Марш королей
Тор был поражен, когда стражники остановились в полушаге от него, словно застыв. Его сила – что бы это ни было – била в нем ключом, держала их на расстоянии.
«Как ты смеешь приходить сюда и использовать свое колдовство, мальчишка! – закричал Бром, величайший генерал короля, вынув меч. – Одна попытка убийства нашего короля показалась тебе недостаточной?»
Когда Бром подошел к Тору со своим обнаженным мечом, молодой человек ощутил, как что-то одолевает его – чувство, сильнее которого он никогда не испытывал. Он просто закрыл свои глаза и сконцентрировался. Тор ощутил энергию меча Брома, его форму, металл и каким-то образом стал с этим мечом одним целым. Он мысленно приказал ему остановиться.
Бром встал как вкопанный, широко раскрыв глаза.
«Аргон! – крикнул генерал, обернувшись. – Останови эти чары сейчас же! Останови этого мальчишку!»
Друид вышел из толпы и медленно опустил свой капюшон. Он пристально посмотрел на Тора напряженными горящими глазами.
«Не вижу причины останавливать его, – сказал Аргон. – Он пришел сюда без злого умысла».
«Ты сошел с ума? Он едва не убил нашего короля!»
«Это вы так полагаете, – ответил Аргон. – Но это не то, что вижу я».
«Оставьте его в покое», – раздался глубокий хриплый голос.
Все обернулись, когда МакГил присел. Он посмотрел по сторонам. Было видно, что он очень слаб и каждое слово давалось ему с трудом.
«Я хочу увидеть мальчика. Это не он ранил меня кинжалом. Я видел лицо того человека, и это не он. Тор невиновен».
Постепенно все присутствующие успокоились, и тогда Тор расслабил свой ум, отпуская стражников. Они попятились, с опаской глядя на Тора, словно он был из другой реальности, и медленно вернули свои мечи обратно в ножны.
«Я хочу увидеть его, – сказал МакГил. – Наедине. Оставьте нас. Все вы».
«Мой король, – произнес Бром. – Вы на самом деле думаете, что это безопасно? Только Вы и этот мальчишка?»
«Никто не смеет трогать Тора, – произнес МакГил. – А теперь оставьте нас. Все вы. Включая мою семью».
В комнате повисла звенящая тишина. Все присутствующие уставились друг на друга, не зная, что делать. Тор стоял как вкопанный, с трудом понимая, что происходит.
Один за другим присутствующие, включая семью короля, вышли из комнаты. Даже Крон вышел вслед за Рисом. Покои, еще несколько минут назад переполненные людьми, внезапно опустели.
Дверь закрылась. Теперь здесь были только Тор и король – одни в этой зловещей тишине. Тор не мог в это поверить. Ему больно было видеть МакГила таким бледным, изнемогающим от боли. Это было странное, необъяснимое чувство, будто частичка его самого тоже умирала здесь, на этой кровати. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы король поправился.
«Подойди сюда, мальчик мой», – еле-еле произнес МакГил хриплым голосом, почти шепотом. Тор склонил голову и поспешил к кровати короля, встав пред ним на колени. Король протянул вялое запястье и Тор, взяв его руку, поцеловал ее.
Подняв глаза, Тор увидел, что МакГил слабо улыбался. Молодой человек удивился, ощутив на своих собственных щеках горячие слезы.
«Мой господин, – начал Тор в спешке, не в силах сдерживать это в себе. – Пожалуйста, поверьте мне. Я не пытался Вас отравить. Я узнал об этом замысле из своих снов. Благодаря силе, которую я не понимаю. Я только хотел предупредить Вас. Пожалуйста, поверьте мне…»
МакГил протянул ладонь и Тор замолчал.
«Я ошибался насчет тебя, – сказал король. – Пришлось пострадать от руки другого человека, чтобы осознать, что это был не ты. Ты всего лишь пытался спасти меня. Прости меня. Ты предан мне. Возможно, ты единственный преданный человек в моем дворе».
«Как бы я хотел ошибиться, – произнес Тор. – Как бы я хотел, чтобы Вы были в безопасности. Чтобы мои сны оказались всего лишь иллюзиями, что Вас никогда не убьют. Может быть, я ошибся. Возможно, вы выживете».
МакГил покачал головой.
«Мое время пришло», – сказал он Тору.
Тор сглотнул. Хотел бы он верить, что это не правда, но чувствовал, что король прав.
