я спрыгнул вниз. Еще месяц назад я бы десять раз подумал, прежде чем прыгать с пятиметровой высоты. А сейчас и мысли не возникло аккуратно спускаться, цепляясь за ветки. Просто спрыгнул. Приземлился. Ушел в перекат через плечо, чтобы погасить рывок – тренировки у Маньяка не прошли даром.
В трех шагах от меня приземлился Маньяк и проговорил, вращая головой и разминая шею:
– Не очень, однако, идея была с деревьями!
– Вот-вот! – Подтвердил я, тоже приступая к разминке. – Вполне можно было поспать внизу, просто выставляя караульного.
– Вот и я об этом подумал, правда уже, когда проснулся, – усмехнулся Маньяк, приступая к махам руками. – «Хорошая мысля приходит опосля»!
Подошел спустившийся со своего дерева Резкий. Посмотрел на нас как на двух опасных идиотов, наши физкультурные начинания не поддержал и говорить тоже ничего не стал. Насколько я заметил, этот Резкий вообще не слишком-то болтливый малый.
Бродящие по лесу зараженные нам больше не встречались, что, в принципе, не удивительно – они же шли куда-то, вот и ушли! Однако я старался не расслабляться, плохое это занятие – расслабляться вне укрепленного и населенного стаба.
Да, мир Стикса напоминает мне компьютерную игру: ходишь по стандартным кластерам, берешь то, что хочешь; убиваешь монстров, собираешь с них трофеи; развиваешь Дар Улья и собственные навыки. Да и работа на заселенные кластеры для простого рейдера часто похожа на игровые квесты: «ксеру стаба такого-то для облегчения работы по репликации патронов нужны автоматные гильзы калибра пять сорок пять; награда: столько-то споранов», квест, повторяющийся без ограничений… Или «торговцу такому-то нужны охранники для сопровождения каравана с грузом. Требование: сопровождать караван от стаба «А» до стаба «Б». Награда: столько-то споранов». Ну чем не квесты из какой-нибудь РПГшки? Однако есть очень существенное отличие: жизнь в Улье у тебя только одна, «сэйв» не загрузишь и в случае смерти на точке возрождения не появишься. Да и заново игру начать, скорее всего, не получится – так что бдительности я старался не терять.
– Почти пришли, – сказал Маньяк, указывая вниз с вершины очередной поросшей лесом горки, на которую мы упорно поднимались последние минут двадцать. – Дальше уже на колесах поедем!
– Угу. – Кивнул я, скидывая рюкзак и доставая бинокль. – Только давай сначала осмотримся.
Маньяк в ответ лишь пожал плечами, мол, смотри, конечно, чего же не посмотреть, раз смотрится, а Резкий достал свой бинокль и, присоединившись ко мне, приник к окулярам. И тут же грязно выругался, видимо, открывшаяся картина его не очень порадовала.
Я сперва не понял, что его так возмутило, ну или удивило – мат-то больше удивленный, чем злой. С нашей горки открывается вид на небольшой коттеджный городок, точнее, часть городка. Дома в один-два этажа с приусадебными участками. Выглядят богато – явно не деревенские. А вот и граница кластера: с одной стороны дороги ровным строем растут явно вручную посаженные деревца, а с другой вплотную подступает лес. Причем действительно вплотную, и дело тут не в том, что строители дороги как-то умудрились проложить ее таким образом, а просто это уже другой кластер. Стикс собирает кластеры как пазл, например, дороги одного кластера продолжаются дорогами другого. Но делает это зачастую не очень старательно: шоссе в несколько полос движения может продолжиться разбитой грунтовкой или вообще железнодорожными путями. Вот и здесь явно тот же случай: с одной стороны дороги деревья одного кластера, с другой – другого, принцип соблюден. А сколько этих деревьев и какие они – дело десятое. Я не раз замечал, что в Улье частенько встречаются кластеры с кусками городов и сел.
