Медовый Спас
Мотыль не ответил на эти слова старика.
Тем временем коренастый широкоплечий мужик с охапкой сухих веток в руках, не заметив лежавшую в траве Наталью, прошёл рядом с ней.
«Это Бурундук хворост собирает», – догадалась до смерти перепуганная Наталья.
У неё сильно чесалась искусанная гнусом кожа. Женщина с трудом сдерживалась, чтобы не пошевелиться и не застонать.
«Скорее бы всё это закончилось!», – думала Наталья, мечтая лишь о том, чтобы эти мужики поскорее ушли с поляны.
Однако те не торопились. Они развели костёр, а затем принялись за трапезу. До Натальи донёсся запах дыма, и она с трудом сдержалась, чтобы не чихнуть. Потом послышалось чавканье. Зная, что злодеи едят, женщина в очередной раз содрогнулась.
– Что это ты наши консервы не ешь, Трофимыч? – причмокивая, спросил старика Колян.
– Не желаю, – угрюмо ответил старик.
– Вот вы с Заморышем сейчас догрызёте куропаток и спустя полдня станете выть от голода, – с усмешкой произнёс Колян.
– Зря вы на человечину подсели, – сказал Трофимыч.
– Ты попробуй – вкусно! – сказал Колян.
– Может, это так с голодухи кажется? – робко спросил Бурундук.
– То-то и оно! Привыкнете, а потом проблемы будут, когда заживёте в городе, – тяжко вздохнув, проговорил Трофимыч.
Снова до Натальи донеслось чавканье. Потом, громко рыгнув, Мотыль сказал:
– Ну, вот и пожрали. Можно дальше идти. А ну, Бурундук, затуши костёр!
– Зачем? Костёр сам догорит, – возразил Бурундук.
Мотыль врезал кулаком в челюсть Бурундуку и тот рухнул на землю.
– Ведь мы в тайге заживо сгорим, если хвойная подстилка от костра займётся, а потом огонь по елям побежит. Ты не знаешь, что такое таёжный пожар? – угрюмо произнёс Мотыль.
– Зря ты с Мотылём споришь, – сказал Колян и помог Бурундуку, сплёвывавшему кровь на траву, встать.
Бурундук, утирая рукавом окровавленный рот, принялся сапогами раскидывать и давить раскалённые угли.
Высокий худощавый Мотыль направился дальше. За ним, покачиваясь, пошёл Бурундук.
– А тебе особое приглашение требуется? – спросил Колян щуплого паренька с рябым лицом и утиным носом.
Подтолкнув Заморыша в спину, толстый рослый Колян направился следом за ним. Замыкал шествие Трофимыч – худой сутулый старик.
Наталья осмелилась приподняться на локтях, и посмотреть вслед уходившим злодеям. Потом она снова легла в траву и дождалась, когда не стало слышно шагов. Нмталья встала с земли и принялась расчёсывать до крови кожу на лице и кистях рук, искусанную комарами и мошкой. Гнус продолжал её одолевать. Отмахиваясь от мелких кровососов, она скрылась в зарослях.
Наталья долго брела по тайге, пока не вышла на крутой берег широкой реки. Она направилась вдоль берега, с опаской поглядывая на чащу, из которой, время от времени, доносилось грозное рычание. Когда солнце стало садиться за дальний лес за рекой, она услышала у себя за спиной громкое дыхание и тяжёлую поступь. Наталья оглянулась и увидела матёрого медведя, внимательно смотревшего на неё своими злыми глазами. В первое мгновение Наталья оцепенела, а потом стала отступать к краю обрыва. Она оступилась и, сорвавшись с обрыва, упала в реку.
Уйдя с головой под воду, Наталья энергично заработала руками и ногами и выплыла на поверхность. На середине реки она заметила плывший по течению пустой плот. Ей удалось забраться на него. Дрожа от холода и пережитого страха, Наталья села на связанные прочными верёвками мокрые брёвна и осмотрелась.
