Хунак Кеель. Древняя рукопись
– Мерзкая мокрядь, – прошипел Виктор, когда холодная вода какими-то одной ей ведомыми путями проникла за шиворот.
Деревья и кустарники жалко ежились черные и сырые, словно нахохлившиеся облезлые животные. Еще пара месяцев, и свежая зелень оживит тусклые теперешние улицы. Осталось только немного подождать. А сейчас… В башмаки всеми силами стремилась попасть талая весенняя жижа. Лед, предательски спрятавшись под лужами, старался вырваться из-под ног и посмеяться над неосторожным пешеходом. Капель, непонятно за какие заслуги воспетая поэтами, крупными каплями барабанила по тротуару, выбивая ровные канавки под скатами крыш. Вся эта падающая со всех сторон водяная пыль сплеталась в отвратительную серую пелену. Колеса машин в дополнение так и норовили окатить грязным подтаявшим снегом…
***
– Сашка, – с порога вместо приветствия воскликнул Виктор, – у меня к тебе радостная весть!
– Снова боевое искусство Небесного Дракона принес?
Виктор сбросил с плеч промокшую куртку и продефилировал в комнату.
– Завтра мы с тобой решим нашу проблему с…
Но тут его взгляд упал на небольшой чемоданчик, лежащий на письменном столе.
– Вот это да! Notebook!
– Отец с работы принес, – Александр открыл чемоданчик, – Это – машина времени…
– Чего?
– Для особо тупых повторяю, машина времени.
– Это невозможно, – безаппеляционно заявил Виктор.
– Почему?
– Элементарно, Ватсон. Раз есть эта, так называемая машина времени, значит, кто-то где-то уже прогулялся с ее помощью куда-нибудь в прошлое…
– Ну и что?
– А то, – назидательным тоном продолжал Виктор, – в каком-нибудь веке люди увидели бы нашего путешественника вместе с его машиной. Допускаешь такой поворот?
Александр машинально кивнул.
– Следовательно, он где-то уже был, и его видели. Значит, какие-то сведения должны были дойти до нас. Правильно? Неважно, какими путями, но дойти. Правильно. Так вот, – победно завершил Виктор, – таких сведений еще не обнаружено. Таким образом, машина времени – невозможна!!!
– Совсем не обязательно так случится. Папа объяснял это примерно так, – Александр нарисовал несколько наклонных параллельных линий. На одной из них он поставил жирную точку. Несколько ниже точки провел перпендикуляр к линиям, а через точку черкнул штриховую горизонтальную линию, – Вот, перед тобой принципиальная схема машины времени. Наклонные линии – это и есть собственно время. Как видишь, количество таких линий бесконечно. Каждую из них можно представить в виде мощного временного потока. Точка – это наше с тобой время, а перпендикуляр – приблизительно начало нашей эры. Так вот, если двигаться по этой горизонтали, то можно попасть абсолютно в любое время, как в прошлое, так и в будущее. Причем все сведения, про которые ты тут упомянул, пойдут по другим линиям и никогда нас не настигнут. Папа назвал это «одновременным временем». Не путай с параллельным…
Виктор, опершись руками на спинку кресла, внимательно слушал друга. Перед его мысленным взором мелькали картины одна занимательнее другой. «Вот он вместе Александром Македонским завоевывает Персию. А вот внимательно изучает технологию строительства египетских пирамид. А сейчас…»
– Я сам еще не до конца понял, – продолжал между тем Александр, – но папа говорил, что даже сейчас все незначительно, но перемещаются по этой горизонтали. Кто больше, а кто меньше. Вот, допустим, твои часы спешат на пять минут, значит, ты отстал от своего времени именно на эти пять минут. Если бы они отставали, то ты бы несколько обогнал свое время. Вернуться обратно в настоящее ты уже не можешь, и поэтому пытаешься подводить стрелки, создавая свою временную иллюзию…
Виктор напряженно выпрямился. В лице его застыла решительность. Краска отхлынула от щек.
– Ага, более или менее понятно, – он помолчал, собираясь с мыслями, – ну, а как же народы?
– Что народы?
– Ну, например, попал ты… – Виктор запнулся, не желая выдавать свои мечты, – к древним грекам. В вдруг, это уже и не греки…
– Ты не понял.