Но на что так отреагировал Резкий? Домики, вроде, как домики. Заборы, гаражи… Ага, зараженные: куда-то понуро топают медляки; а вот пара бегунов даже бегут; а тут спидер припустил, но в другую сторону – перпендикулярным курсом от бегунов движется. Да похоже они не куда-то бегут, а откуда-то! Или от кого-то…
Я проследил взглядом, откуда могли бежать зараженные, и, как и Резкий, не удержался от пары крепких словечек – картина маслом, название: «вот и покатались на велосипедах»! Посреди широкого перекрестка расположилась милая такая компания: здоровенная тварь с покрытым пластинами телом и шипастой башкой – рубер, не меньше, – и трое похожих на сильно побитых молью киношных оборотней громил – топтуны. Оголодали, болезные, медляков жрут!
– Маньяк, глянь на одиннадцать часов от нас. Перекресток двух широких дорог. – Сказал я, передавая бинокль заинтересовавшемуся и подошедшему к нам парню.
– Слушай, Скил, по-моему, у нас слишком часто пересекаются дорожки с всякими нетипичными для нашего «мирного болота» зверюшками? – Обрадовался тот. – Как будто Стикс специально сводит нас со всякой вкусной дичью!
– Вы что, реально на них охотиться собрались?! – Изумился Резкий.
– На полтона тише, Резкий! – Поморщился я от слишком громкого возгласа бывшего спецназовца и покачал головой, хлопнув по плечу Маньяка. – Не, брат, не в этот раз: встреть мы рубера одного в чистом поле, можно было бы попробовать. Со свитой из трех топтунов в том же чистом поле – сложнее, но тоже можно. А тут… Сам прикинь: мы видим одного рубера со свитой из трех топтунов, но не факт, что их только три, да и еще какая-нибудь серьезная тварь в стае может быть – хотя это уже вряд ли; из крупного калибра у нас ничего нет; пока мы будем подбираться к «дичи», схлестнемся еще с кем-нибудь из местных – нашумим, и нас услышат, да и так почуять могут, и тогда охотиться уже будут они на нас, а не наоборот, а это уже совсем другой расклад! Да и Резкого придется здесь оставлять – у него, как мне кажется, пока мало шансов в такой переделке целым остаться.
– Да, ты прав, – со вздохом согласился с моими доводами Маньяк. – Тогда чего дальше делаем?
– Ну, сидеть и ждать, пока они отсюда свалить надумают, не стоит – может, они тут неделю местных подъедать будут. В общем, двигаемся дальше пешочком. Повезет – раздобудем «железных коней» где-нибудь по пути.
И мы потопали пешочком! Передвигаться по пересеченной местности без всяких троп и дорог – то еще удовольствие! Кочки, ямы, камни, трава и папоротник, который все это скрывает от глаз, а там, где всего этого добра нету, – проминающийся под ногами мох. Звучит, вроде бы, совсем не странно – ну проминается он под ногами, и шут бы с ним, но пройдя по такой мягкой подушке с полкилометра, начинаешь скучать по твердой поверхности. Все это неслабо утомляет, а средняя скорость перемещения по такому рельефу километра три в час. Я уже молчу о том, что на пути иногда попадаются настоящие баррикады из упавших деревьев. Они иногда складываются таким образом, что просто не верится, что сами упали от времени или погодных неурядиц, их как будто с умыслом валили, чтоб враг не прошел.
Маньяк заверил нас, что в Улье почти не бывает просто пустых кластеров, на которых тупо растет лес и все, хотя бы какие-нибудь тропки да есть. Мол, неинтересно Стиксу пустые кластеры подгружать. Насколько я заметил, этот немного странный парень Стиксом называет не просто мир, в котором мы волей случая оказались – в таком случае он, как правило, говорит «Улей». А Стикс для него – это что-то вроде бога! Ну, то есть наделенное разумом сверхсущество. Я не раз такое замечал и уже подумывал: а не сектант ли он часом? А потом начал и за собой замечать то же самое. И решил, что секту, если что, мы сами создадим. А что? Секта Стикса… эм… пусть будет всемогущего, чего мелочиться? И ее апостолы Скил и Маньяк! Звучит?