На плоту лежал мокрый рюкзак, примотанный верёвкой к вбитому в бревно большому ржавому гвоздю. Наталья не стала задумываться, откуда взялся плот, на котором не было людей. Она развязала рюкзак, в котором оказались консервы в металлических банках. Она не смогла их вскрыть. Также в рюкзаке хранились полиэтиленовые пакеты с тухлым сыром и варёной колбасой, а на его дне Наталья отыскала намокшую пачку печенья. Она съела всё разбухшее печенье и стала понемногу приходить в себя после всего пережитого за последний день.
– Мерзавец! – ощутив прилив сил, проговорила Наталья. – Каков негодяй, этот Смирнов! Больной называется! Уже успел найти молодую девицу в такой глуши. Всё равно ведь скоро помрёт, а несчастная его квартирка отойдёт к каким-нибудь его дальним родственникам.
Не в силах сдержаться, она стукнула кулаком по бревну и, сильно ударившись, поморщилась.
– И Олег, его дружок, тоже хорош – остался с ним, подлец! А пилот – вообще придурок. Ну, как он мог лететь на такой высоте, чтобы схлопотать пулю? Впрочем, откуда ему было знать, что по тайге бродят беглые зеки.
Выговорившись, она вдруг поняла, что злиться и ругаться на плоту бессмысленно. Наталья поджала под себя ноги и, громко по-волчьи завыла. Ей отозвался, вышедший на отлогий берег волк, завывший протяжно и тоскливо. Наталья завалилась на спину и, раскинув руки и вытаращив глаза, дико закричала, а потом затихла.
Стемнело. Плот продолжал плыть по течению. Наступила тёмная беззвёздная ночь. Наталья уснула, а на рассвете пробудилась.
Следующий унылый облачный серый день и очередную тёмную ночь она также провела на плоту. Правда, этой ночью Наталья несколько раз просыпалась. Ей чудились странные голоса, а потом ей привиделся светящийся прозрачный силуэт девушки, которая была похожа на ту, которая стояла рядом с Павлом на проклятом острове. Призрачная девушка внимательно посмотрела на неё и осуждающе покачала головой. Наталья отнесла это странное явление на расстройство своего воображения, порождённое голодом и переутомлением.
На рассвете в тумане послышался звук мотора. Не вставая, Наталья повернула голову и увидела, как из-за поворота реки показалась моторная лодка с двумя мужчинами на борту, которые были одеты в камуфляжную форму. Моторка приблизилась к плоту.
– Ты говорил, Клим, что тут могут быть браконьеры. Сколько лет работаю инспектором рыбнадзора, а тут их не встречал. В этом медвежьем углу вообще редко человека можно встретить, – сказал сидевший за рулём седой пожилой мужчина. – Видно, мы с тобой план за этот месяц не выполним. Нет здесь никаких браконьеров.
– Зато человека спасём, Степаныч! Эта женщина, которая лежит на плоту, чуть шевелится. Она нам теперь по гроб жизни благодарна будет, – сказал молодой светловолосый коротко стриженый юноша.
– Судя по одежде, это городская краля. От такой чёрта с два дождёшься благодарности, – сказал Степаныч.
– Откуда тут взялся плот с бабой? – удивился Клим.
– Похоже, туристы сплавлялись по реке на плоту и все погибли. В верховьях эта река бурная, пороги там каменистые. Вот туристы и погибли, а эта дамочка чудом выжила.
Сотрудники рыбнадзора удивлённо посмотрели на женщину, которая встала и закричала:
– Какая я вам дамочка! Вы ответите за такое обращение к женщине! Что вылупились?
– Смотри, Степаныч, она ожила! – растерянно проговорил Клим.
– Дура! Мы тебя спасать прибыли, а ты кочевряжиться вздумала?! А ну затихни, стерва! А не то, как дам веслом по заднице, которая у тебя с головой местами поменялась! – рявкнул на опешившую Наталью Степаныч.
Наталья притихла, затравленно втянула голову в плечи, а затем расхохоталась. Прекратив смеяться, она забормотала:
– Кто я? А вы кто такие? Откуда я здесь взялась?