«Вы знаете, кто совершил этот ужасный поступок, милорд?» – Тор задал вопрос, который терзал его разум с того самого момента, как увидел тот сон. Он не мог представить себе, кто хотел убить короля и почему.
МакГил смотрел в потолок, с трудом моргая.
«Я видел его лицо – лицо, которое я хорошо знаю. Но по какой-то причине я не могу вспомнить, кто этот человек».
Он обернулся и посмотрел на Тора.
«Сейчас это не имеет значения. Мое время пришло. Сделал ли это он или кто-то другой – конец все равно тот же. Но что сейчас имеет значение, – сказал МакГил и, протянув руку, крепко схватил Тора за запястье, чем удивил молодого человека, – так это то, что случится после моей смерти. Наше королевство останется без короля».
МакГил одарил Тора таким пронзительным взглядом, что мальчик был совсем сбит с толку. О чем говорил король? Чего он требовал? Тор хотел расспросить его, но видел, как сложно было МакГилу дышать, поэтому не рискнул прервать его.
«Аргон был прав насчет тебя, – сказал король, медленно ослабляя хватку. – Твоя судьба значительно величественнее моей».
Слова МакГила пронзили Тора насквозь. Его судьба величественнее судьбы короля? Одна только мысль о том, что король говорил о нем с Аргоном, была за пределами его понимания. А тот факт, что он сказал, будто судьба Тора величественнее судьбы короля… Что он имеет в виду? Неужели МакГил находится в бреду в свои последние минуты?
«Я выбрал тебя… Я привел тебя в свою семью не без причины. Ты знаешь эту причину?»
Тор покачал головой, отчаянно желая ее узнать.
«Неужели ты не знаешь, почему я хотел видеть здесь тебя – только тебя – перед смертью?»
«Прошу прощения, милорд, – сказал он, покачав головой. – Я не знаю».
МакГил выдавил из себя слабую улыбку, после чего его глаза начали закрываться.
«Вдали отсюда есть великие земли. За Уайльдсом. Даже за землей Драконов. Это земля друидов. Твоя мать родом оттуда. Ты должен отправиться туда за ответами».
МакГил широко открыл глаза и пристально посмотрел на Тора.
«На кону наше королевство», – добавил он. – «Ты не такой, как другие. Ты особенный. Пока ты не поймешь, кто ты, в нашем королевстве не будет покоя».
МакГил закрыл глаза. Его дыхание стало прерывистым, каждый вдох давался ему с трудом. Его рука уже не так крепко сжимала запястье Тора. Слезы потекли по щекам Тора. В его голове вновь и вновь звучали слова, сказанные королём, которые Тор, как ни старался, не мог осмыслить. Он не мог сосредоточиться. Неужели он все услышал верно?
МакГил начал шептать что-то, но его речь была настолько тихой, что Тор с трудом разбирал слова. Он наклонился ниже и поднёс ухо к губам короля.
Король поднял голову в последний раз и, собрав все свои силы, сказал:
«Отомсти за меня».
Затем МакГил внезапно застыл. Он лежал несколько секунд, а потом его голова откатилась в сторону. Его широко открытые глаза были застывшими.
Король был мертв.
«НЕТ!» – зарыдал Тор.
Должно быть, его крик встревожил стражу, потому что мгновение спустя он услышал, как позади него распахнулась дверь, услышал суматоху десятков людей, вбегающих в покои. Тор осознавал, что вокруг него суетятся какие-то люди. Он слышал отдалённый звон колоколов. Казалось, колокола били в такт его пульсирующим вискам. Тор почувствовал головокружение, и через несколько секунд перед глазами у него всё поплыло.
Теряя сознание, Тор рухнул на каменный пол.
Глава шестая
Порыв ветра ударил Гарета в лицо, и он поднял глаза, сдерживая слезы, к бледному свету первого восходящего солнца. День только начинался, но у Кольвьян Клиффс, в этом удаленном месте уже собрались сотни членов королевской семьи, друзей и приближенных, которые прибыли в надежде присутствовать на похоронах. Сразу за ними Гарет увидел сдерживаемую армией солдат толпу, стекающуюся сюда, – тысячи людей издали наблюдали за службой. Горе на их лицах было подлинным. Сомнений в том, что его отца любили, не было.
Гарет в окружении своих ближайших родственников стоял возле тела своего отца, которое покоилось на досках над ямой в земле. Вот-вот его должны опустить.