Час тянулся за часом, километр за километром, а обещанной «апостолом Маньяком» тропинки все так и не было, а веры этой смеси Сусанина и Чингачгука у нас с Резким становилось все меньше!
В итоге на тропу мы вышли только во второй половине дня. Изрядно запаренные, все рожи в паутине – Маньяк, который шел первым, хоть и сбивал ее, вооружившись веткой, паутины досталось и идущему следом Резкому, и замыкающему нашу колонну мне! А Резкий еще и ногу умудрился промочить, провалившись в какую-то яму, на дне которой оказалась лужа.
Вскоре тропа вывела нас к небольшому охотничьему зимовью, светлого времени суток в запасе оставалось часа три, и за это время вряд ли нам повезло бы найти что-то пригодное для комфортного ночлега, ноги и плечи с непривычки «гудели»; в общем, решено было устраиваться на ночлег.
Глава 7
Зимовья охотников бывают разными: это может быть и почти полноценный деревенский дом в лесу, с двором, несколькими хозпостройками и даже небольшим огородом; а может быть и землянка, в которой можно находиться только сидя и только одному. Все зависит от назначения – ночлежка на краю обширного охотничьего участка это или основная база промысловика.
Нам же попался промежуточный вариант – небольшой низкий сруб из потемневших от времени бревен с односкатной крышей да прилегающий к нему навес с поленницей под ним. В чуть покосившуюся дверь, не нагибаясь, смогли бы войти разве что фэнтезийные хоббиты, а пара узких окон была просто затянута с двух сторон полиэтиленом – никаких стекол. Внутри обстановка тоже спартанская: небольшая железная печка, с двух сторон обложенная необтесанными природными булыжниками размером с крупный арбуз; в противоположном углу широкие нары из распиленных пополам бревнышек; напротив у стены стол из того же материала и пара чурок, судя по всему, выполняющих роль табуретов.
В общем, на шикарный отель явно не тянет! Но нам после обезьяньей ночевки на ветках деревьев и такое неказистое жилище показалось просто подарком судьбы. Мы хорошо отдохнули и выспались, несмотря на то, что Маньяк безжалостно растолкал нас с первыми лучами солнца. Надо будет в следующий раз на утреннюю смену Резкого в караул отправлять.
Тропа, что привела нас к зимовью, дальше делала крутой поворот и метров через тридцать спускалась к роднику, бьющему из склона. Здесь она вполне логично могла бы и закончиться, но нам снова повезло – тропа делала еще поворот и убегала в том же нужном нам направлении. Как по заказу! Да и вообще: небо голубеет, птички поют, мы премся по лесу с рюкзаками – ни дать ни взять туристы!
Однако на стандартных кластерах лучше не расслабляться, и Стикс не преминул нам это еще раз напомнить. Из кустов неподалеку от очередного изгиба тропы на идущего во главе нашей маленькой колонны Маньяка стремительно выскочило серое пятно. Монстр (ну а кто еще это мог быть?) двигался очень быстро, и разглядеть его подробнее в полете мне не удалось, но Маньяк успел отреагировать и с места рыбкой бросился в сторону, причем сделал он это так стремительно, что его очертания размылись не хуже, чем у атаковавшей его твари. А двигался он, как оказалось, еще быстрей. Приземлившийся монстр лишь сгреб передними лапами пустоту и замер, видимо, пытаясь понять, куда делся вкусный человек.
Мгновение спустя его вывел из ступора звук упавшего рюкзака – Резкий, оправдывая данное ему имя, начал двигаться вместе с Маньяком. За эти пару секунд он успел скинуть с плеч рюкзак и взять автомат наизготовку, заняв позицию для стрельбы с колена. Тварь чуть повернула голову на звук, и Резкий начал эту самую стрельбу с колена! Относительно легкие пули, да еще и выпущенные из укороченной и облегченной версии калаша, застучали по щиткам брони монстра, засвистели и завыли срикошетившие пули.