Александр тяжело вздохнул и продолжал:
– Время, то есть история на всех линиях идентична, следовательно, все события нашей истории повторяются энное количество раз и со всеми теми же действующими историческими лицами. Ты можешь встретиться и Наполеоном, и с Аристотелем, и с Ньютоном…
Рука Виктора непроизвольно потянулась к кнопкам машины времени…
– Осторожней! – вскричал Александр, – это только опытный, еще не отрегулированный и неотработанный образец…
Но было уже поздно: одна из кнопок опустилась под юношеским пальцем…
5. Первый день в джунглях Юкатана
В глазах у друзей потемнело. Очертания комнаты сначала сделались зыбкими, а потом и вовсе растворились в серо-зеленом тумане.
Раздалось мерное гудение машины времени, но через несколько минут оно стало прерывистым, а затем и вовсе что-то вдруг забулькало, застучало, зачихало, словно в испорченном двигателе.
– Заело, – с плохо скрываемой паникой Александр нажал какую-то кнопку на пульте.
Оба друга явно ощутили толчок какого-то внутреннего торможения, и тут же окружающие краски приняли свой обычный вид.
Виктор огляделся. Они находились в чаще леса, но сам лес был несколько непривычным. Огромные мохнатые колонны неизвестных деревьев окружали их словно исполинские животные. Под этими гигантами стоял сырой полумрак. Где-то далеко в вышине звонко перекликались незнакомые птицы. Юноша осторожно сделал шаг в сторону и протянул руку к ближайшему стволу, в подсознательной надежде, что все это просто галлюцинации. Его смутной надежде не суждено было сбыться: пальцы ощутили влажно-колючую шероховатость коры. Виктор осторожно опустился на торчащий из земли корень.
– Странно, – он растерянно, но с восхищением смотрел на окружающее, – но мы с тобой попали в тропики. Раньше я такие джунгли видел только по телевизору, да еще на картинках в книжках…
Александр ничего не ответил. Он озабоченно осматривал машину времени.
– Машина испортилась, – наконец глухо изрек он.
– Починим, – беспечно отозвался Виктор, не в силах отвести взгляда от первозданной красоты джунглей.
– Без инструментов? Нет уж, теперь мы можем остаться тут навсегда.
Виктор ошарашено посмотрел на друга. Только в этот момент до него дошла вся серьезность их положения.
Александр между тем напустился на друга:
– Говорил же тебе, что машина не отрегулирована… А…
– Не шуми, – резко оборвал Виктор, – лучше скажи: где мы?
– А что это нам даст?
– Как что? Да, мы сможем хотя бы узнать, чем нам грозит встреча с аборигенами.
Александр посмотрел на шкалы машины времени, что-то просчитал и, наконец, сообщил:
– Сейчас у нас примерно… март 1517 года. И мы находимся… где-то в Центральной Америке…
– Ага… Америка времен… конкисты.
– Чего?
– Саша, Колумб открыл Америку в 1492 году, а в начале шестнадцатого века началось ее завоевание, то есть конкиста.
– Это все очень интересно, – отмахнулся Александр с таким видом, словно ему это до лампочки, – Ну, а что же дальше-то делать?
– Без паники, главное спокойствие, майор. Починим мы твою шарманку…
– Твои предложения?
– Пока не знаю… Но что-нибудь придумаем.
– Думай скорей. Это тебе не телешоу «Последний герой», где наблюдателей больше чем участников.
– Ну, тогда пошли искать какое-нибудь селение…
Он не думал еще о дальнейших действиях, но это высказывание сразу показалось ему дельным и единственно правильным в сложившейся ситуации. Виктор решил всеми силами отстаивать свое мимолетное решение.
– Зачем?
– Не сидеть же на месте. Сам говоришь, что съемочной бригады не будет, и «Последний герой» не получится…
– А как нас встретят в этом селении?
– Об этом я и не подумал, – Виктор озадаченно почесал голову.
– Впрочем, ты прав, – неожиданно согласился Александр и подхватил машину времени, – Пошли!
– В какую сторону?
– Попробовать бы сюда, – Александр указал на кажущееся более проходимым, по сравнению с другими, место в чаще леса.
Виктор проследил за взглядом друга. Действительно, деревья здесь росли несколько реже, тогда как в остальных направлениях они смыкались практически монолитной стеной. Не было видно и лиан, которые с других сторон свисали наподобие колючей сетки.
– Или пробовать, или действовать, – проговорил Виктор.
Друзья двинулись в путь. Виктор старался не замечать изнуряющей влажной жары. В то же время его руки и грудь, и ноги оказались достаточно уязвимыми перед различными колючками, несмотря на джинсовый костюм и рубашку. Тело постепенно покрывалось ссадинами и царапинами. Александр же просто изнывал от зноя, то и дело смахивая с лица противный липкий пот. После холодного пермского марта местная погода была просто невыносима.
Через некоторое время и выбранный путь оказался закрытым плотным переплетением лиан. Виктор раздраженно схватился за одно из этих вьющихся растений, в надежде оторвать мешающую идти плеть. Попытка его была равносильна тому, как если бы молодой человек взялся бы оторвать стальную струну, которая в свою очередь оказалась кроме всего прочего довольно упругой и колючей.
– Чтоб тебя приподняло, перевернуло и шлепнуло! – вскрикнул юноша, отдергивая исцарапанную руку.
– Ну, тебя и угораздило, – буркнул Александр, доставая из необъятных карманов куртки носовой платок относительной свежести, – давай сюда руку…
Несколькими движениями он перевязал другу кисть.
– Пошли дальше…
Виктор обреченно поплелся следом.
Становилось душно. Видимо, день подходил к полудню. Полумрак, царивший под сенью тропических великанов, не позволял точно определить время. Воздух казался плотным и тягучим. Его не оживляло ни малейшее движение ветерка – видимо, даже он заблудился в этом жарком переплетении ветвей. Друзья медленно продирались сквозь заросли, разрывая о колючки одежду и кожу, отмахиваясь от огромного количества мошкары. Первые восторги от экзотического окружения улетели как дым. Осталось только неимоверное напряжение и усталость. Куртки, такие необходимые дома, теперь давили на плечи многотонным грузом. Но и снять их – значило еще больше подставить себя под негостеприимные джунгли.
А лес между тем продолжал жить своей привычной жизнью. Где-то высоко, за пределами видимости, перекликались какие-то птицы. Иногда лишь удавалось заметить яркое оперение какой-либо пролетевшей пичуги. И больше ни одного цветного пятна не оживляло мрачной темной зелени.
– Все хватит! – наконец не выдержал Виктор, – Шлепнутые джунгли!
Александр остановился и, тяжело переводя дух, уставился на него.
– Пошли дальше…
– Погоди… – Виктор устало опустился на влажную землю, – Это тебе… не поход… за грибами…
Александр бухнулся рядом. Грудь его судорожно вздымалась.
– Сейчас бы испить чего-нибудь, – горько вздохнул он, – или перекусить…
– На Джей Сэвене червяков ели, – мрачно отозвался Виктор, – а французы – лягушек…
– А на Тибете так самое лакомство – пиявки в сахаре… Ладно, хватит сидеть. Пошли!
Виктор не двинулся с места.
– Вот и верь после этого книгам, – пробурчал он сквозь зубы.
– Ты про что?
– Да, вот в какой-то книге читал, что… этих кровопивцев, – он указал на окружающую мошкару, – можно отпугнуть мазью, приготовленною из их трупов…
– Мгм?.. Тогда бы они от нас… давно бы уж… отстали.
Они помолчали, жадно вглядываясь вокруг.
– Пойдем, пожалуй, – произнес Виктор.
– Ну, пошли…
Но они оба продолжали сидеть. Не было не малейшего желания подняться и продолжать путь…
Джунгли с интересом рассматривали двух путешественников, словно приклеившихся к земле. Казалось, они насмешливо перемигиваются друг с другом, указывая не слабомощных двуногих, вторгшихся в их владения…
Наконец, собравшись с силами, Виктор с трудом встал на ноги и хрипло произнес:
– Пошли…
Александр отрицательно помотал головой.
– Дохляк, – бросил Виктор, – Думаешь, мне легко…
Он взял друга за плечо и резко встряхнул его.
С трудом Александр поднял свою машину времени и сделал тяжелый шаг. Виктор двинулся за ним. Мохнатые стволы угрюмо потащились навстречу…
– Давай-ка сюда свою хреновину, – Виктор решительно выхватил из рук Александра аппарат, – теперь моя очередь тащить ее.
В мутных глазах Александра еле заметно мелькнула искорка благодарности.
Notebook машины времени непривычно оттянул руку молодого человека. Чтоб тебя приподняло, перевернуло и шлепнуло, как хреново таскать этот шлепнутый ящик, тем более по джунглям…
Неожиданно среди деревьев промелькнул едва заметный проблеск.
– По-моему, там река, – мимолетно буркнул Александр.
– Двинули туда.
Вода призывно блестела, прорываясь сквозь зеленую стену солнечными сполохами. Не разбирая дороги, оба друга ломанулись к ней через густые заросли колючего кустарника. И вот река показалась во всем своем великолепии. Она была мутной, желтоватые волны медленно катились среди покрытых растительностью берегов. Но для наших путешественников в данный момент она стала самым настоящим чудом природы. Оба друга на мгновение остановились, пораженные прекрасным зрелищем, а затем рванулись к воде: наконец-то они могли утолить мучащую их жажду. Виктор, не раздумывая долго, бросился ничком к воде и принялся с наслаждением пить теплую мутноватую, но не изгаженную химией и различными отходами, воду. Никогда раньше вода не казалась такой вкусной. Александр же, напротив, осторожно огляделся вокруг и медленно опустился на влажный берег, затравленно озираясь.
– Фу, круто, – Виктор, наконец, оторвался от воды и, освеженный, поднялся.
Удивленный взгляд его упал на нервничающего Александра.
– А ты чего не пьешь?
– До тебя все еще не достукнуло? Нас со всех сторон окружает различное зверье. Должен же кто-то стоять на страже.
– Ясно.
Александр крадущейся походкой подобрался ближе, наклонился. Вдруг, земля и небо поменялись местами, ноги взлетели выше головы. Вода расступилась снопом брызг, и Александр с шумом рухнул в воду. Гладь реки не успела успокоиться, как он снова пробил зеркальную поверхность. Его мокрое, но сияющее лицо высунулось наружу.
– Нам круто повезло! – завопил он, поднимая руку с довольно крупной рыбой, – Рыба сама в руки лезет.
– Эт точно, повезло, – задумчиво буркнул Виктор, – А еще говорят, что тут крокодилы, то есть кайманы, водятся.
– К-как? – юноша стремительно выметнулся на сушу и испуганно вгляделся в реку.
Виктор удовлетворенно хмыкнул.
– Рыбу не потеряй, – и исчез в чаще.
Некоторое время из леса доносились громкие ругательства, треск сучьев. Наконец, Виктор показался перед другом с охапкой сухих ветвей.
– Ща мы твою красавицу…
Виктор принялся разводить костер. Раз за разом он щелкал зажигалкой. Слабый огонек нехотя вгрызался в сушнину, но тут же пугливо гас, оставляя за собой тоненькую струйку сизого дыма.
– Дай я, – Александр отобрал зажигалку.
Первым делом он старательно размочалил кончик ветки. Потом бережно поднес голубоватое пламя. Язычок огня вкрадчиво лизнул волосяные щепочки и радостно хрустнул.
– Давай тоненькие веточки, – распорядился Александр.
Вскоре небольшой костерок весело потрескивал, поедая щепочки, палочки, веточки.
Виктор старательно потрошил добычу острым сучком.
– Сейчас ты у меня язык проглотишь, – самоуверенно бормотал он, впихивая рыбину в загогулину.
– А ты умеешь?
– Чо тут уметь? Я тыщу раз видел, как мама делала.
Потянулись томительные минуты ожидания. Резко запахло подгоревшей рыбой.
– Какого рожна ты делаешь? – не вытерпел Александр, сорвал добычу с костра, разломил пополам и быстро проглотил свою долю в полусыром-полугорелом виде.
Виктор последовал его примеру. Резь в желудке, поднимавшая было голодную голову, несколько поутихла.
– Хорошо, но мало… – вздохнул Александр.
– Давай, нырни еще раз.
Александр с сомнением посмотрел на реку.
– Нет уж, лучше в другой раз. Что будем делать дальше?
– Договорились же: идем к людям…
– А куда? Опять через чащу или рванем берегом?
Виктор задумался. «Первое правило заблудившегося туриста гласит: иди к реке, двигайся по течению и обязательно выйдешь к людям. Но эта река разительно отличается от всех мне известных. Берега покрыты плотной стеной растительности, продираться через которую… Вот была бы лодка… Видимо, придется двигаться через чащу. Как-то спокойнее.»
Не заметив, последние слова он произнес вслух.
– Через чащу так через чащу, – Александр тяжело вздохнул.
– Но и реки не упускать из виду.
Путешественники встали и снова направились в лес.
Продвижение не сделалось легче. Заросли постепенно сгущались.
Оба друга упрямо продвигались вперед, невзирая на навалившуюся усталость и массу всевозможных препятствий. Природа уже давно не казалась им столь прекрасной, как в первый миг после остановки машины. Друзья с нескрываемой ненавистью смотрели на свисавшие тут и там лианы. Усталость все сильней охватывала их тела. Через некоторое время у них не было сил не только на разговоры, но и на то, чтобы внимательно смотреть под ноги. Они шли, уже не осознавая факта своего движения, лишь автоматически переставляя ноги, оступаясь и запинаясь о каждый встречающийся корень и надолго останавливаясь перед каждой, преграждавшей путь лианой. Дыхание у Виктора стало прерывистым, сердце бешено колотилось в груди, грозя проломить грудную клетку. Вдруг ноги его подкосились, и он рухнул на землю. Голова сбрякала о ствол, из глаз ослепительным пучком посыпались искры.
Александр опустился на землю рядом с другом.
Они лежали на земле не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Солнце постепенно подходило к закату, бросая насмешливые последние лучи измученным путешественникам. На джунгли стремительно спускались сумерки. Скоро стало так темно, что путники не видели друг друга.
– Как у негра в… – горько сплюнул Виктор.
– Везде-то ты побывал, – усмехнулся Александр, – А нам пора устраиваться на ночь. А то завтра еще шагать и шагать…
Виктор попытался разжечь костер, но в темноте не находил сухих ветвей, а сырые только язвительно шипели, не желая разгораться. Юноши тесно прижались друг к другу и почти сразу уснули, сморенные впечатлениями.
Наступила первая для них ночь в шестнадцатом веке…
А сколько их еще впереди?
6. Ночью
«Как не хочется вставать, – Виктор сладко потянулся и открыл глаза, – сегодня воскресенье. Можно подрыхнуть подольше». Он повернулся на бок, устраиваясь поудобнее. Но тут взгляд молодого человека упал на часы, висевшие на стене. Было уже четверть десятого. «Как я мог так лопухнуться? – внезапно встрепенулся Виктор, – Ведь мы же договорились…». Он быстро вскочил с постели и принялся лихорадочно одеваться. «Только бы успеть, – тяжелым молотом стучала в голове мысль, – Только бы успеть…».
– Куда ты так торопишься? – сонным голосом проговорила Марина Витальевна, появившись в комнате сына.
– Понимаешь, ма, – Виктор на мгновение остановился, – мы с ребятами договорились идти в лес, а я проспал.
– Лес – это хорошо, – мечтательно произнесла Марина Витальевна и как-то незаметно исчезла из комнаты.
На кухне послышалось звяканье посуды.
«Ну вот, – недовольно подумал юноша, – в лом было тихо собраться. Теперь разбудил всех».
Он стремительно бросился на кухню.
– Не надо, ма, – ласково сказал он, – я щас сам чего-нибудь перехвачу. А ты иди, отдыхай.
– Ну, хорошо, сам так сам, – мама тяжело вздохнула, – отдохнешь тут…
– Да, чего ты? – Виктор взял ее за руку, – Иди и спокойно отдыхай дальше…
– А ты точно поешь, – в голосе зазвучало подозрение.
– Конечно, – пробубнил Виктор, отрезая себе толстый ломоть белого хлеба…
Когда юноша выскочил из квартиры, было уже полдесятого.
– Я уехал, – крикнул он в сторону комнаты родителей и, прихватив лыжи, бегом бросился вниз по лестнице.
Возле подъезда пустота. Только две узкие полоски лыжни плавно уходили куда-то в сторону леса. «Не дождались, – горько подумал Виктор, – в лом им было несколько минут постоять, а то и зашли бы за мной. Впрочем, кому было надо меня дожидаться, пока я там вздробыгнусь…». Молодой человек моментально нацепил на ноги лыжи и рванулся вослед друзьям. Лыжня призывно тянулась перед ним, слегка позванивая от легкого морозца. Идти было свободно. Снег весело искрился при свете поднимающегося все выше солнца. Щеки приятно холодились от свежего морозца. Хотелось петь, кричать, дышать полной грудью, вдыхая чистый морозный воздух зимнего леса.