Перед толпой стоял Аргон в темно-алой мантии, которую он надевал только на похоронах. Выражение его лица было непроницаемым, когда он смотрел на тело короля. Капюшон скрывал его лицо. Гарет отчаянно пытался прочитать по лицу друида, как много ему известно. Знает ли Аргон, что он убил своего отца? А если знает, скажет ли другим или позволит судьбе сыграть до конца?
К несчастью для Гарета, с этого надоедливого мальчишки, Тора, сняли все обвинения. Очевидно, что он не мог ударить короля ножом, находясь в подземелье. Не говоря уже о том, что его отец сам сказал остальным, что Тор невиновен. А это только ухудшило положение Гарета. Для рассмотрения этого дела, для изучения каждой детали убийства МакГила уже был собран совет. Сердце Гарета бешено колотилось, когда он стоял здесь с другими, глядя на тело, которое вот-вот собирались опустить в землю. Ему самому хотелось провалиться сквозь землю.
Очень скоро след приведет к Фирту, а тогда и Гарет пойдет ко дну вместе с ним. Ему нужно будет действовать быстро, чтобы отвлечь внимание, чтобы обвинить кого-то другого. Гарет спрашивал себя, не подозревает ли его кто-нибудь из его окружения. Это была всего лишь паранойя – пристально изучив лица присутствующих, он пришёл к выводу, что никто на него не смотрит. Здесь были его братья, Рис, Годфри и Кендрик, его сестра Гвендолин, его мать – на ней лица не было от горя, она впала в ступор. После смерти супруга королева действительно стала другим человеком, едва способным говорить. Гарет слышал, что, когда мать получила известие о смерти МакГила, с ней что-то произошло – как будто сразил паралич. Половина её лица застыла, а её речь стала замедленной.
Гарет изучал лица советников короля позади нее – главного генерала Брома и главы Легиона Колька, которые стояли впереди толпы советников его отца. Все они делали вид, что горюют, но Гарет видел их насквозь. Он знал, что всех этих людей, всех членов совета и генералов, а также всех дворян и лордов, смерть короля не волновала. Он читал на их лицах амбиции, жажду власти. Гарет чувствовал, что, смотря на тело МакГила, все они задавались вопросом, кто же следующий займет престол.
Об этом думал и сам Гарет. Какими будут последствия такого внезапного убийства? Если бы все прошло чисто и просто, и вина легла бы на кого-то другого, тогда план Гарета был бы идеальным – трон достался бы ему. В конце концов, он был первым законнорожденным сыном. Его отец передал власть Гвендолин, но на встрече не было никого, кроме его братьев, а его желания не были одобрены. Гарет знал королевский совет, знал, насколько серьезно они следуют закону. Его сестра не сможет править, не получив одобрения.
А значит, остаётся он. Если все пойдет по закону – а Гарет был уверен в том, что так и будет, – тогда трон перейдет ему. Таков был закон.
Гарет не сомневался в том, что его братья и сестра станут бороться с ним. Они вспомнят о встрече с их отцом и будут настаивать на правлении Гвендолин. Кендрик не станет пытаться захватить власть для себя – он слишком чистосердечен. Годфри апатичен. Рис слишком молод. Его единственной настоящей угрозой является Гвендолин. Но Гарет был настроен оптимистично – он сомневался, что совет был готов к тому, чтобы Кольцом правила женщина – а точнее, юная девушка. А теперь, без короля, у них будет прекрасное оправдание для того, чтобы обойти его сестру.
Гарет по-настоящему опасался только Кендрика. В конце концов, Гарета все ненавидели, в то время как Кендрик был любимчиком простолюдинов и солдат. Учитывая обстоятельства, всегда существовал шанс того, что совет передаст власть Кендрику. Чем скорее Гарет займет трон, тем скорее он сможет использовать свою власть для того, чтобы избавиться от старшего брата.
Верёвка дернулась в руке Гарета, оставив обжигающий след на его ладони. Гроб начали опускать. Осмотревшись, Гарет увидел других своих братьев, которые, как и он, держали веревку, медленно опуская ее. Конец верёвки Гарета наклонился, поскольку он пропустил момент, когда гроб начали опускать. Он попытался схватить веревку другой рукой, чтобы выровнять ее. По иронии судьбы, даже после смерти он не мог угодить своему отцу.