Клим помог странной женщине перебраться в лодку. Она смотрела на инспекторов блуждающим взором и молчала.
– Ловко ты её, Степаныч! Прикрикнул на неё – и она затихла! Больше не возникает, – сказал Клим.
– А то! – довольно сказал Степаныч. – С бабами надо быть построже. Больше она не будет голос повышать. А вообще, сдаётся мне, что она сумасшедшая. Ты, на всякий случай, ей руки свяжи, а то, знаешь, от тихого помешательства до буйства один шаг.
Клим связал Наталье руки за спиной и усадил её на корму.
– Похоже, она не скоро сможет рассказать, где и с кем была в верховьях реки, и что случилось с её спутником или спутниками, – кивнув на отрешённо всматривавшуюся вдаль женщину, предположил Клим.
– Не беспокойся. Думаю, врачи её вылечат, – сказал Степаныч.
– А ловко ты её веслом припугнул!
– Вот только, похоже, переборщил я с веслом, – вздохнул Степаныч, чувствуя угрызения совести.
– Кстати, а где оно лежит? – спросил Клим, заглядывая под сиденье.
– Да нет здесь никакого весла. Я мотору доверяю, – усмехнулся в усы Степаныч.
Моторная лодка понеслась вдаль по затянутой туманом реке…
Расставаясь с Натальей, Павел не мог предположить, что вечно всем недовольная Наталья, явившаяся к нему на короткий срок из близкого прошлого, никому не сможет поведать ни о Звон-острове, ни о жителях, его населяющих. Она никогда не вспомнит и о своих проектах по превращению Звон-острова в туристический рай. Наталья проведёт остаток своих дней в районной психиатрической лечебнице, расположенной на окраине таёжного посёлка. И неизвестно, стоило ли за это ругать или хвалить Степаныча, вскоре после того случая на реке вышедшего на заслуженную пенсию.
Глава 5. Пасечник
– Всё же тебе надо на пасеку сходить. Родион тебе лекарства пчелиного даст – смолку и пыльцу, и мёдом полечит. Заодно мёда принесёшь для своего толстого друга, которого рысь порвала, – когда вертолёт скрылся вдали, сказала Фотиния.
– Хорошо, схожу на пасеку, – согласился Павел.
– Вместе пойдём. Я только с собой бидоны для мёда возьму.
– Лучше я пойду один.
– Так вот ты какой! – усмехнулась Фотиния.
– Какой?
– Трусливый. Боишься, что мой отец станет ругать? Ну, если хочешь, возьми с собой своего друга, – кивнув на Олега, сказала Фотиния.
– Давайте пойдём втроём, – предложил Павел и предложил:
– Олег, давай прогуляемся до пасеки. Фотиния нам Звон-остров покажет.
– Не откажусь. Давно на экскурсиях не был, – обрадовался Олег.
– Что такое экскурсия? – не поняла Фотиния.
– Это когда посещают места, где много достопримечательностей, – пояснил Павел.
– У нас много достопримечательностей. Хотите, увидеть ручного лося? – спросила Фотиния.
– Можно и лося посмотреть, – сказал Павел, и тут же спросил:
– Значит, на нём пашет Игорь, который меня из тайги сюда на лодке привёз? У него сын Пётр?
– Он самый, – кивнула Фотиния.
– Нет. Не надо смотреть на лося, – мотнул головой Павел.
– Почему? – удивилась Фотиния.
– Потому что не хочу с отцом Петра лишний раз встречаться. Да и с самим Петром мне не стоит знаться, – сказал Павел.
– Вот в чём дело! Ну, если Пётр набросится на Павла, то я вступлюсь за своего болезного друга. У меня хорошо поставлен удар, – сказал Олег.
– Прекратите! – возмутилась Фотиния. – Не станет Пётр на гостей бросаться.
Она направилась к своей избе и вскоре вернулась с двумя алюминиевыми бидонами. За время её отсутствия Павел обратил внимание, что за ним с Олегом внимательно наблюдают стоявшие в сторонке две похожие друг на друга, как две капли воды, кареглазые девушки со спадавшими на плечи длинными русыми волосами, одетые в белые платья. Видимо, местные юные жительницы надевали платки только перед походом в церковь.