– Не стрелять! – Крикнул я, ловя взглядом голову твари и активируя Дар Улья.
Монстр уже рванул к Резкому, видимо, решив устранить новый раздражающий фактор, а после уже заняться мной и шустрым Маньяком. Тварь поперла, что называется, «буром» – на четырех конечностях, опустив бронированную голову к земле и прикрывая ею менее защищенную грудь.
Тут бы Резкому и пришла хана, но удар моего умения ошеломил монстра и сбил его с траектории, а бывший спецназовец сумел перекатом уйти в сторону. Следующей целью для удара я выбрал сустав передней лапы (не уверен, что смогу пробить голову, ведь для этого надо сконцентрироваться на маленькой точке, чтобы удар был сильней, а монстр постоянно в движении, но ударив в сустав, я хотя бы снижу его подвижность) и не прогадал! Лапа подломилась, и тварь от неожиданности ткнулась мордой в землю.
А потом Маньяк поставил точку в сражении: прыгнув монстру на спину, он еще в полете с резким выдохом метнул ей в затылок один из своих томагавков. А едва коснувшись спины монстра ногами, тут же отпрыгнул ко мне, развернувшись в полете и замер в полуприсяде, готовый продолжать бой. Но этого уже не потребовалось: томагавк пробил споровый мешок, тварь завалилась набок и заскребла в конвульсиях лапами по земле.
– Резкий?! – окликнул я бойца, не увидев его в обозримом пространстве. – Ты в порядке?
– Нормально! – Послышался из кустов какой-то злой ответ.
А вскоре появился и сам обладатель злого голоса – выражение лица под стать интонации, а слева почему-то весь мокрый и грязный!
– Это ты чего, так сильно напрягся, что аж вспотел? – С усмешкой поинтересовался Маньяк. – А почему только слева?
В ответ послышались объяснения на великом и могучем нецензурном, из которых я понял, что, уходя с линии атаки, Резкий пару раз перекатился, а потом покатился уже не по своей воле, а по зову законов физики! В том месте, куда ретировался Резкий, оказалась замаскированная кустами довольно большая яма, на дне которой расположилась лужа, тоже довольно большая! В общем, парня явно тянет к воде! Вчера только ногой в яму с водой попал, сегодня чуть не весь занырнул…
Впрочем, вслух я свои мысли озвучивать не стал. В отличие от продолжавшего веселиться Маньяка:
– Слушай, тебе бы в пустыню, воду искать – ведь такой талант пропадает!
– Так, ладно! Прекращаем балаган! – Скомандовал я. – Я, конечно, понимаю, что «дичь» жареная и уже никуда не улетит, – кивком указываю на лежащую рядом с нами тушу, – но давайте уже потрошить «клиента» и ходу отсюда!
– Да, ты прав! – согласился со мной посерьезневший Маньяк. – Зараженные хоть и не любят запах серьезных тварей, но мы тут пошумели, лучше свалить от греха. – Последнее было сказано явно для Резкого. Надо обучать понемногу бойца местным законам.
Чему-то учить новичка, а чему-то и у него поучиться не грех! На этот раз я остался стоять и вертеть головой, всматриваясь в окружающее пространство – прикрывать, короче! Даже карабин в руки взял, правда, скорее для обозначения того, что делать собираюсь – покажись на горизонте зараженный, я бы все равно рассчитывал больше на свое уменье, чем на огнестрел, хоть и повысил у спецуровцев навык обращения с ним.
– Это элитник? – Спросил у Маньяка Резкий, с интересом наблюдавший за тем, как тот, орудуя ножом и топором, расширяет брешь в споровом мешке зараженного.