Когда зазвонили отдаленные колокола из замка, вперед выступил Аргон, поднимая ладонь.
«Itso ominus domi ko resepia…»
Утраченный язык Кольца, королевский язык, который использовали его предки на протяжении тысячи лет. Этому языку Гарета обучали его учителя, когда он был ребенком. Этот язык понадобится ему, когда он приступит к исполнению своих королевских обязанностей.
Внезапно Аргон остановился, поднял глаза и уставился прямо на Гарета. У того по спине побежали мурашки. Полупрозрачные глаза Аргона, казалось, видели его насквозь. Гарет покраснел. Он спрашивал себя, смотрят ли на него остальные, знают ли они, что это означает. Гарет почувствовал, что друид знает о его участии в убийстве. Тем не менее Аргона всегда было невозможно разгадать, он предпочитал не вмешиваться в перипетии человеческой судьбы. Станет ли он хранить молчание?
«Король МакГил был хорошим, справедливым королем, – медленно произнес Аргон своим глубоким таинственным голосом. – Он чтил своих предков и гордился ими, он сохранял мир в королевстве и принёс ему больше богатства, чем какой-либо другой правитель до него. У него преждевременно отняли жизнь – так пожелал Господь. Но он оставил после себя богатое наследие. Теперь наша очередь охранять это наследие».
Аргон сделал паузу.
«Нашему королевству Кольца со всех сторон грозит смертельная опасность. За Каньоном, защищенным одним лишь энергетическим щитом, – государство дикарей и созданий, которые хотят разорвать нас на кусочки. На территории нашего Кольца, напротив Хайлэндс, живёт клан, который может причинить нам вред. Наше королевство процветает, мы живём в мире, но эта безопасность мимолетна. Почему Господь забирает человека в самом расцвете сил – хорошего, мудрого и справедливого короля? Почему ему было суждено умереть таким образом? Мы – всего лишь пешки, марионетки в руках судьбы. Даже обладая огромной властью, мы в конечном итоге можем оказаться в могиле. Вопрос, который мы должны себе задать, не в том, к чему мы стремимся, а в том, кем мы стремимся быть».
Аргон опустил голову. Гарет чувствовал, как горят его ладони, пока они опускали гроб. Наконец, с глухим стуком, он опустился на землю.
«НЕТ!» – раздался крик.
Это была Гвендолин. Вне себя от горя, она подбежала к краю ямы, словно собираясь броситься вслед за отцом. Вперед выбежал Рис и, схватив ее, оттащил назад. Кендрик поспешил ему на помощь.
Но Гарет не испытывал сочувствия по отношению к сестре. Скорее, он чувствовал угрозу. Если ей хочется оказаться под землей, он может это устроить.
Да, он и правда это может.
⁂Тор стоял всего в нескольких футах от тела короля МакГила, наблюдая за тем, как его опускают в землю. Зрелище потрясло его. Король выбрал невероятно живописное место для захоронения: на краю самого высокого утеса королевства, казалось, до облаков было рукой достать. Первое из восходящих солнц поднималось все выше, окрашивая облака в оранжевые, зеленые, желтые и розовые тона. Но день был туманным – казалось, сама природа оплакивает МакГила. Крон рядом с Тором заскулил.
Молодой человек услышал птичий крик и, подняв глаза, увидел Эстофелеса, который кружил высоко над головой, глядя на них. Тор все еще не мог прийти в себя, не в силах осознать события последних нескольких дней. Он не мог свыкнуться с мыслью, что стоит здесь сейчас, среди членов королевской семьи, наблюдая за тем, как человека, которого он так быстро полюбил, предают земле. Это казалось невероятным. Он только начал узнавать его – впервые кто-то отнёсся к Тору по-отечески, – и вот, его не стало. Тор все время думал о последних словах короля:
«Ты не такой, как другие. Ты особенный. Пока ты не поймешь, кто ты, в нашем королевстве не будет покоя».
Что король имел в виду? Кто же он на самом деле? Неужели он и правда особенный? Откуда король знал об этом? Как судьба королевства связана с Тором? Может быть, МакГил просто был в бреду?
«Вдали отсюда есть великие земли. За Уайльдсом. Даже за землей Драконов. Это земля друидов. Твоя мать родом оттуда. Ты должен отправиться туда за ответами».