– Что это за девушки? – поинтересовался Павел.
– Тебе зачем знать? – недовольно спросила Фотиния.
– Они на нас пристально смотрят.
– Это Аглая и Степанида. Они близняшки. Всегда вместе ходят. Кстати, им обеим Пётр нравится. Они за мной постоянно следят. Я уже привыкла. Теперь и вы их заинтересовали, потому что со мной разговариваете, – сказала Фотиния.
– Вроде эти юные создания симпатичные, а имена, как у старых деревенских бабок, – присмотревшись к девушкам, отметил Олег.
– Так мы пойдём на пасеку? – спросила Фотиния.
– Конечно, пойдём, – сказал Павел.
– Ты меня потом с этими близняшками познакомишь? – тихо попросил друга Олег.
– Как же я тебя познакомлю, если сам с ними не знаком?
– Ты уже абориген, можно сказать. Так что, с тобой они скорее заговорят.
Фотиния строго посмотрела на Павла и взяла его под руку. Тут со стороны озера донёсся громкий хлопок.
– Что это? – спросил Олег.
– На поверхности озера лопаются большие пузыри, – пояснил Павел. – Рядом с ними опасно находиться. Рыбаки погибали, если оказывались рядом с таким пузырём.
– Да здесь аномальная зона! – воскликнул Олег.
В это время издалека донёсся звук выстрела.
– А это уже не пузырь лопнул. Звук похож на винтовочный выстрел, – определил Павел.
– Действительно, похоже на выстрел. Может, это охотники промышляют? – предположил Олег.
– Все наши мужики сейчас на острове, – уверенно сказала Фотиния. – Никто в тайгу на охоту не отправлялся. Правда, дядя Игорь рассказывал, что в последние годы лихие люди стали в тайге появляться. Это плохо. Уж лучше, чтобы городские охотники в эти края забрели. Но волноваться не надо. Стреляли далеко отсюда. По острову можно спокойно гулять. Возьмите фляги для мёда, – сказала Фотиния и передала бидоны Павлу и Олегу.
Фотиния направилась по тропе, поднимавшейся в гору. Павел и Олег последовали за ней.
– Подумать только! Ещё вчера у меня была работа, квартира в Москве, а сейчас я оказался в глуши, на диком острове, – сказал Олег.
– Этот остров вовсе не дикий, а обжитой. Местное население – не дикари, а нормальные люди, ушедшие от суеты городов. Нам надо понять, насколько мы готовы к тому, чтобы навсегда остаться на Звон-острове, – сказал Павел.
– Ты ещё думаешь вернуться в город? – расстроилась Фотиния.
– Если когда-нибудь такое и случится, я обязательно возьму тебя с собой, – пообещал Павел.
– Я никуда со Звон-острова не уеду, – нахмурившись, сказала Фотиния.
Проходя мимо храма, они заглянули в приоткрытую калитку. На двери храма висел замок. Отца Савелия и звонаря Серёжи нигде не было видно.
– Красивый здесь храм. Великолепная архитектура – древний византийский стиль, – отметил Олег.
– А какие тут колокола! Знаешь, как они звонят! – восторженно произнёс Павел.
Они преодолели овраг и, перевалив через холм, ступили на мост, переброшенный через узкий залив. Олег остановился и, достав из-за пазухи фотоаппарат, принялся делать снимки.
– Ты для своего журнала делаешь снимки? Неужели ты снова грезишь о надоевшей работе? Ведь ты мечтал уйти из редакции. Эти снимки не надо публиковать. Нельзя привлекать туристов на Звон-остров, – сказал Павел.
– Я машинально. Привычка. Как вижу красивый пейзаж, так рука сама тянется к фотоаппарату. Не переживай, эти снимки я делаю для себя, – уверил друга Олег.