– Не, это рубер, или даже просто развитый кусач. Элитка размером побольше и бронирована серьезней. Одним хорошим ударом топора ее убить у меня вряд ли бы получилось. Видишь, пластина на затылке, – судя по звуку, Маньяк постучал по указанной пластине, – она только начала превращаться в подобие козырька. Дальше она бы наросла над споровым мешком, оставив только продух снизу – споровым мешкам, видимо, для чего-то нужен свободный доступ воздуха. В общем, дырка к споровому мешку всегда есть.
Заканчивал лекцию Маньяк уже на ходу, выпростав все содержимое спорового мешка в пластиковый пакет – обучение обучением, а о намереньях убраться подальше от места недавней схватки Маньяк не забыл, плюсик ему за это!
Дальше двигались в режиме легкой паранойи, и не только из-за того, что выстрелы Резкого могли привлечь к нашему небольшому отряду ненужное внимание, а еще и потому, что сама атмосфера начала как-то давить: солнце скрылось, под сенью деревьев сразу стало как-то сумрачно. А еще стало очень тихо: пение птиц, сопровождавшее нас всю дорогу, смолкло. Все как-то замерло, и напряжение, разлитое в воздухе, ощущалось буквально на физическом уровне.
Дойдя до опушки леса, Маньяк резко остановился и замер, задрав голову в небо. Следом вышел Резкий, встал рядом и тоже уставился в небесный свод – чего же они там увидели? Подойдя к ним, я тоже посмотрел в небо и понял, на что пялятся мои спутники: половина неба над нами была ярко-синей, на ней не было ни облачка; другую же половину затянули плотные черно-серые тучи, под которыми виднелась какая-то светло-серая хмарь. И вся эта «прелесть» движется в нашу сторону.
– Народ, дайте бинокль, – попросил Маньяк, и Резкий через секунду протянул ему требуемое. Такая полезная вещь у спецназовца всегда была под рукой – на поясе в специальном подсумке с противоударными вставками. Надо будет взять это на вооружение и при оказии тоже обзавестись таким подсумком.
– Твою мать! – Ругнулся Маньяк, посмотрев в бинокль. – Вот жопа!
– Чего там? – поинтересовался я.
– Дождь!
– Ну не удивительно, с такими-то тучами, – пожал плечами Резкий.
– И что нам с того дождя? Не сахарные, не размокнем, – я явно чего-то не понимаю, но увидев, как суровый рейдер Маньяк, который готов топтуну голыми руками морду набить, испугался дождика, мне стало весело.
– Где твое позитивное мышление, брат? Наконец-то в душ сходим, пот смоем! А Резкий вон, насколько я заметил, вообще водные процедуры любит! – При этих словах Резкий засопел и загудел, как рассерженный кот. Кажется, мы сейчас снова пополним свой лексикон парой особых армейских матерных выражений.
– Не, брат, ты не понимаешь, – ответил Маньяк, – ты таких дождей, наверно, еще не видел! Это будет не просто ливень, а настоящий армагеддец!!! Причем, скорее всего, еще и с градом! Ну их нахер, такие водные процедуры! И вообще, я купаться предпочитаю в теплой ванне! Надо искать укрытие.
А вот это существенно меняет дело: град – он разный бывает, может быть и с куриное яйцо размером, не хотелось бы под такой угодить. И где тут искать укрытие – не под деревом же от такого дождичка прятаться?!
– Понятно… Так, а сколько у нас времени до начала твоего армагеддеца? Тьфу, язык сломаешь.
– Может час, может два – из меня хреновый синоптик!
– Ага… Места тебе знакомые? Есть тут где спрятаться неподалеку?
– Хрен знает… – пожал плечами Маньяк. – Знакомые, но не настолько…
– Понятно. Тогда двигаемся на крейсерской скорости обратно к зимухе! Это как раз в направлении от туч – может и успеем. Да и вариантов получше у нас все равно нет!