Откуда МакГил знал о его матери? Откуда ему было известно, где она жила? И какие ответы у нее были? Тор всегда думал, что она мертва – сама мысль о том, что она может быть жива, поразила его. Больше чем когда-либо, Тор преисполнился решимости отыскать ее, найти ответы, узнать, кто же он и почему он особенный.
Когда зазвонили колокола и тело МакГила начали опускать в могилу, Тор задумался о безжалостных перипетиях судьбы. Почему ему позволено видеть будущее, видеть, как великого человека убивают, и в то же время он бессилен сделать хоть что-нибудь, чтобы это предотвратить? Отчасти он хотел бы никогда больше не видеть этого, никогда заранее не знать того, что случится. Тор просто хотел бы остаться невинным свидетелем, как другие – просто проснуться однажды и узнать, что король мертв. Но теперь он чувствовал свою сопричастность. Тор как будто считал себя виноватым в случившимся, как будто он что-то упустил.
Тор спрашивал себя, что теперь будет с королевством. Королевством без короля. Кто будет править? Придёт ли к власти Гарет, как все думают? Тор не мог представить ничего худшего.
Рассматривая толпу, молодой человек видел суровые лица дворян и лордов, которые приехали со всех уголков Кольца в беспокойное королевство. Со слов Риса он знал, что они влиятельные люди. Тора мучил вопрос, кто же убийца. Казалось, что это мог быть любой из этого моря лиц. Все эти люди станут бороться за власть. Будет ли королевство разбито на части? Станут ли они бороться друг против друга? Что будет с его собственной судьбой? А как насчет Легиона? Неужели его распустят? Неужели армию расформируют? Восстанет ли Серебро, если Гарета назовут королем?
Поверят ли остальные в то, что Тор на самом деле невиновен после всего, что случилось? Заставят ли его вернуться к себе в деревню? Тор надеялся, что этого не произойдет. Ему так нравилась его новая жизнь. Больше всего на свете ему хотелось остаться здесь, в этом месте, в Легионе. Ему просто хотелось, чтобы все было, как есть, чтобы ничего не менялось. Королевство, которое всего несколько дней назад казалось таким нерушимым, таким постоянным. Казалось, что МакГил всегда будет восседать на троне. Если нечто такое надежное, такое стабильное внезапно разрушилось, то на что им теперь надеяться? Теперь Тору казалось, что в жизни нет ничего постоянного.
Сердце Тора разрывалось, когда Гвендолин попыталась прыгнуть в могилу за своим отцом. Когда Рис оттащил ее в сторону, вперед вышли слуги, которые начали засыпать яму землей; Аргон тем временем продолжал свою торжественную речь. На небе появились тучи, которые на минуту заслонили первое солнце. Несмотря на то, что это был тёплый летний день, подул холодный ветер. У его ног скулил Крон, поглядывающий снизу на своего хозяина.
Сейчас Тор знал только одно – ему нужно поговорить с Гвен. Он должен сказать ей, как ему жаль, как он обезумел из-за смерти ее отца, что она не одна. Даже если она больше никогда не захочет его видеть, он должен дать ей знать, что его обвинили беспочвенно, что он ничего не сделал в том борделе. Ему нужен шанс, всего один шанс, прежде чем Гвендолин прогонит его навсегда.
Колокола не переставали звонить. Когда на могилу короля была брошена последняя горсть земли, толпа перестроилась: ряды людей простирались так далеко, насколько мог видеть Тор. Люди выстроились вдоль скалы, каждый положил по черной розе на свежую насыпь земли на могиле короля. Тор сделал шаг вперед, преклонил колени и положил розу поверх высокой груды траурных цветков. Крон заскулил.
Когда толпа начала расходиться, люди разбрелись в разных направлениях. Тор заметил, как Гвендолин, вне себя от переполняющих ее эмоций, вырвалась из рук Риса и побежала прочь от могилы.
«Гвен!» – крикнул ей вслед Рис.
Но она была безутешна. Девушка прорвалась сквозь плотную толпу и побежала вниз по грунтовой дороге вдоль края скалы. Тору было больно видеть ее такой. Ему нужно попытаться с ней поговорить.
Молодой человек тоже начал пробираться сквозь толпу, пытаясь догнать Гвен. Крон бежал рядом с ним. Наконец Тор миновал толпу и увидел вдалеке ее бегущую фигуру.
«Гвен!» – крикнул он.
Но она продолжала бежать. Тор бросился вдогонку, ускоряя темп. Крон скулил рядом с ним. Тор бежал все быстрее и быстрее, пока не почувствовал жжение в легких. Наконец ему удалось догнать девушку.
Он схватил Гвен за руки, останавливая ее.
Красные глаза Гвендолин были полны слез. Ее длинные волосы прилипли к щекам. Она сбросила с себя его руки.
«Оставь меня в покое! – закричала Гвен. – Я не хочу тебя видеть! Никогда!»
«Гвендолин, – умолял Тор. – Я не убивал твоего отца. Я не имею отношения к его смерти. Он и сам это сказал. Неужели ты этого не понимаешь? Я пытался спасти его, а не причинить ему вред».
Она попыталась убежать, но Тор крепко держал ее запястье и не отпускал. Он не мог ее отпустить – не в этот раз. Гвен боролась с ним, но больше не пыталась сбежать. Она была слишком занята рыданиями.
«Я знаю, что ты не убивал его, – сказала она. – Но это ничего не меняет. Как ты смеешь приходить и пытаться поговорить со мной после того, как ты унизил меня перед другими? Тем более сейчас».
«Но ты не понимаешь. Я не делал ничего в том борделе. Это все ложь. В этом нет ни капли правды. Кто-то пытается оклеветать меня».
Гвендолин прищурилась, глядя на него.
«То есть ты говоришь мне, что не ходил в тот бордель?»
Тор колебался, не зная, что сказать.
«Я ходил. Я пошел туда с ребятами».
«Ты говоришь, что не заходил в комнату с какой-то незнакомой женщиной?»
Тор пристыженно опустил глаза, подбирая слова.
«Предполагаю, что заходил, но…»
«Никаких но, – прервала его Гвендолин. – Значит, ты признаешь это. Ты мне отвратителен. Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего».
Горечь потери на её лице сменилась яростью. Она перестала плакать. Теперь она казалась спокойной. Гвен подошла к Тору очень близко и сказала:
«Я больше никогда не хочу видеть твое лицо. Никогда. Ты меня понял? Не знаю, о чем я думала, проводя с тобой время. Моя мать была права. Ты всего лишь простолюдин. Ты меня недостоин».
Слова Гвендолин ранили Тора до глубины души. Она будто ударила его ножом.
Тор отпустил ее запястье и сделал несколько шагов назад. Возможно, Альтон всё-таки был прав. Может быть, он для нее – лишь очередная игрушка.
Не сказав ни слова, Тор развернулся и пошел прочь от нее. Крон поспешил за ним. Впервые с тех пор, как Тор сюда прибыл, он задумался, стоит ли ему здесь оставаться.
Глава седьмая
Стоя на краю скалы, Гвендолин смотрела, как удаляется вдали фигура Тора. Ее сердце разрывалось от боли. Сначала ее отец, теперь Тор. Этот день был не похож ни на один другой. У Гвен не было слов, чтобы описать то непостижимое горе, которое разрывало ее на части, стоило ей подумать о смерти отца. Он умер от руки какого-то убийцы. Его отняли у Гвен в мгновение ока. Это просто несправедливо. Для неё отец был как луч света, а какой-то незнакомец просто взял и погасил его навсегда.
Когда Гвендолин получила это известие, она и сама хотела умереть. Прошлая ночь была словно один бесконечный кошмар, а сегодняшнее утро стало его кульминацией. Когда тело отца опустили в землю, ей хотелось прыгнуть за ним и больше никогда не возвращаться.
Пробираясь сквозь толпу, Гвен думала о том, чтобы сброситься с края скалы. Но тут появился Тор.
Когда она увидела его, каким-то непостижимым образом она успокоилась, и ей стало легче. Тор отвлек ее от мыслей об отце, но с другой стороны, стало только хуже.
Гвендолин все еще злилась на него, злость все еще сжигала ее за то, что он выставил ее на посмешище в той истории с борделем. Она рискнула сблизиться с простолюдином, а он доказал, что все были правы относительно ее безрассудства. Включая ее мать. Гвен было стыдно, как никогда.
А теперь он появился здесь в надежде все исправить, хотя сам признался в том, что он был там, с той женщиной. При одной мысли об этом ей стало дурно.
Наблюдая за тем, как Тор с Кроном спускались вниз по тропе, удаляясь от скалы, Гвен все же испытывала чувство тоски и отчаяния. Казалось, хуже быть уже не может.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.