За мостом начинался пологий подъём, преодолев который, путники вышли на равнину. Впереди лежали поля, но которых колосились злаки: пшеница, рожь и овёс.
– Что это за высокий холм, который виднеется за перелеском? – спросил Олег.
– Это Медная гора. Она находится у самого берега озера, – ответила Фотиния.
Они пошли по тропинке, протоптанной среди высокой травы.
– Как много пчёл летает над цветами! – отметил Олег.
– Обрати внимание: местные пчёлы миролюбивые и трудолюбивые, – сказал Павел.
– Вам так нравятся пчёлы? – удивилась Фотиния.
– Да как же они могут не нравиться? Ведь на этом острове здоровые пчёлы, – весело произнёс Олег.
– Это мы с тобой радуемся здоровым пчёлам, которые не нападают на людей. Для местных жителей перелетающие от цветка к цветку пчёлы – в порядке вещей. Фотиния представить не может, что происходит с пчёлами во всём мире, – сказал Павел.
Стало жарко. Одежда на Павле давно высохла, и теперь он изнемогал от жары, усталости и вновь появившейся Боли, которая снова начала его терзать. В такие мгновения Павел становился полностью зависимым от Боли. Он ощущал Боль, словно она была живым безжалостным существом. Павел крепился и старался не показывать спутникам, как он страдает. Олег устал. Он шёл, отдуваясь и вытирая капельки пота, выступившие на его сверкающей на солнце лысине. Только Фотиния, казалось, не чувствовала усталости. Она шла легко и быстро.
– Когда же мы доберёмся до пасеки? – измученный дорогой, зноем и Болью, спросил Павел.
– Скоро. За перелеском будет пасека, – ответила Фотиния.
Тропка привела их в липовую рощу, воздух в которой был насыщен тягучим приторным ароматом. Пчёлы с настойчивым гулом кружились над невзрачными душистыми цветками липы и собирали нектар.
Выйдя из рощи, они увидели пасеку. Ульи стояли в несколько рядов. Пчёлы вились возле летков и с гулом носились по плотному душистому, словно настоянному на мёде, горячему воздуху. Чуть в стороне, на опушке рощи, стояла изба.
– Дядя Родион, вы дома? – подойдя к избушке, спросила Фотиния, и постучала в закрытую дверь.
Дверь со скрипом отворилась, и к гостям вышел пасечник.
– Добрый день, дядя Родион! – поздоровалась Фотиния.
– Здравствуй красавица! Здравствуйте, гости дорогие! – пробасил Родион.
– Привет! – сказал Олег.
– В каком это смысле: «привет»? Тебя вежливо здороваться не учили? – спросил Родион.
– Здравствуйте! Очень приятно, – сказал Олег.
– Недавно двух болезных Игорь привёл на остров, а теперь, значит, ещё один появился. Тоже выжил в катастрофе? – внимательно посмотрев на Олега, поинтересовался Родион.
– Олег прилетел на вертолёте, – сообщила Фотиния.
– Вот как! Значит, Олегом тебя звать, – усмехнулся Родион.
– Олег Иванов, – представился гость.
– Выходит, это ты к нам прибыл на вертолёте. То-то я слышал стрекотание в небе! Плохо дело. В последнее время слишком много приходит людей на Звон-остров, – задумавшись, сказал Родион. – А ещё я выстрел слышал.
– Это в тайге, за озером, стреляли, – пояснила Фотиния.
– Где сейчас вертолёт? – поинтересовался пасечник.
– Улетел, – ответил Павел.
– А ты, Олег, выходит, остался? Зачем? – подозрительно посмотрев на Олега, спросил пасечник.
– Мне понравился Звон-остров. А главное, здесь решил пожить мой друг Павел, – объяснил Олег.
– Олег меня искал. Верил, что после того, как самолёт пропал, я остался в живых, – сказал Павел.
– Вот оно как! Тогда это меняет дело. Дружба – это святое! – сказал Родион и пригласил гостей:
– Заходите в дом!
В жилище пасечника свет проникал через небольшие узкие окна, затянутые марлей. В избе было душно и жарко.