Вот и опушка. Со стороны лес казался сказочным. Виктор даже остановился, пораженный этой зимней красотой. Но надо было идти вперед, и он осторожно, стараясь ничем не потревожить эту торжественную красоту, вошел в сверкающий шатер елей. «Эх, сейчас бы краски сюда, – неожиданно даже для себя самого подумал Виктор, – и изобразить все это великолепие на бумаге или холсте! Как передать все чувства, которые охватывают меня? Неужели можно нарисовать вот этого зайца? – он взглянул на занесенный снегом кустик, напоминающий притаившегося зайчонка со сложенными ушками и лапками; даже выставившийся сучек походил на настороженный черный глаз, тревожно озирающий местность, – Или этот дворец Снежной Королевы, – перед Виктором стояла действительно очень живописная группа деревьев: несколько лип, сплетясь кронами, образовали какой-то серебристый полог из покрывавшего их снега. Почти точно в середине этого комплекса стройная елочка своей верхушкой образовала как бы причудливый шпиль сказочного замка. Несколько маленьких миниатюрных елочек-подружек, водивших хоровод вокруг, обрамляли все сооружение резными колоннами. – Как показать всю эту красоту?».
– Классно! – восхищенно протянул Виктор почти в полный голос.
Слова его прозвучали несколько неестественно среди лесной тихой сказки. Словно почувствовав чужеродность слов, стройная тоненькая рябинка вздрогнула и уронила часть своего прекрасного бело-оранжевого наряда.
– Вот ведь незадача, – пробормотал Виктор, – тут и говорить-то опасно.
А лыжня звала все дальше и дальше за собой, маня в заснеженные глубины сказки…
В лесу родилась елочка.В лесу она росла.По всей округе елочкаКрасавицей слыла.Решили подруги, что елочка чудо;Красива, но очень горда.И молодой, могучий кедрСтрадал по ней всегда.Однажды мимо елочкиШел парень молодойНа нем штормовка рваная,На нем рюкзак большой.Он к елке нагнулся, он ей улыбнулся,Он елку королевой назвал.И на прощанье лапу ейМохнатую пожал.С тех пор влюбилась елочкаВ бродягу с рюкзаком.И днем и ночью елочкаВсе думала о нем.Искала, искала, искала, искалаСледы те по тропинкам лесным,Пока зима не скрыла ихВ сугробах снеговыхОднажды ночью темноюТайгу окутал снег.Пришел под нашу елочкуТот самый человек.И возле завала, где елка стояла,Он голову на снег положил.И возле самой елочкиУпал совсем без сил.А елка лапкой шелковойЛаскала все его.А человек под елочкойНе слышал ничего.Ласкала, ласкала, ласкала, ласкала;Забыла про мороз и пургу.А человек под елочкойНавек заснул в снегу……Неожиданно земля вырвалась из-под ног Виктора, и он уткнулся носом в колючий снег. Очарование волшебной сказки разбилось о суровую действительность. С трудом, опираясь руками на зыбкий, проваливающийся сугроб, Виктор перевернулся на спину и увидел над собой смеющиеся лица товарищей.
– Вставай! – Володя протянул руку, помогая подняться.
Виктор ухватился за предложенную помощь и рывком вырвался из снега. И тут же его руки словно тисками оказались сжаты крепкими пальцами Володи и Сявки. Виктор посмотрел на обоих друзей. Выражение их лиц заставило его насторожиться.
– Почему ты опоздал? – из-за елочки не спеша показался Александр, привычно почесывая подбородок.
Виктор попытался освободиться, но его отчаянная попытка не увенчалась успехом: пальцы друзей сжались еще сильней.
– Не спеши, – добродушно сказал высокий и крепкий Сявка, – Успеешь еще…
– Итак, почему ты опоздал? – повторил свой вопрос Александр и приставил какую-то вицу к груди Виктора.
Виктор обреченно огляделся… Спасения не видно…
– Ну, – Александр нетерпеливо ткнул вицей в Виктора.
– Понимаете, ребята, – Виктор с деланным смущением опустил голову, – я… просто проспал…
Громкий хохот был ему ответом.
Виктор снова рванулся, но не тут-то было. Его тут же приподняли над землей, и он стремительно влетел в ближайший сугроб.
– Как говорил мой далекий предок – Денис Давыдов, – произнес Володя свою любимую поговорку, – finite la comedia! – и демонстративно отряхнул руки.
Путаясь в лыжах, Виктор выкарабкался из сугроба. И почти сразу он услышал звонкие аплодисменты и какой-то серебристый смех, словно зазвенели праздничные колокольчики. Все четверо резко повернулись в сторону странных звуков.