Мы удирали от непогоды как могли: где бегом, где быстрым шагом. И все же не успели: сперва начался холодный ветер, потом нам на головы упали первые крупные капли, а после нас как волной накрыло! Буквально через пару минут я промок до нитки и начал чувствовать, как вода ручейками стекает по ногам в ботинки.
Поднимались мы чуть вверх по склону, и вскоре навстречу нам потекли настоящие ручьи, а земля под ногами превратилась в скользкую грязь. Поскальзываясь, иногда падая на руки и чертыхаясь, мы и думать забыли о скрытном перемещении и о том, что нас кто-нибудь заметит. Зараженные очень не любят воду и холод, в такую погодку нападения можно не опасаться. Ну, разве что в упор выбежишь к какому-нибудь лотерейщику!
Уже подбегая к зимовью, я почувствовал довольно ощутимый удар по темечку – больно, блин! Вот и град начался, не с куриное яйцо, слава Стиксу, но тоже неприятно. И слава Стиксу, что укрытие уже в паре метров.
Как только мы забежали в зимовье, Маньяк скинул рюкзак и бросился обратно со словами:
– Надо по паре чурок притащить, пока град не разошелся! – И мы с Резким последовали его примеру.
Быстро наколов дров прямо в зимовье, мы развели огонь, развешали мокрую одежду и, в чем мать родила, сгрудились вокруг печки. Град барабанил по крыше, по стенам зимовья и особо усердствовал на железной трубе печки. И вторя ему, отбивали дробь наши зубы!
– Да чего ж так холодно-то?! – Воскликнул Маньяк, вскакивая и размахивая руками насколько ему позволяло стесненное пространство небольшой комнаты.
Не удовлетворившись махами рук, Маньяк принял упор лежа в проходе между нарами и столом, отжался раз пятьдесят, сделал несколько каких-то странных прыжков из положения лежа, отталкиваясь всеми конечностями, и, схватившись за топор, с особой жестокостью переколол оставшиеся чурки.
Мы с Резким вжались в уголок у печки, наблюдая за буйствующим Маньяком и стараясь заранее заметить тот момент, когда в нас полетит очередное отскочившее полено, и успеть перехватить «снаряд» на подлете.
– Фух! – Выдохнул Маньяк. – Вроде согрелся!
– Да вроде теплее стало, – заметил Резкий.
– Конечно, теплее! – согласился я. – Когда тут… Маньяк, сколько ты весишь?
– Сто двадцать примерно.
– Вот! Когда тут сто двадцать килограммов живого мяса прыгают и тепло вырабатывают!
Град, меж тем, стихал – звуки стучащих по трубе и крыше кусочков льда еще доносились, но стали гораздо реже; я решил высунуть голову за дверь и посмотреть, как обстановка «за бортом».
– Скииил! Не выстуживай квартирку! – Запротестовал Маньяк.
Но я лишь отмахнулся и постарался высказать свои мысли по поводу увиденного одним словом:
– Ааахренеть!
Редкие льдинки еще проносились в воздухе, но град почти кончился. А вот непогода прекращаться и не думала – просто на место дождя и града пришел снег! И выпало его уже сантиметров пять: снег облепил ветви сосен и устилал ковром все обозримое пространство.
– Дааа! – надо мной из дверей высунулась голова Маньяка. – Повезло нам с погодкой, мужики!
– Это что, зима настала? – Резкий тоже решил высунуть голову на улицу. – Мне, вроде, говорили, что в Улье нет смены времен года…
– Так и есть! – Подтвердил Маньяк. – Это не зима.
– Так, давайте внутрь! – Скомандовал я. – А то и правда все тепло выпустим.
– Это не зима, – продолжил Маньяк, – просто… хм… ты же знаешь, что кластеры в Улье загружаются одни и те же, но с небольшими изменениями? – Резкий неуверенно кивнул. – Ну, люди могут быть другие. Машины стоять по-другому. – Еще один кивок от Резкого, уже более уверенный. – Вот и погода может быть разной! К нам, похоже, попал кусочек какого-то катаклизма, так бывает.