– Прошу за стол, – сказал пасечник.
На столе стояла большая глиняная тарелка с сотами, истекающими золотистым мёдом. Рядом с тарелкой, на расстеленном на столе белом полотенце лежал ржаной хлеб. Хозяин поставил перед гостями глиняные миски, алюминиевые кружки и положил деревянные ложки.
– Угощайтесь! – разрезая соты и раскладывая их по мискам, предложил пасечник.
Затем Родион поднял с глинобитного пола запотевший кувшин, из которого разлил по кружкам прохладную родниковую воду.
– Ко мне гости редко заходят, – сказал пасечник, с удовольствием наблюдая за тем, как гости за обе щеки уплетают тягучий золотистый мёд.
– В августе, на Медовый Спас, к тебе, дядя Родион, много людей за мёдом придут, – утешила хозяина Фотиния.
– На Медовый Спас, конечно, на пасеку многие пожалуют, – согласился хозяин. – Я этот день жду с нетерпением. Надеюсь, наши гости скоро увидят, как мы отмечаем этот праздник.
– У вас очень вкусный мёд. Никогда такого не ел, – похвалил угощение Павел.
– Это тебе так с непривычки кажется, – заметил Родион. – Мне, например, мёд уже надоел.
– А что же ты тогда держишь пасеку, дядя Родион? – поинтересовалась Фотиния.
– А как же пчёлки? Ведь без меня они погибнут, – проговорил пасечник. – А пчела – Божье создание. Её беречь надо. Не могу я без пчёл. Люблю я их.
– Так они ж кусачие! – удивилась Фотиния, слизывая струйку мёда, норовившую соскользнуть на пол из уголка её губ.
– Ну, так и пусть пчёлки кусачие! Вон ветки крыжовника и облепихи тоже колючие, однако, ягоды у этих кустарников вкусные и полезные, – сказал пасечник и, бросив насмешливый взгляд на Павла, сказал:
– А ты, мужик, на девку за столом не пялься. За столом есть надо.
Фотиния смутилась и покраснела, а Павел поперхнулся терпким мёдом.
– Ешь, не торопясь, а то подавишься. Тебе мёд полезен. Болезнь твою только свежий мёд, перга, прополис, маточное молочко да земляника с Медной горы вылечат, – уверенно сказал пасечник.
– А я слышал, что ещё грибы лисички рак лечат, – добавил Павел.
– Снова ты за своё! Не называй ты этим словом свою болячку. Вообще-то, рак – это речное и озёрное животное. Между прочим, раки очень вкусные, – сказал Родион.
– А я много лисичек съел, пока мы с Анатолием по тайге брели, и мне после этого намного легче стало, – поведал Павел.
– Насчёт лисичек ничего сказать не могу, а вот мёда тебе много надо есть, – сказал пасечник.
– А я ведь тоже пчёлами занимался, – сообщил Павел.
– Неужели у тебя пасека была? – заинтересовался Родион.
– У нас был экспериментальный участок с несколькими ульями, на котором я с коллегами изучал поведение пчёл. Но потом у нас произошло чрезвычайное происшествие, – сказал Павел и умолк, вспоминая события, происходившие в далёком городе.
– Серьёзное происшествие? – заинтересовался Родион.
– Серьёзное. Вообще-то, сейчас пчёлы во всём мире болеют. Перед смертью они становятся агрессивными. Людей жалят насмерть.
– Дай Бог, чтобы Звон-остров миновало это бедствие! – воскликнул пасечник и перекрестился.
– Я смотрю, здесь будто оазис. Пчелиный рай, – вступил в разговор Олег.
– Не сглазь! – пробурчал Родион.
– Звон-остров вообще райский уголок. Такой красоты я нигде не видел! – с жаром произнёс Павел.
– Я тоже поражён красотой острова. А, главное, здесь у вас идёт размеренная жизнь, о которой в городе я только мечтал, – признался Олег.
Пасечник встал, спустился в погреб, вытащил оттуда бутыль, наполненную золотистой жидкостью, и поставил её на стол.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги